Орнаментальная проза Евгения Носова

Министерство образования РФ Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение Средняя общеобразовательная школа №11 Орнаментальная проза Евгения Носова (по повести  «Усвятские  шлемоносцы»)   Выполнила  ученица  класса 9 «а» Зимарёва Юлия Руководитель учитель  русского языка Куракина Светлана  Яковлевна                                                                                                                                       г.Березники 1 Содержание 2016 год Стр.  Вступление........................................................................................................   3 Глава I. Краткая биография Евгения Ивановича Носова.............................   5 Глава II. Что такое орнаментальная проза.....................................................   6 Глава III. О повести «Усвятские шлемоносцы».............................................   7 Глава  IV. Стилистические особенности...........................................................   9 1. 2. 3. 4. Простонародная стихия языка...............................................................   9 Метафоричность и образность речи.....................................................  11 Поэтичность повествовования..............................................................  16 Тяготение к словотворчеству (авторские неологизмы)......................  18  Глава V. О роли языка в современной жизни..............................................   20  Заключение.....................................................................................................   21 Источники  ......................................................................................................... 22 2 Вступление. Евгений Носов ­ разносторонне талантливый человек. Его литературное  творчество разнообразно обилием тем и мотивов. В сознании массового  читателя его имя связывается в первую очередь с деревенской прозой, но  доминирует  в его творчестве тема войны. Героев русской литературы о минувшей войне мы встречаем в окопах, в  танковых атаках, в дерзких вылазках разведки, в партизанских отрядах.  Повесть Носова  «Усвятские шлемоносцы» обращена к предыстории их  военной жизни, к той самой точке отсчета, откуда начинались тысяча  четыреста восемнадцать дней героического и трагического летоисчисления  Великой Отечественной войны. Это новый аспект темы войны в литературе,  тонко исследующий родословную русского героизма. Сам писатель говорил: «Вообще­то тема войны у меня не главная.  Главной темой была и остается деревня, ее насущные проблемы... Но война  жива в истории деревни».  По глубокому убеждению Е.И. Носова, достоверно и глубоко писать о  войне может только человек, побывавший в ее горниле.  «Принцип» своего творчества он объяснял примерно так: просто  написать простую историю о простом. То есть, Евгений Носов себе задавал  каждый раз задачу не навязываться читателю с литературным «варевом», а  как бы дать жизни самой рассказать о себе. Он определял качество литературы не по признаку «о чём», а по  признаку «как». И при чтении прозы Евгения Носова сперва пытаешься  приметить это «как», возвращаешься на прочитанные ранее места,  присматриваешься и «высчитываешь» – как сделано, по­крохоборски  отщипываешь то от описания природы, то от обрисовки характера. Большинство исследователей рассматривали   повесть «Усвятские  шлемоносцы» в рамках эстетики деревенской прозы, или с точки зрения  народности, или искали  философские мотивы и  аналогии   с библейскими  текстами. Но никто из них ещё не изучал его уникальный язык стилистические особенности.  В повести обращает на себя внимание блестящее владение  писателем  русским литературным языком. В связи с этим мы решили акцентировать   внимание на стилевом своеобразии воплощения военной темы,  а именно:  орнаментальной прозе. Цель:  3 исследование стилевых особенностей повести Е.И. Носова «Усвятские  шлемоносцы»  Объект изучения –  повесть Евгения Ивановича Носова «Усвятские  шлемоносцы». Предмет изучения – методы и приемы орнаментальной прозы  в повести. Задачи: Познакомиться с биографией писателя и прочитать внимательно   1. произведение. 2. 3. Изучить  литературоведческие статьи  о творчестве Е.Носова. Познакомиться с особенностями орнаментальной прозы. Проработать лексический  материал повести: выписать «необычные»  4. для современного читателя слова и систематизировать их. Проанализировав язык и стиль повести, определить их роль в раскрытии 5. идейного содержания произведения. Практическая значимость работы заключается в том, что материал,  изложенный в ней, может быть использован при изучении курсов «Русская  литература XX века», «Литературное краеведение», а также при освоении  обзорных тем «Военная проза XX века», «Деревенская проза XX века», а  также при подготовке учащихся к олимпиадам по литературе. ГИПОТЕЗА ???!!! 