Социология коммуникации - Конецкая

ББК 60.5 К-69

Рецензенты:

доктор филологических наук, проф. С.М.Мезенин (кафедра лексики английского языка МПГУ);

доктор экономических наук, проф.. М.А.Севрук;

доктор филологических наук, , проф. С. Г. Тер-Мчнасова

Конецкая В.П.

К-69   Социология коммуникации. Учебник. — М.: Международный университет бизнеса и управления, 1997. — 304 с.

Социология коммуникации — новая наука, возникшая на стыке нескольких наук. Она имеет собственный предмет, методологию и методику, рассмотрению которых и посвящен этот первый в отечественной социологии учебник.

Для студентов и аспирантов, изучающих социологию, и всех,, кто интересуется социальной коммуникацией как феноменом и процессом современной общественной жизни.

ББК 60.5

ISBN 5-89313-010-3

С 0302000000 я?, ofti-umi 090149-97      ^0&Ы1ВЛ-

Международный Университет Бизнеса и Управления,   1997.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Данный учебник предназначен для студентов, специализирующихся в частной области социологии — социологии коммуникации.

Учебник преследует двоякую цель — обобщить теоретические основы и практические задачи социологии коммуникации и обосновать ее предмет как специальной дисциплины.

Учебник содержит необходимые сведения о теоретическом, прагматическом и прикладном аспектах социологии коммуникации, определения ключевых понятий и базовых категорий социальной коммуникации как явления и как процесса. Дополнительные сведения по некоторым вопросам, данные смежных дисциплин — социолингвистики, этнологии и психолингвистики, равно как и рекомендованная литература, рассчитаны на стимулирование творческого потенциала студентов.

В отличие от социолингвистики, акцент сделан на коммуникативной функции языка как социального явления. Кроме того, социокоммуникация предполагает изучение коммуникативных систем не только лингвистического уровня, но и других уровней — семиотического, метаязыкового, паралингвистичес-кого и синтетического.

Дается обоснование понятий общения, коммуникации и речевой деятельности как взаимосвязанных, но различающихся видов человеческой деятельности. Рассмотрены онтологические, гносеологические и методологические истоки социологии коммуникации. Раскрывается системная организация коммуникации, рассматриваются задачи естественных и естественно-искусственных коммуникативных систем и перспективы их решения в связи с социальными запросами современного общества.

Обосновываются единицы, функции и социально значимые категории межличностной и массовой коммуникации с учетом параметров коммуникативной личности — члена социума. Проблемы массовой коммуникации рассматриваются в трех аспектах — теоретическом, прагматическом и прикладном. Особое

внимание при этом обращается на такие коммуникативные сферы, как общественные связи и отношения.

Материал учебника организован по тематическому принципу с элементами концентра, что, вероятно, неизбежно в связи с перекрещивающимся характером изучаемых аспектов социальной коммуникации. В учебнике тринадцать глав, которым предшествует Введение. Структура глав стереотипна. Внутри главы выделяются разделы и подразделы, посвященные частным вопросам темы. В конце каждой главы приводятся вопросы для самоконтроля, дается список основной и дополнительной литературы по данной теме.

Автор выражает глубокую благодарность своим коллегам — профессору Р.С.Цаголовой, доценту М.К.Башаратьяну, доценту Ю.М.Плотинскому и старшему преподавателю И.Н.Чудновской за ценные критические замечания и конструктивные предложения.

Автор

Введение. ПРЕДМЕТ СОЦИОЛОГИИ КОММУНИКАЦИИ

Коммуникация, под которой в широком плане понимаются способы общения, позволяющие передавать и принимать разнообразную информацию, является объектом изучения многих наук — не только гуманитарных, но и точных. Каждая наука вычленяет из коммуникации как объекта исследования свой предмет изучения.

Технические дисциплины изучают возможности и способы передачи, обработки и хранения информации, создание специальных кодов — систем определенных символов и правил, при помощи которых можно представить необходимую информацию.

В прикладных исследованиях особое значение приобретают задачи, связанные с коммуникацией — разработка диалоговых систем типа "человек — компьютер", совершенствование статистических методов обработки и анализа информационных данных, создание искусственного интеллекта, реализация машинного перевода. Эти задачи разнообразны — от создания обучающих программ для овладения коммуникативными навыками на иностранном языке до методов преодоления нарушения речи как медицинской проблемы.

Этнография изучает бытовые и культурологические особенности коммуникации как общения в этнических ареалах.

Психология и психолингвистика рассматривает факторы, способствующие передаче и восприятию информации, причины, затрудняющие процесс межличностной и массовой коммуникации, а также мотивированность речевого поведения коммуникантов.

Лингвистика занимается проблемами вербальной коммуникации — нормативным и ненормативным употреблением слов ,и словосочетаний в речи — устной и письменной, диалогической и монологической.

Паралингвистика специализируется на способах невербальной коммуникации — жестах, мимике и других несловесных коммуникативных средствах.

Социолингвистика исследует проблемы, связанные с соци-

альной природой языка и особенностями его функционирования в различных социумах, а также механизм взаимодействия социальных и языковых факторов, обусловливающих контакты между представителями различных социальных групп.

Если для лингвиста, рассматривающего различные функции языка как средства общения, изучение получателя информации отходит как бы на второй план, поскольку относится к так называемым экстралингвистическим факторам коммуникации, то для социолога важно исследование коммуникации прежде всего как социально обусловленного процесса, в рамках которого формируются индивидуальные и групповые установки речевого поведения. Вот почему в социологии коммуникации, наряду с межличностной коммуникацией, всесторонне изучается массовая коммуникация. Основной задачей социолога при этом является исследование социальных факторов, обусловливающих влияние массовой коммуникации на формирование общественного мнения — отношения к социальным реалиям и ценностям.

Следовательно, социальная коммуникация — это такая коммуникативная деятельность людей, которая обусловлена целым рядом социально значимых оценок, конкретных ситуаций, коммуникативных сфер и норм общения, принятых в данном обществе.

Социальная коммуникация, или социокоммуникация является предметом социологии коммуникации — специальной отрасли социологии, изучающей функциональные особенности общения представителей различных социальных групп в плане их взаимодействия — передачи и получения смысловой и оценочной информации и в плане воздействия на их отношение к социальным ценностям данного общества и Социума в целом. Помимо взаимодействия социальных и коммуникативных факторов в межличностной, внутригрупповой и массовой коммуникации, эта дисциплина изучает уровни коммуникации, виды коммуникативных систем, их единицы, а также социально значимые категории и частные функции социальной коммуникации.

Между терминологическими вариантами "социология коммуникации" и "социокоммуникация" имеется определенное различие. В социологии коммуникации акцент делается на социальном аспекте коммуникации, предполагающем изучение ее в русле социологических исследований, во взаимосвязи с собственно социологическими категориями. В социокоммуни-кации внимание концентрируется на коммуникации как процессе общения, механизм и закономерности которого обусловлены многими факторами, среди которых социальные факторы

занимают центральное место. Тождество и различие в интерпретации содержания сопряженных областей исследования (ср. социологию языка, социологию лингвистики и социолингвистику, социологию психологии и социопсихологию) неизбежны.

Общение. Коммуникация. Речевая деятельность

Изучая социальную коммуникацию, приходится оперировать понятиями "общение", "коммуникация" и "речевая деятельность", которые иногда взаимозаменяются, а слова, выражающие эти понятия, зачастую употребляются как синонимы, особенно "общение" и "коммуникация".

Слово "общение" часто используется не в строго терминологическом смысле и обозначает процесс обмена мыслями, информацией и даже эмоциональным переживанием собеседников. Социологи рассматривают общение прежде всего как социально обусловленный вид деятельности людей, лингвисты — как актуализацию коммуникативной функции языка в разнообразных речевых ситуациях. В качестве научного термина " общение" используется в психологии и обозначает процесс установления и развития контактов между людьми в условиях совместной деятельности с целью обмена информацией.

Термин "коммуникация" (лат. communicatio "делаю общим, связываю") появляется в научной литературе в начале XX века. В настоящее время он имеет, по крайней мере, три интерпретации — понимается как а) средство связи любых объектов материального и духовного мира, б) общение — передача информации от человека к человеку, в) передача и обмен информацией в обществе с целью воздействия на него.

Для социокоммуникации важны все три толкования термина: первое связано с проблемами дифференциации и систематизации коммуникативных средств, которые различны по своей природе, структуре, функции и эффективности; второе связано с проблемами межличностной коммуникации; третье — с проблемами массовой коммуникации. Коммуникация выступает как бы посредником между индивидуальной и общественно осознанной информацией. Ключевой проблемой коммуникации является механизм, который переводит индивидуальный процесс передачи и восприятия информации в социально значимый процесс персонального и массового воздействия. Этот механизм заложен в речевой деятельности людей — именно в ней реализуются социально обусловленные нормы и правила общения.

Термин "речевая деятельность" понимается также неоднозначно. В языкознании речевая деятельность рассматривается как один из аспектов языка, который выделяется наряду с речевой организацией и языковой системой. Это — "языковой материал, включающий сумму отдельных актов говорения и понимания" (Щерба. 1974)¹. Выделяются такие виды речевой деятельности, как говорение, аудирование (слушание), чтение и письмо. Такое понимание речевой деятельности используется и в методике преподавания (иностранного) языка.

В психологии речевая деятельность трактуется как вид деятельности, наряду с трудовой, познавательной и др. Такое понимание принято в психологической концепции {Выготский. 1960; Леонтьев А.Н. 1965), согласно которой речевая деятельность психологически ориентирована, т.е. характеризуется мотивацией, целенаправленностью и реализуется в "речевых действиях", представляющих собой множество речевых операций (ориентировку, планирование, контроль и др.). Начиная с 70-х годов речевая деятельность получает более узкую интерпретацию в психолингвистике {Леонтьев АА. 1968). Это — вид деятельности (скорее даже система речевых действий), основной мотив которой связан с производством самой речи. Поскольку производство речи осуществляется в соответствии с нормами и правилами речевого поведения, принятыми в данном обществе, указанное понимание речевой деятельности дает ключ к решению прагматических и прикладных задач социо-коммуникации.

Таким образом, понятия общения, коммуникации и речевой деятельности содержат как общие, так и отличительные признаки. Общими являются их соотнесенность с процессами обмена и передачи информации, связь с языком как средством общения и связь с социоречевым поведением коммуникантов. Отличительные признаки обусловлены различием в объеме содержания этих понятий (узком и широком), что объясняется использованием их в смежных науках или даже в различных аспектах одной научной дисциплины, когда на первый план выдвигаются те или иные признаки этих сложных понятий.

В социокоммуникативном контексте эти понятия могут быть уточнены следующим образом:

Общение — социально обусловенный процесс обмена мыслями и чувствами между людьми в различных сферах их познавательно-трудовой и творческой деятельности, реализуе-

'См. литературу в конце главы.

мый главным образом при помощи вербальных средств коммуникации.

Коммуникация — социально обусловленный процесс передачи и восприятия информации в условиях межличностного и массового общения по разным каналам при помощи различных коммуникативных средств (вербальных, невербальных и др.).

Речевая деятельность — система мотивированных речевых действий людей в социально значимых ситуациях, обусловленных правилами и нормами речи, принятыми в обществе.

Коммуникация является центральным понятием для социо-коммуникации. Суть его в том, что это — целенаправленное общение, реализуемое в конкретных ситуациях согласно нормам речевой деятельности.

Базовые составляющие социокоммуникации

Понимание социальной коммуникации как предмета социокоммуникации позволяет обосновать ее базовые составляющие — основные аспекты ее исследования. К ним относятся:

а) социальные структуры общества в плане их коммуникативных характеристик, б) коммуникативные системы, реализующие различные виды социальной коммуникации, в) каналы, уровни и средства коммуникации, обеспечивающие передачу и восприятие информации и социально значимой оценки. Степень разработанности каждой из этих составляющих различна;

кроме того, их исследование проводится в рамках научных дисциплин, имеющих свои цели и задачи. Вопросы социальной структуры общества представляют непосредственный интерес для социологии. Коммуникативные системы изучаются преимущественно в связи с прикладными задачами коммуникации на базе теории информации. Изучение каналов и средств коммуникации связано главным образом с проблемами средств массовой информации и массовой коммуникации в плане их эффективности. Для социокоммуникации важны такие характеристики этих составляющих, которые позволяют выявить механизм коммуникативного взаимодействия людей и воздействия на их социальную оценку передаваемой и получаемой информации.

Понятие социальной общности, или социума является одним из ключевых категорий социологии. Социум (лат. socium "общее, совместное") понимается как "большая устойчивая социальная общность, характеризуемая единством условий жизнедеятельности людей в каких-то существенных отношениях и

вследствие этого общностью культуры" (Словарь, 1988. С. 376). Но человеческое общество может быть структурировано по-разному, в зависимости от признака, определяющего его целостность на базе семейнородственных, классовых, территориальных или других отношений людей. Целостность является существенной характеристикой любой разновидности социума. Дело в том, что в каждой социальной структуре, будь то большая или малая группа, подгруппа, семейная ячейка, действуют определенные социальные нормы, которые закреплены традицией, юридически или морально-нравственными обязательствами. В целом, можно сказать, что первая составляющая достаточно хорошо изучена как в общей, так и в частной социологии, хотя принципы стратификации общества как социума неоднородны, отсюда неопределенность границ, количества, объема и уровня социальных общностей различного вида. Это в значительной степени осложняет исследование проблем собственно социокоммуникации — какой вариант стратификации данного общества взять за первооснову при анализе социальной коммуникации, насколько этот вариант актуален для настоящего времени, в какой степени он связан с характеристиками социоречевого поведения членов этого общества? Так, в частности, установлено, что в территориально обусловленных общностях существует своя речевая норма, которая обеспечивает адекватное продуцирование и понимание информации.

Следовательно, для социокоммуникации в первую очередь необходимо выяснить, какие социально значимые параметры стратификации общества (пол, возраст, род занятий, образ жизни и др.) связаны с дифференциацией ,и варьированием нормативных характеристик коммуникации. Выяснением этих вопросов занимается социолингвистика (см. Швейцер. 1976). Но социолингвистика оперирует главным образом языковыми единицами — фонемой, морфемой, словом, словосочетанием, предложением. Для социокоммуникации необходимы свои единицы — единицы коммуникации, которые способствуют не только адекватной передаче и восприятию информации, но и связи этой информации с конкретной ситуацией общения. Сравним, например, смысловую информацию, которую передает слово пожар в предложении "Пожар уничтожил десятки гектаров леса" и в однословном восклицании "Пожар!". В первом случае отправитель и получатель информации отстранены от описываемой ситуации. Слово пожар употребляется в так назваемой номинативной функции — оно лишь называет стихию, которая послужила причиной гибели леса. Смысл этого

10

слова уточняется через сочетаемость с другими словами предложения. Во втором случае слово пожар употребляется в коммуникативной функции — оно сообщает информацию с определенной целью — предупредить об опасности или побудить к действию в данной ситуации. Оно самодостаточно, т.к., будучи интонационно оформлено как высказывание, именно в этом статусе высказывания функционирует как коммуникативная единица. При этом неважно, какой произносительный вариант был использован — "акающий", характерный для жителей Москвы и южных регионов России (пажар), или "окающий", характерный для северных территорий распространения русского языка (пожар). Гораздо важнее, кто сообщил информацию, каким тоном, каким способом (по телефону, при личном контакте, когда большую роль играют жесты, мимика). Следовательно, для социокоммуникации необходимо знать, какие социально обусловленные признаки индивидов являются существенными и несущественными в различных условиях коммуникации.

Вторая составляющая — коммуникативная система отличается от коммуникации как сущность отличается от функции. Для того чтобы выделить коммуникативную систему из процесса коммуникации, необходимо знать основные характеристики системы как таковой. Вспомним, что в теории систем основополагающими признаками любой системы являются: а) объ-ектность — наличие объектов, сущностей, элементов, б) структура — сеть отношений или связей между элементами и в) целостность, обеспечивающая функционирование системы как единства (Кузьмин. 1980).

Сложность обоснования системы, в том числе и коммуникативной, заключается в трудности аргументировать именно целостность как признак системы. Легче выделяются элементы, сложнее выявить структуру и труднее всего обосновать целостность, то есть определить по сути дела границы системы, в пределах которых она функционирует как единство. В этом плане коммуникативная система не отличается от других. Более того, включая варьирующиеся и разнородные элементы (вербальные и невербальные средства коммуникации), не имея жесткой структуры, поскольку в коммуникации взаимодействуют различные по своей природе факторы — языковые и неязыковые, она является открытой системой, и, следовательно, ее целостность имеет относительный характер. Действительно, варианты взаимодействия ситуаций общения, целей коммуникации, коммуникативных средств и теоретически, и практически неисчислимы. Вместе с тем, именно целостность

11

обеспечивает любому системному единству способность функционировать во времени и пространстве.

Итак, вторая составляющая социокоммуникации, по сравнению с первой — социальной стратификацией общества, разработана недостаточно и требует специального исследования. Каков же подход к этому исследованию? Учитывая, что в коммуникации задействованы различные по своей природе коммуникативные средства, целесообразно выделить коммуникативные системы на базе однородных коммуникативных средств. Отсюда следует, что существует не одна, а несколько коммуникативных систем. Различие коммуникативных средств позволяет выдвинуть гипотезу об уровневой организации коммуникативных систем, обслуживающих общество.

Третья составляющая социокоммуникации представляет собой способы коммуникации. Это самая сложная составляющая, так как включает в себя различные каналы передачи и восприятия информации, ориентированные на различные виды личностной и массовой коммуникации.

Основными видами вербальной коммуникации являются устная и письменная речь. Хотя при этом используются однородные коммуникативные средства, способы их актуализации существенно различаются и требуют специального изучения в плане социокоммуникации. Особую роль в массовой коммуникации играют средства массовой информации (СМИ), которые специализируются по разным каналам передачи и восприятия информации — визуальному (периодическая печать), аудитив-ному (радио) и аудитивно-визуальному (телевидение).

Центральное место занимают вопросы коммуникативных средств, которые различны по своей природе и функциям. Нельзя сказать, что их изучение проводилось в плане социокоммуникации, поэтому здесь много нерешенных и дискуссионных вопросов, в частности, вопрос о критериях вьщеления коммуникативных единиц и степени их социальной обусловленности.

Даже краткий обзор составляющих социокоммуникации и связанных с ними проблем показывает, что для решения этих проблем необходимо привлечение данных наук, смежных с социологией, таких как философия, психология, лингвистика, этнография, антропология и др. Такова специфика любой интегративной научной дисциплины типа социопсихологии, социолингвистики, психолингвистики, социопсихолингвистики, первоочередной задачей которой является обоснование своего предмета исследования, что едва ли можно сделать, не опираясь на достижения наук, имеющих один и тот же объект изучения, в данном случае — коммуникацию.

12

Истоки изучения социальной коммуникации

Истоками изучения социальной коммуникации послужили различные направления, научные школы,, теории, которые можно объединить в три группы на основе ведущего аспекта коммуникации — языкового, социального и собственно коммуникативного.

К первой группе относятся прежде всего социологические направления науки о языке. Целый ряд школ, течений и отдельных концепций трактуют язык как социальное явление, средство общения людей, связанное   с их общественным положением, родом деятельности, уровнем образования и т.п. Социологическое направление успешно разрабатывалось во Франции, Швейцарии, США и в нашей стране. Представители французской социологической школы, которая объединяла учеников известного языковеда А.Мейе, опирались в своей трактовке социальных факторов на теории французских философов и социологов-позитивистов О.Конта и ЭДюркгейма. Все изменения в языке они объясняли только социальными причинами. Мысли о социальной природе языка высказывались и ранее, еще в ХУШ в., такими выдающимися мыслителями, как ДДидро и Ж.Ж.Руссо во Франции и М.ВЛомоносов в России.

Первые социологические исследования языка в отечественной науке относятся к 20—30 годам XX в. В трудах таких крупнейших языковедов, как В.В.Виноградов, ЕД.Поливанов, Б.А-Ларин, М.В.Сергиевский, Л.П-Якубинский, В.М.Жирмун-ский и др., язык как средство общения рассматривался на основе историке-материалистических принципов анализа общественных отношений. В результате специальных исследований языка как общественного явления они сумели преодолеть упрощенный "социологизм" французской школы и "вульгарный" социологизм последователей так называемого "нового учения о языке" Н.Я.Марра.

Значение социологического направления состояло в том, что именно в его рамках началось изучение коммуникативной функции языка, неразрывно связанной с социальным аспектом общения, коммуникации и речевой деятельности. Поэтому неудивительно, что другим источником социальной коммуникации стала функциональная лингвистика. Зародившись в конце 20-х годов в Пражском лингвистическом кружке, яркими представителями которого были Р.О.Якобсон, Н.С.Трубецкой, С.О.Карцевский, функциональная лингвистика обосновала свое понимание языка как целенаправленной системы средств выражения. Для социальной коммуникации наибольший интерес

13

представляет то направление функциональной лингвистики, которое изучает функциональную дифференциацию языковых средств в соотнесенности с различными социальными функциями коммуникации. В рамках этого направления исследуется варьирование языковых средств в коммуникативных ситуациях.

Целеустремленное исследование функционирования языка в различных сферах общения с учетом социальных факторов общения закономерно привело в середине 60-х годов к становлению специальной дисциплины — социолингвистики. В проблематику социолингвистики входят вопросы, связанные с социальной природой языка, его общественными функциями, механизмом воздействия социальных факторов на язык и той ролью, которую играет язык в жизни общества (Швейцер. 1976). Можно с полным основанием сказать, что социолингвистика послужила непосредственным истоком зарождающейся социо-коммуникации.

Вторую группу истоков социальной коммуникации составили два направления. Одно из них связано с изучением социальных факторов, способствующих формированию социального знания, а следовательно, и оценочных категорий коммуникации. Идеи этого направления, так называемого социального конструктивизма, отражены в трудах американского социолога П.Бергера и его немецкого коллеги ТЛукмана, которые в значительной степени опирались на феноменологическую социологию австрийского философа и социолога А.Шюца. Это направление рассматривает формирование социального знания' как часть социальной деятельности людей и их отношений. Основное внимание уделяется изучению самого процесса или механизма, при помощи которого воспроизводится "система реальности". Для социокоммуникации существенно положение о том, что главным механизмом в этом процессе является язык.

Другим направлением этой группы истоков была этнология коммуникации, которая рассматривается иногда как часть эт-носоциологии — научной дисциплины, формирование которой в нашей стране относится ко второй половине 60-х годов. В рамках этнологии коммуникации исследуются связи социокуль-турного знания и речевых единиц. При этом реализуются два принципа качественного анализа — собственно социологический (выделяются социологические доминанты коммуникации — категории) и собственно этнологический (анализируются этнологические факторы, обусловливающие социальную дифференциацию в коммуникации). Истоки самой этносоциологии восходят в этнометодологии, основоположником которой был американский социолог Г.Гарфинкель.

14

В третьей группе истоков выделяются два направления, связанных с теорией коммуникации. Теория речевых (коммуникативных) актов восходит к идеям австрийского философа и логика Л.Витгенштейна о множественности функций языка и его взаимодействии с жизнью. Основы теории были разработаны английским философом Дж. Остином в середине 50-х годов и получили дальнейшее развитие в зарубежной и отечественной науке (Дж. Сёрль, М.М.Бахтин, НДАрутюнова). Разработанная типология речевых актов дает возможность выявить социальные факторы, обусловливающие построение высказываний, в которых реализуется установка говорящего.

Другое направление — "критический анализ дискурса", возникшее на теоретической основе так называемой критической лингвистики, которая сформировалась в Англии на рубеже 70-80 годов, трактует язык как один из видов "социальной практики" {Р.Фаулер, Г.Кресс). Согласно этой теории тексты являются результатом деятельности говорящих и пишущих в определенной социальной ситуации; отношения коммуникантов обычно отражают разные модели социальных отношений людей; коммуникативные средства на любом уровне функционирования социально обусловлены, и в этом смысле соотнесенность формы и содержания не произвольна, а всегда мотивирована.

Особое место в этой теории занимает понятие дискурса (лат. discursus "рассуждение"), определяемого как связный текст, актуализация которого обусловлена множественными факторами, в том числе и социальными. Рассмотрение дискурса как целостной, социально обусловленной единицы коммуникации дает основание представителям этого направления не отделять "специальные языки" (в том числе и язык рекламы) от языка как основного способа коммуникации. Такое понимание взаимосвязи различных дискурсов дает перспективу для создания целостной теории социальной коммуникации, которой должна предшествовать разработка ситуационных моделей, отражающих воздействие социокультурных факторов на процесс коммуникации. В настоящее время интенсивная работа над этими вопросами ведется различными исследовательскими центрами (Ч. Филмор, П. Вундерлих, М. Хэллидей, ТА. ван Дейк, Ю.Н. Караулов, Н.Д. Арутюнова, В.В. Петров и др.).

Заканчивая по необходимости краткий обзор истоков социальной коммуникации как науки, следует признать, что задача интегрирования имеющихся теоретических положений и экспериментальных данных в этой области сложна и ответственна. Она может быть успешно выполнена только на основе единой

15

теории, в рамках которой получает свое обоснование взаимодействие трех базовых составляющих социокоммуникации — социальных структур общества, коммуникативных систем и способов коммуникации. Такой основой может служить теория коммуникации, охватывающая различные виды коммуникации. Существенное значение имеет также и методологическое обоснование избранной теории в плане ее познавательной и эвристической ценности. Наконец, важное место занимает выбор методов анализа фактологического материала. В настоящее время при решении этого вопроса существенную помощь могут оказать методы, используемые собственно социологией и смежными науками, изучающими проблемы коммуникации. Различная степень разработанности теоретико-познавательного, прагматического и прикладного аспектов социальной коммуникации свидетельствует о том, что мы еще далеки от целостного представления о ней как о явлении и процессе. Задача данного учебника состоит в том, чтобы рассмотреть эти аспекты социальной коммуникации во взаимосвязи.

В заключение поставим перед собой отнюдь не риторический вопрос — может ли социокоммуникация претендовать на статус научной дисцилины? Убедительно ответить на этот вопрос легче после ознакомления с содержанием данной книги. Пока ограничимся напоминанием критериев, по которым оценивается любая научная дисциплина — а) наличие своего предмета исследования, б) наличие категорий, отражающих проблематику исследования, в) наличие своей системы методов исследования.

Вопросы для самоконтроля

1. В чем разница между объектом и предметом исследования?

2. Как соотносятся социология коммуникации, социальная коммуникация и социокоммуникация?

3. В чем заключается общее и различное в понятиях общения, коммуникации и речевой деятельности?

4. Каковы базовые составляющие социальной коммуникации и проблемные вопросы, связанные с ними?

5. Какие из истоков социальной коммуникации представляют непосредственный интерес для социокоммуникации?

6. Что является непременным условием для становления социокоммуникации как научной дисциплины?

16                     . .           :

Основная литература

Кузьмин В.П. Системный подход в современном научном познании Вопросы философии. 1980. №1.

Леонтьев А.А. Основы теории речевой деятельности. М., 1974.

Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнаровт А.М. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М., 1979.

Швейцер А.Д. Современная социолингвистика. Теория, проблемы, методы. М., 1976.

Дополнительная литература

Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. Выготский Л.С. Развитие высших психических функций. М., 1960. Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. (Перевод с англ.). М., Прогресс, 1989.

Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика. М., Изд-во Московского университета. 1995.

Котов Р.Г. Деловое общение и язык//Лингвистическая прагматика и общение с ЭВМ. М., 1989.

Леонтьев А.А. Объект и предмет психолингвистики и ее отношение к другим наукам о речевой деятельности/Деория речевой деятельности. М., 1968.

Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1965. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. Краткий словарь по социологии/Под   ред. Д.М.Гвишиани, Н.И.Лапина./Сост. Э.М.Коржева, Н.Ф.Наумова. М.: Политиздат. 1988. Austin J.L. How to do things with words. Oxford, 1962. Bazerman Ch. Discourse Analysis and Social Construction//Annual Review of Applied Linguistics. 1990. Vol. 11. Cambr. Univ. Press.

Berger P. & Luckmann T. The Social Construction of Reality. Double-day. N.Y., Garden City, 1966.

Fowler R.G. Linguistic Criticism. Oxford Press. Lnd. 1982. Schutz A. & Luckmann T. The Structures of the Life World. Evanston, 1973.

Глава 1. ОСНОВЫ ТЕОРИИ СОЦИАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Теория любой науки содержит три аспекта — онтологический (связанный с сущностной природой изучаемого объекта), гносеологический (связанный с процессом познания объекта и вычленения предмета исследования) и методологический (связанный с обоснованием подхода или принципов научного анализа). Если теория разрабатывается в рамках отдельного аспекта, то ее достоинством является непротиворечивость, недостатком — неполнота и даже ущербность, статичность, а иногда и непроизвольное смешение признаков разных аспектов. Теория, которая включает все три указанных аспекта, обладает рядом достоинств — целостностью, динамичностью, эвристичностью, но она страдает и существенным недостатком — противоречивостью, простой описательностыо и гетерогенностью, что может привести к эклектизму — механическому соединению разнородных и несовместимых характеристик исследуемого явления или процесса.

И все-таки многоаспектный подход с учетом требований современной науки представляется целесообразным, т.к. он позволяет глубже проникнуть в суть предмета исследования, установить многоплановые связи между его существенными характеристиками и выявить их причинно-следственные отношения, придав теории объяснительную силу.

Онтологический аспект социальной коммуникации

Онтология (греч. ontos "сущее" + logos " учение") социальной коммуникации связана прежде всего с природой ее первой составляющей — социальными структурами общества. Именно в рамках социальных сообществ различного типа удается наблюдать социальную дифференциацию поведения людей и их речевой деятельности.

Биологические истоки социального поведения людей изучаются социобиологией. Ведущие представители этой отрасли социологии (Э.Уилсон, Р-Александер, Д.Бэреш и др.) полагают, что принципы, определяющие поведение животных, могут быть

18

применимы и к эволюции человеческого общества. К биологическим основам исходных форм социального поведения человека относятся семейно-родственные отношения, половозрастное разделение труда, социальное неравенство и др. Но совершенно очевидно, что применительно к человеческому обществу нельзя ограничить онтологию социального поведения биологическими факторами. Натуралистическая трактовка человеческих обществ ущербна, потому что она не принимает во внимание других факторов, определяющих социальную струк-турацию общества. В этой связи заслуживают внимания "онтологические ограничения возможного натурализма" американского ученого Роя Бхаскара. Эти ограничения сводятся к следующему — а) социальные структуры в отличие от природных структур не существуют независимо от видов деятельности, направляемых ими; б) социальные структуры в отличие от природных структур не существуют независимо от понимания деятелями того, что они совершают, осуществляя свою деятельность; в) социальные структуры в отличие от природных структур могут быть лишь относительно устойчивыми (Бхаскар. 1991. С. 231). Эти положения правильно показывают основные различия между социальными и природными структурами. Действительно, социальная стратификация общества в значительной степени определяется видом деятельности его членов, хотя по этому же признаку выделяются и некоторые группы особей у животных и насекомых. Второе ограничение, вытекающее из реляционной концепции в социологии, требует некоторых уточнений. По-видимому, не лишено оснований утверждение крупнейшего французского социолога П.Бурдье о том, что понимание иерархии ценностей общества на самом деле обусловлено " символическим насилием" власти. Люди, признавая власть легитимной, принимают господствующие установки большей частью бессознательно, что, по мнению Бурдье, фактически является незнанием или мистифицированным знанием (Бурдье. 1993. С. 38, 71). Третье ограничение вызывает возражение у английского социолога У.Аутвейта. Он справедливо считает, что это положение имеет ограниченную релевантность — дело в том, что многие природные структуры устойчивы тоже лишь относительно (Аутвейт. 1991. С.149).

Попытка уточнить понимание социальной природы поведения людей была сделана русским ученым — экономистом НД.Кондратьевым. Он полагал, что "актами социальной природы являются лишь те, которые или имеют социальные условия своего возникновения, или, имея иные источники происхождения, зависят от социальных условий по форме

19

своего совершения, или, наконец, те, которые независимо от двух первых условий имеют определенные социальные последствия" (Кондратьев Н.С. 1991. С. 85). Для социальной коммуникации как одного из видов социальной деятельности ("поведения") в этом определении существенны все три фактора, обусловливающие ее социальную природу — общественные условия возникновения, формы проявления и воздействия на эти условия.

Наряду со стремлением разграничить биологические и социальные факторы, определяющие стратификацию и поведение людей, существует мнение, что если исходить из потребностей человека, то вообще нет оснований делить эти потребности на биологические и социальные. Известный далеко за пределами отечественной науки психолог A-Н.Леонтьев полагал, что все человеческие потребности социальны, будучи "заданы" обществом, в рамках которого происходило становление данного человека, его социализация. Даже чисто жизненные (виталь-ные) потребности очеловечиваются — изменяются содержание и способы удовлетворения этих потребностей (Деонтьев А.Н. 1971. С. 10-11), хотя в экстремальных условиях может "сработать" биологический фактор природы человека.

Итак, чем же завершить анализ различных мнений по этому вопросу? Думается, что нет оснований полностью игнорировать биологические истоки человеческой природы, рассматриваемой широко (не только в плане потребностей). Гораздо важнее найти точки соприкосновения или пересечения, а может быть противодействия биологических и социальных факторов. Попытаемся найти ответ на вопрос, поставленный Л.Н.Гумилевым в глубокой и оригинальной работе "Этногенез и биосфера Земли": — "Между закономерностями природы и социальной формой движения материи существует постоянная корреляция, но каков ее механизм и где точка соприкосновения природы и общества?" (Гумилев Л.Н. 1990. С. 17).

К отнологически важным факторам относится и принадлежность человека к определенному этносу (греч. gthnos "племя, народ"), который понимается как "исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающих общими чертами и особенностями культуры (включая язык) и психологического склада, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований (самосознанием)" (Словарь. 1988. С. 464). Этническими особенностями человеческого общества занимается особая отрасль социологии — этносоциология. Изучая этногенез, Л.Н.Гумилев подчеркивал, что "каждый человек одновременно — член социума и

20

член этноса, а это далеко не одно и то же" {Гумилев Л.Н. 1990.

С. 19).

Онтогенез социальных структур складывается из взаимодействия целого ряда факторов — биологических, этнических, психических, культурологических, экономических и др. Коммуникация, формировавшаяся в процессе дифференциации социальных структур, сложившихся в разных условиях, как под влиянием первобытного мифологического мышления, этнических и культурологических традиций, так и в результате учреждения современных социальных институтов брака, семьи, власти и т.п., неизбежно отражает эти онтологические особенности социальных структур. Достаточно сослаться на стратификационную вариативность языка, его социоречевые разновидности, обусловленные социальной стратификацией общества — наличием структур первичного уровня — классов и структур вторичного уровня — внутриклассовых, так называемых вертикальных слоев или страт, выделяемых по демографическим признакам или виду занятости. Коммуникация неизбежно включает в себя ряд переменных, таких как социальные роли коммуникантов, их оценочное отношение к информации, смена ролей и т.п. В результате коммуниканты пользуются другим набором слов и выражений, видоизменяется их речевой этикет. Такую вариативность принято называть ситуативной, поскольку она определяется условиями ситуации, но, в конечном счете, целый ряд переменных заложен в природе самих социальных структур.

Какова же природа других составляющих социальной коммуникации — коммуникативной системы, средств и способов коммуникации? Лишь в невербальных коммуникативных системах сохранились следы биологических факторов — мимика и жесты, которые используются для выражения некоторых эмоций и ощущений, присущи человеку изначально, так же как и некоторым приматам. Природа вербальных коммуникативных систем обусловлена формированием языка как "второй сигнальной системы" в процессе эволюции человека, когда, по образному  выражению  великого  русского   физиолога И.П.Павлова, "слово сделало нас людьми" (ПавловИ.П. 1951. С. 336). Множественность коммуникативных систем обусловлена различными целями коммуникации (естественные и искусственные языки), различными по своей природе коммуникативными средствами (слова, символы, формулы, графемы, рисунки, жесты, мимика и др.) и, наконец, особенностями социальных структур, в рамках которых эти системы функционируют. Выделяя среди многих факторов, определяющих природу

21

социальной коммуникации, фактор социальной стратификации общества — наличие дифференцированных по разным признакам социальных структур, необходимо подчеркнуть специфическую особенность этих структур — их двойственную природу. С одной стороны, социальные структуры детерминированы видами человеческой деятельности и являются ее результатом;

с другой стороны, социальные структуры (особенно первичного уровня) являются объективной данностью, в рамках которой реализуется человеческая деятельность, в том числе и речевая. Но анализ и-понимание соотнесенности социальных структур и речевой деятельности является уже гносеологической проблемой.

Гносеологический аспект социальной коммуникации

Гносеология (греч. gnosis "познание" + logos "учение") — теория познания, которая применительно к изучаемому объекту включает научную аргументацию той или иной гипотезы, содержит систему доказательств в пользу выдвигаемой гипотезы, критерии истинности выводов и наблюдений и в конечном счете позволяет обосновать предмет исследования и сформулировать проблематику научной дисциплины, которая изучает данный предмет.

Гносеологический аспект теории социальной коммуникации сложен и противоречив из-за сложности самого объекта изучения и множественности интерпретаций его как предмета исследования. В гносеологический аспект теории входит целый ряд проблемных вопросов.

1. Взаимодействие коммуникации и социальных структур. Одни ученые полагают, что между способом коммуникации ("кодом") и классовой структурой общества существуют однозначные связи — гипотеза английского социального психолога Б.Бернстайна. Другие (Д.Вундерлих, У.Лабов) критикуют эту точку зрения и убедительно показывают отсутствие прямой связи между "коммуникативными кодами" и классовой структурой общества (см. Швейцер. 1983. С. 184-185). Конечно, процесс взаимодействия собственно коммуникативных и социальных факторов общения гораздо сложнее, чем предлагаемые Бернстайном зависимости — "развернутый код" у представителей "среднего класса", "ограниченный код" у представители низших слоев населения, в том числе и рабочих. Дело в ом, что в некоторых обществах для эффективного осуществления коммуникации важно взаимодействие речевых характеристик

22

не только с социальными структурами первичного и вторичного уровней, но и с естественными структурами, сложившимися на основе признаков возраста,, пола. Кроме того, следует учитывать, что социальные структуры не автономны в регламентации "коммуникативного кода". Они не могут существовать независимо от идей, от понимания социальных ценностей, которые сложились в данном обществе. Осознание "престижности" того или иного кода приводит к тому, что некоторые индивиды могут изменить свой привычный код в зависимости от социальных условий общения.

2. Определение функций социальной коммуникации. Принято считать, что основными функциями коммуникации являются взаимодействие людей с целью сообщения и обмена информацией и воздействие на индивида или общество в целом в соответствии с  определенной целью —  установкой. Это положение является в большей степени аксиомой, добытой в ходе многочисленных эмпирических наблюдений и прикладных исследований, чем результатом теоретического обоснования. Механизм взаимодействия и особенно воздействия находится пока "за семью печатями". Именно поэтому для теории социальной коммуникации особое значение приобретает предварительное исследование и выявление ее частных функций с учетом разнородности коммуникативных средств и способов коммуникации.

3. Обоснование единиц (социальной) коммуникации. Это — вопрос первостепенной важности, от решения которого зависят как понимание существенных характеристик социальной коммуникации, так и методы исследования фактологического материала. В самом общем гносеологическом смысле единица познания понимается как регулярно воспроизводимое единство формы и содержания и благодаря этому вычленяемое из потока информации и сопоставимое с другими единствами. В социологии такими единицами служат социальные структуры различных уровней, видов и разновидностей. В социолингвистике такими единицами являются слово и даже его части — фонемы и морфемы, передающие информацию о социолингвистических особенностях речи людей. В социокоммуникации к единицам предъявляются особые требования, связанные с их коммуникативной функцией. К коммуникативным единицам относятся такие единства формы и содержания, которые не просто представляют (репрезентируют) информацию, а сообщают информацию. Это значит, что информация целенаправленна, то есть адресована определенному получателю и, что очень важно, передает личное отношение говорящего как к информации, так

23

и (возможно) к адресату. Сравните, например, два высказывания — "После паузы она заговорила еще тише" и "Да, тише вы там!" Адекватное понимание одного и того же слова "тихо" реализуется лишь в высказывании. Следовательно, элементарной единицей вербальной коммуникации является высказывание, в том числе и однословное, например, "Тише!"

Но в обосновании единиц коммуникации есть еще две трудности гносеологического плана. Первая связана с уточнением социокоммуникативных единиц — имеют ли они принципиальное отличие от коммуникативных единиц? В данном случае следует опираться на онтологические характеристики коммуникации. По своей природе коммуникация, как и язык, социальна, поэтому выделение особых социокоммуникативных единиц было бы искусственным и гносеологически малопродуктивным. Социально значимая информация сообщается также в рамках высказывания, достигается это выбором конкретного коммуникативного средства — вербального или невербального, но нормативного в данной коммуникативной ситуации. Сравните, например, способы выражения приветствия при встрече — Здравствуйте! Приветствую вас! Салют! Привет/ик! Здорово! В этих высказываниях сообщается одна и та же информация — желание поприветствовать, но социальная оценка информации различна и воспринимается соответственно социальным нормам коммуникации, принятым в данном обществе.

Вторая трудность связана с тем, что в коммуникативной функции используются разнородные средства коммуникации — не только слова, но и жесты, символы, рисунки и др. Эта специфика коммуникативных средств отражается на их функционировании, и обоснование единиц в коммуникативных системах различного уровня требует предварительного исследования.

4. Понимание социальной информации. В современной теории познания информация (лат. informatio "разъяснение, представление") трактуется как обмен сведениями между людьми, между человеком и автоматом, между автоматом и автоматом, обмен сигналами в животном и растительном мире. Этот термин используется в разных науках, изучающих процессы обмена содержательными сведениями на разных уровнях (информация генетическая, космическая, знаковая и пр.). Поэтому вполне закономерно, что при исследовании коммуникации предпочтение отдается термину "информация", а не описательным словам типа "сообщение данных/сведений". Коммуникация выполняет роль посредника в информационном процессе,

24

по сути дела, актуализирует свою информационную функцию. Возникает вопрос — всякая ли информация социально значима? Сравним для иллюстрации следующие отрывки из повестей И.А.Бунина:

— Тебе что?

— Насчет сада, — сказал Кузьма.

— Федор Иваныча подожди.

— А где он?

— Сейчас с поля приедет.

("Деревня")

— А они отчего рано померли?

— Смерть пришла, вот и померли-с.

— Нет, отчего рано?

— Так бог дал. Батюшку господа в солдаты отдали за провинности, матушка веку не дожила из-за индюшат господских. Я-то, конечно, не помню-с, где мне, а на дворне сказывали: была она птишницей, индюшат под ее начальством было несть числа, захватил их град на выгоне и запорол всех до единого... Кинулась бечь она, добежала, глянула — да и дух вон от ужасти!

("Суходол")

В первом диалоге нет каких-либо формальных показателей о социальном статусе коммуникантов. Информация социально незначима. Во втором отрывке социально значимая информация содержится лишь в ответе, где есть указание не только на социальный статус упомянутых персонажей, но и на социальные условия их бытия. Следовательно, информация является социально значимой в том случае, если она обусловлена социальными категориями коммуникации, которые представляют особый интерес в гносеологическом плане.

5. Обоснование социальных категорий коммуникации. Социальная категория понимается как регулярно актуализированный в коммуникации обобщенный признак социального аспекта жизни, деятельности и взаимоотношений людей. К социальным категориям, существенным для коммуникации, обычно относят социальный статус коммуникантов, их социальные роли, ситуацию, установку и оценку. Рассмотрение социальной информации как категории является дискуссионным вопросом, вероятно, по причине ее двойственной природы. С одной стороны, она обусловлена вышеперечисленными категориями — информация приобретает социальную значимость в зависимости от

25

них, при условии их наличия. С другой стороны, социальная информация как бы противостоит им в качестве содержательной категории, обусловленной так называемыми фоновыми знаниями коммуникантов — знаниями окружающей действительности, социальных ценностей общества, культуры и т.п.

Неоднозначность в определении количественных и качественных характеристик социальных категорий коммуникации объясняется разными подходами к обоснованию их компонентов и функции. Остановимся на примере обоснования лишь одной категории — категории социального статуса.

Данная категория разрабатывается в таких смежных науках как социология, этнокультурология, социальная антропология, социальная психология, социолингвистика. Слово "статус" (лат. status "состояние, положение") первоначально обозначало правовое положение юридического лица. В социологическом смысле оно было впервые употреблено английским историком Г. Дж. С. Мейном в 1885г. Понятие социального статуса разрабатывалось более интенсивно в рамках стратификационных социологических концепций. Так, известный немецкий социолог М.Вебер рассматривал социальный статус как одно из измерений социальной стратификации общества и выделял в нем два параметра — субстанциональный и реляционный. К субстанциональным характеристикам относятся возрастные, половые, национальные, культурологические, образовательные, профессиональные признаки и даже степень владения языком. Иногда различают прирожденные признаки (социальное происхождение, национальность) и достижимые (образование, квалификация). Реляционные характеристики человека определяются его положением в социальных группах и рассматриваются как показатель социального и ситуативного неравенства вышестоящего и нижестоящего (Weber M. 1978. С. 305, 927-937). По-видимому, социальное и ситуативное неравенство так же следует различать, т.к. оно может зависеть от конкретной ситуации взаимодействия людей.

Следует подчеркнуть, что социальный статус является исторически изменчивой и динамической категорией. Анализ социальных иерархий в разные исторические периоды любой страны свидетельствует об их изменении птг> ^~"——--

изменении, что

^ - - - „ .^ zuwi^n^titui, что отражается и в изменении названий социальных групп. В процессе социализации человека как члена общества может видоизменяться и его социальный статус. Динамика его развития определяется главным образом "достижимыми" признаками

r-v—

26

гии и культурологии. Социальный статус рассматривается как важнейший показатель взаимоотношений людей, особенно в "простейших обществах", в субкультурах на основе таких признаков, как ритуалы, обычаи, традиции, дифференциро-ваное использование языка даже в пределах одной общины. Соблюдение определенной дистанции (интимной, персональной, социальной, публичной) между коммуникантами является одним из показателей их социального статуса (См.: White L. 1949; Hall E.T. 1959; Леви-Cmpocc К. 1983; Гумилев Л.Н. 1990).

В одном из социопсихологических направлений — интерак-ционистском, где большое внимание уделяется изучению межличностных отношений, социальный статус понимается как положение личности, занимаемое в обществе в соответствии с "прирожденными" и "достижимыми" признаками статуса. В этечественной социопсихологии акцент сделан на деятельность людей, в которой они являются активными субъектами, преобразующими природное и социальное окружение {Леонтьев А.Н. 1975).

В социопсихологических исследованиях получили научное обоснование связанные с понятием статуса понятия социальной установки, социальных ролей, социальных норм поведения, а также признаки оценочной категории, рассматриваемой в терминах авторитета, уважения, престижа, популярности, привилегий. Все эти характеристики, связанные с социальным статусом, регулируют речевую деятельность в условиях конкретной коммуникативной ситуации {Шибутани Т. 1969), поэтому их изучение в гносеологическом плане представляет особый интерес для социокоммуникации.

В социопсихолингвистике и социолингвистике обоснование социального статуса как категории дается в связи с исследованием проблем целенаправленного общения, речевого воздействия, ролевых ожиданий и нормативных предписаний речевого этикета (Тарасов Е.Ф. 1983; Крысин Л.П. 1976; Швейцер А.Д. 1983).

Итак, социальный статус многомерен. Как отмечал немецкий социальный философ Ю.Хабермас, в нем объединяются нормативные, драматургические и коммуникативные действия. Нормативные действия ориентированы на сообщество людей, Драматургические (речевой этикет) — на участников взаимодействия, коммуникативные — на участников общения как вербального, так и невербального (Habermas J. 1981). Социальный статус — это как бы фокус, в котором пересекаются и преломляются разнообразные социальные признаки человека. Задача заключается в том, чтобы, несмотря на многомерность

27

социального статуса, представить его как целостную категорию социальной коммуникации. В этой связи заслуживает внимания обоснование социолингвистического статуса человека как личности в так называемом типологическом плане — выделяется система статусных постоянных признаков (констант), определяются необходимые и случайные, первичные и вторичные, явные и опосредованные признаки статуса, их вариативность, нейтрализация и усиление. Перечень показателей статуса группируется по трем параметрам — лингвистическому, прагматическому и семантическому (Карасик В.И. 1992).

Какие же признаки пересекаются в социальном статусе при его актуализации в коммуникации? Какие факторы, определяющие социальный статус индивида в качестве коммуниканта, приобретают социальную значимость? По функциональному назначению эти признаки можно объединить в три группы факторов — прагматических, коммуникативных и когнитивных.

К прагматическим факторам относятся: мотивированность коммуникации, то есть ее цель и замысел, положение коммуникантов в социальной иерархии общества, их социальные роли в конкретной коммуникативной ситуации, социальная оценка информации и адресата.

К коммуникативным факторам относятся: социальные нормы речевого поведения, речевого этикета — дистанция, поза, ориентация на собеседника и т.п., типы коммуникативных ситуаций, связанных с различными сферами деятельности, условия межличностной, внутригрупповой и массовой коммуникаций, дифференциация коммуникативных средств в зависимости от стратификационной и ситуативной вариативности коммуникации.

К когнитивным (лат. cognitio "знание, познание") факторам относятся: объем фоновых знаний коммуникантов — реалий окружающего мира и общества, социальных ценностей, самооценка своего положения в обществе, уровень владения коммуникативными средствами для адекватной передачи и восприятия информации, способность правильно интерпретировать взаимосвязь социальных и коммуникативных характеристик коммуникантов,

В обобщенном виде можно сказать, что социальный статус индивида каю коммуниканта определяется его положением в социальной иерархии общества, социальной ролью в коммуникативной ситуации и уровнем языковой и коммуникативной компетентности.

Рассмотренными выше вопросами не исчерпывается проблематика гносеологического аспекта теории социальной комму-

28

никации. Теоретическое обоснование проблемных вопросов тесно связано с общенаучными принципами исследования, составляющими третий аспект теории — методологию.

Методологический аспект социальной коммуникации

Методологию (греч. methodos "путь исследования, познания" + logos "слово, учение") иногда противопоставляют теории, а во многих зарубежных школах не делают различия между методологией и методикой. В отечественной научной традиции методика понимается как совокупность приемов исследования, включая технику и разнообразные операции с фактологическим материалом. Методология понимается как система научных принципов, на основе которых строится исследование и определяется выбор способов научного познания — методов и приемов исследования.

Общефилософский характер принципов научного познания, определяющих методологию, позволяет использовать их в разных областях. Так, например, принципы диалектики, детерминизма используются в физических, биологических, социологических и других исследованиях. Конкретизация этих принципов зависит от специфики фактологического материала данной науки. Кроме того, методология осуществляет связь между теорией как результатом процесса познания и методом как способом научного познания.

Методология социальной коммуникации находится в процессе становления. Она складывается из теории социального познания, системы методов социального познания и анализа коммуникативных систем, актуализируемых в обществе. Если первые две составляющие основываются на общетеоретических принципах социологии, то третья составляющая формируется в рамках различных теорий и направлений, так или иначе связанных с социологией. Для социологии коммуникации непосредственный интерес представляют такие направления, как бихевиоризм, символический интеракционизм, феноменализм, а также функциональный (структурно-функциональный анализ), диалектический и неомарксистский подходы.

Бихевиоризм (англ. behaviour "поведение") восходит к одному из направлений позитивистской философии, пытавшейся построить систему социологического знания на основе естественнонаучной методологии. Концепции бихевиоризма опирались во многом на положения экспериментальной психологии (Скин-нер Б. 1978). Первичная разработка идей и методов принадле-

29

жат американским ученым Э-Л.Торндайку и Дж. Б. Уотсону. Значительное влияние на идеи бихевиоризма оказали труды И.П.Павлова по физиологии высшей нервной деятельности и методу условных рефлексов и В.М.Бехтерева — основателя рефлексологии.

В контексте бихевиоризма основой коммуникации признается не язык как система, актуализирующая в речи свою коммуникативную функцию, а непосредственные речевые сигналы. Считается, что в условиях воздействия внешней среды индивидуум может приспособиться к правилам социальной коммуникации. Упрощенное понимание связи между социальным "стимулом" и человеческим действием привело к необходимости видоизменить концепцию, которая получила название необихевиоризма (К.Холл, Э.Толмен). В 30-ые годы XX в. в бихевиористскую схему "стимул — реакция" (S-R) была введена психологическая переменная (S — О — R).

На базе бихевиоризма были созданы методические и учебные пособия по изучению иностранных языков, но даже в преобразованном виде схема речевого взаимодействия не отражала сложные процессы коммуникации, не говоря уже о ее социальной обусловленности.

Символический интеракционизм (лат. inter "между собой, взаимно" + activus "деятельный, действенный") является теоретико-методологическим направлением в социологии и социальной психологии, в котором главное внимание уделяется символическому содержанию социальных взаимодействий. Основоположником этого направления считается американский философ и социальный психолог Дж.Г. Мид. (Mead G.H. 1936). Современный символический интеракционизм представлен двумя школами. В первой (Чикагской) подчеркивается процессуальная сторона взаимодействия, социальное развитие понимается как процесс развития коммуникативных форм. Во второй (Айовской) акцент делается на изучение стабильных символических структур, а социальные структуры выступают как результат стабилизации межличностного общения и взаимодействия (См. Шибутани Т. 1989). Поскольку язык рассматривается как основное символическое средство взаимодействия, то в рамках этого направления особое внимание уделяется коммуникации. Исследования социального взаимодействия на уровне микропроцессов позволили выявить динамику развития личности, ее социализацию, установить связь социальных символов с социальными ролями коммуникантов и социальными нормами коммуникации, показать взаимосвязь между коммуникативными средствами (словами, жестами и др.) и типовыми символическими структурами. Однако релятивизм в трактовке

30

социальной жизни общества, присущей данному направлению, затрудняет выработку теории социальной коммуникации.

Феноменологическое направление (греч. phainomenon "являющееся" + logos "слово, учение") достаточно тесно связано с предыдущим направлением. Его философские принципы были сформулированы в трудах немецкого философа Э.Гуссерля — непосредственным объектом познания признавались лишь явления. В социологии эти идеи воплотились в концепции "понимания" М.Вебера, согласно которой социальное действие объясняется через  истолкование индивидуальных мотивов. Основоположником феноменологического направления в социологии считается австрийский (затем американский) философ и социолог А.Шюц, который, используя идеи М.Вебера и Дж.Г.Мида, обосновал теорию "понимающей социологии" (Schutz A. 1972). Положения его теории стали исходными для множества концепций, в том числе и в социолингвистике.

