Дополнительный материал для урока литературы на тему : "Поэма А.А. Блока "Двенадцать""

Дополнительный материал 42 Анализ поэмы «Двенадцать» ...Смысл поэмы — метафизический. Незадолго до Октября поэт определил происходящее в России как «вихрь атомов космической революции». Но в «Двенадцати», уже после Октября, Блок,   все   еще   оправдывавший   революцию,   написал   и   об  угрожающей   силе   стихии.   Еще   летом веривший в мудрость и спокойствие революционного народа Блок в поэме рассказал и о стихиях, разыгравшихся «на всем Божьем свете», и о стихиях мятежных страстей, о людях, для которых абсолютом свободы являлась, как для пушкинского Алеко, воля для себя. Стихия   —   символический   образ   поэмы.   Она   олицетворяет   вселенские   катаклизмы; двенадцать   апостолов   революционной   идеи   обещают   раздуть   «мировой   пожар»,   разыгрывается вьюга, «снег воронкой завился», в переулочках «пылит пурга». Разрастается и стихия страстей. Городское бытие также обретает характер стихийности: лихач «несется вскачь», он «летит, вопит, орет», на лихаче «Ванька с Катькою летит» и т. д. Однако октябрьские события 1917 года уже не воспринимались только как воплощение вихрей, стихий. Параллельно с этим, анархическим по сути, мотивом в «Двенадцати развивается и мотив воплощенной в образе Христа вселенской целесообразности, разумности, высшего начала. В 1904—1905   гг.   Блок,   увлеченный   борьбой   со   старым   миром,   желая   «быть   жестче»,   «много ненавидеть», уверял, что не пойдет «врачеваться к Христу», никогда не примет Его. В поэме он обозначил для героев иную перспективу — грядущую веру в Христовы заповеди. 27 июля 1918 года Блок отметил в дневнике: «В народе говорят, что все про исходящее — от падения религии...» К Божьему началу обращаются и созерцатели революции, и ее апостолы — двенадцать бойцов. Так, старушка не понимает, в чем целесообразность плаката «Вся власть Учредительному собранию!», она не понимает и большевиков («Ох, большевики загонят в гроб!»), но она верит в Богородицу («Ох, Матушка­Заступница!»). Бойцы же проходят путь от свободы «без креста» к свободе с Христом, и эта метаморфоза происходит помимо их воли, без их веры в Христа, как проявление высшего, метафизического порядка. Свобода нарушать Христовы заповеди, а именно — убивать и блудить, трансформируется в стихию вседозволенности. В крови двенадцати дозорных — «мировой пожар», безбожники готовы пролить кровь, будь то изменившая своему возлюбленному Катька или буржуй. Любовная интрига играет ключевую роль в раскрытии темы напрасной крови в период исторических возмездий, темы неприятия насилия. Конфликт интимный перерастает в конфликт социальный.   Дозорные   воспринимают   любовное   вероломство   Ваньки,   его   гулянье   «с   девочкой чужой»   как   зло,   направленное   не   только   против   Петрухи,   но   и   против   них:   «Мою,   попробуй, поцелуй!» Убийство Катьки рассматривается ими как революционное возмездие. Эпизод   с   убийством   «дуры»   и   «холеры»   Катьки   идейно   и   «композиционно   напрямую связан с появлением в финале поэмы образа Христа как воплощения идеи прощения грешных то есть и убийц. Дозорные и Христос в поэме являются и антиподами, и теми, кому суждено обрести друг друга. Иисус, «от пули невредим», — не с двенадцатью бойцами. Он — впереди них. Он, с кровавым, красным флагом, олицетворяет не только веру Блока в святость задач революции, не только оправдание им «святой злобы» революционного народа, но и идею искупления Христом очередного кровавого греха людей, и идею прощения, и надежду на то, что переступившие через кровь все­таки придут к Его заветам, к идеалам любви, наконец, к вечным ценностям, в которые поверили   революционная   Россия   и   сам   поэт,   —   братства   равенства   и   т.   д.   Дозорным   словно предстоит пройти путь апостола Павла. Христос и не со старым миром, который в поэме ассоциируется с безродным, голодным псом, что бредет позади двенадцати. Блок воспринимал старую власть как безнравственную, не несущую ответственности перед народом. Идея объединить в поэме Христа и красногвардейцев как попутчиков в гармонический мир  не была  случайной,  она  была  Блоком  выстрадана.  Он  верил  в сродство  революционных  и христианских истин. Он полагал, что если бы в России было истинное духовенство, оно пришло бы к этой же мысли.