4 Глава I. Краткая биография Евгения Ивановича Носова.   Герой   Социалистического   Труда, Евгений   Иванович   Носов   (15   января   1925,   с.   Толмачово   Курской области   —   13   июня   2002,   Курск)   —   русский   писатель,   прозаик,   автор повестей   и   рассказов,   лауреат Государственной премии, почётный гражданин Курска.  Евгений   Носов   родился   в   семье   потомственного   мастерового,   кузнеца. Шестнадцатилетним   юношей   пережил   фашистскую   оккупацию.   Закончил восьмой класс и после Курского сражения (5 июля ­ 23 августа 1943 года) ушёл на фронт, поступив в артиллерийские войска, став наводчиком орудия. Участвовал в операции «Багратион», в боях на Рогачёвском плацдарме за Днепром. Воевал в Польше.  В боях под Кёнигсбергом 8 февраля 1945 был тяжело ранен и 9 мая 1945 встречал в госпитале в Серпухове, о чём позже написал рассказ «Красное вино победы». Выйдя из госпиталя, получил пособие по инвалидности.  После войны закончил среднюю школу. Уехал в Казахстан Среднюю Азию, работал   художником,   оформителем,   литературным   сотрудником.   Начал писать прозу.  5 Глава II. Что такое орнаментальная проза. Классическая   проза основана   на   культуре   семантико­ логических связей, на соблюдении последовательности в изложении мыслей.   Классическая   проза   по   преимуществу   эпична, интеллектуальна;   ее   ритм   опирается   на   приблизительную соотнесенность синтаксических конструкций.   Орнаментальная (от лат. ornamentum – украшение) проза основана   на   ассоциативно­метафорическом   типе связи. Это   проза   «украшенная»,   проза   с   «системой   насыщенной образности», с метафорическими красивостями. Такая проза часто  фольклора. черпает   свои   изобразительные   ресурсы   у Орнаментальная   проза   чаще   всего   выглядят   как   своеобразные эксперименты литературной формы: то это обращение к активному словотворчеству,   то   к   чрезмерной   архаичности   синтаксиса   и лексики, то к имитации сказовой формы.    становится   Слово предметом   лингвистического эксперимента. Словотворчество – это   способ   эстетического мышления такие сочетания: понежнела глазами, забелогрудилась ласточка; ). Повышенная образность орнаментальной прозы создает впечатление речи в высшей степени живописной, изобразительной. (например,     Стилистика орнаментальной прозы создается разными путями: 1.        обращение   к  простонародной   стихии   языка  (речь диалектная,   простонародная,   разговорная,   устаревшая,     исконно­ русская и старославянская лексика) ; 2.          метафоричность,   образность  (метафоры,  лирические отступления,   сказки,   сказы,  былины,   народные песни,     частушки, пословицы и поговорки, мифология) ; 3.        повышенная  эмоциональность  (   поэтичность,   символика, сны,  приём недоговоренности) ; 4.          недоговорённости).  (авторскиие   неологизмы, словотворчество   приём 6 Глава III. О повести Е.И. Носова «Усвятские шлемоносцы». Повесть Евгения Носова “Усвятские шлемоносцы” — вершинное  произведение писателя. Она задумана и исполнена Евгением Носовым – суть откровение о  достоинстве русского человека. По сюжету повесть поведывает о последних  днях жизни усвятских мужиков перед их уходом на войну и собственно об  уходе их. Повествование наполнено картинами земного, предшествующего  войне бытования: работа, дом, дети... Еще нет войны на страницах повести –  война ощущается как прекращение этого земного, – но повесть именно об  этом: достоинство человека в том, чтобы честно исполнить свое земное. Касьяну предстоит уйти вместе с остальными усвятскими мужиками на  войну, откуда он, если судить по настрою повести и по ее высшей догадке,  уже не вернется, «ибо время близко». Главный рассказ художника – как существо заботливое носит долг  защитить все то, что входит в круг его жизни: семью, дом, родину, мир, и  потому подлежит военной обязанности. Повесть о том, что предшествовало  уходу мужиков на рать, о стоянии мира перед войной. Неторопливый разговор писателя подготавливает мысль о времени Человеку осуществить свой долг в  последней рати, небывалой на Руси по своей кровопролитности и жестокости. Авторский замысел зачина повести преследовал, конечно же,  собственную цель: подготовить читательское восприятие к мысли о  неотвратимости беды и вручить некий ключ к пониманию всей повести. Повесть, которая как бы и не совсем о войне, в том смысле, что не было  в ней никаких батальных сцен и даже ни единого выстрела не прозвучало, а  развертывалось неспешно, словно в замедленной киносъемке, эпическое  повествование­сказание о жизни глубинного села Усвяты в первые дни после  объявления войны, о том, как усвятские мужики, миролюбивые по самой  крестьянской сути, психологически переламывали себя для ратного дела и  духовно готовились к новой священной роли «шлемоносцев» — защитников  своего Отечества. Но как все это было художественно воссоздано, на какой  пронзительной ноте велось повествование, с использованием точного,  меткого, правдивого народного языка,  от которого, без преувеличения,  захватывало дух!.. С удивительным богатством подробностей Евгений Носов  прослеживает, как в первые десять военных дней не остановим, протекает  процесс отрешения Касьяна и ему подобных от мирной настроенности,  мирных забот, как осознает он по­настоящему, что такое его дом, жена, дети,  мать, соседи, деревня, район.  