Исследуя проблемы языковой социализации, смысловой дифференциации и коммуникации, обусловленной неязыковыми факторами, феноменологическое направление трактует коммуникацию как результат взаимного понимания людей. Безусловно, без взаимопонимания коммуникация не реализуется, но это не единственное, хотя и важное, условие передачи и восприятия иноформации. При этом необходимо уточнить, какие компоненты взаимопонимания существенны для результативной коммуникации. Неэффективность этого направления для социальной коммуникации заложена в его методологических принципах — если понимать социальную реальность как продукт интерпретирующей деятельности людей, то происходит отождествление общества как такового с совокупностью человеческих представлений о нем, что едва ли- корректно. Это типичный пример отождествления онтологических и гносеологических характеристик исследуемого объекта.

Структурный функционализм (структурно-функциональный анализ) является одним из способов системного анализа исследуемого явления. Он развивался в русле функционального подхода в социологии и сформировался как научное направление в американской социологии в пероид после второй мировой войны. Основы функционализма как теоретико-методологической концепции были заложены в трудах английского социолога-позитивиста Г. Спенсера и французского социолога Э-Дюрктейма. Эта концепция давала возможность сосредоточиться в социологии на изучении собственно социальных факторов, не сводимых к биологическим, психологическим, или иным характеристикам общества (Дюркгейм Э. 1899).

В самом названии структурного функционализма отражена

31

двойственность подхода к изучению механизма, обеспечивающего устойчивость социальной системы. Структурный подход предполагает анализ различных структур с целью выявления функций. Поскольку структуры не зависят от сознания, их анализ не допускает субъективизма. Объективность в социуме сравнивается с объективностью языка как функционирующей системы, структуры которой формируются и существуют независимо от воли и желания людей. Функциональный подход предполагает наличие определенных функций, на основании которых возможно выделение соответствующих структур; при таком подходе проводится аналогия между обществом и организмом, которым присущи определенные функции.

Попытка преодолеть условность разделения структуры и функции была предпринята американскими социологами Т.Парсонсом, Р.Мертоном и др. Парсонс предложил новый уровень анализа, в котором соотносимыми категориями являются структура и процесс, а функция рассматривается как исходная данная, связывающая структуру и процесс в содержательном плане. Выделяются четыре основных функциональных требования —.адаптация, целедостижение, интеграция и поддержание "ценностного образца" (Parsons Т. 1977). Для социальной коммуникации эти функциональные требования могут быть интерпретированы следующим образом — знание и принятие установки коммуникации как исходной данности в определенной коммуникативной ситуации, целенаправленность коммуникативного акта с целью воздействия, интеграция различных коммуникативных средств для выражения социально значимой информации и, наконец, самоконтроль для поддержания социальной нормы коммуникации, принятой в данном обществе. Мертон подошел к решению методологических вопросов структурного функционализма с позиций так называемой теории среднего уровня, справедливо полагая, что одно явление может иметь различные функции, а одна и та же функция может актуализироваться в разных явлениях. Это положение существенно для коммуникации — взаимосвязь функции и явления объясняет такие характерные черты коммуникации, как социальная дифференциация и вариативность в языковой системе и речевой деятельности. Идеи Мертона нашли воплощение в прикладных социологических исследованиях, в частности, в области массовой коммуникации, межличностных отношений и дисфункциональных явлений, возникающих в результате напряжений и противоречий в социальной структуре (Мертон Р. 1968).

Диалектика (греч. dialektik? "искусство вести беседу, спор").

32

Зародившись в Древней Греции как особый способ мышления, позволяющий добиваться истины в споре путем аргументации противоположных мнений, преодоления противоречий, диалектика со временем приобрела статус научного метода познания наиболее общих законов развития природы и общества. Общество стало пониматься как изменяющаяся социальная реальность, которую необходимо рассматривать в целостности, несмотря на противоречивость образующих ее социальных факторов.

Различие в разработке диалектических принципов научного познания нашло отражение в теоретических концепциях таких философов и социологов, как Г.Гегель, К.Маркс, М.Вебер, Г.Гурвич, и в определенной степени затрудняло создание общей методологической базы для социологических исследований. В отечественной науке главными составляющими такой базы являются диалектико-материалистический и историко-материалистический принципы изучения социальных процессов, основанные на социально-философском учении К.Маркса об общих законах и движущих силах общества.

Использование принципа исторического материализма в исследовании коммуникации позволяет объяснить соотнесенность биологических и социальных оснований коммуникации в человеческом обществе, установить исторические типы общности людей и специфику их коммуникации (см. Исаев М.И. 1983). Принцип диалектического материализма позволяет преодолеть противоречивость некоторых факторов, обусловливающих коммуникацию, например, структурных и функциональных. Это противоречие снимается за счет диалектического понимания взаимодействия сущности и функции, общего и частного, причины и следствия в коммуникативных процессах.

Неомарксизм как течение западной социально-философской мысли зародился еще в 20-е годы (К.Корш, 1923) и активно развивался теоретиками Франкфуртской школы {Г.Маркузе, М-Хоркхаймер, Т-Адорно) и их последователями во Франции и англоязычных странах в русле общей тенденции к релятивизму и нигилизму в отношении духовной культуры (см. Неомарксизм... 1980).

Неомарксистский подход к проблемам методологии наметился и в отечественной социологической науке (см.: Капустин Б.Г. 1986; Кочанов Ю.Л. 1991). ЮЛ.Качанов прав, сетуя на низкий уровень владения методологией, в том числе и марксистской, и предлагая сначала вычленить предмет научного изучения, а затем давать обоснование своего понимания этого предмета (хотя, по-видимому, обе задачи взаимосвязаны).

2 Зак. 1820

33

Считая, что "предмет социологии обнаруживает себя не как неопределенная в бытийном отношении активность познания, но как конкретное существование", автор делает вывод, что "исходной точкой социологического анализа должен быть не некий фундаментальный принцип, а невыводимая из принципов "фактичность" (Кочанов Ю.Л. 1991. С. 125). По существу, речь идет о предпочтении индуктивного способа анализа дедуктивному. Многочисленные дискуссии между сторонниками дедукции (лат. deductio "выведение"), при которой началом анализа являются аксиомы или гипотезы, и приверженцами индукции (лат. inductio "наведение"), при которой общие и частные умозаключения делаются на основе фактов, не привели к однозначному решению. Оба пути поисков истины имеют свои преимущества и свои недостатки.Фундаментальный принцип, положенный в основу гипотезы, не способен охватить весь фактологический материал во всех его проявлениях и противоречиях. "Фактичность", основанная на множестве разнородных признаков, не может привести к непротиворечивым теоретическим обобщениям и целостному представлению о предмете исследования. Оба способа анализа правомерны, но "работают" эффективно лишь до определенного уровня. Их "издержки" могут быть компенсированы за счет использования фундаментального метода научного познания — диалектики, с опорой на исторический материализм.

Образцом творческого применения диалектики при решении кардинального для коммуникации вопроса — соотнесенности системы языка и речи являются работы выдающегося философа и специалиста по истории культуры А.Ф.Лосева. В отличие от позитивистских и феноменологических толкований языка, он показал на примере взаимосвязи сущности и явления (Лосев А.Ф. 1993. С.873), что язык и речь — ступени единого процесса — различаясь, они тесно взаимосвязаны и составляют единство. Заслуживает внимания его определение сути диалектики:

"Диалектика и рассекает действительность на раздельные области, и соединяет их — логически же, в мысли, давая тем самым абсолютно адекватный действительности мысленный аналог" (Лосев А.Ф. 1993. С. 872).

Конструктивные методологические принципы и социальная коммуникация

В кратком обзоре были рассмотрены, в основном, так называемые иррационалистические концепции, относящиеся к

34

"понимающей" (интерпретирующей) социологии, В этих концепциях, особенно феноменологической и интеракционистской акцент сделан на важности понимания субъективного смысла действия самим индивидом. В каждой из этих концепций имеется конструктивный методологический принцип, который в той или иной степени связан с существенными характеристиками социальной коммуникации. Сравните, например:

бихевиоризм — соотнесенность "стимул — реакция" есть простейшая формула взаимодействия коммуникантов;

символический интеракционизм — имеется взаимосвязь между коммуникативными средствами и типовыми символическими структурами, которая обеспечивает взаимопонимание коммуникантов;

феноменологическое направление — основой и условием коммуникации является взаимопонимание коммуникантов;

структурный функционализм — объективно выделяемые структуры, в том числе и языковые, и (коммуникативные) функции находятся в отношениях противоречивой взаимообусловленности;

диалектика — наличие противоречий в некоторых категориях коммуникации (социальный статус и коммуникативные роли, коммуникативные средства и их функции, стратификационная дифференциация и ситуативная вариативность) не нарушают целостности коммуникативного акта;

неомарксизм — отчуждение социальных структур общества и содержательных (предметно-вещественных) характеристик коммуникативных средств, приоритет фактологического анализа при изучении коммуникации как социально обусловленной деятельности.

В так называемых рационалистических концепциях так же заложены конструктивные положения, представляющие интерес для социальной коммуникации. Эти концепции связаны не только с методологическими вопросами, но и с проблемами социального прогнозирования. Их разновидности (информационное общество, технологический детерминизм, компьютерная футурология и др.) возникли на базе теории "постиндустриального общества", обоснованной американским социологом Д.Беллом (Bell D. 1973). Согласно этой теории интерпретация социальных явлений зависит от поставленных познавательных задач, в конечном счете — от технологии и знания. Стимулом и источником социального развития являются средства информации, понимаемой в широком смысле как культура. Информация становится одной из главных ценностей общества (см. "Новая технократическая волна на Западе". 1986).

Для коммуникации это связано с качественно новым уровнем переработки и распространения информации, с созданием коммуникативных систем, способных обеспечить обмен информацией. Любопытно, что в прикладном плане как иррациона-листические, так и рационалистические направления уделяют большее внимание проблемам массовой коммуникации.

Итак, какой же из перечисленных методологических принципов является наиболее конструктивным для построения теории социальной коммуникации? Для того чтобы ответить на этот вопрос аргументирование, необходимо вначале познакомиться с существенными характеристиками социальной коммуникации и ее функциями, методами ее исследования и затем еще раз вернуться к вопросу методологии. Дело в том, что есть еще один путь к познанию, представленный формулой "синтез — анализ — Синтез". Исследователь получает объект в целостном (синтезированном от природы) виде, затем анализирует его, чтобы лучше понять составные части, и затем, обогащенный новыми знаниями, синтезирует эти части на новом уровне в целостное единство, чтобы понять, как оно функционирует. Можно полагать, что конструктивным является такой принцип, который позволяет представить коммуникацию в целостности как систему, обеспечивающую коммуникативное взаимодействие индивидов как членов общества.

В заключение можно сказать, что все три аспекта социальной коммуникации — онтологический, • гносеологический и методологический — взаимосвязаны, предполагают друг друга и влияют друг на друга. На определенном этапе развития любой науки на первый план выдвигается какой-то один аспект — "идет опережение" за счет интенсивной разработки. В отечественной науке таким доминирующим аспектом до недавнего времени был методологический аспект с акцентом на мировоззренческие проблемы. Появление исследований на стыке социологии, психологии, этнологии и лингвистики в значительной степени расширило гносеологический аспект. Это дает основание для гармоничного развития всех трех аспектов социальной коммуникации.

Вопросы для самоконтроля

1. Какие факторы определяют онтологию социальной коммуникации?

2. Какие вопросы составляют проблематику гносеологического аспекта социальной коммуникации?

36

3. В чем заключается трудность обоснования единиц коммуникации?

4. Как понимается социальная информация?

5. Почему социальный статус является важнейшей категорией социальной коммуникации?

6. Какие факторы, определяющие социальный статус, имеют социальную значимость?

7. В чем различие между методологией и методикой?

8. Какие методологические принципы общефилософских и социологических концепций являются конструктивными для социальной коммуникации?

9. В чем смысл утверждения: "Познание не может пренебречь фактором целостности"? (Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. М., 1988 С. 315.)

10. Насколько справедливо высказывание: "Социальная наука, по-видимому, имеет необходимым образом пробный характер: она теоретически плюралистична и не завершена"? (Аутвейт У. Реализм и социальная наука//Социо-Логос. Вып. 1. М., 1991. С.151).

Основная литература

Крысин Л.П. Речевое общение и социальные роли говорящих// Социолингвистические исследования. М., 1976.

Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975. Неомарксизм и проблемы социологии культуры. М., 1980. Тарасов Е.Ф. Речевое воздействие: достижения и перспективы исследования//Язык как средство идеологического воздействия. М., 1983.

Швейцер А.Д. Социальная дифференциация языка//0нтология языка как общественного явления. М., 1983.

Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969.

Дополнительная литература

Аутвейт У. Реализм и социальная наука//Социо-Логос. Вып. 1.

М., 1991.

Бурдье П. Социология политики. М.: Socio-Logos. 1993. 'Ехаскар Р. Общества//Социо-Логос. Вып. 1. М., 1991. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.: Гидрометеоиздат.

1990.

Дюркгейм Э. Метод социологии. К.-Х. 1899.

37

Исаев М.И. Исторические типы общности людей и язык//0нтоло-

гия языка как общественного явления. М., 1983.

Капустин Б.Г. Нео маркой стекая социология: поворот или кризис?

//Социологические исследования. М., 1986. № 3.

Карасик В.И. Статус лица в значении слова. Волгоград, 1989. Кочанов Ю.Л. Резервы и тупики марксистской социологии: целостность и тоталицизмУ/Социо-Логос. Вып. 1. М., 1991.

Кондратьев Н.Д. Основные проблемы экономической статики и

динамики. (Предварительный эскиз)//Социо-Логос. Вып.1. М., 1991. Корш К. Марксизм и философия. М., 1923. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1983. Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции. М.: Изд-во Моск.

ун-та, 1971.

Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. Изд. "Мысль". Российский открытый Универститет. М., 1993.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т. 23. С. 21-22. Мертон Р.К. Явные и латентные функции//Структурно-функцио-

нальный анализ в социологии. Вып. 1. М., 1968.

Новая технократическая -волна на Западе. М., 1986. Философия Гегеля: проблемы диалектики/Под ред. Т.И. Ойзерма-

на, Н.В. Мотрошиловой. М., 1987.

Павлов ИЛ. Полн. собр. соч., изд. 2-е. Т. III, кн. 2. М-Л., 1951. Тарасов Е. Ф. Построение теории коммуникации/Теоретические и

прикладные проблемы речевого общения. М., 1979.

Фарман И.П. Теория познания и философия культуры. М., 1986. Bell D. The coming of post-industrial society. A venture in social

forecasting. N.Y. 1973.

Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. Bd. I-II. Fr/M.,

1981.

Hall E.T. The Silent Language. Garden City. N.Y., 1959. Doudleday.

Mead G.H. Mind, Self and Society. Chicago. 1936.

Parsons T. Social system and the evolution of action theory. N.Y. —

L., 1977.

Skinner B.F. Reflections on behaviorism and society. N.Y., 1978.

Spenser G. The Principles of Sociology. L., 1896.

Schutz A. The phenomenology of the social world. L., 1972.

Weber M. Gesammelte Aufsatze zur Religionssoziologie. Bd. I-III. Tub.

1973-1986.

White L. The Science of Culture. N.Y., 1949.

38

Глава II. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ДОМИНАНТЫ КОММУНИКАЦИИ

Положение о том, что коммуникация, как и язык, социально обусловлена, стало аксиомой. Самым сильным доводом при этом является не особая теоретическая аргументация, а признание социальной природы коммуникации как онтологически обусловленной данности — коммуникация рождается и функционирует в обществе, развивается и видоизменяется вместе с ним. Ни одна новая социальная реалия или сдвиг в социальной оценке взаимоотношений людей не ускользает от фиксации в живом языке, который в своей основной, коммуникативной функции является связующим звеном между индивидами как членами общества.

Если общество распадается или насильственно уничтожается, то в первую очередь прерывается процесс коммуникации на данном языке, который затем исчезает навсегда вместе с последними представителями отдельных социальных групп этого общества. Так ушли в небытие языки многих индейских племен, равно как и языки некогда могущественных государств, таких как Хеттская империя. И только те языки, которые имели развитую письменность, остановившись в своем развитии и перейдя в категорию мертвых языков, могли еще долго сохраняться в состоянии своеобразного анабиоза. При благоприятных условиях благодаря стараниям общества или отдельных социальных групп некоторые мертвые языки "оживают" и начинают функционировать, как правило, в узких специальных сферах общения. Латынь вплоть до XYIII в. служила средством научного общения в Европе и сохранилась до сих пор в католической церкви в специальной культовой функции. Один из древнеиндийских языков — санскрит, помимо культовой функции, выполняет и собственно коммуникативную Функцию в среде брахманов, представляющих одну из привилегированных каст индийского общества. Совершенно уникальна судьба древнееврейского языка, который -вышел из употребления как средство устной коммуникации к середине I тысячелетия до н.э. Оставаясь долгое время культовым языком, во шторой половине Х1Хв. древнееврейский был модифицирован ^в иврит — современный язык государства Израиль.

39

История свидетельстует о том, что отношения между языком и коммуникацией складываются по-разному: либо они гармонично соотносятся как сущность и явление, либо исчезают вместе бесследно, либо. коммуникация как естественный процесс общения сокращается и сводится к актуализации специализированных, культовых функций языка, который сохранился или в письменной форме, или в форме обрядовых песнопений. Но во всех случаях пути развития коммуникации и видоизменение функций языка связаны с социальными процессами, которые происходят в обществе, с отношением самого общества к своему языку как средству общения.

Результаты эмпирических исследований коммуникации подтверждают тезис о социальной обусловленности языка и коммуникации — зафиксированы и систематизированы различные признаки в речи представителей разных социальных групп. В социолингвистике установлены типовые взаимосвязи языка и общества — социальная дифференциация, интеграция и интерференция языков, определены виды социальной вариативности языка —' стратификационная и ситуативная. В психолингвистике выявлены факторы, обусловливающие социальные нормы речевой деятельности. Для целого ряда языков описан "речевой этикет" как предписывающая норма речевого поведения в соответствующих ситуациях. Однако до сих пор не определены существенные характеристики социальной коммуникации, то есть собственно социокоммуникативные категории, обусловленные социологическими и коммуникативными факторами.

На данном этапе формирования социологии коммуникации необходимо обобщить имеющийся фактологический материал с ^;

тем, чтобы определить наиболее существенные, постоянно действующие факторы, обусловливающие важнейшие характеристики социальной коммуникации, своего рода социологические доминанты коммуникации. Социологическая доминанта — это социально обусловленная и доминирующая характеристика коммуникации, которая нормативно закреплена в речевом этикете и имеет статус категории. Выделение социальных доминант коммуникации позволит создать базу для сравнительного изучения коммуникативных систем в синхронии и диахронии и выявить механизм взаимодействия социологических и психологических факторов, доминирующая роль которых в естественной коммуникации сильно варьируется.

Степень изученности этих характеристик социальной коммуникации не одинакова: некоторые из них требуют теоретического обоснования, другие — предварительного исследования, третьи — эмпирической проверки. Все многообразие социоло-

40

гических доминант можно представить в четырех группах — стратификационной, ситуативной, оценочной и функциональной.

Стратификационная группа социологических доминант коммуникации

В стратификационную группу входят доминанты, обусловленные социологическим факторами — социальной стратификацией общества и языка, а именно, социальный статус коммуникантов, социальная дифференциация, интеграция и интерференция языков. Учитывая, что для передачи и восприятия информации наряду с вербальными (собственно языковыми) используются и другие коммуникативные средства — жесты, мимика, символы, организованные по определенным правилам в коммуникативные системы, корректнее говорить о социальной дифференциации, интеграции и интерференции коммуникативных кодов.

Социальный статус индивида является центральной категорией не только коммуникации, но и общей социологии, так как лежит в основе понимания социальной иерархии общества. И несмотря на это, вопрос об определении признаков данной категории остается дискуссионным. В собственно социологическом контексте достаточно стабильны первичные признаки, обусловленные социально-экономическим положением индивидов — представителей крупных социальных структур — классов, страт. Вторичные, "вертикальные" признаки, обусловленные демографическими факторами — возрастными, половыми, а также культурологическими, образовательными, профессиональными и т.п., характеризуют социальные группы и микрогруппы. Как отмечалось выше, в социокоммуникативном аспекте наиболее существенными параметрами измерения социального статуса являются прагматический, коммуникативный и когнитивный.

Определяющим в прагматическом параметре социального статуса индивида является не только его социально-экономическое положение, но также и его образ жизни, общественная деятельность, отношение к социальным ценностям и партнерам. Известно, что равные социально-экономические возможности не предполагают обязательно одинакового образа жизни, который обусловлен не только внешними атрибутами благосостояния, но и духовными интересами и привязанностями. Эти признаки социального статуса закреплены на метазыковом Уровне коммуникации в форме специальных терминов, состав-

41

ляющих определенную шкалу. Единства в этой иерархии статусов нет, так как разные исследователи избирают разные критерии и степень детализации. Так, современные экономисты США представляют шестичастную иерархию, на вершине которой находятся "тайкуны" — индустриальные и финансовые магнаты, обладающие не только богатством, но и властью. Затем выделяются крупные группы по признаку дохода — высокого, выше среднего, среднего, ниже среднего и "за чертой бедности". Британские источники выделяют обычно три класса — высокий, средний и рабочий.

В нашем обществе еще не сложилась новая иерархия статусов. Наиболее четкая дифференциация основывается на социально-экономических факторах, что закреплено в противопоставлении слов "имущие" — "неимущие", что вполне соответствует семиотической модели оппозиции признаков социального статуса "главный-неглавный". Наиболее отчетливо социальный статус отражается в языке рекламы — "уважаемые господа", "дамы и господа". Новообразования типа "бомжи-бомжихи" актуализируются преимущественно в описательном авторском дискурсе.

В западной рекламе дорогая одежда, предназначенная для богатого покупателя, описывается в изысканной цветовой гамме — бордо, бирюзовый, цвета ржавчины, морской волны, пурпурно-красный и т.п. Таким образом, прагматический аспект социального статуса актуализируется в дискурсе и соотносится со всеми его характеристиками.

Определяющими в коммуникативном параметре статуса является коммуникативный код, т.е. система нормативных вербальных и невербальных средств, предписанная данному статусу, которая используется с учетом характера ситуации и типа коммуникативной сферы. Наиболее показательными в плане выражения являются фонетические, морфологические и лекси-ко-фразеологические особенности вербальных средств и фонационные компоненты невербальной коммуникации, актуализируемых в словах, высказываниях и дискурсах, во многом определяется социокультурным уровнем общества и степенью его социальной дифференциации. Так, известна четкая дифференциация в произносительных нормах британского ареала и сравнительно широкое варьирование произносительных норм в северно-американском ареале. Что касается произносительных норм русской речи, то они обусловлены прежде всего влиянием территориальных и диалектальных факторов, которые входят в число существенных признаков социального статуса. Социально-демографические признаки статуса могут быть выражены в

42

темпе, который имеет тенденцию изменяться с изменением возраста коммуниканта. Коммуникативные особенности, связанные с социальным статусом, актуализируются в высказываниях и в дискурсе, соотносясь с его регистром и способом выражения информации.

Когнитивный параметр статуса характеризует индивида с точки зрения его коммуникативной компетентности, обеспечивающей адекватное в социальном плане общение. Являясь по своей природе психолингвистической категорией, коммуникативная компетентность обычно не включается в определение социального статуса; в лучшем случае рассматривается как компонент образовательного ценза индивида. Коммуникативная компетентность обусловлена целым рядом когнитивных факторов — фоновыми знаниями — знаниями об окружающем мире, в том числе и о социальной структуре общества, социальных ценностях, знаниями нормативного употребления коммуникативных систем разных уровней и способностью адекватной интерпретации информации. Поскольку коммуникативная компетентность актуализируется в конкретных социальных условиях коммуникации (коммуникативная сфера, ситуация, статус коммуникантов и их коммуникативные роли и т.п.), она социально обусловлена. Коммуникативная компетентность входит в структуру социального статуса как важный компонент, наряду с такими составляющими, как образ жизни, образовательные и профессиональные характеристики индивида-коммуниканта. В известной степени она связана и с такими признаками социального статуса,   как  социально-экономическое положение и демографические особенности. Более того, имея достаточный запас фоновых знаний о данном обществе, можно без большого риска ошибиться определить некоторые признаки социального статуса индивида по уровню его коммуникативной компетентности.

Наиболее существенными когнитивными характеристиками коммуникативной компетентности как компонента социального статуса являются: 1) способность к обобщению и систематизации многомерного восприятия окружающего, обусловленная социальным опытом и объективными возможностями индивида; 2) способность к адекватной оценке "статуса языка" — его "социальной престижности" (в условиях билингвизма) и соответствия конкретным социальным условиям коммуникации, что может потребовать определенной адаптации к партнеру и самокоррекции; 3) способность к интерпретирующей деятельности — пониманию смысловой и оценочной информации в конкретной социальной ситуации.

43

Эксперименты показывают, что данные характеристики находят выражение в регистре дискурса (за счет соблюдения нужной тональности) и в способах выражения информации. Так, например, анализ 340 дискурсов, полученных в интервью с людьми различного социального положения, которые были очевидцами сильнейшего урагана в США, показал, что для рабочих, как правило, характерно изложение наблюдавшегося в форме описания отдельных сцен и подробностей без ориентации на какие-либо обобщения или выводы. Этот вывод Р.Водака соотносится с теорией Б. Бернстайна о социальной обусловленности "развернутого" и "ограниченного" кодов, которая уже упоминалась. Однако коммуникативная компетентность складывается из многих факторов, в том числе и субъективных, поэтому для достоверных выводов нужен репрезентативный материал,

Все сказанное свидетельствует о том, что социальный статус относится к важнейшим категориям социальной коммуникации, обеспечивающим эффективное взаимодействие коммуникантов.

Взаимодействие социальных и коммуникативных факторов обусловлено двойственной природой социальных структур и способностью языка к варьированию как средства общения, которое реализуется в его коммуникативной функции. Стратификационная вариативность языка проявляется в социальной дифференциации, интеграции и интерференции.

Социальная дифференциация как социологическая доминанта актуализируется в коммуникации представителей определенных социальных структур, которые выделяются на основе первичных и вторичных признаков, то есть классов, сословий, а также слоев городских и сельских жителей, составляющих территориально и экономически дифференцированные общности. Для представителей социальных групп, различающихся по половозрастным признакам, также характерно использование различных вариантов коммуникативных средств, построения высказываний; различие наблюдается и в использовании невербальных средств коммуникации — жестов, мимики, телодвижений, в соблюдении различных норм сохранения дистанции между коммуникантами.