7 Традиционно, литературная критика причисляет Евгения Носова к  писателям­деревенщикам. Однако в его лучших произведениях читатели  находят не только философское осмысление бытия людей и Отечества, но и  крестьянское понимание природных и житейских процессов на родной земле.  Мастерство, широта интересов и реалистический опыт Евгения Носова  натуральны, естественны, богаты и разнообразны. Он легко, свободно и  художественно цельно рисует картины трудовой деревни, армию,  поднимающийся на священную борьбу народ. 8 Глава IV. Стилистические особенности языковой повести  Евгения Ивановича Носова «Усвятские шлемоносцы». Орнаментальная проза включает 4 составляющие: 1) 2) 3) 4) простонародная речь метафоричность речи повышенная эмоциональность речи словотворчество  О Носове говорят как о золотой пробы стилисте. Но стиль – лишь  признак иного, более ёмкого качества языка. Речь идёт о каких­то  наживаемых за долгую литературную деятельность секретах, которые  молодые писатели уже не могут разгадать. 1. Простонародная речь. включает   в   себя  речь   диалектную,   простонародную,   разговорную, устаревшую,  исконно­русскую и старославянскую лексику.  Начало повести – косьба травы на остомельских лугах. Касьян стоит на  лугу со своей «ловкой,  обношенной (диалект) косой», удивляясь, «экие  нынче непроворотные  (разг.)  травы». Касьяну тридцать шесть лет –  «самое спелое мужицкое времечко».  Касьян является в самой сердцевине русской природы, на лугу у реки  Остомли. По правую сторону от него места родные, обжитые, на которые и смотрится­то «со счастливым прищуром (разг.)». Касьян видит  «сызмальства» (разг.) утешную речку Остомлю, помеченную на всем  своем несмелом увертливом (разг.) берегу прибрежными лозняками,  столешную гладь лугов на той стороне, свою деревеньку Усвяты на  дальнем взгорье, уже затеплившуюся избами  (метафора)под ранним  червонным солнцем, и тоненькую свечечку колокольни, розово и невесомо  сиявшую в стороне над хлебами...” По левую руку “сторона необжитая (диалект), не во всяк день  хоженая”(разг.) , о которой нам еще придется вспомнить по другому  поводу: “заливное буйное займище (диал.), непролазная повительная  чащоба в сладком дурмане калины, в неуемном птичьем посвисте и  пощелке. Укромные тропы и лазы, обходя затравенелые, кочкарные  топи, выводили к потаенным старицам, никому во всем людском мире  неизвестным, кроме одних только усвятцев, где и сами, чего­то боясь,  9 опасливо озираясь на вековые дуплистые ветлы в космах сухой кули, с  вороватой поспешностью ставили плетеные кубари на отливавшую бронзой озерную рыбу, промышляли колодным медом, дикой смородиной и  всяким снадобным зельем”. «Так что весь мир, вся Касьянова вселенная, где он обитал и никогда не  испытывал скуки, почитай, описывалась горизонтом с полудюжиной  (устар.) деревень в этом круге».  Касьян идет с покоса к роднику попить воды: «Разгорнув лопушье (диал.)  и припав на четвереньки, Касьян то принимался хватать обжигающую  струйку, упруго хлеставшую из травяной дудочки, из обрезка борщевня  (диал.), то подставлял под нее шершавое, в рыжеватой поросли лицо и  даже пытался подсунуть под дудку макушку, а утолив жажду,  пригоршнями наплескал себе на спину и, замерев, невольно перестав  дышать, перемогая остуду (диал.), остро прорезавшую тело между  сдвинутых вместе лопаток, мученически стонал, гудел всем напряженным  нутром, стоя, как зверь, на четвереньках у подножия горушки. И было  потом радостно и обновлено сидеть нагишом (диал.)  на теплом бугре,  неспешно ладить самокрутку (диал.) и так же неспешно поглядывать по  сторонам». Образ Касьяна на лугах укрупняется до значения первочеловека во  Вселенной, он способен к тончайшим душевным переживаниям.  Дом Касьяна в деревне Усвяты: “Деревня уже каждой своей избой хорошо  виделась на возвышении. Касьян привычно отыскал и свой домок: как раз  напротив колодезного журавца. Он всегда был тихо, со сдержанной  молчаливостью привязан к своему дому, особенно после того, как привел в хозяйки Натаху, которая как­то сразу пришлась ко двору, признала его  своим, будто тут и родилась, и без долгих приглядок  (разг.) хлопотливо  заквохтала по хозяйству (разг.). Да и у него самого, как принял от отца  подворье, стало привычкой во всякую свободную минуту обходить,  окидывать со всех сторон жилье, надворные хлевушки (разг.), погребицу  (разг.), ладно срубленный (разг.), сухой и прохладный, на высокой  подклети амбарчик (разг.), в три хлыста увязанный (разг.)  