Социальная дифференциация коммуникации может определяться и историческими особенностями становления иерархии общества, включающими этнический состав населения, культурные традиции и образ жизни. Для примера можно привести достаточно различимые коммуникативные особенности представителей северо-восточного, западного и южного ареалов

44

США, которые складывались в различных исторических условиях. Яркой иллюстрацией социальной дифференциации языка и речевого поведения, обусловленной социальной дифференциацией современного британского общества, является книга английской журналистки и писательницы Дж. Купер "Класс" (Cooper J. Class L. Goi-gi Books. 1990). На примере шести социальных структур — аристократии, высшего среднего класса, среднего и низшего среднего класса, рабочего класса и класса "новых богачей" (выходцев из низших слоев) Купер показывает, наряду с другими 20 факторами, социальную дифференциацию "акцента" и речевого поведения, которые хорошо осознаются британцами, хотя сами они не любят в этом признаваться, считая, что социальная дифференциация в Великобритании — анахронизм. Пределом социальной дифференциации в области коммуникации является использование узких — локальных или профессиональных "языков", отличающихся главным образом набором стереотипных высказываний, терминов, профессионализмов и жестов и обслуживающих малые группы.

Обратная направленность во взаимодействии социальных и коммуникативных факторов обусловлена объективными процессами интеграции общества — стремлением к целостности через гармоничное объединение частей, наблюдаемым на уровне личности, группы, региона, социальных институтов и общества в целом. Интеграция как социологическая доминанта коммуникации является результатом естественного процесса взаимодействия литературного языка, диалектов и местных говоров. Примером такого взаимодействия может служить речь жителей казачьих станиц, отраженная М.А. Шолоховым при описании персонажей "Тихого Дона", "Поднятой целины" и других произведений. В ткань нормативной обиходно-разговорной речи вплетаются такие слова, как "кубыть", бывалоча", "гутарить", "умориться", такие обороты речи, как "нехай идет со двора", "я и не пужаюсь, с чего ты берешь?" "жалкуем об тебе, Мелехов" (Тихий Дон. Ч. 7. Гл. XIY). Процесс интеграции — это длительный процесс, в результате которого может ослабевать роль диалектов или местных говоров, особенно если нарушается целостность общества по территориальному признаку. Интеграция — сложный процесс еще и потому, что сам литературный язык как нормативная коммуникативная система неоднороден, включает в себя социальные, территориальные, функционально-стилистические переменные.

Отмечено, что социальная интеграция тем сильнее, чем шире общественные сферы использования литературного язы-

45

ка. Этим объясняется заметная активизация процессов интеграции под воздействием средств массовой информации. Сходство сообщаемой информации, а иногда и ее социальной оценки, тиражированность литературной нормы языка, регулярность ее воспроизведения и восприятия — все это не может не сказаться на убыстрении процесса интеграции в коммуникации. Большое значение имеют и такие социальные факторы, как доступность образования для всех слоев населения, устойчивые социально-экономические и культурные связи регионов страны.

Для современной русской обиходно-разговорной речи, не говоря уже о литературной, характерно использование финансово-экономических и юридических терминов различными слоями населения. Это свидетельствует об интегративных процессах в коммуникации на уровне функциональных стилей.

Интерференция как социологическая доминанта представляет собой особый виц взаимодействия социальных и коммуникативных факторов. Это — смешение либо двух языков (родного и неродного), либо разных коммуникативных кодов (официального и неофициального, литературного и жаргонного) в рамках одного языка, либо временное включение в действующую коммуникативную систему отдельных "инородных" по своей функционально-стилистической ценности элементов.

В первом и втором случаях интерференция является естественным процессом, обусловленным реальной "языковой ситуацией" в обществе, и имеет сильную социальную мотивирован-ность. В многоязычных странах (Россия, США, Канада, Швейцария и др.) значительная часть населения владеет двумя (и более) языками как практическим средством общения. В СССР 28,1% населения были двуязычны, для 23,4% из них вторым средством общения служил русский язык.

Двуязычие, или билингвизм (лат. bi в сложных словах "дву" + lingua "язык") предполагает дифференцированное использование родного и неродного языка в зависимости от коммуникативной ситуации. Но в практическом общении довольно часто происходит невольное смешение отдельных элементов — это может быть вызвано эмоционально-психологическим состоянием коммуникантов или отсутствием в одном из языков слова для выражения реалии. Гораздо хуже, когда это диктуется модой или примитивным пониманием социального престижа. Классическим примером неоправданного смешения языков является использование русского и французского в дворянском обществе России XVIII—XIX веков, высмеянное как смесь "нижегородского с французским". Аналогичное явление можно

46

наблюдать и в наше время, особенно в молодежных и профессиональных группах рекламосочинителей — включение в обиходно-разговорную, а иногда и литературную русскую речь американизмов на уровне отдельных слов и стереотипных фраз.

Смешение различных коммуникативных кодов характерно для научно-популярного жанра. Это оправдано социальной установкой автора — сделать специальную и сложную информацию доступной для широкого круга людей. Этим бесценным даром владеют немногие — таковы, например, научно-популярные издания Я.И. Перельмана по астрономии, А.Е. Ферсмана по минералогии, Д.С. Данина по физике, Л.В.Успенского и В.К. Журавлева по языкознанию. В современных информационных сообщениях о жизни популярных "звезд" наблюдается искусственно-нарочитое смешение, даже столкновение элементов, относящихся к различным коммуникативным ситуациям, например, "возжелал престижно тусануться" (Моск. Правда. 12.10.94), "раскрученный им же славный круиз" (Моск. Правда. 12.11.94). Такая интерференция не имеет социальной обусловленности и является лишь эффектным приемом актуализации экспрессивной функции коммуникации. Конечно, при желании углубить познавательный план анализа можно предположить, что интерференция такого вида служит особым способом сообщения информации об образе жизни представителей определенной социальной группы современного общества и, что самое главное, этот способ позволяет передать двойственную, если не двусмысленную социальную оценку информации. Но это уже тонкости коммуникативной установки.

Ситуативная группа социологических доминант коммуникации

К этой группе относятся четыре основных категории — коммуникативная роль, коммуникативная сфера, коммуникативная ситуация и коммуникативная установка.

Коммуникативная роль как социологическая доминанта сопряжена с категорией социального статуса, поэтому для ее обозначения иногда используется термин "социальная роль". Признаки, на основе которых выделяется данная категория;

"лидер — рядовой", "убеждающий — сомневающийся", "начальник — подчиненный" и т.п., хорошо изучены в социальной психологии и теории речевой деятельности. Социальные/коммуникативные роли играют существенную роль в коммуникации, так как во многом определяют способ использования коммуникативных средств и выбор их вариантов.

47

При исследовании коммуникативных ролей необходимо учитывать, что между ролью и статусом существует двусторонняя связь. С одной стороны, социальный статус в определенной степени обусловливает ролевые отношения коммуникантов: зная социальный статус коммуникантов, мы можем с определенной долей вероятности прогнозировать их ролевые функции и способы их выражения. С другой стороны, на основе коммуникативных ролей можно судить о социальном статусе коммуникантов.

Следует подчеркнуть, что понятия статуса и роли необходимо отличать от понятия "социальный стереотип". Этот термин был введен известным американским публицистом У. Липпманом в 1922г. для обозначения упрощенного, стандартизованного образа социальных объектов и событий, которые отличаются устойчивостью и повторяемостью, как например, консерватор, милиционер, фермер, безработный; презентация, митинг и т.п. Социальные стереотипы могут иметь как положительную, так и отрицательную интерпретации. В последнем случае они способствуют возникновению предубеждений, неприязни как на межличностном уровне, так и на общенациональном уровне. Воздействие стереотипов велико благодаря широким возможностям средств массовой информации — эмоционально окрашенной коммуникативной установке, регулярности и тиражированное™.

Коммуникативная сфера понимается как социально обусловленная область коммуникативной деятельности человека, имеющая свои функции, определяемые коммуникативными потребностями — необходимостью сообщить или получить некоторую информацию. По своей природе коммуникативные сферы тесно связаны с общественной деятельностью людей, в основе которой лежат духовные связи и производственная деятельность разнообразного характера. Коммуникативная сфера интегрирует целый ряд социально значимых характеристик коммуникации, таких как смысловая информация, социальный статус коммуникантов, их коммуникативные роли и степень мотивированное™ в обмене информацией. Она как бы прогнозирует способы выражения социальной дифференциации и вариативности коммуникации. Являясь существенной характеристикой социальной коммуникации, она имеет статус социологической доминанты.

Коммуникативная сфера актуализируется в сложной коммуникативной единице — дискурсе. Особенностью коммуникативной сферы является ее динамичность — способность многок-

48

ратного изменения тематического поля дискурса в зависимости от мотивированное™ коммуникантов.

Количество и номенклатура коммуникативных сфер определяется социоэкономическим и культурным уровнями развития общества в данный исторический период. Имеющиеся типологии коммуникативных сфер различаются по степени детализации. Основным критерием выделения типов коммуникативных сфер является информационное (тематическое) поле дискурса, т.к. оно передает содержательную информацию о производственной и общественной деятельности коммуникантов, об их отношении к социальным ценностям. Вспомогательным критерием выступает способ и средства выражения этой информации. По данным критериям различаются следующие типовые коммуникативные сферы: обиходно-бытовая, деловая, научная, профессиональная и художественно-творческая. Эти коммуникативные сферы соотносятся с функционально-стилистическими особенностями языковых элементов, используемых в данной коммуникативной системе.

Имеется и другой подход к выделению коммуникативных сфер на базе моделей социальной коммуникации в рамках общей теории речевой коммуникации. Так, лингвист из Чехословакии Л. Долежел выделяет следующие коммуникативные сферы: 1) передачу и обработку информации, служащей для описания, познания и толкования природы и общества; 2) передачу и обработку информации, которая позволяет регулировать поведение личности в коллективе; 3) передачу информации, выражающей действительность в художественной форме и 4) трансформацию языковых сообщений в формулы общественной беседы (см. Березин, Головин. 1979. С. 380). Нетрудно установить, что первая сфера коррелирует с научной сферой, вторая — с обиходно-бытовой, третья — с художественно-творческой. Четвертая сфера является специфической для этой классификации. В приведенной классификации, ориентированной на кибернетический аспект построения моделей социальной коммуникации, привлекает ее функциональное обоснование, что очень важно для прагматики. Важно выявить компоненты того механизма, который позволяет актуализировать социологические доминанты коммуникации в соответствии с коммуникативными потребностями. В естественных системах этот механизм приводится в действие при помощи отбора нужного варианта коммуникативных единиц по определенному функционально-стилистическому признаку, характерному для данной коммуникативной сферы, при помощи структурирования высказываний и дискурсов согласно речевой норме, при-

49

нятой в данной сфере общения, и при помощи вербальных и невербальных средств выражения социально значимой оценки информации, а возможно, и адресата.

Сравним следующие • высказывания и дискурсы, связанные единой темой — темой "слово", однако используемые в различных коммуникативных сферах:

— обиходно-бытовая: "Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь" (Поговорка);

— деловая: "Должно помнить, что дар слова есть единственное и неоцененное средство проникать внутрь явления" (Н.И. Пирогов);

— научная: "Слово дано для того человеку, чтобы свои понятия сообщать другому. И так понимает он на свете и сообщает другому идеи вещей и их деяний" (М.В. Ломоносов);

— профессиональная: "История слова всегда жизненнее, динамичнее и реальнее его этимологии" (В. В. Виноградов);

— художественно-творческая:

" А вам не горько, что в гримасах быта,

в толпе, привыкшей огрызаться зло,

так много превосходных слов забыто,

исчезло, кануло во мрак, ушло?

А вам не хочется, чтоб кто-то вдруг

вас проводил такими вот словами:

"О, да хранит вас небо, милый друг,

и благоденствие да будет с вами?"

(И. Михаилов).

Конечно, тема "слово" тяготеет  больше к научной и профессиональной сферам коммуникации. Тем не менее, все три компонента прочно вплетены в структуру механизма, регулирующего актуализацию коммуникативной сферы — социальная дифференциация, вариативность и ценностная ориентация. Любое изменение влечет за собой нарушение структуры коммуникативной единицы и функциональную дисгармонию. Попробуйте передать певучую строку М.Ю. Лермонтова "На мысли, дышащие силой, как жемчуг, нижутся слова" одним из вариантов грамматически нормативного высказывания типа "слова, как жемчуг, нижутся на мысли, дышащие силой", и все очарование творческой сферы развеется — высказывание перешло в деловую сферу коммуникации.

Границы коммуникативных сфер условны и взаимопроницаемы. Примером может служить такая обширная деловая сфера как "связи с общественностью и общественные отношения".

Если рассматривать научную коммуникативную сферу в современном обществе, то нельзя не заметить преобладания

50

письменной формы коммуникации. В связи с этим представляет особый интерес аргументация в пользу устных форм научной коммуникации — непосредственного взаимодействия между учеными и исторический обзор формирования научной коммуникации.

Социальная/коммуникативная ситуация занимает одно из центральных мест в социопсихологических исследованиях, посвященных проблемам социального управления, в частности, в такой отрасли, как социальная инженерия (Макаревич. 1994). В социологии ситуация понимается как "совокупность условий, в которые включены субъект и объект социальной деятельности и которые оказывают влияние на эту деятельность" (Краткий словарь по социологии. 1988. С. 306). В коммуникации как социально обусловленной деятельности ситуация занимает важное место — с ней связана проблема ситуативного варьирования коммуникации. В коммуникативном контексте социальная ситуация может быть уточнена как совокупность социально значимых условий актуализации коммуникации, которые способствуют или ограничивают взаимодействие коммуникантов и их взаимное воздействие.

Социальная ситуация, как и многие другие социальные категории, имеет сложную структуру. Определяющими для социальной ситуации являются три условия — место коммуникации (локальный параметр анализа), временная продолжительность и ориентация коммуникации (временной параметр) и участники коммуникации, как непосредственные, так и окружающие, "наблюдающие" (социоролевой параметр'). Каждая из этих составляющих участвует в формировании конкретной социальной ситуации. Каковы же их формальные признаки и как они соотносятся с дискурсом — сложной коммуникативной единицей?

Локальный параметр анализа естественной коммуникации (в устной форме) обнаруживает, что для социальной ситуации очень важно конкретное место и связанная с ним обстановка, в которой актуализируется коммуникативная деятельность человека. Это может быть вокзал и связанная с ним суета, театр, где зрители следуют принятым нормам поведения, больница, где нормой является тишина и выдержанность, суд, соблюдающий строгий ритуал и регламентирующий поведение присутствующих, ресторан, располагающий к беседе и релаксации, и т.д. Эти условия являются как бы "внешними" по отношению к дискурсу. Однако именно в дискурсе, да и в отдельных высказываниях эти локальные реалии получают формальное выражение в словах. Порой достаточно одного слова, чтобы

51

определить ситуацию, например: вагон, партер, палата, адвокат, официант. В письменной форме коммуникации локальные признаки ситуации могут быть выражены описательно в авторском дискурсе через его смысловое поле. Но наиболее выразительным средством являются невербальные средства коммуникации, которые строго регламентируются нормой поведения в зависимости от локального параметра ситуации. Невербальные средства соотносятся с третьей характеристикой дискурса — способом передачи информации.

Временной параметр анализа позволяет различать социальные ситуации по длительности — кратковременные и долговременные, например, обмен репликами в лифте и длительную беседу за обеденным столом. Формальным коммуникативным признаком кратковременной ситуации являются стереотипные высказывания — "речевые формулы", выражающие приветствие, прощание, благодарность, извинение, утверждение, отрицание и т.п. Часто в таких ситуациях при ответе ограничиваются невербальными средствами.

Участники коммуникации и их окружение во многом определяют характер социальной ситуации, поскольку с ними связаны такие социально значимые характеристики коммуникации как социальный статус, коммуникативные роли, а также межличностные отношения и ориентация на окружающих. Эти признаки актуализируются в дискурсе и соотносятся с его регистром и способом выражения информации. Тональность высказываний и/или всего дискурса, а также выбор нормативных " вариантов вербальных и невербальных средств создают различные оттенки даже однотипных ситуаций — благоприятных и неблагоприятных.

Социальных ситуаций бесчисленное множество, поэтому до сих пор нет общепринятой их классификации или типологии. Обычно их группируют на основе трех признаков. По локальному параметру различают официальные и неофициальные ситуации, по временному — кратковременные и долговременные, по социоролевому — управляемые и неуправляемые или планируемые и спонтанные. Если все эти условия, способствующие социальной коммуникации, рассматривать в совокупности, то основанием для общей типологии может быть единый признак — эффективность коммуникативного взаимодействия коммуникантов. По этому признаку выделяются два основных типа социальных ситуаций — благоприятных, способствующих сплочению, пониманию, интеграции, и неблагоприятных, приводящих к непониманию, конфликтам, дезинтеграции. Если ситуации управляемы, их можно видоизменить в соответствии

52

со своим замыслом, и здесь большую роль играет коммуникативная установка и выбор коммуникативных средств для ее актуализации. Если в коммуникативной сфере отмечалась ее соотнесенность с функциональными стилями вербальной и невербальной коммуникации, то конкретная социальная ситуация соотносится с так называемым контекстуальным стилем, который обусловлен непосредственно ее составляющими.

Коммуникативная установка. Строго говоря, эта категория обусловлена социопрагматическими факторами социальной коммуникации — воздействием на партнера с той или иной целью — убедить его, посеять сомнения, заставить что-то сделать и т.п. Это — важный компонент коммуникации, т.к. служит связующим звеном между социальной информацией и речевым поведением коммуникантов. Коммуникативная установка различается в зависимости от характера информации. Так, при передаче деловой информации — установка на рекламирование своей деятельности, ее результатов и достоверности сообщаемых фактов. При передаче познавательной информации — установка в большей степени на интерес и перспективу творчества. При передаче культурологической информации преобладает установка на эстетические, этические, развлекательные факторы, определяющие социальную ценность коммуникации.

Установка и способ ее актуализации в значительной степени определяются социальной ситуацией. В кратковременной ситуации установка актуализируется в высказываниях на базе речевых актов различного типа — вердиктов, комиссивов и т.п. В долговременной ситуации установка актуализируется в дискурсе, соотносясь с его характеристиками — смысловым полем, регистром и способом передачи информации. Она может быть выражена эксплицитно, то есть явно, непосредственно при помощи вербальных средств, или имплицитно — неявно, намеком при помощи стереотипного высказывания и невербальных средств. Своеобразным способом выражения установки может быть коммуникативный код (общелитературный язык, диалект, жаргон), который выбирается в зависимости от социальной ситуации с целью эффективного воздействия на партнера. Естественно, что, имея определенное коммуникативное намерение, отправитель информации выбирает наиболее оптимальный, по его мнению, вариант коммуникативного воздействия. Четкая установка и адекватные способы ее актуализации являются залогом успешного выполнения коммуникативной задачи.

Нетрудно заметить, что актуализация доминант этой группы

53

тесно связана с таким свойством языка, как ситуативная вариативность. В отличие от стратификационной, ситуативная вариативность обусловлена различием или сходством коммуникативной ситуации, которая определяется социальными/коммуникативными ролями коммуникантов, их взаимоотношениями, коммуникативными установками и другими факторами, действующими в конкретной ситуации.

Разграничивая стратификационную и ситуативную вариативность, не следует упускать из виду их тесную взаимосвязь. Дело в том, что стратификационная вариативность полностью не исчезает даже в конкретной ситуации общения. Происходит как бы наложение стратификационных различий на ситуативные различия — вот почему "одна и та же модель ситуативной вариативности может по-разному реализовываться в различных социальных группах" {Швейцер. 1983. С. 190). Например, ситуации знакомства, прощания или поздравления предполагают множество коммуникативных вариантов, но выбирается тот вариант, который соответствует не только роли коммуникантов, но и их социальному статусу, т.е. стратификационно обусловленный.

Рассматривая вариативность в качестве свойства системы, необходимо подчеркнуть, что она обусловлена как объективно, так и субъективно. В первом случае вариативность определяется социальной дифференциацией языка как объективной данностью, во втором случае вариативность определяется ценностными ориентациями членов данного общества, 'которые А.Д. Швейцер называет "ориентацией второго порядка" — когда коммуниканты ориентируются не на сами переменные, а на критерии и правила их отбора (Швейцер. 1976. С. 85).

Оценочная группа социологических доминант коммуникации

Оценочные доминанты являются сопряженными категориями. В коммуникативном процессе они актуализируются одновременно, в совокупности представляя оценочную ориентацию коммуникантов, связанную со смысловой информацией, с отношением к партнеру и самооценкой. Данные категории тесно связаны с содержательным аспектом коммуникации, в котором пересекаются собственно смысловые и оценочные характеристики.

Ценностные представления индивида формируются через познание окружающего мира, через процессы социального общения, воспитания и деятельности. Система ценностных

54

представлений ("этическая система") может включать объективные ценности типа "добро" и "зло", но средства и условия освоения этих ценностей могут оцениваться по-разному либо на основе общественного мнения, либо в соответствии с нравственными нормами или религиозными убеждениями данного общества, либо субъективно.

Ценностная ориентация в коммуникации реализуется за счет использования вариантов коммуникативных средств, содержащих оценочный компонент — положительный, нейтральный или отрицательный (сравните, например: городок — небольшой город — городишко), за счет тона высказываний, построения дискурса в соответствии с коммуникативной установкой на выраженность или невыраженность оценочного отношения к информации и партнеру. Ценностная ориентация коммуникантов может контролироваться ими, что удается скорее на вербальном уровне коммуникации. Причины самоконтроля носят прагматический характер.

Оценка смысловой информации в социокоммуникативном контексте связана прежде всего с социальной значимостью информации. В социологии социальная информация понимается как "совокупность знаний, сведений, данных и сообщений, которые формируются и воспроизводятся в обществе и используются индивидами, группами, организациями, классами, различными социальными институтами для регулирования социального взаимодействия, общественных отношений, а также отношений между человеком, обществом и природой" (Краткий словарь по соцологии. 1988. С. 101). Для социальной коммуникации наиболее существенными в данном определении являются указания на цель и назначение социальной информации — регулировать социальное взаимодействие в самых разнообразных областях и на различных уровнях социальной структуры общества. Для социальной коммуникации также важны данные о содержательной типологии социальной информации, об условиях, способах и средствах ее актуализации;

иначе говоря, необходимо знать, что сообщается, кто сообщает, кому сообщает и как.

Условия актуализации социальной информации определяются тремя показателями: 1) статусно-ролевыми отношениями отправителя и получателя информации, обозначаемых терминами "личный" — индивид, представляющий свои интересы, и "общественный" — социальный институт, группа, ассоциация и т.п., представляющие общие интерсы; 2) направленность информации; 3) способы, каналы ее передачи и восприятия. Возможны следующие четыре варианта:

55

1. Общественный отправитель »-- общественный получатель. Это наиболее распространенный способ передачи информации в сфере общественных отношений, предполагающий социальную интеграцию. Например, призыв к обществу о защите детей.

2. Личный отправитель >->• общественный получатель. Это не только рекламная информация, передаваемая при помощи средств массовой информации. Это может быть частное обращение к обществу или отдельным социальным группам с предложением об улучшении экологической обстановки.

3. Личный отправитель »— личный получатель. Здесь реализуются два вида коммуникации — межличностный и межгрупповой. Роль средств массовой информации при этом ограничена (за исключением объявлений в газетах в связи с сугубо личными событиями или проблемами). Используются такие способы передачи информации, как домашняя газета или журнал, внутреннее телевидение или программы компьютерной видеотехники.

4. Общественный отправитель »-- личный получатель. В данном случае передается разнообразная информация делового, познавательно-развлекательного и другого характера в соответствии с интересом и заказом потребителя. При этом используются видеосистемы, кабельное телевидение, компьютерные программы и игры. Выбор информации в связи с развитием новых электронных средств связи перешел к потребителю — он оплачивает рыночную стоимость информации. Новые способы и каналы коммуникации существенно повлияли на характер информации в плане содержания, разнообразия и профессиональной подготовленности.

Усложнение систем управления в обществе привело к тому, что обострилась проблема качественной оценки социальной информации — ее актуальности, достоверности, полноты. Все это объясняет, почему для социальной коммуникации в равной степени важны все три компонента социальной информации — смысловой, сообщающий о социально значимой информации как таковой, оценочный, сообщающий об отношении говорящего к передаваемой информации, и ценностная ориентация, сообщающая об отношениии к партнеру и/или к себе. Эти существенные характеристики социальной коммуникации находят отражение в высказываниях и дискурсах, имеют свои способы и средства выражения на различных уровнях коммуникации.

Смысловая информация является социально значимой категорией в том случае, когда она связана с социальными реалиями,

56

с явлениями, которые представляют интерес для общества, социальных групп и индивидов в плане социальных ценностей и проблем. Смысловую информацию можно определить как совокупность компонентов содержательного аспекта коммуникации, отражающего познавательную деятельность человека, которая мотивирована социальными интересами и потребностями индивида и общества и используется в целях регуляции социальных отношений.

Основой типологии смысловой информации могут служить коммуникативные сферы, поскольку они представляют разноп-лановые области и виды деятельности человека, осуществляемой на уровне макро-и микроструктур (начиная с минимальной социальной ячейки — семьи). В реальной коммуникации смысловая информация тесно связана со смысловым (тематическим) полем дискурса, но может быть передана даже одним высказыванием. Сравните, например: "Но только вряд ли чижи согласятся. Осенью деды перейдут в разряд дембелей и уедут, фазаны станут дедами, ну а чижи — полноправными фазанами. И они могут спросить: зачем мы пахали? пыхтели? терпели?" (Ермаков О. Знак зверя//3намя. 1992. № 6. С. 23) и "Господа бояре, бословите жениха по невесту ехать!" (Бунин И. Деревня //Антоновские яблоки. М. 1990. С. 124). В обоих примерах смысловая информация носит социально значимый .характер для ее получателя. В первом случае она связана со знанием современной неофициальной иерархии в определенных социальных группах, во втором случае — со знанием социокультур-ных традиций и ритуалов, сохранившихся в некоторых сельских общинах России. В обоих случаях смысловая информация передается "в чистом виде", не отягощенная оценочным компонентом.

Оценочная информация рассматривается иногда как компонент смысловой информации, поскольку не может актуализироваться самостоятельно, без опоры на смысл. Конечно, оценочную информацию можно получить из отдельных высказываний типа: "Все это чепуха, враки, ложь!". Но эти высказывания представляют собой реплики в ответ на смысловую информацию собеседника или какой-либо статьи (текста). Оценочная информация содержит качественную оценку смысловой информации и передает осознанно или неосознанно, намеренно или ненамеренно отношение говорящего (пишущего) к той или иной социальной информации. В этом состоит ее важность для социальной коммуникации.

Если смысловая информация в большей степени соотносится со смысловым полем дискурса, то оценочная — с его

57

регистром и способом передачи оценочного отношения. Рассмотрим в качестве иллюстрации следующий авторский дискурс: "На Митинском кладбище в Москве два ряда одинаковых могил. Я помнил: одни в цветах, другие — без. Все могилы снабдили стандартными бетонными монументиками. Только одни несли таблички с золотыми буквами, а другие смотрелись бедными родственниками. Может быть, даже кто-нибудь, обманутый, и специально уносил с этих могил цветы?.. Ведь люди верили. Люди плакали. Верили — что виноваты они. Люди знали героев пожарных и виноватых со станции" (Козлов Б. Записки ликвидатора//3намя. 1992. № 11. С. 59).

Выделить социально значимую смысловую информацию из данного дискурса нетрудно — жертвы Чернобыльской катастрофы похоронены на Митинском кладбище в Москве, которое посещают близкие погибших и ухаживают за могилами. Но читатель, так же без труда, воспринимает и оценочную информацию, негативное отношение автора к социальной несправедливости, которая сохраняется даже после смерти. Для выражения оценочной информации автор использует прием противопоставления: "одни в цветах, другие — без"; "одни несли таблички с золотыми буквами, а другие смотрелись бедными родственниками"; герои и виноватые, обманывать и верить, использует слова с уничижительной коннотацией — "монумен-тики".

Степень эффективности актуализации оценочной информации во многом зависит от выбора коммуникативных средств и способов коммуникации. Оценочная информация является существенной характеристикой социальной коммуникации, ее важной категорией и может быть квалифицирована как социологическая доминанта.

Ценностная ориентация по отношению к партнеру как существенная характеристика социальной коммуникации тесно связана с предыдущей. В социальной психологии ее определяют как социальную установку, подчеркивая этим, что отношения между коммуникантами носят характер определенной намеренности, целенаправленности, обусловленных социальными и психологическим факторами общения.

Переводя эту категорию в плоскость социальной коммуникации и рассматривая ее в узком плане как оценочное отношение к партнеру, следует отметить, что она имеет тоже двойную обусловленность — социальную и психологическую. С одной стороны, оценочное отношение к партнеру основывается на его социально-ролевом статусе; с другой стороны, на субъективных ощущениях приязни — неприязни, чувствах уваже-

58

ния — презрения и т.п. Оценочное отношение часто формируется на основе социального стереотипа индивида или социальной группы. Сравните, например: "— Таперь! — передразнил Тихон Ильич. — Деревня стоеросовая!" (Бунин И. Деревня. С. 57) и "Он выговаривал чисто, правильно, совсем по-городскому" (Тарасович И. Земляные яблоки//Новый мир. 1989.

№ 2. С.41).

Самооценка как социологическая доминанта является сложной категорией, представляющей интерес не только в прагматическом, но и в теоретико-познавательном плане. Человеку свойственно оценивать себя — свой социальный статус и коммуникативную роль в конкретной ситуации. Рассматриваемая в теоретико-познавательном плане категория самооценки соотносится с теорией рефлексии (лат. reflexio "обращение назад", "отражение") — теорией самопознания, разрабатываемой в социальной психологии. Согласно этой теории, человеку, социальной группе, обществу в целом свойственно сознательно оценивать себя и свою деятельность, а также выяснять, как воспринимаются другими его личностные качества и деятельность. Оригинальный подход к трактовке рефлексии как трехуровневой структуры (субъект как он есть — действие;

субъект оценивает себя — переживание; субъект оценивает свою оценку — знание о переживании) и представление ее в вице математической модели содержится в работах известного специалиста в области социологических и психологических исследований В.А. Лефевра (Лефевр. 1990).

Яркой иллюстрацией рефлексии является описание Л.Н. Толстым переживаний Николеньки Иртеньева. Мальчик со стыдом осознает, что, стоя у гроба матери во время панихиды, испытывал желание показать, что он огорчен больше всех, что его на самом деле заботило впечатление ("действие"), которое он производит на других, и так же придирчиво наблюдал за лицами присутствующих. Он презирал себя за это, прекрасно осознавая низменность своих мыслей и поведения ("Детство". Гл. XXVII).

Таким образом, содержательно-оценочные факторы социаль-^H0^ коммуникации обусловливают три важнейших категории, которые выполняют роль социологических доминант.

В естественной коммуникации рассмотренные выше категории актуализируются одновременно через • коммуникативные единицы соответствующих уровней коммуникации, хотя в конкретных дискурсах они могут занимать различное доминирующее положение.

Сравним три дискурса, представленные в письменной фор-

59

ме — в текстах из романа Ю. Германа "Дело, которому ты служить" (Л. 1959).

I. "На обходе Богословский представил Володю персоналу больницы.

— Устименко, Владимир Афанасьевич, студент-практикант, — сказал он без всякого выражения в голосе.

Володя глупо поклонился, ужасно покраснел и спрятался в коридоре за шкафом" (С. 157).

— Коммуникативная сфера: профессиональная (медицинская);

— Ситуация: обычно деловая (персонал больницы на обходе);

— Статус: старший по должности и возрасту (главврач Богословский) — младший по должности и возрасту (студент-практикант Володя);

— Роли: свой — чужой (Богословский представляет Володю как нового практиканта своим коллегам);

— Установка: снять психологическое напряжение новенького (за счет подчеркнуто краткой формы представления, без всяких комментариев);

— Смысловая информация: ритуал представления (принятая форма представления в официальной обстановке);

— Оценочная информация: нейтрально-объективная ("сказал он без всякого выражения в голосе");

— ценностная ориентация: внешне нейтральная со стороны Богословского и повышенно-эмоциональная с элементом рефлексии со стороны Володи ("глупо поклонился, ужасно покраснел и спрятался...").

В дискурсе имеется лишь одно краткое высказывание, передающее смысловую информацию и отношение к ней (с учетом интонации, тона), когда говорят "без всякого выражения в голосе". Остальная информация сообщается через авторский дискурс — описание, который вводит в коммуникативную сферу и ситуацию, статус персонажей и роли присутствующих при помощи описания невербальных компонентов коммуникации, которые, кстати, несут основную оценочную нагрузку.

П. "Так что уходился я, милый юноша, вот и хочется, когда есть возможность, поспать. Не судите!

— Я и не сужу.

— Врете, судите! Да и дело ваше такое, молодое, — всех судить и осуждать. Но и мы не таковские — старики. Мы свою жизнь прожили так, что особо перед вами каяться не в чем. Понятно, сударь-сударик? Шествуйте же с миром!" (С. 191).

— Коммуникативная сфера: разговорно-обиходная ("уходился", "врете", "не таковские");

60

— Ситуация: доверительный открытый разговор наедине;

— Статус: старший по возрасту и по положению (шестидесятилетний врач) и младший по возрасту и по положению (студент-практикант);

— Роли: поучающий и слушающий;

— Установка: убедить в своей правоте;

— Смысловая информация: обоснование мнения о "привилегиях" старших;

— Оценочная информация: субъективно положительная;

— Ценностная ориентация: грубовато-снисходительная ("врете", "милый юноша", "сударь-сударик", " шествуйте же с миром") и сдержанно-вежливая ("Я и не сужу").

В данном дискурсе социальные категории актуализируются в прямой речи коммуникантов. Здесь нет авторской оценки или описания невербальных средств (фонационных), но они легко угадываются по экспрессии и построению высказываний и функционально-стилистическим характеристикам слов.

III. "Она взглянула на Володю:

— И ничего? Ничего нельзя сделать?

Он молчал. Лицо мертвого было теперь совсем белым. И только ночной ветерок едва шевелил его, словно живые, русые волосы.

— Вы его зарезали здесь, подлецы! — сказала женщина. — Я везла его живым. Вы его убили, сволочи! Что, свиненок, мальчишка, учился на нем? Да? Учился на беззащитном человеке? Говори!

— Как вам не стыдно! — сказал Володя. — Как вы можете..." (С. 193).

— Коммуникативная сфера: деловая (женщина приходит в больничную палату, чтобы поговорить с врачами), переходящая в обиходную;

— Ситуация: конфликтная (женщина не может поверить, что раненого нельзя было спасти);

— Статус: главный — неглавный по положению (врачи — близкий человек умершего);

— Роли: обвинитель — сочувствующие;

— Установка: доказать, что врачи виноваты, особенно студент-практикант;

— Смысловая информация: в состоянии отчаяния человек не управляет своими эмоциями и рассудком; врач может быть незаслуженно обвинен;

— Оценочная информация: негативная;

— Ценностная ориентация: оскорбительно-уничижительная ( по отношению к врачам) и сдержанно-сочувствующая (по

61

отношению к женщине), переходящая затем в возмущение от

несправедливого обвинения.

В данном дискурсе, отражающем конфликтную ситуацию, можно наблюдать быстрый переход от одной коммуникативной сферы в другую в связи с изменившейся коммуникативной установкой, несоответствие социальных статусов и коммуникативных ролей.

Объективность обоснования рассмотренных выше ситуативных и содержательно-оценочных характеристик как существенных категорий социальной коммуникации подтверждается тем, что они находят формальное выражение в коммуникативных единицах различных уровней.

Функциональная группа социологических доминант коммуникации

Выделению категорий предшествует обоснование функций социальной коммуникации — проблема, которая решается далеко не однозначно.

В широком понимании функция (лат. fimctio "исполнение, совершение") — это роль или назначение любого элемента, которые он выполняет как компонент системы. В каждой науке функция получает свое определение, на основе которого выделяются основные, частные и специализированные функции.

В социологии функция понимается как зависимость между социальными процессами, выражаемая в функциональной зависимости переменных, и как социальное действие, которое регулируется определенными нормами и контролируется социальными институтами.

Основными функциями коммуникации как социально обусловленного процесса являются взаимодействие коммуникантов и воздействие на них с определенной целью. Постоянными факторами являются содержательные категории, переменными — условия, в которых актуализируется коммуникация и коммуникативные средства различных уровней.

Социальная коммуникация основывается на трех основных базовых функциях общей коммуникации — информационной, прагматической и экспрессивной. При анализе различных уровней коммуникации выяснилось, что в рамках этих базовых функций выделяются частные и специализированные функции, которые актуализируются при помощи разнообразных коммуникативных средств. Некоторые из них, например, указывающая и репрезентативная функции социально значимы только при определенных условиях — когда они социально ориентире -

62

ваны или передают социально значимую информацию. Другие функции имеют постоянную социальную ориентацию благодаря своей коммуникативной природе и поэтому представляют особый интерес для социальной коммуникации. Специализированные функции социальной коммуникации актуализируются в конкретных речевых актах, которые всегда социально ориентированы. Их можно обобщить в следующие группы: контак-тоустанавливающая, функция самопрезентации, апеллятивная, побудительная, волеизъявительная, регулирующая, ритуальная и перформативная.

Контактоустанавливающая (фаттеская) функция является наиболее типичной для социальной коммуникации, потому что от ее актуализации зависит успех коммуникативного замысла. Эта функция актуализируется в устной и письменной формах коммуникации при помощи стереотипных вербальных высказываний и невербальных средств. В письменных научных текстах вводный абзац иногда выполняет контактоустанавливаю-щую функцию. Способ ее актуализации чрезвычайно важен, так как он либо мотивирует дальнейший "контакт" с автором книги, либо разрушает его. В практических рекомендациях по ораторскому искусству и телевещанию подчеркивается важность вводного высказывания или дискурса, от которых зависит контакт с аудиторией. Именно на этом этапе коммуникации необходимо выбрать такие коммуникативные средства, которые адекватно выражают социальную ориентацию говорящего и тональность его дискурса.

Функция самопрезентации актуализируется в ситуациях, когда говорящий намеренно или ненамеренно, сознательно или бессознательно создает свой образ, который может соответствовать или не соответствовать его социальному статусу и коммуникативной роли. В актуализации самопрезентации значительное место занимают невербальные средства — фонационные и кинесические. Невербальные и вербальные средства благодаря своей стратификационной и ситуативной вариативности способны передать информацию о социальном статусе индивида с точки зрения его демографических характеристик, территориальной принадлежности, образовательного ценза и др. При самопрезентации проявляется и ценностная ориентация говорящего, его самооценка. При самопрезентации актуализируются разнообразные вербальные варианты: социально-дифференцированные ("я здесь размышлял", сравните: "думал"), социально-интегрированные ("Хлопец я хоть куда!", сравните:

"парень"), социально-интерферированные ("Мне все эти ваши "ноу-хау" до лампочки!").

Апеллятивная функция/функция обращения. Несмотря на кажущуюся незначительность, эта функция обусловлена четкой социальной ориентацией. Мы обращаемся по-разному к людям с разным социальным статусом, дифференцирование используя не только формы имени, но и формулы обращения. Одновременно с вербальными средствами могут быть использованы невербальные. Являясь универсальной функцией, обращение имеет свои особенности выражения в разных культурно-генетических ареалах. Так, в США нормой обращения не только к друзьям, но и коллегам является имя, часто в сокращенной форме. К сенатору США обращаются Senator независимо от того, занимает он этот пост в настоящее время или занимал его ранее. К бывшему президенту обращаются Mister, а не Ex-President. В русском культурно-генетическом ареале обращение по имени имеет много социально-дифференцированных вариантов. Традиционно при обращении к старшему или в деловой официальной ситуации используется отчество. Однако под влиянием американского коммуникативного стереотипа наметилась тенденция опускать отчество (пока еще не в функции непосредственного обращения); ведущие радио- и телепередач часто обращаются к своим коллегам по имени, создавая этим неформальную ситуацию беседы и доверительности.

Побудительная функция. Эта функция распадается на множество специализированных функций, обусловленных коммуникативной установкой — побудить партнера выполнить какое-либо действие или совершить поступок. Чаще всего данная функция актуализируется в обиходно-бытовой сфере коммуникации при помощи эксплицитных средств выражения, которые выбираются в зависимости от статусно-ролевых отношений коммуникантов. Но могут быть использованы и импликационные средства, преимущественно фонационные. Правильно выбранный тон, громкость голоса, паузы в высказывании не менее "красноречивы", чем слова, и могут служить сильным мотивирующим стимулом для реакции партнера.

Волеизъявительная функция. По своей целенаправленности данная функция смыкается с предыдущей, но носит всегда эксплицитный характер, поскольку предполагает непосредственное воздействие со стороны индивида, имеющего более высокий статус или роль (судья, командир, хозяин и т.п.) Обычно актуализируется в речевых актах типа директива (распоряжения, приказы и т.п.). Отличительной чертой данной функции в плане выражения является довольно ограниченный выбор стереотипных высказываний. Экспрессивную функцию коммуникации при этом выполняют невербальные средства, как бы компенсируя невыразительность вербальных средств.

64

Регулирующая функция играет важную роль в социальной ориентации коммуникантов, позволяя управлять такими формами коммуникации, как беседа, обсуждение договоров и контрактов, дискуссия и т.п. Данная функция актуализируется эксплицитно, обычно в официальных ситуациях, главным образом при помощи вербальных средств в стереотипных высказываниях — речевых формулах типа, "Ваше время истекло!" "Пора заканчивать/начинать". В неофициальных ситуациях, особенно при межличностном общении, регулирующая функция может актуализироваться имплицитно — для того, чтобы поощрить собеседника к высказыванию, отвлечь его внимание или, напротив, вернуть его к интересующему вопросу, широко используются взгляд, жесты и паузы. Регулирующая функция как бы двунаправленна — на партнера и на себя. В последнем случае фактически осуществляется саморегуляция, которая требует усилий, как всякий коммуникативный самоконтроль, осознанный и намеренный. Специфика этой функции заключается в ее динамизме, что объясняется изменением ситуации, введением новой информации и т.п.

Ритуальная (магическая) функция возникла и сформировалась как особый вид коммуникативного взаимодействия и воздействия в ритуалах, связанных с официальными церемониями, религиозными обрядами, повериями и суевериями (поэтому ее иногда называют магической) и оказалась устойчивой. Она выражается при помощи постоянного набора вербальных и невербальных средств, которые актуализируются в стереотипных высказываниях — речевых формулах. Данная функция имеет ярко выраженную социальную ориентацию, так как предполагает соблюдение предписанных норм речевого поведения согласно "обычаю". Являясь универсальной, ритуальная функция имеет наиболее ярко выраженную национальную специфику в способах актуализации, обусловленных историко-культурологическими факторами развития общества, нации, этноса.

Перформативная функция (ср.-лат. performo "действую") сопряжена с ритуальной функцией (иногда их объединяют), поскольку они связаны со стереотипными ситуациями и установками коммуникации. Специфическими чертами перформативной функции являются сообщения информации главным образом о совершаемых действиях и то, что высказывание и совершаемое действие эквивалентны. Например, высказывания типа: "Извините!", "Благодарю вас!", "Я обещаю, клянусь!" — фактически являются вербальными действиями извинения, благодарности, обещания, клятвы. Если кто-то говорит: "Я торжественно клянусь!", это

3 Зек. 1820

65

значит, что он связан клятвой, то есть без высказывания нет действия. Иногда такие высказывания называют перформативны-ми. Они интерпретируются однозначно, будучи жестко ограничены социальной ориентацией — коммуникативной сферой, ситуацией и установкой. Поэтому перформативная функция имеет свойства социального символизма.

Рассмотренные выше функции являются обязательными для социальной коммуникации и, следовательно, относятся к социологическим доминантам. Другие коммуникативные функции так же социально обусловлены (по своей природе), но актуализация их социально значимых компонентов имеет факультативный характер, поэтому они не включаются в число доминант.

Подчеркивая важность социологических доминант, необходимо отметить и специфику их выражения коммуникативными средствами, обусловленную правилами, нормами, речевыми стереотипами, образующими в совокупности так называемый речевой этикет. Этот термин был введен в 1967 г. В.Г. Костомаровым — основателем отечественной школы лингвострановедения.

Речевой этикет — это система устойчивых высказываний — речевых формул общения, предписываемых обществом в данный исторический период в соответствии с социальной ориентацией коммуникации — коммуникативной сферой, ситуацией, статусно-ролевыми отношениями и коммуникативной установкой. В конечном счете речевой этикет обусловлен взаимодействием социальных и коммуникативных факторов и выразительных средств коммуникации, а также их вариативностью. Выбор вариантов определяется частными и специализированными функциями коммуникации, такими как знакомство, приветствие, прощание, поздравление, пожелание, просьба, согласие, отказ, сочувствие, соболезнование и т.п. В этих функциях компоненты речевого этикета (вербальные и невербальные) не сообщают смысловой информации, их основным назначением является выражение социально-оценочной информации. Наиболее полно речевой этикет актуализируется в дискурсе и тесно связан с его регистром и способом передачи социально-оценочной информации.

Владение речевым этикетом особенно важно на уровне межнациональной коммуникации. Универсальность и обязательность совокупности социально обусловленных коммуникативных норм дают основание поставить вопрос о возможности включения речевого этикета в число социологических доминант коммуникации в плане выражения ее содержательных категорий,

Рассмотренные категории социальной коммуникации и функции неоднородны по своей природе и значимости. Их харак-

66

теристики основаны в значительной степени на социолингвистических исследованиях и теории коммуникации. Дальнейшее изучение категорий в русле собственно социокоммуникативной проблематики требует предварительного исследования соотнесенности их компонентов в плане содержания и выражения.

Вопросы для самоконтроля

1. Какие факторы обусловливают социальную значимость коммуникации?

2. Каково содержание ситуативно обусловленных категорий?

3. Как проявляются в реальной коммуникации категории социального статуса и коммуникативной роли?

4. В чем различие между смысловой и оценочной информацией?

5. Как определяется социологическая доминанта коммуникации? Каковы основные группы социологических доминант?

6. Что такое "социальный стереотип"?

7. Каковы факторы, определяющие социальную дифференциацию, интеграцию и интерференцию, а также вариативность как категории социальной коммуникации?

8. Как понимается функция в социологии и социальной коммуникации?

9. Каковы способы актуализации частных функций социальной коммуникации?

10. Что такое "речевой этикет"?

Основная литература

Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. М., 1975.

Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М., 1984.

Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. М., 1989.

Швейцер А.Д. Социальная дифференциация языка//0нтология языка как общественного явления. М., 1983

Дополнительная литература

Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. М., 1979.

Лефевр В.А. От психофизики к моделированию духа//Вопросы философии. 1990. № 7.

Макаревич В.Н. Игровые методы в социологии: теория и алгоритмы. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1994.

Швейцер А.Д. Современная социолингвистика. Теория. Проблемы. Методы. М., 1976.

Глава III. СИСТЕМНОСТЬ КОММУНИКАЦИИ И ВИДЫ КОММУНИКАТИВНЫХ СИСТЕМ

Понятие системности

Коммуникация возникла в человеческом обществе как потребность индивида передать другому индивиду необходимую для совместного действия информацию. Первичными коммуникативными средствами были самые простые — указательные жесты, одобряющая или неодобряющая мимика — невербальные (лат. verbalis "устный, словесный") знаки. Правильное понимание этих знаков было возможно лишь в их устойчивой соотнесенности, чаще по признаку противоположности — указание налево, вверх предполагало указание направо, вниз. Наконец, homo habilis "человек умелый" стал использовать для передачи информации вербальные средства — слова и фразы и превратился в homo loquens "человека говорящего". Появлялись все новые и новые слова, пропуская их через свое сознание — фиксируя соотнесенность того или иного слова с реалиями действительности, человек невольно должен был упорядочивать их по каким-то общим или различительным признакам как формальным, так и содержательным. По мнению психолога Л.С. Выготского, системность является критерием осознанности. Способом наивной систематизации слов мы пользуемся и до сих пор. Действительно, как можно было бы понять лавину новообразований в современном русском языке, если бы мы не обладали способностью сопоставить и упорядочивать их. Мы понимаем новообразование "наив", потому что оно соотносится с рядом: "интим, примитив". Воспринимаем слово "джазуха" с пренебрежением, потому что соотносим его с рядом: "показуха, порнуха, чернуха" и др. Появившееся слово "бомжатник" ставит нас в тупик — с чем оно соотносится? Если с курятником, то это место, где обитают бомжи, а если с медвежатником, то это бомж в новом амплуа. Автор анонимен, и для правильного понимания слова необходим конкретный контекст. Слово "крутой", оторвавшись от ряда "крутой (берег, обрыв; лоб)", побило все рекорды — используется в самых причудливых сочетаниях (даже без кавы-

68

чек) с неопределенным смыслом, который можно интерпретировать как "лихой, бесшабашный, преступающий дозволенные нормы, жесткий"; например: "крутой (парень, продюсер, шеф)", "крутая (группа, разборка, газета, лекция, электроника)" и др. Любопытно, что общая социальная оценка этого нового слова скорее благожелательная, чем осуждающая.

Этот несколько упрощенный взгляд на природу системности позволяет, тем не менее, определить ее как онтологическое свойство упорядоченности множества элементов, в том числе и коммуникативных средств, в основе которой лежат взаимообусловленные принципы их тождества и различия. Поэтому неудивительно, что возникла необходимость научной интерпретации этого свойства — обоснование системного подхода как методологического принципа научного познания. Поиски ученых — философов, логиков, специалистов в области общественных, гуманитарных и точных наук выявления возможных связей и взаимозависимостей множества элементов, представляющих реалии действительности и отражающих представление о них, привели к обоснованию разных способов их систематизации. В научном обиходе используются такие понятия, как система, классификация, таксономия, стратификация, типология. Иногда эти понятия и термины, их выражающие, взаимо-заменяются, поскольку имеют общие признаки. Но, как известно, однозначность является непременным условием корректного употребления термина.

Система (греч. systema "целое, составленное из частей, соединение") — совокупность элементов, находящихся в многомерных отношениях друг с другом и образующих определенное целостное единство, способное функционировать. К настоящему времени разработана теория систем, которая применима к исследованию различных объектов, но с различной степенью эффективности, что зависит от природы самих объектов и сложности их взаимосвязей. Сравните: социальная система, система языка, кибернетическая система, система управления и др. Общим требованием к любой системе является наличие трех признаков системности — объектность — элементы некоего множества или совокупности, структура — сеть отношений и связей между этими элементами и целостность — свойство данной совокупности элементов функционировать как некое единство, в котором целое зависит от элементов, а элементы — от целого. Система не сводится к сумме элементов; свойства элементов определяются их местом в структуре — соотнесенностью с другими элементами.

Классификация (лат. classis "разряд, класс"+ facere "де-

69

лать") — распределение объектов или понятий о них в какой-либо области знаний или деятельности человека по классам на основе определенного признака, позволяющего установить однородные связи. Например, классификация слов по частям речи, классификация языков мира — распределение их по признакам генеалогических связей. Классификация может предусматривать иерархию выделенных классов или более мелких совокупностей, если между ними можно установить отношения подчиненности.

Таксономия (греч. taxis "расположение, порядок" + nomos "закон") — совокупность принципов и правил классификации объектов, а также и сама научная систематизация сложно организованных областей действительности, имеющих обычно иерархическое строение. При этом выявляются подчиненные и соподчиненные группы элементов, представляющих ту или иную область действительности. Существует таксономия органического мира'— распределение животных и растений, называемое систематикой. Таксономии подлежат объекты геологии, этнографии, словарного состава языка — таким образом выделяются таксономические группы слов, обозначающих Вселенную, жизнь и деятельность человека, его социальные ценности и др.

Стратификация (лат. stratum "слой, настил" + facere "делать") — выявление отдельных однородных множеств элементов в области, имеющей слоистое строение. Естественные науки изучают стратификацию атмосферы, морской воды, геологических пород и т.п. Социальная стратификация общества, которая выявляется на основе неоднородности его социальных структур, коррелирует с социальной стратификацией (дифференциацией) языка. Стратификация словарного состава языка проводится на основе различия функционально-стилистических характеристик его лексических единиц — архаизмов (чело, длань), поэтизмов (очи), жаргонизмов (тусовка) и других функционально-стилистических "страт", коррелирующих с определенными социальными группами и субкультурами.

Типология (греч. typos "отпечаток, форма, образец" + logos "слово, учение") — группировка элементов на основе общности их наиболее существенных признаков,' часто с помощью обобщенной модели. В социологии — это модели социальных отношений в обществе или модели массовой коммуникации на основе выявления устойчивых сходств и различия множества социальных объектов. Таким образом устанавливается типология общественно-экономических формаций, классов, личности и др. В языкознании разработана' типология языков по их существенным структурным и функциональным характеристи-

70

кам, установлены типы коммуникативных актов. Типология важна для сравнительного анализа достаточно крупных совокупностей элементов как в синхроническом, так и диахроническом планах исследования.

Выделенные способы представления системности элементов являются, по сути дела, научными аналогами их реальных связей и отношений. Несмотря на сходство целей, каждый из них подчеркивает разные стороны системности. Итак:

система — целостное единство, способное функционировать;

классификация — установление групп и классов элементов на основе однородных признаков;

таксономия — иерархическое представление отношений и связей сложно организованных областей действительности;

стратификация — расчленение целого на страты — группы, объединенные общим признаком;

типология — объединение элементов в крупные совокупности на основе общности существенных признаков с целью использования выделенных типов как основы для сравнительного исследования.

Система языка и коммуникативные системы

Несмотря на то, что в гуманитарных областях исследования принцип системности трудно реализуем — в частности, говорят об асистемности и даже антисистемности в языке, — системный подход является основополагающим научным принципом исследования. Существуют десятки определений системы языка; суть их сводится к тому, что это —совокупность, языковых элементов, организованных через структуру своих связей и отношений в целостное единство. К элементам языка относят вербальные знаки, которые по своему строению и функции представляют различные уровни системы — фонемный, морфемный, лексемный (словесный) и синтаксический (уровень предложения). Внутренние связи языковых элементов устанавливаются как "по горизонтали" — внутри каждого уровня, так и "по вертикали" — межуровневые связи, что придает системе Целостность. Эта система актуализируется в речи, в которой язык выступает в одной из основных своих функций — коммуникативной. Сама система языка была выделена из речи как первичного источника речевой деятельности человека. (Кстати, в том случае, когда подчеркивают противопоставление языка и речи, говорят обычно о "системе языка"; в том случае, когда необходимо подчеркнуть противопоставление языка дру-

71

гам средствам общения, говорят о "языковой (вербальной) системе", отличной от неязыковых (невербальных) систем). Таким образом, система языка и коммуникация соотносятся как сущность и явление. Возникает вопрос — правомерно ли говорить о коммуникативной системе и можно ли, в принципе, выделить из коммуникации как явления — процесса общения

— некую сущность— коммуникативную систему, отличную от языковой системы? Для того чтобы ответить на этот вопрос, сравним три составляющих языковой системы и гипотетической коммуникативной системы.