все еще  свежий плетень, всякий раз неспешно присматривая, что бы еще такое  подделать, укрепить, подпереть или перебрать заново”.  Касьян, Никола Зяблов, Леха Махотин, Афоня­кузнец  начинают мыслить все шире, глубже, чему помогает своими рассказами о былом дед Селиван, в прошлом заслуженный воин, георгиевский кавалер. В его ярких речах, насыщенных   бесчисленными   пословицами,   поговорками   и   другими 10 афоризмами, ни один из которых не является лишним,— спрессован опыт поколений.   “Свернутая чурочкой клеенчатая тетрадь ...была уже изрядно потрепана,  замызгана за эти дни множеством рук, настигнутых ею где и как придется,  как только что застала она и Касьяна. Перегнутые и замятые ее страницы в  химических расплывах и водяных высохших пятнах, в отпечатках  мазутных и дегтярных пальцев, с этими молчаливыми следами чьих­то уже  предрешенных судеб, чьих­то прошумевших душевных смут и скорбей,  пестрели столбцами фамилий, против которых уже значились неумелые,  прыгающие и наползающие друг на друга каракули подписей. Попадались и простые кресты, тоже неловкие, кособокие, один выше другого, и  выглядели они рядом с именами еще живых людей как будто  кладбищенские распятия”. “Значит, люди требуются. Как дровца (диалект) в печку”, – заключает  верховой, не подозревая, конечно, какой силы огонь будет сжигать этих  людей в той невиданной войне.  Лейтенант из военкомата, организующий сбор призывников и отправку их в части – появляется, будто с иного Света. “... человек обстоятельный, все  считает по бумажкам: “Листки, должно были сложены неправильно  (разговорная речь), потому что молчаливый лейтенант взял неспешно, с  давящей обстоятельностью наводить в них какой­то свой порядок: опять  положил.  Письмо  Касьяну от брата Никифора, подумав, “бережно засунул за  Николу (икона в доме Касьяна), который спокон веку (разг.) хранил все  ихние (простонародная речь) счета с посюсторонней жизнью”.  Касьян в ночном слышит звук приближающегося бомбовоза: “Сначала  расплывчатый и неопределенный, он все больше густел в небе, собирался в  ревущий и стонущий ком, обозначавший свое движение прямо на Касьяна,  и когда этот сгусток воя и рева, все ускоряя свой лет (разг.), пересек  Остомлю и уже разрывал поднебесье над самой головой, Касьян торопливо стал вглядываться, рыскать (разг.) среди звезд, размытых лунным  сиянием. 2. Метафоричность и образность речи включает в себя метафоры, лирические отступления, сказки, сказы, былины,  народные песни, частушки, причитывания,  пословицы и поговорки,  мифологию. Занять достойное место в большой русской литературе Е.И. Носову позволяет и блестящее владение русским литературным языком. Знание народного,  11 просторечного языка, курских диалектных слов, проистекающее из  постижения глубинных основ крестьянской жизни, живого общения с  обитателями русской деревни, во многом унаследовано писателем от бабушки – хранительницы старинных сказаний, преданий, легенд, обычаев, традиций. А)  Метафоры  Касьяну тридцать шесть лет – «самое спелое мужицкое времечко»  Касьян видит “сызмальства” утешную речку Остомлю, помеченную на  всем своем несмелом увертливом берегу прибрежными лозняками,  столешную гладь лугов на той стороне.  Должно быть, усвятский “материал”, все эти мужики казались ему  поначалу, как дедушке Селивану в другом месте повести: “... как серые горшки перед обжигом: никому из них не дано было знать, кто  выйдет из этого огня прокаленным до звона, а кто при первом  же полыме треснет до самого конца”.  В повести Евгения Носова небо наливается чужеродной угрозой.  Вспомним луну, похожую на кусок парного легкого, сверху на  купающихся в Остомле мужиков падает и тень курганника: “Чьи­то  невидимые глаза, чей­то разбойный замысел кружил над  мирными берегами”.  Касьян в ночном слышит звук приближающегося бомбовоза: “Сначала  расплывчатый и неопределенный, он все больше густел в небе,  собирался в ревущий и стонущий ком, обозначавший свое движение  прямо на Касьяна, и когда этот сгусток воя и рева, все ускоряя свой  лет, пересек Остомлю и уже разрывал поднебесье (метафора)  над  самой головой, Касьян торопливо стал вглядываться, рыскать среди  звезд, размытых лунным сиянием.  «В самой светлой круговине неба он вдруг на несколько мгновений,  словно потустороннее видение, схватил глазами (метафора)  огромное крылатое тело бомбовоза. Самолет летел не очень высоко,  были различимы даже все его четыре мотора, наматывающие на винты  взвихренную лунную паутину (метафора), летел без огней, будто  незрячий, и казалось, ему было тяжко, невмочь (разг.) нести эту свою черную слепую огромность – так он натужно (разг.) и трудно ревел  всем своим распаленным нутром».  