Объектность языковой системы определяется ее элементами

— языковыми единицами, которые, несмотря на свое различное строение, по своей природе однородны. Это — слова и словосочетания, которые используются как вербальные средства коммуникации. В устной форме коммуникации используются разнородные коммуникативные средства — не только вербальные, но и невербальные — сигналы, жесты, мимика, телодвижения, такие характеристики голоса, как тон и громкость, а в письменной форме коммуникации, помимо слов, используются символы, формулы, графы, схемы, рисунки, различные шрифты и т. п.

Кроме того, между элементами языка и коммуникации есть и функциональное различие. Слова и словосочетания как элементы языковой системы выполняют номинативную функцию — называют реалии действительности, например, "стол", "железная дорога". Сообщение информации об этих реалиях актуализируется лишь в речи — в составе высказываний. Сравним, например, такие высказывания: "Стол был накрыт на двоих", "В углу стоял колченогий стол"; "20 лет проработал на железной дороге", "Племяннику она купила железную дорогу". Именно высказывания, в том числе и однословные типа "Жаль!", "Рад!", сообщают информацию о реалиях и могут побудить к действию, например, "Закрой окно!" Сами по себе слова "закрыть" и "окно" как единицы языковой системы, в отличие от таких слов, как "очи", "тусовка", не имеют какой-либо социально-функциональной значимости — они не указывают на ситуацию общения или статус коммуникантов. Но в высказываниях типа "Ну-ка, закрой окно!" "Закройте, пожалуйста, окно!", даже без учета выражения лица говорящего, отчетливо выявляются социальные роли коммуникантов.

Отсюда вытекают три следствия: 1) в коммуникации минимальной единицей информации является высказывание; 2) в коммуникации используются разнородные как по своей природе, так и по функции элементы; 3) разнородность элементов

72

дает основание выделить не одну коммуникативную систему, а несколько коммуникативных систем.

Как уже говорилось, структура — это сеть разнообразных связей и отношений, организующих элементы в составе целого. Типы отношений, устанавливаемых  "по горизонтали"  (в пределах одноуровневых единиц), одинаковы в языковой системе и в коммуникации, так как основаны на общих принципах. На основе принципа тождества признаков слова организуются в микросистемы типа имен существительных или глаголов, названий профессий, положительных и отрицательных эмоций и т.п. На основе тождества функционального признака высказывания организуются в три микросистемы типов повествования ("Стояло хмурое утро"), вопроса ("Сколько времени?") и побуждения ("Поставьте печать!") На основе принципа обусловленности тождества и различия слова организуются в микроряды синонимов ("горестный, печальный, унылый, скуч-ный")„или антонимов ("большой-малый"). На основе этого же принципа выделяются синонимичные высказывания ("Который час?" "Сколько времени?" "Сколько там набежало?") или антонимичные ("Я об этом уже слышал" — "Я еще ничего об этом не слышал"). Это сходство объясняется тем, что характер отношений высказываний определяется характером отношений слов, составляющих эти высказывания.

Гораздо сложнее установить связи и отношения языковых и коммуникативных единиц "по вертикали". В языковой системе это связано с теорией уровней. В коммуникации данный аспект разработан слабо — отмечается, что высказывания каким-то образом связаны и образуют тематические фрагменты {Колшан-ский. 1980). Это может быть речевой отрезок либо в монологической форме, либо в диалогической. В диалогической форме коммуникации Ю.В. Рождественский устанавливает следующие связи между высказываниями — сообщениями говорящего и репликами слушающего, представленные в следующей таблице:

73

В этой таблице знаком — обозначен тип ответа, не рекомендуемый речевым этикетом, знаком + обозначен тип ответа, предписанный речевым этикетом, знаком Ф обозначен ответ, который допускает свободу выбора (Рождественский. 1979. С. 29). Даже этот фрагмент типовых взаимосвязей высказываний дает представление о сложной структуре диалогической коммуникации, обусловленной в данном случае нормами социального речевого этикета. Если же учесть все функциональные виды речевых актов — число их в разных классификациях колеблется от 5 до 14 (см. Карасик. 1989. С. 22), — в которых актуализируются высказывания, то структура как диалогической, так и монологической коммуникации усложняется еще больше.

В обеих формах коммуникации информация сообщается через высказывания, которые составляют относительно целостный в тематическом плане речевой отрезок — текст (лат. textus "ткань, сплетение, соединение"). Он может быть представлен в устной и письменной формах. Взаимосвязи высказываний, обусловленные языковыми и неязыковыми факторами — соци-окультурологическими, психологическими, познавательными и др., определяют структуру текста, который иногда трактуют как единицу языка (Общение. Текст. Высказывание. 1989).

Текст может быть рассмотрен в событийном плане, то есть как актуализированное в речи смысловое единство, употреблен- | ное в коммуникативной функции воздействия. Такой текст в | когнитивной теории и лингвистической прагматике — совре- -менных научных направлениях, ориентированных на изучение социального познания, — принято назвать дискурсом (фр. | discours "речь"). Структура дискурса отличается сложностью,  i так как обусловлена не только комплексом языковых и неязы- ,, ковых факторов, но и целенаправленной функцией воздейст- | вия, которая актуализируется при помощи вербальных и невер-   i бальных средств. Вместе с тем, дискурс обладает определенны- s ми структурными характеристиками, которые поддаются моделированию в виде так называемых фреймов (англ. frame "каркас, рамка, структура") и сценариев (ит. scenario "план или описание драматического действия"). Благодаря смысловой целостности и структурированности дискурс может рассматриваться как сложная единица коммуникации (ван Дейк. 1989). Все сказанное дает основание сделать следующие выводы:

1) общность некоторых структурных характеристик языковой системы и коммуникации обусловлена структурными свойствами вербальных единиц, входящих в состав высказываний;

2) структура коммуникации имеет свою специфику, обусловленную разнородностью коммуникативных средств и функцио-

74

нальными особенностями высказываний, 3) помимо элементарных единиц (однословных высказываний) и минимальных единиц (неоднословных высказываний) в коммуникации возможно выделение сложных единиц — дискурсов.

Целостность системы определяется: а) ее способностью функционировать в конкретных условиях общения, то есть обеспечивать передачу и восприятие информации, б) наличием вариативности — выбора коммуникативных средств, не нарушающего функционирование, в) онтологической однородностью коммуникативных средств. В коммуникации, так же как и в языковой системе, целостность имеет относительный характер. В коммуникации это объясняется возможностью одновременного использования разнородных коммуникативных средств, например, вербальных и невербальных, естественных коммуникативных единиц и искусственных, а также многомерной обусловленностью выбора коммуникативных средств и способов коммуникации.

Признаки целостности коммуникации в значительной степени определяются структурой тех социумов, которые она обслуживает. Отмечено, что в так называемых формально организованных социальных структурах коммуникация характеризуется большей целостностью за счет стереотипного построения высказываний, в частности, формул обращения, за счет тематической связанности дискурса. Сравните, например, особенности лексического состава высказываний, часто используемых представителями таких профессиональных структур, как политические, общественные, финансово-экономические, военные, религиозные и др. Коммуникация, наблюдаемая в неформальных общностях, представленных социально-территориальными структурами, социально-демографическими группами и др., характеризуется расплывчатостью границ, смешением норм построения высказываний и индивидуальными особенностями.

Вместе с тем, отмечается общая тенденция вычленить в коммуникации определенную подсистему, ориентированную на узкое функционирование. Особенно явственно это проявляется в профессиональных группах и субкультурах, хотя социопсихо-логические причины здесь разные. Научный прогресс, как известно, предполагает как интеграцию, так и дифференциацию областей исследования. Необходимая дифференциация научных понятий и концепций отражается и в дифференциации коммуникации, прежде всего за счет создания своей системы терминов. Целостность этих подсистем, которая иногда ассоциируется с "закрытостыо" ("язык научной элиты"), продиктована необходимостью экономно и адекватно осущес-

75

твлять обмен информацией большого объема. В связи с этим появились специализированные коммуникативные системы, построенные на специализированных "языках",             i

Целостность подсистем, обслуживающих, например, моло-| дежные субкультуры, обусловлена стремлением к своего рода' "престижности" — социальной дистанцированности от общества. Набор слов и фраз, нарушение нормативной структуры высказываний, тематическая разорванность дискурсов — все это   делает данные подсистемы действительно "закрытыми", понятными лишь для "посвященных". По этим же принципам создаются подсистемы "тайных" языков — арго (фр. argot "условный язык"), обслуживающих ограниченные группы, объединяющие, как правило, антиобщественных индивидов.

На основе сравнения трех существенных характеристик системы можно сделать заключение, что в системной организации языка как вербального средства общения и коммуникации как процесса взаимодействия людей при помощи различных коммуникативных средств есть общие и отличительные черты. К общим чертам относятся: 1) структурно-функциональные связи единиц "по горизонтали", 2) социальная дифференциация и вариативность единиц, 3) относительный характер целостности. К отличительным чертам относятся: 1) природа и номенклатура единиц, 2) их структурно-функциональные связи "по вертикали", 3) одновременная реализация факторов, обусловливающих вариативность коммуникативных единиц. Все это дает основание утверждать правомерность выделения коммуникативных систем как функционально ориентированных сово-купностей разнородных коммуникативных средств, взаимосвязанных языковыми и неязыковыми факторами общения в относительно целостное единство. Плюрализм коммуникативных систем обусловлен их целевым назначением, разнородностью коммуникативных средств и способами их актуализации.

Виды коммуникативных систем

Специфика коммуникативных систем определяется тремя критериями: 1) целевым назначением системы (какая информация сообщается и кому предназначается), 2) выбором коммуникативных средств, 3) каналами передачи и восприятия информации (аудитивным, визуальным, аудитивно-визуальным, тактильным, возможно, экстрасенсорным?!) и способами обме-

76

на информацией (естественными и искусственными). В обобщенной форме можно сказать, что коммуникативные системы различаются по целевому назначению, мотивированное™ коммуникативных единиц и технике актуализации.

На основе этих критериев различают естественные и искусственные коммуникативные системы. К естественным системам относятся те, в которых используются коммуникативные средства естественного языка — слова, словосочетания, жесты, мимика, телодвижения. Они имеют национальную специфику. К искусственным системам относятся те, в которых используются сконструированные (часто на базе вербального языка) или заимствованные из разных областей знаний символы, формулы, графы, знаки для обозначения связей и отношений элементов. Искусственные системы ориентированы на задачи общения на международном уровне, поэтому национальная специфика для них не характерна.

Чаще, правда, говорят о естественном и искусственных языках, а не о коммуникативных системах. В данном случае происходит не просто свободное варьирование терминов, а молчаливое признание того факта, что коммуникативная система предполагает соотнесенность с конкретным языком как средством общения. Однако условия выделения естественных и искусственных коммуникативных систем различны. Если естественные коммуникативные системы выделяются из потока речевого общения, в котором актуализируется естественный язык, то искусственно созданные коммуникативные системы строятся на основе функционального аналога естественного языка, то есть конструкта, не обладающего всеми свойствами и функциями естественного языка. Вот почему, говоря об "искусственных языках" (традиция сильна), следует помнить, что этот термин используется условно.

Естественные системы характеризуются многофункциональностью, социальной дифференциацией, высокой степенью вариативности, динамикой развития и представляют различные Уровни коммуникации. Одной из сильных сторон естественных вербальных коммуникативных систем является их широкий коммуникативный диапазон — некоторые языки содержат более полумиллиона лексических единиц и функционируют во всех сферах общения. Будучи неоднородными по своим функционально-стилистическим свойствам, они изучаются (коммуникативной) лингвистикой и стилистикой. Непосредственным предметом изучения социолингвистики и социокоммуникации является их социальная дифференциация. Невербальные средства коммуникации и их функционирование изучаются специальной

77

дисциплиной — паралингвистикой (греч. рага "около" + фр. Unguistique, лат. lingua "язык").

Искусственные коммуникативные системы подразделяются на априорные, апостериорные и смешанные. Априорные (лат. a priori "изначально") системы создаются как независимые, без опоры на естественный язык. Например, таковыми являются системы, основанные на логической классификации понятий — так называемые философские языки. Коммуникативными средствами служат символы; к символическим системам относятся так называемые языки математики — язык дифференциального и интегрального исчисления, язык математической логики и др. Использование буквенной нотации и символов математических операций в Европе относится к XVI в., несколько позже складывается символический язык химии, элементы символических языков лингвистики создаются лишь в 30—40 годах XX в. Помимо буквенных символов, использовались звуковые символы и жесты. Так например, в музыкальном языке соль-ре-соль (1817—66 годах во Франции) была использована нотная азбука с соответствующими звуками, цифрами, вариантами цветового спектра. На основе жестов создавались так называемые молчаливые языки, которые обслуживают либо религиозные общины (обычно монашеские), давшие обет молчания, либо узкие профессиональные группы, заинтересованные в сохранении "тайного" кода коммуникации.

Возникновение таких специализированных языков, особенно в точных науках, объясняется стремлением преодолеть одно из онтологических свойств естественного языка — многозначность его единиц, которая не устранялась даже в коммуникации. Стремление добиться однозначного соответствия между планом выражения (формой коммуникативных единиц) и планом содержания (их смыслом) заставило создателей априорных языков отдалиться от естественных языков. В них актуализируются лишь две функции естественного языка — репрезентативная (называется или представляется какой-то объект, свойство, явление, существенные для данной области деятельности) и металингвистическая (используются символы, обозначающие научные понятия). Математический и философский "языки", кроме того, выполняют функцию, несвойственную естественному языку — служат средством логического вывода. Эти "языки" обслуживают определенные социальные группы общества для решения специальных задач и актуализируются как специализированные коммуникативные системы (подсистемы, микросистемы) в различных областях человеческой деятельности.

Апостериорные (лат. a posteriori "из последующего") системы создаются на базе естественных языков, из которых обычно

78

заимствуются коммуникативные средства и структура. Лексические единицы — слова и их составляющие — суффиксы, префиксы, окончания ориентированы на интернациональную лексику довольно широкого ареала, например, европейского, структура основана на базе упрощенной грамматики того или другого естественного языка.

Причиной создания апостериорных систем явилось стремление найти сравнительно простое и эффективное средство для международного общения при решении неспециализированных задач коммуникации. Попытки воплотить эту "вавилонскую" мечту человечества восходят к античной эпохе IV—III вв. до н.э. В течение определенного времени функцию средства международного общения выполняли языки, "застывшие" в своем развитии. Так, в Европе функцию международного языка в научных и религиозных сферах общения длительное время выполняла латынь. Начиная с XVII в. стали разрабатываться проекты различных искусственных систем. Наиболее эффективным и популярным в Европе оказался язык, созданный в 1887 г. варшавским врачом Л.Л. Заменгофом, псевдоним которого Эсперанто (esperanto "надеющийся", от лат. sperare " надеяться") стал названием этого искусственного языка. Эсперанто построен на основе интернациональной лексики, преимущественно романского происхождения, но с германскими и славянскими элементами. Грамматика проста и стандар^-сзирована (устранены "исключения", присущие естественным языкам), графика дана на латинской основе, ударение на втором слоге от конца. В, отличие от других искусственных построений эсперанто "живет", так как видоизменяется, увеличивается его словарный состав. Этому способствует значительный объем публикаций — художественная и общественно-политическая литература, поэзия, переводы, учебники, словари и активная деятельность международных и национальных объединений эсперантистов. Поэтому неудивительно, что эсперанто претендует на статус языка (Исаев М.И. 1981).

Значительно меньшее распространение имел язык ИД О, фактически представляющий собой реформированный эсперанто рядом ученых Франции в 1907 г. Довольно ограниченные коммуникативные функции имеют и другие искусственные системы апостериорного вида,, такие как окциденталь и интерлингва (Кузнецов. 1987).

К смешанному виду коммуникативных систем относятся такие, в которых используются элементы естественного языка и искусственно созданные элементы и связи между ними. В смешанном виде довольно четко различаются неспециализированные и специализированные коммуникативные системы. К

79

неспециализированным языкам, которые были реализованы в практической коммуникации как средство международного общения, относится волапюк. Он был создан в 1879 г. И.М. Шлейером в Германии. Хотя в составе слов волапюка были использованы корни латыни и наиболее распространенных европейских языков, они были так видоизменены, что "узнать" их невозможно даже полиглоту. Достаточно восстановить состав слова, называющего этот язык: вол (vol) есть видоизмененное анл. world "мир" + шок (puk) — искаженное до неузнаваемости англ. speak "говорить". Грамматические связи слов основывались на именных и глагольных категориях. На этом языке некоторое время даже издавались газеты и журналы, но как средство международного общения он оказался непригодным. Фактически надо было изучить совершенно новый язык, что практически было нецелесообразно.

Опыт показал, что смешанный вид коммуникативных систем не эффективен для неспециализированных целей общения, но может служить хорошей основой для создания специализированных коммуникативных систем. Наступление эпохи научно-технической революции послужило мощным стимулом для конструирования многочисленных коммуникативных систем, ориентированных на решение специальных задач. Все эти системы используют принцип смешанных искусственно-естественных языков, то есть наряду с символами, формулами включают и слова естественного языка. Эти системы различаются не только по набору элементов и их структурированию, но также по своим специфическим задачам и способам функционирования, по наличию/отсутствию обратной связи, степени связанности с естественным языком и другим характеристикам. Обычно их рассматривают в двух группах как языки программирования и информационные языки.

Языки программирования сложны по своей структуре, но по своим функциям близки к естественным языкам. Помимо репрезентативной функции, они выполняют собственно коммуникативную функцию (сообщают информацию) и даже познавательную, выступая как средство символического представления алгоритмов в виде последовательных сложных действий. В настоящее время известно более 600 языков программирования. Их отличительным свойством является способность к саморазвитию за счет расширения своих функций. Коммуникативная функция разных вариантов языков программирования сначала сводилась к тому, что они служили лишь средством представления (записи) какой-либо специальной информации — программы, данной в виде последовательности отдельных команд, которые должен выполнять пользователь. В последующих ва-

80

риантах язык в коммуникативной функции служит средством символического представления алгоритмов в виде последовательности сложных действий. Разработка программ с обратной связью позволяет осуществить коммуникацию на уровне человек — машина — человек, реализуя функции ситуативной оценки, самообучения и коррекции.

Ограниченность специализированных коммуникативных систем, созданных на базе языков программирования, привела к необходимости создания таких языков, которые были ориентированы на массового пользователя. В 60-е годы были созданы Алгол-60 (Algorithmic Language), Кобол (Common Business Oriented Language) и Фортран (Formula Translator). Первый предназначался для программирования математических задач с логическими условиями, второй — для задач обработки планово-экономической информации, третий был ориентирован на задачи вычислительного характера. Наиболее универсальным, многоцелевым языком, сочетающим в себе ценные свойства упомянутых выше языков, является PL-1 (Programming Language 1), созданный в 1975 г. Разработанная на его основе диалоговая коммуникативная система позволяет работать в режиме человек — ЭВМ.

Информационные языки являются еще одним средством коммуникации между человеком и машиной. Они предназначены для представления информации, которая вводится, хранится и обрабатывается в ЭВМ. Коммуникативные системы, построенные на базе информационных языков, носят характер автоматизированных систем, которые выполняют определенные информационные задачи — накопление, хранение и поиск документов, сбор и обработка массовой технико-экономической информации в сфере управления, формулирование запросов и результатов обработки данных в форме документов. Эти "машинные" документы широко используются в управленческой деятельности наряду с традиционными документами, составленными вручную.

В зависимости от набора элементов (символов, слов, терминов), их комбинации и способа записи, а также конкретных задач различают синтетические (семантические), дескриптор-ные и классификационные языки. Более широкое распространение имеют дескрипторные языки благодаря своей относительной простоте в технике процесса индексирования. Обычно их называют информационно-поисковыми языками, т.к. они актуализируются в автоматизированных коммуникативных системах, основной функцией которых является поиск и хранение научно-технической информации.

Расширение технологических возможностей машинной обра-

81

ботки информации и коммуникативных сфер применения информационных языков повышает их социальную значимость как средства общения.

В связи с растущей информатизацией общества возникла настоятельная необходимость в разработке таких программных систем, которые, используя резервы компьютерных технологий, могли бы передавать информацию в более четких и легко обозримых формах. В настоящее время заметно усилился интерес к визуализации информации. На основе современных достижений информатики, когнитологии и психологии разработаны коммуникативные системы, представленные в виде различных графов, схем, картограмм, круговых диаграмм, позволяющих быстро воспринять информацию и вычленить необходимые детали. Графическое представление информации особенно эффективно в деловой и научной сферах коммуникации.

Итак, коммуникация как целенаправленное общение людей расширила свои возможности и функции, включив в процесс общения технические информационные, поисковые и передающие средства, новые коммуникативные элементы. Это обусловило множественность коммуникативных систем, которые по своему назначению стали различаться как специализированные и неспециализированные, а по своей природе — как искусственные и естественные. В них можно отметить ряд общих и отличительных черт.

К общим чертам относятся: 1) наличие трех системообра-зующих факторов — элементов, структуры и относительной целостности, 2) социально обусловленное функционирование, хотя и в разных по масштабам коммуникативных сферах, 3) функции коммуникации, репрезентации и кумуляции, 4) динамический характер.

К отличительным чертам относятся: 1) вариативность естественных систем как обязательное условие их развития и функционирования, невариативность (жесткость) искусственных систем как условие их устойчивости и эффективного функционирования, 2) богатство и разнообразие элементов, составляющих естественные системы, в отличие от ограниченного объема и однородности элементов в искусственных системах, 3) однозначная соотнесенность элементов в искусственных системах в плане формы и содержания, в отличие от элементов •естественных систем, которые характеризуются многозначностью и смысловой вариативностью, 4) доминирование специфических функций в искусственных системах и доминирование коммуникативной функции в естественных системах.

По-видимому, дальнейшее развитие коммуникативных систем обоих видов будет определяться собственно социальными

82

факторами — характером социального заказа общества в специальных коммуникативных сферах и социальными условиями функционирования естественного языка.

Вопросы для самоконтроля

1. Что такое система и каковы ее существенные признаки?

2. Какие существуют способы научной систематизации объектов?

3. Что суть общее и различное в элементах языковой и коммуникативной систем?

4. Как понимается элементарная, минимальная и сложная единицы коммуникации?

5. Чем объясняется множественность коммуникативных систем?

6. В чем сходство и различие взаимосвязей элементов в языковой и коммуникативной системах?

7. Каковы критерии выделения коммуникативных систем различных видов?

8. В чем назначение и каковы функции искусственных "языков", их классификация?

9. Что такое визуализация информации и каковы ее формы?

10. Чем обусловлены сходство и различил в естественных и искусственных коммуникативных системах?

Основная литература

Котов Р.Г, Современная научно-техническая революция и ее влияние на развитие языка//0нтология языка как общественного явления. М., 1983.

Кузьмин В.П. Системный подход в современном научном позна-нии//Вопросы философии. 1980. .№ 1.

Общение. Текст. Высказывание. М., 1989.

Плотинский Ю.М. Визуализация информации. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1994.

Дополнительная литература

Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989.

Исаев М.И. Язык эсперанто. М., 1981.

Карасик В.И. Статус лица в значении слова. Волгоград, 1989.

Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М., 1980.

Конецкая В.П. О системности лексики//Вопросы языкознания.

1984. № 1.

Кузнецов С.Н. Теоретические основы интерлингвистики. М., 1987. Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. М.: Высшая

школа, 1979.

83

ГЛАВА IV. УРОВНИ КОММУНИКАЦИИ. СЕМИОТИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ

Коммуникация неоднородна, потому что различны сами комм: ликативные средства, их связи и отношения в структуре

;-гн;[Я и способы актуализации их коммуникативной функции. Поэтому стратификация коммуникации представлена различными вариантами — на основе различных признаков выделяются различные типы коммуникации: межличностная, внутригрупповая, массовая (по степени репрезентативности аудитории), устная и письменная (по форме), аудитивная, визуальная, аудитивно-визуальная (по каналу передачи и восприятия информации). В качестве особого канала выделяется тактильный, имеющий специализированную функцию — служить способом коммуникации для людей, которые не могут воспользоваться другими каналами из-за болезни глаз или из-за ситуативных обстоятельств общения.

Различают также естественные, искусственные и естественно-искусственные коммуникативные системы (по характеру элементов и функции).

Все эти классификации отражают реальные связи коммуникативных средств и их функции и позволяют упорядочить исследование коммуникации. В коммуникации для различных целей и в различных ситуациях используется большое число самых разнообразных коммуникативных средств — слова, словосочетания, такие особенности голоса, как высота, громкость, тон; жесты, поза, телодвижения, мимика, рисунки, символы (буквенные, цифровые, изобразительные, цветные), такие информационные знаки, как узелки "на память" (узелковое письмо "кипу", существовавшее у ряда народов Южной Америки), зарубки на дереве или камне, костры, флажки и т.п. и, наконец, образ — сценический, кинематографический, изобразительный, музыкальный, литературно-художественный. В определенных ситуациях средством передачи информации может служить и одежда, и предметы быта.

В конкретных коммуникативных актах эти коммуникативные средства могут использоваться самостоятельно и в сочетании друг с другом. Совместное употребление свидетельствует

84

о наличии общих функций; самостоятельное употребление говорит в пользу специфических функций. Это дает основание рассмотреть все многообразие коммуникативных средств в другом ракурсе, отличном от упомянутых выше классификаций.

Критерии уровней коммуникации

Начнем с общих характеристик коммуникативных средств. Что их объединяет? Общими для них являются важнейшие функции коммуникации — информационная — все эти средства способны сообщать информацию о предметах, их свойствах, явлениях, действиях и процессах; экспрессивная — все эти средства способны выражать не только смысловую, но и оценочную информацию о реалиях окружающей действительности, и прагматическая — все эти средства способны передавать коммуникативную установку, предписывающую определенное воздействие на коммуниканта и его адекватную реакцию в соответствии с социальной нормой речевого поведения.

Следовательно, в функциональном плане коммуникативные средства равноправны, хотя и не равноценны. Они могут различаться по своей функциональной нагрузке. Например, слово "черный" употребляется главным образом в информационной функции — сообщает смысловую информацию о цвете, но в высказываниях типа "и настал черный день" на первый план выступает его экспрессивная функция. Такие слова, как "необходимо", "следует", употребляются преимущественно в прагматической функции.

Функциональная общность коммуникативных средств позволяет рассматривать их в обобщенном плане, как знаки — материально-идеальные образования (имеющие форму и содержание), которые репрезентируют (представляют, обозначают) реалии окружающей действительности, оценивают их и предписывают мотивированность и социальные нормы общения.

Но в коммуникативных средствах наблюдаются и существенные различия. Прежде всего, коммуникативные средства различаются по своей природе. Различаются: а) вербальные, или словесные знаки — слова, словосочетания, которые образуют вербальные системы; б) невербальные знаки — жесты, мимика, особенности голоса, символы, которые образуют невербальные системы, и в) синтетические знаки — образы, которые соединяют в себе вербальные и невербальные знаки и образуют синтетические системы в определенных видах искусства. Кроме того, коммуникативные средства различаются по

85

степени обобщенности передаваемой информации (смысловой и оценочной). Эта особенность является их существенной, неотъемлемой характеристикой и оказывает большое влияние на их выбор в конкретной коммуникативной ситуации. Механизм этого выбора, именно в плане различной степени обобщенности информации, совершенно не изучен. Возможно, он осуществляется интуитивно, так как возможности осознанного выбора разнородных коммуникативных средств при линейном развертывании естественной спонтанной речи ограничены.