Б) Лирическое отступление.  Чудная картина реки Остомли открывается из окошка его дома. «Вода сама по себе, даже если она в ведерке, – непознанное чудо. Когда же она и денно и нощно (старосл.) бежит в берегах, то норовисто  12 пластаясь (диал.) тугой необоримой силой (разг.) на перекатах, то  степенясь и полнясь (диал.) зеленоватой чернью у поворотных глин  (разг.); когда то укрывается молочной наволочью тумана(разг.), под  которой незримо и таинственно ухает (разг.) вдруг взыгравшая рыбина  (разг.), то кротко выстилается на вечернем предсонье (неологизм)  чистейшим зеркалом, впитывая в себя все мироздание – от низко  склонившейся тростинки камыша до замерзших дремотно (разг.)   перистых облаков; когда в ночи окрест (разг.) далеко слышно, как  многозвучной звенью и наплеском срывается она с лотка на мельничное  колесо, – тогда это уже не просто вода, а нечто еще более дивное и  необъяснимое. И ни один остомельский житель не мог дать тому  истолкованье, не находил, да и не пытался искать в себе никаких слов, а  называл просто рекой, бессловесно и тихо нося в себе ощущение этого  дива... ...Отступала река, вслед за ней устремлялись шумные ребячьи ватажки,  было заманчиво шариться в лугах после ушедшей воды. Чего тут только не удавалось найти: и еще хорошее, справное весло, и  лодочный ковшик, и затянутый илом вентерь или кубарь и точеное  веретенце, а то и прялочье колесо. Еще мальчишкой Касьян отыскал даже гармонь, которая хотя и размокла и в продранные мехи набило песку, но  зато планки остались в сохранности, и он потом, приколотив их к старому голенищу, наигрывал всякие развеселые матани. ...И все это – под чибисный выклик, под барашковый блекоток  падавших из поднебесья разыгравшихся бекасов, которых сразу и не  углядеть в парной притуманенной синеве».13 Итак: Человек в повести Евгения Носова “Усвятские шлемоносцы” есть  существо природное, цельное и одушевленное, привязанное к жизни,  влюбленное в Свет и суть его – забота. Он естественен в это Свете и  составляет его главную величину. Картина Остомли по своей живой выразительности и по тому вниманию, с  которыми художник облюбовывает каждое свое слово, каждую строку в  своем описании, есть, верно, концентрация миросозерцания. С такой  благодарностью к сущему, окружающему человека, с такой  проникновенностью изображенного Света немногое может сравниваться в  его повести. Писатель со всей мощью своего дара пишет о том, “чему не  могли дать толкования” остомельские жители. И с горечью предчувствия  мы торопимся насытиться душой этой картиной прекрасного Света, ибо по нашей догадке, он исчезнет так же, как и Человек, его обживший... В) Сказки 13  Жена Касьяна Натаха, беременная третьим, рассказывает сказку своему младшенькому: “А змей тот немецкий о трех головах... из ноздрей огонь брызгает, из зеленых очей молнии летят. Да только папка наш в  железном шеломе, и рубаха на ем железная...”7 Откровение: “Дракон  сей (о семи головах) стал перед женою, которой надлежало родить,  дабы, когда она родит, пожрать ее младенца”. Г) Сказ Как у сгинь­болота жили три змеи: Как одна змея закликуха, Как вторая змея заползуха, Как третья змея веретенка... Д) Былина  Сходство с былиной.  В “Усвятских шлемоносцах”  3 богатыря  ­ всадника.  Первый:  бригадир “воевода” Иван Дронов, “все с той же непроходящей  сумрачной кривиной на сомкнутых губах” – он одним из первых  усвятцев добровольно уйдет на войну. Второй ­ колхозник Давыдко,  принесший на покос весть о начавшейся войне: “дочерна запеченный  мужик в серебре щетины по впалым щекам” – и скакал­то с вестью  “локти крыльями, рубаха пузырем”. Третий всадник прибыл в Усвяты с повестками о мобилизации на войну: “верховой, подворачивая словно  факелом подпаливал подворья, и те вмиг занимались поветренным  плачем и сумятицей, как бывает только в российских бесхитростных  деревнях, где не прячут ни радости, ни безутешного горя”. Е) Народные песни Ах вы, столики мои, вы тесовенькие! А чево ж вы стоите не застеленные? А чево ж вы сидите, хлеба­соли не ясте? То ль медок мой не скусен, то ль хозяин не весел? Ж) Частушки Ты, телега, ты, телега, Ты куда торопишьси­и­и?      На тебя, телега, сядешь ­      Скоро ли воротишьси­и­и... 14 З) Причитывания.  Касьян из своего детства помнит причитывания бабушки о змеях, якобы водящихся в страшном уремном лесу близ деревни Усвяты, где они  жили и где происходит действие повести: “Как у сгинь­болота жили три змеи: как одна змея закликуха, как вторая змея заползуха, как третья  змея веретенка...”4 Образы змей как колдовской, нечистой силы в  представлениях русских  всегда были суть воплощения сатаны. И) Деревенскую мифологию: жили ведь, “как в мешке завязаны”. Немцы представляются усвятцам с копытами и в касках с рогами, то есть  жутковатыми, чертоподобными существами явно из легиона той самой  нечисти из Апокалипсиса: “Они ж не нашенской веры (разг.), а может,  и вовсе без никакой, потому, должно (разг.), и рога”. К) А сколько пословиц, примет и  поговорок по поводу!  Пословицы и поговорки От метлы щели нет Конец всему делу венец Ты только за пирог, а черт на порог Со смятой душой на такое не ходят Не знаешь ­ не болтай Бог  не  выдаст ­  свинья не съест Не одной пользой живет человек Было б запечье, будут и тараканы За хлеб за сальцо спляшем, а за винцо дак и  песенку   споем Соль всему голова, без соли и жито трав На пятерых припасено, а шостый сыт Смерть да война не званы завсегда Говори, да не заговаривайся Догорела свеча до огарочка Боялся  серп  о бодяк  зубья  сломать,  не Кто сказал автор Бабы на  покосе Председатель  Прошка Председатель  Прошка Дедушка  Селиван Касьян Дедушка  Селиван Дедушка  Селиван Дедушка  Селиван Дедушка  Селиван Дедушка  Селиван Дедушка  Селиван Дедушка  Селиван Дедушка  Глава 1 2 3 4 4 5 7 7 7 7 7 7 7 8 15 пробовавши... И испробовал, дак и бодяк ­ трава. Селиван Ранняя дорога, казенный дом Хлеб в поле ­ душа в неволе Радость ­  вместе,  беда  ­ в  одиночку Кто  дал ­ у того бери, кто ударил ­  тому  беги Что в гроб, что на войну – в чистом надо”.  Идешь драть чужую бороду ­ не во  всяк час  уберегешь и  свою Кто в лес, кто по  дрова Касьян Касьян Жена Касьяна­ Натаха Касьян Селиван Председатель  Прошка Дедушка  Селиван Где кисель, там служивый и сел, а где пирог, там и лег Дедушка  Селиван Матюха Не  все­то одним  нам в ус  да в рыло,  будет ему и мимо 9 12 13 15 16 16 17 17 17 По смыслу поговорок видно, как от начала повести к концу происходит  постепенное, плавное «перетекание» от мирной жизни к войне. Это видно из  анализа смысла поговорок и номеров глав повести. Русский человек  вдумывается, долго вникает, потом сосредотачивается и настраивается на  одну цель: не просто пойти на войну и погибнуть, а одолеть врага. В  последней поговорке звучит вера в победу_ это спокойная, уверенная фраза.  Читатель ощущает, что именно так и будет. Она образно воспринимается:  русский солдат, за спиной которого все русские мужики (каждая предыдущая  поговорка)  ­ они проверены в труде, они любят свою землю, поэтому ОНИ  ПОБЕДЯТ! 3. Поэтичность повествования подразумевает поэтичность, символику, сны,  приём недоговоренности. А) Исход повести.  Он очень поэтичен. Его картины щемят сердце.  Художник знает, что Касьян уходит навсегда, в обстоятельствах его  16 проводов на войну подробен в деталях, точен в настроении и невидимыми  слезами плачет об уходящем.  Жена провожает Касьяна “померкнувшим взглядом, не найдясь, что  сказать, чем остановить неумолимое время”, а “в едва державшейся  насильной тишине стенные ходики хромоного, неправедно перебирали  зубчики­секунды”. Мать сует Касьяну его пуповинку – последнее, что  связывает Человека с его родом и со Светом. Он прощается с усвятцами и  со всем миром, “где он обитал и никогда не испытывал тесноты и скуки”, и мы видим, как прекрасен этот покидаемый Человеком Свет: “С увала, с  самой его маковки, там, позади, за еще таким же увалом, бегуче  испятнанным неспокойными хлебами, виднелась узкая, уже засиненная  далью полоска усвятского посада, даже не сами избы, а только зеленая  призрачность дерев, а справа, в отдалении, на фоне вымлевшего неба  воздетым перстом (старослав.) белела, дрожала за марью (диалект.)  затерянная в полях колоколенка. А еще была видна остомельская урема и  дальний заречный лес, синевший как сон, за которым еще что­то  брезжилось, какая­то твердь”. “Верхи почуялись еще издали, попер долгий  упорный тягун, заставивший змеиться дорогу (метафора). Поля еще  цеплялись за бока (метафора)– то просцо (разгов.) в седой завязи,  будто в инее, то низкий ячменек, но вот и они изошли, и воцарилась дикая вольница, подбитая пучкастым типчаком и вершковой полынью, среди  которых, красно пятная, звездились куртинки суходольных гвоздик.  Раскаленный косогор звенел кобылкой, веял знойной хмелью  разомлевших солнцелюбивых трав. Пыльные спины мужиков пробила  соленая мокрядь, разило терпким загустевшим потом, но они все топали  по жаркой даже сквозь обувь пыли, шубно скопившейся в колеях,  нетерпеливо поглядывали на хребтину, где дремал в извечном забытьи  одинокий курган с обрезанной вершиной. И когда до него было совсем  рукой подать, оттуда снялся и полетел, будто черная распростертая  рубаха, матерый орел­курганник”. Нарушена “незыблемость жизни” и, хотя “Касьян ничего не хотел другого,  кроме как прожить и умереть на этой вот земле, родной и привычной до  каждой былки”, ему суждено пройти “излюбленной дорогой” по этому  Свету, которому нельзя “дать истолкованья”, и о котором и мы не знаем,  для чего дан он Человеку. Сходит с земли вся полнокровная, простая, земляная жизнь и тот  прежний Человек, природно­зрелый, “спелый”, сильный и цельный – о  котором с таким обаянием рассказал художник Евгений Носов. ...