Сравним характер смысловой информации о таких социально значимых свойствах, как "главный — неглавный", передаваемой различными коммуникативными средствами. В вербальной коммуникации информация об этих свойствах может быть выражена словами общелитературного языка — "главный — неглавный", "основной — второстепенный", "начальник — подчиненный", "господин — слуга", или словами, характерными для устной разговорной речи — "босс — клерк", или терминологическими словами — "доминанта — субдоминанта", "магистральный — маргинальный", или словосочетаниями — "осуществляющий руководство — выполняющий приказания" и т.п. Благодаря наличию синонимов и функционально-стилистическим особенностям словесные знаки способны передавать дифференцированную информацию, отражающую различные по социальной значимости признаки свойства "главный — неглавный". Терминологические знаки передают еще более дифференцированную информацию специализированного характера.

В невербальной коммуникации информация о "главном — неглавном" может быть выражена позами самопрезентации коммуникантов, формой рукопожатия при приветствии. Невербальные средства конкретизируют передаваемую информацию в плане ее социальной значимости, выделяя те или иные признаки социального статуса, коммуникативных ролей и ситуации.

В картине художник использует совокупность изобразительно-художественных средств (композицию, фон, перспективу, свет, тон и и др.), которые создают сложный знак — образ, ориентированный не на понятийное, а на ассоциативно-образное восприятие. Информация о "главном — неглавном" как бы синтезируется из многих деталей, выраженных различными средствами. Эксперименты по фиксации глаз человека, рассматривающего, например, портрет, показывают, что наш лаз "путешествует" по полотну, задерживаясь вначале на главном — глазах, губах, и затем переходит к деталям. По желанию,

86

художник может придать детали свойство главного (за счет одеяния, позы, фона и др.), и тогда социальная значимость информации выступает на первый план. Эта потенциальная вариативность и скрытая динамичность изображения способствует передаче и восприятию информации в обобщенном виде — в виде образа, из которого индивид, при желании, может вычленить тот или иной признак главного — неглавного. Конечно, в различных направлениях и жанрах изобразительного искусства используются различные средства, образующие свои коммуникативные системы. В абстрактной живописи, например, информация передается в еще более обобщенных образах символического характера за счет конфигураций, красок и др. Интерпретация таких образов, восприятие информации о главном — неглавном носит избирательный характер и может не совпадать с замыслом художника.

В музыке, ориентированной на ассоциативно-образное восприятие, информация о главном — неглавном выражается так же совокупностью средств — компонентов структуры, характерной для определенного музыкального жанра, и разнообразных музыкальных средств — мелодии, ритма, гармонии, тембра и регистра и др., которые образуют сложный знак — музыкальный образ. Этот знак передает информацию на уровне генерализации — на уровне высшей степени обобщенности. Адекватному восприятию информации способствует тесная связь музыкального образа с тематическим материалом произведения. В крупных инструментальных произведениях выделяется тематический материал первостепенного и второстепенного значения — использование различных музыкальных средств позволяет выделить главную и побочную темы, основную и второстепенную партии, которые по замыслу автора могут иметь и социальную обусловленность.

Информация, передаваемая при помощи сценического или литературно-художественного образа, имеет так же обобщенный, в какой-то степени типизированный характер, который складывается из взаимодействия вербальных и невербальных средств коммуникации. Сравните типовую оппозицию признаков главного — неглавного, выраженную в образах старухи и старика из пушкинской сказки о золотой рыбке, или в образах Петруши Гринева и Савельича — персонажей повести "Капитанская дочка", или в образах Остапа Бендера и Кисы Воро-бьянинова, изображенных И. Ильфом и Е. Петровым в романе "Двенадцать стульев".

Абстрагируясь от природных различий коммуникативных средств, можно утверждать, что все они являются знаками,

87

поскольку выполняют информационную, экспрессивную и прагматическую функции, и на этом основании могут рассматриваться как элементы коммуникативной системы наиболее обобщающего уровня — интегративного. Выделение такой системы имеет гносеологическую и методологическую целесообразность, так как позволяет выявлять общие закономерности коммуникации в одном или нескольких ареалах, в различных средах окружающего мира, а также сопоставлять разнородные системы в плане их информационной самодостаточности и избыточности, в плане их функционального взаимодействия и воздействия на коммуникантов.

О приведенных примерах можно сказать, что, несмотря на общность функций, коммуникативные средства реализуют их по-разному: знаки — через интеграцию (информационных признаков), образы — через синтезирование признаков (в типическом или генерализованном виде), слова и словосочетания — через дифференциацию, жесты — через конкретизацию, термины — через специализацию. Такое уровневое представление коммуникативных .средств обусловлено их свойством передавать информацию с различной степенью обобщенности. Это свойство является существенной и неотъемлемой характеристикой коммуникации вообще и социальной коммуникации, в частности. Поэтому оно рассматривается как социальная характеристика коммуникации. В отличие от уровневой организации языка, построенной на принципе строгой иерархии языковых единиц (фонем, морфем, лексем и др.), коммуникативные уровни не предполагают последовательного включения друг в друга и свободно взаимодействуют.

Однородные коммуникативные средства образуют свои коммуникативные системы и являются предметом исследования различных наук. Знаки изучаются семиотикой, образы — искусствоведением и литературоведением, слова и словосочетания — лингвистикой, жесты, мимика и другие невербальные средства — паралингвистикой, термины — металингвистикой. В целях терминологической преемственности уровни коммуникативных систем можно определить как семиотический, синтетический, лингвистический, паралингвистический и металингвистический. Пояснения требует термин "синтетический". Образ в изобразительном, музыкальном, художественно-литературном искусствах создается из совокупности разнородных коммуникативных и художественных средств и является по своей природе как бы синтезированным сложным знаком;

недаром некоторые виды искусства, например, кино, театр, иногда называют синтетическими.

Итак, рассмотрение коммуникации еще в одном ракурсе позволило установить ее уровневую стратификацию, которая нуждается в уточнении социологического аспекта проблемы.

Семиотический уровень

Семиотика (греч. semeion "знак, признак") — это наука, которая изучает общие свойства знаков, строение и функционирование знаковых систем, способных хранить и передавать информацию. Неудивительно, что широкий профиль семиотики нашел отражение и в ее определении как науки, и в понимании самого термина.

Мысль о необходимости выделения теории знаков была впервые высказана английским философом Дж. Локком в 1690 г. Термин "семиотика" он заимствовал у греческих стоиков, которые основывались на традиции греческой медицины, трактовавшей диагноз и прогноз как знаковые процессы (насморк есть знак простудного заболевания). До сих пор в медицине семиотикой называется один из разделов диагностики, в котором изучаются признаки, симптомы болезней.

Исторические корни семиотики уходят в глубь веков, но лишь в XIX в. она получает первичное теоретическое обоснование. Американский философ Ч.С. Пирс обосновал ряд ключевых семиотических понятий — знак, его свойства и значение, отношения знаков и их классификация и определил семиотику как учение о природе и разновидностях знаковых процессов. Почти одновременно с конца прошлого века идею о необходимости построения теории знаков и выделения специальной научной дисциплины "семиологии" не раз высказывал известный швейцарский лингвист Ф.де Соссюр. Он полагал, что эта наука должна изучать жизнь знаков внутри жизни общества и, подчеркивая важность изучения языковых знаков и их социальной обусловленности, считал, что лингвистика должна стать частью семиологии.

Если Пирс считается родоначальником семиотики как учения о сущности и основных видах знакообозначения, в том числе и в математической логике, а Соссюр — предтечей содержательной, гуманитарной семиологии (в настоящее время термины синонимичны), то честь основателя семиотики как "интердисциплинарной сферы" принадлежит американскому философу Ч. Моррису. Отдавая должное своим предшественникам, в частности Пирсу, он дал развернутое обоснование семиотики как "общей теории знаков во всех их формах и

89

проявлениях: как у человека, так и у животных, как в норме, так и в патологии, как в языке, так и вне его, как в индивиде, так и в обществе" (Моррис Ч. 1983. С. 118).

Дальнейшая реализация принципов семиотического подхода к изучению разнородных знаковых систем показала, что семиотика, опираясь на конкретные данные многих наук, является не столько "интердисциплинарной сферой" (¥. Moppuc), сколько интегративной. Она исходит из понятия знака вообще, отвлекаясь от его конкретных признаков — не суммирует их, а обобщает. Это дает возможность выработать общие принципы в процессах "означивания", существенные закономерности в отношениях знаков, столь важные для дальнейшего развития различных наук.

Находясь в процессе становления, семиотика имеет различные толкования. В настоящее время термин "семиотика" употребляется в двух значениях: 1) научная дисциплина, изучающая общее в строении и функционировании различных знаковых систем, и 2) система того или иного объекта, рассматриваемого с позиции семиотики как науки. Семиотика изучает общее в знаковых системах, функционирующих в человеческом обществе, например, в вербальном языке, языке глухонемых, в морской и дорожной сигнализации; в коммуникативных системах животных, птиц, насекомых (танцы пчел, тактильные сигналы муравьев); в системах кибернетических устройств. Изучение того или иного объекта как семиотической системы позволяет говорить о семиотике фильма или поэзии М. Цветаевой, о семиотике обычаев, ритуалов, обращений и др. Человек, с точки зрения семиотики, представляет собой также функционирующую систему со сложной структурой, и такие особенности его деятельности и поведения, как зрительное и слуховое восприятие, образное представление, логическое рассуждение, социальная ориентация, могут рассматриваться с позиций общей теории о знаках.

Поскольку естественный человеческий язык является наиболее "выраженной" знаковой системой, то семиотика, особенно в гуманитарных сферах, во многом опирается на достижения лингвистики в понимании языковых единиц, их значений и функций. Одним из принципиальных вопросов является понимание языка и его основных свойств, общих для различных систем. Дискуссионным остается вопрос о двустороннее™/ односторонности знака, то есть о характере соотношения формы и содержания. Традиционно, со времен стоиков, знак понимается как двусторонняя сущность, , предполагающая единство формы и содержания (Ю. С. Степанов, Ю.Н. Караулов, Н.Д.

90

Арутюнова и др.). Другие ученые склонны рассматривать знак как одностороннюю сущность, только в плане выражения, формы (В.М. Солнцев, А.А. Ветров и др.). Такое понимание связано с логико-математическим направлением в семиотике, развивавшемся австрийским представителем логического позитивизма Р. Карнапом.

Существующие типологии знаков построены на разных основаниях в соответствии с пониманием общей теории знака. Так, на основе разных взаимоотношений между означающим (формой) и означаемым (содержанием) Ч. Пирс различает три типа знаков: 1) иконический, действие которого основано на фактическом подобии означающего и означаемого (рисунок человека и сам человек), 2) индекс, действие которого основано на реальной смежности означающего и означаемого (дым является индексом огня, бледность лица — индексом недомогания или страха), и 3) символ, действие которого основано на условной, установленной "по соглашению" связи означающего и означаемого (кивок головой, как правило, обозначает утвердительный ответ, но у болгар это движение обозначает отрицательный ответ). Символ имеет общее значение и поэтому обозначает не отдельный предмет или вещь, а род вещи.

Сравнивая эти типы, Пирс отмечает, что самым простым знаком является иконический; сам по себе он не может передавать информацию и принадлежит прошлому опыту. Индекс по своей природе более сложен, он существует в настоящем опыте и способен передавать информацию. Но ни иконические знаки, ни индексы не могут утверждать что-либо. Лишь символы благодаря своему общему значению, которое связано с формой лишь условно, "по соглашению", способны образовать суждение и, следовательно, могут воздействовать на мысли и поведение партнера, предсказывая таким образом будущее (действие, реакцию и т.п.). Это утверждение чрезвычайно важно, потому что позволяет выделить тот тип знака, который выполняет прагматическую функцию — важнейшую функцию социальной коммуникации. В силу обобщенности своего значения знак актуализирует содержание только в соотнесенности с подобными себе элементами и в том случае, если он представляет социально установленную (принятую, понятную в данном коллективе) интерпретацию содержания. Следовательно, знак имеет большое значение для реализации целей коммуникации. Незнание социально обусловленного значения ритуальных знаков, принятого в данном обществе, ошибочная интерпретация символического значения цвета или предмета, типичного для данной культуры, — все это не только

91

затрудняет коммуникацию, но может послужить причиной отчуждения или даже конфликта.

Теоретической разработкой проблемы социальной обусловленности знака специально занималась Пражская лингвистическая школа. Ее представители рассматривают знак как социальную сущность, служащую посредником между членами данного сообщества и обеспечивающую понимание только на основе всей системы значимостей, принятой данным сообществом. Специальным изучением социальных проблем в их символическом представлении занимается символический интерак-ционизм — одно из теоретико-методологических направлений в современной западной социологии и социальной психологии. В отечественкой науке вопросы к.-ц.тальной обусловенности знака изучаются как в гносеологическом, так и в общеметодологическом плане, главным образом в области языка, теории прозы и поэтики, различных видов искусства.

В социологии социальный знак понимается как символ, который может быть реализован в предмете, слове, жесте, действии или образе. В социологии и социальной психологии к символам относят различные условные знаки, например, эмблемы, ордена, значки, кольца, сообщающие информацию о социальном статусе индивида, о его принадлежности к какому-нибудь движению, организации или группе. Словесный знак, обозначающий определенные предметы или вещи, может функционировать как социальный символ, и в этой функции он. отражает социальные ценности общества. Социальная интерпретация знака в различных обществах может не совпадать. Сравните, например, понимание автомобиля как социального символа в нашем и американском обществах.

В роли социальных символов могуг выступать жесты или действия, которые "сигнализируют", сообщают информацию о социальном статусе или социальных ролях коммуникантов.

Социальными символами могут быть даже рационально не осознаваемые, но, тем не менее, важные для общества события, например, рождение и смерть. С этими событиями связаны сложные ритуалы, представляющие собой системы социальных символов, принятых в данном обществе или культурном ареале.

Наконец, в широкой сфере разносторонней деятельности человека в качестве -символов выступают высшие социальные ценности общества, такие как свобода, истина, справедливость, добро, любовь. Их антиподы — рабство, ложь, несправедливость, зло и ненависть могут быть так же представлены как символы.

92

Использование социально значимых символов в коммуникации в известной степени формирует ее структуру как социальной системы.

Выдвинув постулат о знаке как о материально-идеальном образовании, способном репрезентировать информацию, семиотика справилась лишь с содержательным аспектом знака, представив его в виде обобщенного концепта (добро — зло, главный — неглавный), но не смогла обнаружить или сконструировать знак, универсальный по форме, соотносимый с общим содержанием в различных семиотических системах. (Может быть, сторонники односторонней сущности знака не так уж и неправы?)

Даже в таких близких областях, как язык и литература, имеющих общий знак — слово, пока не удается решить проблему семиотической репрезентации информации на уровне знака. Анализируя современное состояние семиотики, Ю.С. Степанов дает объяснение, почему "принцип знака" был заменен "принципом "высказывания" (Степанов Ю.С. 1983. С. 5-10). С одной стороны, это позволило разграничить системы, в которых имеются только знаки, но отсутствуют высказывания, как, например, в системе коммуникативных сигналов животных или в системе архитектурных символов, и системы, в которых есть высказывания. К последним относится языковая система. С другой стороны, это приблизило семиотику к проблемам коммуникации в человеческом обществе и позволило вычленить специальную область семиотического исследования — язык и литературу как вербальные коммуникативные системы.

Проблема заключается в том, как следует понимать высказывание? Являются ли высказываниями, например, знак "череп и скрещенные кости" или предписывающие и запрещающие дорожные знаки, или актуализированное в речи слово "Берегись!" Конечно, данные знаки не отвечают определению высказывания как семиотической "ячейки", абстрагированной на основе так называемой пропозициональной функции и включающей объективные постоянные компоненты и субъективные переменные компоненты. К первым компонентам относится сама информация, ко вторым — отношение к действительности, оценка достоверности информации, коммуникативная установка, эмоциональное отношение говорящего к информации. Исходя из такого понимания, Ю.С. Степанов полагает, что запрещающий знак уличного движения "кирпич" не является высказыванием — в нем нет основы обычного высказывания — "пропозициональной функции" с ее посто-

93

янными и переменными компонентами (Степанов Ю.С. 1983. С. 6). Несомненно, полный набор переменных может актуализироваться в вербальной коммуникативной системе, которая располагает большим объемом коммуникативных средств. В системе дорожных знаков более ограниченные возможности. Но думается, что в приведенных примерах достаточно ясно выражена не только смысловая и оценочная информация, но в ряде случаев и эмоциональное отношение отправителя информации. Если учесть, что трехмерность знака как обозначающего, оценочного и предписывающего (по Ч. Моррису) актуализируется выборочно — в зависимости от коммуникативной системы, ситуации и установки, то можно полагать, что знаки типа символов способны выступать как свернутое высказывание.

Для решения этих дискуссионных вопросов требуется, по-видимому, рассмотреть функциональные особенности семиотических систем. Этим объясняется некоторое смещение в приоритетных направлениях изучения семиотики языка и литературы. Особое внимание обращается на изучение наиболее общих семиотических закономерностей и на вычленение основных семиотических аспектов исследуемых объектов. Остановимся лишь на тех вопросах, которые связаны с проблемами социальной коммуникации.

Одной из семиотических закономерностей является оппозиция — противопоставленность знаков (символов) на основе различных признаков. Отношения противопоставленное™ формируют структуру как вербальной, так и невербальной систем. Например, такие слова, как "день — ночь", "близкий — далекий", противопоставляются на основе контраста; такие слова, как "дворец — хижина", "собака — кошка", "кошка — мышка", противопоставляются на основе ассоциаций, которые не являются контрастивными, но часто используются в высказываниях. В составе высказываний эти системные оппозиции могут выполнять информационную функцию — "день сменяется ночью" или оценочную — "жили они как кошка с собакой". В невербальных системах оппозиция знаков типа "да" — "нет' имеет ограниченный характер. Противопоставляются преимущественно указательные жесты ("здесь — там", "вверху — внизу") и жесты, обозначающие размеры ("большой —- малый", "широкий — узкий").

В семиотике кинофильмов противопоставляются образы предметного ряда (роскошные и убогие одежды, жилища), кадры (рождение и смерть, встречи и расставания).

Исследование этнических структур на семиотическом уровне показало, что отношения противопоставленное™ настолько регулярны для этих структур, что можно выделить модели этих оппозиций, которые актуализируются в процессе социальной коммуникации. Такие моделирующие семиотические системы были выделены и описаны на богатом фактологическом материале известными филологами Вяч.В. Ивановым и В.Н. Топоровым в результате исследования древнего периода общности славянских народов. Они установили, что главным противопоставлением, обусловленным социальными установками коллектива или сообщества, является различение положительного и отрицательного по отношению к коллективу и к индивиду. Выделена целая серия противопоставлений, в основе которых лежат различные признаки, в том числе и социальные: "свой — чужой", "близкий — далекий", "старший — младший", "главный — неглавный", "предок — потомок" и др. (Иванов Вяч.В., Топоров В.Н. 1965. С. 64).

Обобщенный символический характер противопоставления признаков отношений в человеческом обществе проявляется в том, что оно допускало несколько интерпретаций. Так, противопоставление "свой — чужой" актуализировалось в трех планах. Прежде всего — в социальном плане: "свой" символизировало принадлежность к данной социальной группе, второй член оппозиции "чужой" означает преимущественно принадлежность к другой социальной группе, но подразумевалось, что между этими группами имеется соотнесенность. Например, в системе языческих верований восточных славян бог Перун был "свой" бог для дружины князя Владимира, а Велес (или Волос "скотий бог" и бог богатства, у чехов — демон) был "чужой" бог. Вторая интерпретация этой оппозиции имеет скорее этническую основу. Это отражено в героическом эпосе восточных и южных славян, где "чужим" может быть и Змей-Тугарин, и Идолище. В эпоху христианства в рамки этой оппозиции входят "христианин — нехристианин". Наконец, противопоставление может быть на основе признаков принадлежности к человеческому — "свой" и к нечеловеческому, звериному, колдовскому — "чужой".

Исследователи считают, что у славян существовали несколько типов социально значимых противопоставлений на основе "свой — чужой", например: "мужской — женский", "посвященный — непосвященный", "главный — неглавный", "свободный — несвободный" (Там же, С. 157-158). Оппозиции этих социально значимых признаков сохранились до нашего време-

95

ни, но в ходе исторического развития их оценочная интерпретация могла видоизменяться, отражая социальные процессы, происходившие в обществе. В славянской мифологии женские персонажи наделены отрицательными качествами. Некоторые духи, обитающие дома, например, кикимора олицетворяли женское начало — злобное и враждебное. В поверьях и приметах с женщиной связано несчастье, зло. В противопоставлении "день — ночь" с женским началом связана "ночь". Любопытная аналогия прослеживается в трактовке древними китайцами противоположных начал мироздания — ян и инь. Ян — светлое, активное, положительное (мужское) начало, инь — темное, пассивное, отрицательное (женское) начало. Правда, во многих мифах и легендах Китая подчеркивается быстрый ум, изобретательность и находчивость именно женщины, которая дает дельные советы своему мужу, но иногда эти советы коварные, обусловленные завистью и корыстолюбием (Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М. 1987). Негативная оценка женского начала у славянских народов не была, по-видимому, исконной. У восточных славян главным женским божеством была Мокошь, что отражено в языческих обрядах, которые сохранялись некоторое время даже после введения христианства на Руси. Прототип Бабы-Яги (зловредного персонажа в русских сказках) был, вероятно, изначально положительным — иногда она выступает в роли мудрой советчицы доброго молодца и обладает даром провидения. Полагают, что усиление отрицательного признака женского начала было обусловлено социальным фактором — организацией большой семьи на стадии, когда черты материнского права (матриархат) стали ослабевать (Иванов Вяч.В., Топоров В.Н. 1965. С. 176).

Изучение текстов, образов, ритуалов, обычаев, песен, пос-довиц и поговорок как своего рода коммуникативных систем на семиотическом уровне через оппозиции позволяет установить тенденции в развитии и изменении социальных ценностей общества. Используя принцип оппозиции, можно создать семиотические модели мира, которые являются не просто схематическим представлением человеческого общества, но и своеобразной программой поведения индивида и коллектива. На этом основании выделяются три типа моделей — изолированные, смешанные и дивергентные. Модели первого типа функционируют в определенной сфере общества; при переходе из одной сферы в другую существуют правила перехода от одной модели к другой. Модели второго типа обобщают

96

случаи наложения моделей друг на друга, чему способствует наличие в них общих компонентов — например, смешение, или, как еще говорят, креолизация христианской и дохристианской, языческой моделей у восточных славян. Модели третьего типа отражают результаты неестественного ("патологического") разъединения существующих моделей и программ поведения индивида (во время социальных катаклизмов в обществе). Каждая коммуникативная система взаимодействует с этими моделями, опираясь на типичные для них противопоставления — оппозиции социально значимых признаков отношений людей и оценки ими этих отношений. Следует, однако, помнить, что пути реализации этих моделей в действительности не столь прямолинейны и достаточно сложны. Один и тот же индивид может входить в разные социальные структуры, поэтому он, равно как и социальная группа, может пользоваться разными моделями.

Другой характеристикой семиотических систем является их кумулятивное (лат. cumulatio "увеличение, скопление") свойство, рассматриваемое иногда в качестве их функции. Это—способность систем накапливать новые элементы знаний и соотносить их с уже имеющимися знаниями, информацией, опытом, в том числе и с опытом социальной коммуникации. Накоплению знаний способствуют семиотические модели, которые в обобщенном виде содержат основные правила поведения личности и коллектива в данной коммуникативной сфере. Именно коллектив осуществляет контроль за хранением и передачей знаний (в устной или письменной традиции) в рамках типовых семиотических моделей и поддерживает их преемственность. Вот почему коммуникативные системы, обслуживающие такие сферы деятельности, как искусство, культура, наука, играют важную роль в развитии человеческого общества — социума.

Накопление конкретных коммуникативных средств и историческая преемственность их социальных оценочных характеристик осуществляются в пределах коммуникативных систем соответствующего уровня, которые функционируют в данном культурно-генетическом ареале.

В семиотике принято различать три аспекта по характеру соотнесенности знаков: синтактику — отношения между знаками в речевой цепи — в высказывании или в дискурсе;

семантику — отношения между знаками (как формы) и обозначаемым объектом действительности и прагматику — отношения между знаком и говорящим и/или слушающим.

При познавательном (когнитивном) подходе к этим аспектам они получают более глубокую содержательную интерпретацию.

Синтактика дает представление о принципах построения высказывания на основе правил соотнесенности знаков, абстрагируясь от их индивидуальных свойств. Изучение этих правил дало плодотворные результаты, особенно в формализованных коммуникативных системах логики и математики. Это позволило преобразовывать одно предложение в другое, разграничить логические и описательные знаки, определить синонимические знаки, выделить некоторые виды выражения модальности (необходимости, возможности, невозможности и т.п.). В естественном вербальном языке, исследуемом на семиотическом уровне, синтактика опирается на общие правила соотнесенности словесных знаков в речевой цепи — в высказывании и дискурсе.

Семантика связана с изучением истинности высказывания. Насколько переданная информация является истинной, определяется не только связями внешнего мира и внутреннего мира человека, но и степенью мотивированное™ знака, (иконические, индексальные и символические знаки). Для разных типов знаков имеются свои "семантические правила" (У. Моррис), которые определяют условия и ситуации употребления знаков, их сочетаемость.

Прагматика связана с изучением оценок и мнений коммуникантов, адекватной интерпретации ими языков, установок говорящего, условий использования знаков в типовой ситуации. Здесь тоже действуют свой правила — прагматические. Иконические знаки способны лишь ориентировать адресата на определенное "ожидание" и интерпретируются соответственно. Изображение объекта позволяет ожидать лишь информацию об этом объекте. Индексальные знаки обращают наше внимание на окружение. Плакаты с изображением дерева и коробка загоревшихся спичек расположены обычно на лесных склонах и сигнализируют об опасности пожара. Символические знаки сообщают не только смысловую и оценочную информацию, но и экспрессивную. В качестве символа может функционировать слово-высказывание типа "Ах!", "Ой!", "Брось!" или тип поведения коммуникантов, выраженный жестом или позой.

Согласно прагматическим правилам следует употреблять только те сочетания и преобразования знаков, которые понятны и приняты в данной социальной группе. Знаки по своей природе социальны, что проявляется в тождественной

интерпретации их говорящим и слушающим. Однако вопрос о том, насколько знак тождественен для коммуникантов, в какой степени он управляет поведением говорящего и воздействует на слушающего, остается открытым.

Таким образом, социальная коммуникация непосредственно связана с прагматическим аспектом семиотики. Об этом свидетельствует тот факт, что именно в прагматике было обосновано понятие "коммуникативный знак". Несмотря на изучение функционирования языковых знаков в социальном контексте, остается неясным, как видоизменяются прагматические правила знака в коммуникативной функции — в соотнесенности с другими знаками, с типовой коммуникативной ситуацией и с самими коммуникантами.