Б) Сходка усвятских мужиков   символична, она похожа  на “тайную  вечерю” у дедушки Селивана “Жил он бобылем (разг.), в старенькой своей  17 избе с давно осыпавшейся трубой, после смерти старухи не держал во  дворе никакой живности, кроме воробьев да касаток, и даже не засевал  огорода, дозволив расти на грядках чему вздумается...” У него  “упрятанные под куделистые брови, но все еще живые востренькие глазки”, – по книге “старинных письмен” имя его означает леший. Он один из  немногих мужчин в Усвятах, бывших на прошлой мировой войне и ему  приходилось убивать людей. Символический смысл обретает и прощальное купание в родной речке  Остомле. Перед первым боем мужчины как бы совершают священный  обряд омовения. Автору удалось придать и многим другим эпизодам и  сценам дополнительную смысловую нагрузку и тем самым создать  второй, символический план. В) Символика имён Новобранцы собрались у дедушки Селивана  поделиться  сокровенным, старик достает свою книгу и открывает ошарашенным  мужикам подлинное значение их собственных имен. Николай  оказывается “победителем”, Алексей “защитником”, Касьян  “шлемоносцем”, то есть усвятские мужики являются по именам  своим еще и ратниками, “имеющими указание к воинскому делу”. Г) Сон.  Касьяну снится червонец, обернувшийся сперва дамой  пик в невестиной фате, а потом смертью, нюхающей цветок.  Слухи: “Бают  (разг.), как будто в рай будут зачислять”, за что позже Прошка­председатель сурово отчитывает: “Чтоб,  значит, не пользовались посторонними слухами”. Прошка –  человек реальный, иллюзий на счет уходящих не питает и  провожает их точными и нужными словами: “Не этот флаг вы  идете оборонять, который на конторе, а знамя... вовсе не из  материалу, не из сатину или там еще из чего. А из нашего  дела, работы, пота и крови, из нашего понимания, кто мы есть...”  4. Тяготение к словотворчеству  проявляется в авторских неологизмах и приёме недоговорённости.     А)  Авторские неологизмы  «Вода сама по себе, даже если она в ведерке, – непознанное чудо;  ...когда то укрывается молочной наволочью тумана, под которой  18 незримо и таинственно ухает вдруг взыгравшая рыбина, то кротко  выстилается на вечернем предсонье чистейшим зеркалом, впитывая в  себя все мироздание – от низко склонившейся тростинки камыша до  замерзших дремотно перистых облаков; когда в ночи окрест далеко  слышно, как многозвучной звенью и наплеском срывается она с лотка  на мельничное колесо».  «И все это – под чибисный выклик, под барашковый блекоток  падавших из поднебесья разыгравшихся бекасов, которых сразу и не  углядеть в парной притуманенной синеве».13  Письмо Касьяну  от брата Никифора, подумав, “бережно засунул за  Николу (икона в доме Касьяна), который спокон веку хранил все ихние  (простонародная речь) счета с посюсторонней жизнью”.  В знойном летнем небе над уходящими на войну усвятцами появляется  тревожное, “невесть откуда взявшееся одинокое облако, будто белый  отставший гусь­лебедь, и тень от него, пересекая долину, мимолетно  темнила то светлобеленые хаты, то блестки воды, то хлебные нивы на  взгорьях”.8  В самой светлой круговине неба он вдруг на несколько мгновений,  словно потустороннее видение, схватил глазами огромное крылатое  тело бомбовоза. Самолет летел не очень высоко, были различимы  даже все его четыре мотора, наматывающие на винты взвихренную  лунную паутину, летел без огней, будто незрячий, и казалось, ему было  тяжко, невмочь нести эту свою черную слепую огромность – так он  натужно и трудно ревел всем своим распаленным нутром” ­  возникает  ощущение ужаса перед машинной мощью, содержащей в себе смерть.  Жена провожает Касьяна “померкнувшим взглядом, не найдясь, что  сказать, чем остановить неумолимое время”, а “в едва державшейся  насильной тишине стенные ходики хромоного, неправедно перебирали  зубчики­секунды”.  “С увала, с самой его маковки, там, позади, за еще таким же увалом,  бегуче испятнанным неспокойными хлебами, виднелась узкая, уже  засиненная далью полоска усвятского посада, даже не сами избы, а  только зеленая призрачность дерев, а справа, в отдалении, на фоне  вымлевшего неба воздетым перстом белела, дрожала за марью  затерянная в полях колоколенка.  Нарушена “незыблемость жизни” Б) Приём недоговорённости:  Касьян и уходящие вместе с ним усвятцы обратно не вернутся. С ними  прощаются всерьез, и Алексей­защитник, Касьян­шлемоносец, и его  19 брат Никифор­Победоносец и даже Афоня – не боящийся смерти –  никто не вернется, всем гибнуть подчистую. Сколько тому примет на  страницах повести! Как зловещий знак невозвращения почти перед  каждым домом вырыта яма: писатель объясняет его прозаически –  хотели поставить столбы под радио, да не успели за войной.  20 Глава V. О роли языка в современной жизни. Чем стал сегодня современный русский язык как собрание  слов?  Мусоросборником? Фильтром? Свободным  потоком? Что такое язык? Язык – это некая сумма людей , на нём говорящих. В  определённом смысле это хаотическая вещь, но можно предсказывать: имеет  какое­то слово шанс на успех или не имеет. Слово имеет шанс на жизнь, если  есть в нём смысл, некая идея. Это слово должно победить своих конкурентов,  которые хотят занять это же  место. Есть ещё мода на слова, которая то  разгорается, то затихает. Раньше язык «рекрутировал» слова из народной речи. Писатель  подсушивал слова крестьян, рабочих, мещан, торговых людей и выдавал  вовне. Народная речь сейчас уже почти не существует, как и сама деревня,  которая была истоком этой речи. Сегодня речь пополняется из молодёжной  среды. Но насколько это качественно, ведь за ними нет этого народного  пласта и глубокой культуры, которая была изначально в крестьянской среде. В литературе было направление, когда авторы работали с самовитым  словом. Невозможно представить прозу Е. Носова без этого перенасыщенного  раствора очень ароматных, остро пахнущих народных слов. Есть ли в  современной молодой патриотической литературе такое направление? Если  ушла база, народная, деревенская, крестьянская, то ушло и слово. Такого  слова сейчас, к сожалению, нет. Есть англизированные слова, которые могут  украшать речь и превращаться в чисто русские слова (скомпастить,  стритданс...).  В.И. Даль говорил: «Мы не придаём анафеме иностранное слово. Речь  героя – это одельное явление, она , как зеркала , должна отражать  окружающую реальность». Слова автора включают читателя в другой мир, он так звенит  реальностью, словесный ряд тебя настолько раскачивает, что ты понимаешь,  как это здорово. Повесть  Евгения Носова «Усвятские шлемоносцы» ­ как  плавильный котёл народного языка. 21 Заключение. Большая филологическая культура писателя, глубокое постижение  основ национального крестьянского характера и собственный жизненный  опыт, приобретенный на фронте и в послевоенные годы, позволили  Е.И. Носову сформировать особый подход к художественному изображению  Великой Отечественной войны.  В древнерусской литературе главным защитником родной земли  является крестьянин­пахарь, труженик, наделенный высокими духовными  качествами, которые помогают ему победить, – эта традиция лежит в основе  повести Е.И. Носова . Духовные традиции русской деревни сыграли решающую роль в  воспитании и становлении  обитателей Усвят, представляющих великую  русскую нацию – народ, победивший фашизм.  Используя  в повести «Усвятские шлемоносцы» приёмы орнаментальной прозы,  писатель ярко и убедительно раскрыл истоки народного героизма,  показал русский национальный менталитет во всем его величии и красе.  Художник редкостного и тонкого дара Евгений Носов обнял героев  своей повести всем сердцем, каждого из них возвысил русским народным   словом. Небольшая по объему, но необычайно емкая по содержанию, почти  былинная, «богатырская», повесть Е.И. Носова «Усвятские шлемоносцы»  останется памятником русскому крестьянству, ставшему той народной  армией, которая остановила врага и водрузила флаг Победы над рейхстагом. 22 Источники. 1. Носов Е.И., Усвятские шлемоносцы. – Петрозаводск: Карелия, 1986. 2. Баскевич И., Усвятские шлемоносцы. // Курская правда. – 1977. – 13  октября. 3. Брыкина., Роль образов­символов в раскрытии русского национального  характера в повести Е.И. Носова «Усвятские шлемоносцы». Малоизвестные  страницы и новые концепции русской литературы XX века. − М., 2003. 4.  Еськов М.Н. Воспоминания о Евгении Носове: к 80­летию со дня рождения писателя Е.И.Носова/ М.Н.Еськов// МОСКВА.­2005.­№ 1.­С.159­170.  5. Кедровский А., О прозе Е.И. Носова 1990­х годов. Курские тетради: Курск  и куряне глазами ученых. − Курск, 1998. 6.  Конорев Л. С вершины древнего кургана: из воспоминаний о Евгении  Носове/ Л.Конорев// НАШ СОВРЕМЕННИК.­2003.­№ 6.­С.272­277. 7.  Лихачев Д.С.  Деревенская проза: Федор Абрамов, Виктор Астафьев,  Владимир Тендряков, Евгений Носов, Борис Екимов/; Сост. П.В.Басинский.­ М.: Слово, 2000.­597c.­В над.заг.: Ин­т "Открытое общество", Мегапроект  "Пушкинская б­ка".  8.  Чалмаев В.А. Сквозь огонь скорбей: "негромкий" эпос Евгения Носова/  В.А.Чалмаев// ЛИТЕРАТУРА В ШКОЛЕ.­1995.­№ 3.­С.35­41.  9.  Чемодуров В. Как живешь­так и пишешь/ В.Чемодуров// РОССИЙСКАЯ  ГАЗЕТА.­2001.­26 апр.­С.4.  10. Материалы сайтов: www.openclass.ru www.ped-sover.ru www.proshlu.ru 23