Разграничивая три аспекта семиотики в когнитивном плане, необходимо помнить, что в функциональном плане они взаимосвязаны и предполагают друг друга. Для адекватной передачи и восприятия информации в равной степени важны синтактические, семантические и прагматические правила, принятые в данной социальной общности. Для того чтобы оценить умелое использование этих правил в реальной коммуникации, можно вспомнить дискурсы персонажей из "Мертвых душ" Н.В. Гоголя. Как ловко и тонко Чичиков пользовался вариантами выражения своей столь необычной просьбы, видоизменяя композицию дискурса и структуру высказываний, как тщательно выбирал слова и контролировал свое речевое поведение в соответствии с коммуникативной ситуацией. Все было подчинено коммуникативной установке — получить согласие партнера. И как тот же Чичиков был беспомощен, когда его "ожидание" в типовой коммуникативной ситуации не оправдывалось, когда были нарушены прагматические правила коммуникации Собакевичем и особенно Ноздревым. На базе этих дискурсов могут быть построены семиотические модели типичных коммуникативных ситуаций. Обобщающая сила художественного образа настолько велика, что имена персонажей стали нарицательными, превратились в своеобразные знаки-индексы, сигнализирующие об определенных негативных свойствах человека.

Поскольку семиотика изучает отношения знаков, абстрагируясь от их субстанции, она имеет большое "значение для изучения закономерностей и существенных характеристик социальной коммуникации, в которой системные отношения коммуникативных средств являются одной из базовых составляющих. На семиотическом уровне выявляется то общее и типич-

ное, что ускользает от внимания при использовании, например, вербальных и невербальных коммуникативных систем.

В русле закономерностей и характеристик знаков и их отношений, выявленнь1х на семиотическом уровне, получает теоретическое осмысление роль социальных факторов в коммуникации, определяющих тождество интерпретации коммуникативных знаков как необходимое условие адекватного восприятия информации. На основе типовых оппозиций знаков устанавливается системное противопоставление социально значимых признаков субъектов и объектов, отмечается их устойчивость и вместе с тем динамика развития в рамках типовых моделей человеческого поведения, отмечается видоизменение оценки социальных признаков, отражающее эволюцию общества. Наконец, возможность моделирования коммуникативных ситуаций позволяет проводить сравнительный анализ коммуникативных систем разных уровней и различных ареалов, а трехчастная структура семиотики дает основание для аналогичного анализа коммуникативных единиц.

Вопросы для самоконтроля

1. Какие средства используются в процессе коммуникации?

2. Что суть общее и различное в коммуникативных средствах?

3. Каковы критерии уровней коммуникации?

4. Как различаются коммуникативные средства по степени обобщенности информации?

5. В чем различие знаков, образов, слов, жестов и терминов как коммуникативных средств?

6. Что такое семиотика? Ее истоки?

7. В чем целесообразность выделения семиотического уровня коммуникации?

8. Как понимается знак в социологии? Каковы основные типы знаков?

9. Почему семиотический "принцип высказывания" важен для изучения социальной коммуникации?

10. Что такое оппозиция как семиотическая закономерность? Как она актуализируется?

11. В чем значение семиотических моделей, построенных на оппозиции? Основные типы моделей?

12. Как понимается кумулятивное свойство коммуникативных систем на семиотическом уровне?

100

13. Какие аспекты выделяются в семиотике и каково их содержание?

14. Какова роль семиотического уровня для изучения вербальной коммуникации в социологическом аспекте?

Основная литература

Ветров А.А. Семиотика и ее основные проблемы. М.: Изд-во полит. литературБ!, 1968.

Моррис Ч.У. Основания теории знаков//Семиотика. М.: Радуга, 1983.

Степанов Ю.С. В мире семиотики//Там же.

Дополнительная литература

Иванов Вяч.В., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы. М., 1965.

Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М., 1982.

Соломоник А. Семиотика и лингвистика. М., Молодая Гвардия. 1995.

Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М., 1985.

Шрейдер Ю.А. Логика знаковых систем. М., 1974.

Якобсон Р. В поисках сущности языка//Семиотика. М.: Радуга, 1983.

Mead G. Mind, Self, and Society. Chicago, 1936.

Hodge R. & Kress G. Social Semiotics. Sydney, 1988.

101

Глава V. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ (ЯЗЫКОВОЙ) И МЕТАЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ (МЕТАЯЗЫКОВОЙ) УРОВНИ

Выше отмечалось, что образ как единица синтетического уровня коммуникации передает более обобщенную информацию, чем слово. Но поскольку синтетический уровень включает в себя вербальные и невербальные коммуникативные средства, целесообразно сначала рассмотреть лингвистический и металингвистический уровни, так как они имеют вербальную, языковую основу. По этой причине их иногда объединяют в один уровень — вербальный с двумя подуровнями — языковым и метаязыковым.

Лингвистический (языковой) уровень коммуникации и его коммуникативные единицы

В отличие от семиотического уровня коммуникативные средства лингвистического уровня — словесные знаки имеют вербальную природу. Слово является основной единицей языка', поскольку соотносится с его тремя основными функциями:

репрезентативной — представляет реалии окружающего мира, экспрессивной — выражает эмоционально-оценочное отношение к реалиям — субъектам и объектам и коммуникативной — сообщает информацию. Именно в коммуникативной функции слово выступает как коммуникативное средство, актуализируя j три частных функции: номинативно-дифференцирующую — называя объект, слово отличает его от других объектов благодаря своей языковой форме (стол — стул) или смысловым различительным признакам (красивый — хорошенький — прекрасный); эмотивно-экспрессивную — слово одновременно выражает оценку объекта при помощи эмотивных компонентов — интонации, логического ударения, паузы и т.п.; и прагматическую — слово воздействует на адресата в соответствии с коммуникативной установкой (Стой! Тише!).

Для социальной коммуникации непосредственный интерес представляют способы актуализации именно коммуникативной функции слова. Этой проблемой занимаются лингвистика,

102

психолингвистика и социолингвистика. Слово в этих дисциплинах исследуется как языковая единица в коммуникативной функции. При социокоммуникативном подходе внимание сосредоточивается на вербальных средствах (в том числе и на слове) как на коммуникативных единицах.

Вербальная природа языковой системы обусловлена длительным процессом становления человеческой речи, Поэтому исследование языкового уровня коммуникации предполагает анализ взаимодействия языка и мышления, языка и общества, языка (системы языка) и речи. Только через речь языковая система и ее вербальные единицы выполняют свое коммуникативное назначение. Напомним, что коммуникация реализуется в конкретных коммуникативных ситуациях согласно нормам речевой деятельности, которая состоит из мотивированных речевых действий коммуникантов. Эти действия получили название "речевых актов". Проблемы речевой деятельности восходят к философским и лингвистическим концепциям В. Гумбольдта, С.О. Карцевского, Л.П. Якубинского и др. Но целостная теория речевых актов сформировалась в рамках лингвистической философии под влиянием идей австрийского философа и логика Л. Витгенштейна о множественности назначений языка. Основы теории были заложены английским философом Дж. Остином в 1955 г., и в дальнейшем разрабатывались философами, логиками, лингвистами и психолингвистами как за рубежом — Дж.Р. Серль, Д. Вандервеккен и др., так и в нашей стране — М.М. Бахтин, Н.Д. Арутюнова, А.А. Леонтьев и др.

Речевой акт — это целенаправленное речевое поведение, совершаемое в соответствии с правилами речевого поведения, принятыми в данном обществе. Это — единица нормативного социоречевого поведения в рамках определенной коммуникативной ситуации, например: экзамен, прием у врача, репортаж, интервью и т.п. Для речевого акта характерны намеренность (интенциональность), целеустремленность и конвенцио-нальность (лат. conventionalis "соответствующий договору, условию"). Намеренность — это конкретная коммуникативная установка речевого акта; целеустремленность — это стремление воздействовать на адресата с помощью экспрессивных средств передачи и оценки информации; конвенциональность — это соответствие социоречевым нормам, принятым в данном обществе. Все эти характеристики социально обусловлены, так как непосредственно связаны с социальным статусом коммуникантов и их коммуникативными ролями, с отношением говорящего к информации и партнеру. Речевой акт всегда

103

^^rZo-S.T^AS"^.^'^{которого}

информации. Существует несколькотт^ой^⁴   ^приятии выделенных по признаку наме^нност? З⁰™^⁴⁶^ ^актов' ческого состояния и др. На их осн^пя?^^' "^ологи-кации, включающие от 5 до^^ов^ ^Р^^^сифи-1985. С. 5; Карасик В.И. ,^989™ИЗ)^g⁰^⁶'-Д^ В.Д., являются: репрезентативы - информац^^Г '^пшич™и описания, объяснения ("Часы отстаю^ТТ^^^000611101™' ряжения, просьбы, приказы, побто^тт^^®      ~ ^расп0-му!"); комиссивы - обещаний S™^ ^Р^ьте телеграм-

щаю закончить работу ^к''^^^^ ("°бе-эмоционального состояния, принятые ^^стаы ~ ^Р^ения кета ("Благодарю Вас! H3BHHH?e^eKnZ^ ^{речевог0 эти}-присвоение званий, вынесение обвинени? ^азняТ™™' ным по объекту!"). (Удин и тот же rarr^SuL      ^аю ^^Р-и той же ситуации может быть^^^TOaKra 2 °^

Уровне коммуникации при помощи ^азличн^ ^{та вербальном} сочетания, логического ударения интот^™"    ' P"¹¹⁰¹'⁰ их

коммуникативных средствНапр'име^ ^ад^' ^{паузы и} ^У"" наблюдения о солнце, выгляну^ем^Тз ^ ^{нстатация} "Р^ого

зироватъся в нескольких вы^зываниях ^-за йол^ ^{ак1уали}-выглянуло солнце", "в полает-г^ттит,      ""лдень из-за туч

"^Да наступ^ по^ень^и^а^^и^⁰? ^-^ ^ i варианты сообщают тождественную „J^        солнце". Все

бальных выск^ываний^^лостны?^^ ^{в форме} ^Р-  ¹ Достаточно нарушить или вSзмeнш^Sc^^o^^едeний•  ^ вания - добавить одно слово - ^^e^ww™^{ocтъ BbICK}^-  | в полдень", и модальность высказ^ния^- ^солнце "^^ось   ^ действительности изменилось, так^Гсубъ^^{00 ошение к} привнесло элемент неопределенности^^Й    ^{ное мнение} щаемой информации. Сл^тель^?' ^^{едостовернос}™ ^с006-речевого акта, его актуализация SS^e^^P⁶^³^

п-ом^ГТ ⁽"^{пoмoraте!}") -и H^So^Ty^

пре^^Л^воТ^^^о^Ге^и^Г ^от 1^———^^ ^^ S

^^жности высказывания гораздо imipe⁰"^^™'³™™⁶ собственно вербальных средствi оно^сп"^{0    ку}' помимо

^,0.^ ОК^ и ДГЙОП^Г^"^^^^

104

произнести вслух предложение "Я вернусь через полчаса" согласно следующим коммуникативным установкам:

а) хочу, чтобы окружающие знали, что я скоро вернусь (констатация факта);

б) что касается меня, вернусь через полчаса, о других ничего не знаю, за других не отвечаю (подчеркивание);

в) во мне можете не сомневаться, не подведу — вернусь через полчаса (экспрессия);

г) кто сказал, что я вернусь через полчаса, как вы могли поверить такому абсурду (опровержение);

д) не отлынивай от уроков, я скоро вернусь и проверю (предупреждение, угроза);

е),. возможно, и вернусь через полчаса (неуверенность, колебание).

Какие коммуникативные средства при этом использовались? Какова была интонация, как изменялось логическое ударение, где возникали паузы, не говоря уже о тоне — нейтральном, подчеркнуто официальном, эмоционально приподнятом, раздраженном, шутливом, неуверенном?

Понятие высказывания имеет несколько теоретических интерпретаций, в пределах которых выступает коррелятом других единиц. По отношению к речевому акту как процессу высказывание является его вербализованным результатом, продуктом речевого действия, по отношению к предложению как языковой информационной единице высказывание является его коррелятом, функционирующим в речи. Рассматриваемое в коммуникативном аспекте, в плане функционирования языковых форм в речи, высказывание определяется как коммуникативная единица вербального (языкового) уровня.

В качестве коммуникативной единицы высказывание характеризуется следующими чертами:

— ситуативностыо — соотнесено с конкретной ситуацией;

— социальной обусловленностью — ориентировано на участников коммуникации с точки зрения их социального статуса, коммуникативных ролей, демографических признаков, их фоновых знаний и возможной реакции;

— вариативностью — варьирует вербальные средства с целью большей экспрессии или большей точности в передаче информации;

— избирательностью — подходит дифференцирование к компонентам ситуации; в обиходной ситуации упоминание о субъекте может быть избыточным (например, "я вернусь через полчаса"), в таких случаях высказывание функционирует в свернутой форме ("вернусь через полчаса");

105

— неустойчивостью — существует одномоментно, лишь во время речевого акта, принадлежит конкретному "историческому мигу" (М.М. Бахтин); с этой особенностью связана и другая характеристика высказывания — "эфемерность" (В. Г. Гак)', исключение составляют лишь стереотипные формулы, клише, афоризмы.

В процессе коммуникации речевые акты реализуются не только в единичных высказываниях, но и в целой серии высказываний, объединенных темой и ситуацией общения. Последовательность речевых актов составляет связную речь — так называемый дискурс. Дискурс — это, фактически, "творимый" в речи связный текст, но рассматриваемый в событийном плане, это — текст, в котором актуализируются не только собственно языковые факторы — правила сочетаемости слов и последовательности высказываний, их интонационное оформление, формы переспроса, перебивания партнера, виды реакции на вопрос и т.п., но и неязыковые (экстралингвистические факторы) — познавательные, этнографические, социокультуро-логические, психологические и др. В дискурсе актуализируются невербальные средства, правила речевого этикета. Недаром говорят, что дискурс — это речь, "погруженная в жизнь". Поэтому дискурс является объектом изучения в лингвистике, паралингвистике, психологии, социологии, этнографии, литературоведении, стилистике, а также в прикладной лингвистике. Социальную коммуникацию дискурс интересует прежде всего как речевое произведение, в рамках которого осуществляется , передача, восприятие и обмен информацией, а также реализу- ^! ется коммуникативное взаимодействие индивидов как членов определенного социума.

По сравнению с высказыванием дискурс представляется более сложным речевым произведением, в котором, наряду с частными коммуникативными установками, содержится стратегическая коммуникативная установка. По этому признаку интенции строится трехчастная типология дискурсов — выделяются комплементарный (англ. complementary "дополнительный"), координирующий (англ. coordinative "согласованный") и компететивный (англ. competitive "конкурирующий") типы. Каждый из них имеет свою стратегическую установку. Сравните образцы трех дискурсов, отражающих яркую и образную речь персонажей из рассказов Б. Житкова (Избранное. М. Изд-во Мин. прос. РСФСР. 1963).

А. "— А дом у вас на берегу есть?

Китаец замахал руками.

— Нас на берег не очень и пускают.

106

Я говорю:

— Много вас на воде?

Китаец никак не мог сказать такого числа, он по-английски не знал, как и сказать, объяснил кое-как: выходило, несколько тысяч.

— А если буря?

Китаец серьезным стал" (С. 233). Налицо установка на получение дополнительной информации на основе простейшего принципа общения "стимул — реакция".

Б. "Маяка еще не видать, — сказал он пришедшему товарищу, — а вот там веха какая-то.

— Никакой тут не должно быть.

— Посмотрите, — и он передал бинокль.

— Да, да, — сказал тот, посмотрев. — Да стоите, на ней что-то...

Это мачта, право, мачта" (С. 109). В данном дискурсе у коммуникантов общая установка — скоординировать информацию для того, чтобы установить истину. Одной из разновидностей дискурса этого типа является случай, когда координация коммуникативных установок предписывается жесткими правилами в некоторых профессиональных коммуникативных сферах, например:

"— Право на борт! — крикнул Юз рулевому. — Обратный румб!

— Есть обратный румб! — торопливо ответил рулевой.

— Да, да, обратный румб, — сказал Паркер, как будто приходя в себя" (С. 107).

В. "Глянул кругом — все товарищи спят, а двое в карты играют. Никто ничего не чует. Он спросил игроков:

— Ничего, ребята, не чуете?

— А что? — говорят.

— А вроде жарко.

Они засмеялись:

— Что ты, первый раз? В этих местах всегда так. А еще старый моряк!

Кочегар крякнул и повернулся на бок. И вдруг в голову ударило: "А что, как беда идет? И наутро уже поздно будет? Все пропадем. Океан кругом на тысячи верст. Потонем, как мыши в ведре" (С. 160). Конкурируют два мнения, и коммуникативная установка — переубедить друг друга. Беспечные матросы, как-будто, убеждают своими доводами. Но побеждает установка на осторожность, хотя выражена она в форме внутренней речи.

Для дискурса характерны следующие свойства:

107

— тематическая связность — содержание речевого фрагмента (монологического или диалогического) концентрируется вокруг определенной темы (погода, театральные новости, бо-, лезни, мода и т.п.);                                       '

— ситуативная обусловленность — речевые действия актуализируются в конкретной коммуникативной ситуации, характерной для той или иной коммуникативной сферы (обиходной, деловой, профессиональной и др.);

— динамичность — видоизменение темы даже в условиях одной и той же коммуникативной ситуации; изменение темы может быть спонтанным или постепенным, логически обоснованным и необоснованным, намеренным и ненамеренным;

динамичность может проявляться и в смене общей тональности дискурса;

— социальная ориентация — в речевых фрагментах актуализируются важнейшие категории социальной коммуникации — социальный статус, коммуникативные роли, коммуникативная установка, ценностная ориентация коммуникантов;

— неоднородная структурированность — проявляется по многим параметрам функционального и когнитивного аспектов коммуникации благодаря тому, что в дискурсе актуализируются как языковые, так и неязыковые факторы;

— недискретность — неопределенность границ дискурса как целостного речевого произведения; в отличие от высказывания, дискурс не обладает выраженной целостностью, законченностью. Впрочем, в содержательном плане признаками целостности дискурса могут служить коммуникативная ситуация и тематическая связность. Формальными признаками целостности могут быть невербальные сигналы, обозначающие конец разговора, или паузы, переключающие коммуникантов на другую тему. В письменной форме это выражается красной строкой абзаца.

В теоретическом плане эта особенность дискурса вполне согласуется с научным тезисом о недискретности, диффузное™ сложных языковых единиц, особенно в плане содержания. Но для понимания функционирования таких единиц необходимо обоснование их как целостных речевых произведений или хотя бы их компонентов. Подходы к моделированию дискурса связаны главным образом с обобщенным представлением его концептуальной организации — его когнитивным аспектом с целью выяснить, как в нем представлены наши знания об окружающем мире, как организуется наше поведение в определенных ситуациях (в процессе труда, ритуала или во время отдыха и т.п.), как создается социальная ориентация коммуникантов, в конечном счете — какова роль этих концептуальных

108

компонентов дискурса в адекватной интерпретации информации и поведении людей. Здесь познавательный аспект дискурса смыкается с его прагматическим аспектом, где важную роль играют социальные условия взаимодействия коммуникантов.

С учетом этих аспектов дискурса была создана "ментальная модель" (Ф. Джонсон -Лэрд), представляющая обобщенную схему наших знаний об окружающем мире, разработана модель "фреймов" (М. Минский, Ч. Филмор) — абстрагированная схема организации наших знаний в типовых ситуациях и модель "сценариев" (Р. Шенк, Р. Абелсон), предусматривающая развитие типовых ситуаций. Оказалось, что наши знания о мире могут быть представлены в виде типовых структур — фреймов (англ. frame "рама, каркас, структура"). При помощи фреймов можно описать все фрагменты жизненной ситуации, которые типичны в обществе, например: сборы перед отъездом, предъявление документов, вручение подарка, спасение утопающего и т.п. По существу, фреймы являются обобщенной формой организации наших знаний о мире. Они имеют конвенциональную природу, то есть обусловлены социальными нормами поведения, обязательными для всех. Фреймы обладают сложной структурой, так например, фрейм "проверка билетов" включает целый ряд компонентов — место, функции коммуникантов, их (демографические) свойства, отношения, позиции, предшествующие действия, правила последовательности действий и др. И все же без опоры на конкретную ситуацию фреймы не обеспечивают адекватную интерпретацию дискурса. На самом деле, фрейм "проверка билетов" в ситуации городского транспорта реализуется не так, как в условиях железнодорожного транспорта, в театре или в библиотеке.

Для изучения социальной коммуникации более эффективной представляется "модель ситуации", разработанная голландским ученым Т.А. ван Дейком — одним из основателей лингвистики текста и исследователем социопсихологического аспекта коммуникации. Как полагает сам автор концепции, модель ситуации играет фундаментальную роль в социальном познании, потому что в ней заложены важнейшие социальные категории, принятые данным обществом, и вместе с тем личностные знания носителей языка, вобравших в себя их предшествующий опыт, установки и намерения коммуникации, социальные оценки и эмоции. Такой подход позволил ван Дейку различать частные ситуационные модели, отражающие уникальные ситуации данного момента, и общие ситуационные модели, объединяющие несколько частных моделей в одной и той же ситуации. В общих ситуационных моделях учитываются такие ка-

109

тегории, как обстановка, обстоятельства, участники, событие, действие (ван Дейк. 1989. С. 185). Ценность ситуационной модели состоит в том, что она не отвергает, а предусматривает преемственность с моделями другого уровня. При анализе конкретного дискурса она служит "стартовой площадкой", а | при обосновании типовых социально значимых (общеприня-1 тых) ситуаций с целью обобщения их признаков может служить | базой для фреймов и сценариев как более абстрагированных моделей. Конечно, методика преобразования моделей одного уровня в модели другого уровня еще не разработана и требует предварительного обоснования категориальных характеристик коммуникативных ситуаций, общих для разных уровней (ван Дейк, 1989. С. 164-165).

Главный вывод для социальной коммуникации заключается в том, что лишь на основе ситуационной модели осуществляется адекватная интерпретация конкретного дискурса, лишь на ее основе можно определить истинность или ложность высказываний, составляющих дискурс. Это нетрудно доказать — уберите из приведенных выше примеров дискурса компоненты ситуационной модели, и восприятие информации нарушится. Не менее важным является и следствие, вытекающее из данного вывода, — будучи неотъемлемой характеристикой дискурса, ситуационная модель является объективным признаком, определяющим целостность дискурса как событийного, коммуникативного акта. И в этой функции дискурс может рассматриваться как сложная коммуникативная единица.            |

Но для социологического исследования коммуникации существенны не только когнитивный и прагматический аспекты дискурса как единицы лингвистического уровня, важен и собственно языковой аспект коммуникации. В рассмотренных выше моделях этот аспект лишь подразумевается. Целенаправленным изучением его занимаются школы социолингвистического направления — в нашей стране (А.Д. Швейцер, Е.Ф. Тарасов, ЮА. Сорокин и др.) и за рубежом — немецкая школа (П. Хартман, П. Вундерлих), американская школа (Э. Щеглов, Г. Закс); лондонская школа, возглавляемая М.А.К. Хэллидеем.

Социосемиотический подход к проблемам языка и коммуникации позволил Хэллидею обосновать четыре базовых смысловых компонента дискурса, обеспечивающих его адекватную интерпретацию: эмпирический — понимание процессов, обстоятельств; логический — понимание отношений между участниками дискурса; межличностный — понимание социального взаимодействия коммуникантов и контекстуальный — понимание связности дискурса (согласованности его фрагментов, пос-

110

ледовательности высказываний и т.п.). Эти смысловые компоненты по сути дела представляют когнитивный, прагматический, социальный и языковой аспекты коммуникации. Они актуализируются в дискурсе одновременно и лишь в своем взаимодействии обеспечивают правильное понимание информации. Языковой аспект фактически обеспечивает вербальное выражение не только смысловой информации, но и социально-оценочной.

Упомянутые выше модели — ментальная, фрейм, сценарий, двухступенчатая модель ситуации содержат довольно большое число компонентов — структурных признаков, категорий, и это делает их громоздкими для описания дискурса. Среди важнейших концептов социосемиотической теории языка Хэллидей выделяет ситуативный тип, по существу, тоже модель, которую он понимает как инвариантную (неизменную в своих существенных характеристиках) структуру дискурса. Хэллидей предлагает всего три измерения этой структуры, три семиотических компонента — поле, смысл и способ (Halliday. 1978. С. 109).

Рассмотрим эти три параметра модели "ситуативный тип" применительно к лингвистическому уровню коммуникации.

Поле — социально обусловленное действие, социальный контекст, в который включен дискурс. Как правило, оно концентрируется вокруг определенной темы, которая реализуется через активизацию эмпирического и логического компонентов дискурса. Тему можно понять за счет ключевых тематических слов, типов логических предикатов (действие или событие), отбор которых определяется ситуативными условиями — временем, местом, отношениями коммуникантов, допускающими или недопускающими данную тему в данном социальном контексте. Конкретные действия могут выражаться вербальными инструкциями типа "право на борт". Тема может видоизменяться в пределах одной ситуации, сигналом видоизменения служат слова другого тематического поля. Введение темы, ее поддержание, завершение, изменение тесно связаны не только с вербальными, но и невербальными средствами коммуникации, принятыми в данном обществе. Для того чтобы осуществлялась адекватная коммуникация необходимо важное условие — совпадение поля коммуникантов, их фоновых знаний об окружающем мире и общественном опыте речевого поведения.

Смысл как семиотический компонент "ситуационного типа" соотносится с межличностным компонентом дискурса. На лингвистическом уровне коммуникации вводятся понятия кода и регистра. Код понимается как социально обусловленный

вариант языка, которым пользуется индивид в силу его социального положения в обществе (стратификационная вариативность). Поскольку код как бы задан, постольку роль его в дискурсе в плане смысловой и оценочной информации ограничена. Регистр понимается как социально-экспрессивная установка коммуникантов, от которой зависит тональность дис-| курса. Тональность (ситуативная вариативность) варьируется в зависимости от ситуации — официальная/неофициальная, от намерений коммуникантов — предупреждение, угроза, сожаление, просьба и т.п., от их коммуникативных ролей — главный/ неглавный, спрашивающий/отвечающий, информирующий, сомневающийся, "лидер", "оппозиционер'^ др., а также в зависимости от их отношений — формальные/неформальные, дружеские/недружеские и т.п. Вся эта смысловая и оценочная информация передается при помощи просодических средств языка — интонации, ударения, при помощи слов, имеющих модальную окраску (должен, к сожалению, бесспорно) и социально значимый оценочный компонент (отец, папа, палаша и др.), при помощи формул и грамматических конструкций, оцениваемых в данном обществе в "положительном" или "отрицательном" смысле. Тональность может видоизменяться в пределах дискурса; сигналом этого служат вербальные и невербальные средства.

Способ как семиотический компонент "ситуационного типа" сопряжен с текстуальным компонентом дискурса. Это, прежде, всего, выбор канала, по которому осуществляется коммуника-1 ция — устная или письменная. Различают также монологический и диалогический дискурсы. Для лингвистического уровня коммуникации особую важность представляют функциональные характеристики дискурса, обусловленные целью и ситуацией коммуникации. В соответствии с категориями классической риторики традиционно различают такие виды дискурса, как дидактический, описательный, объяснительный, аргументатив-ный и др. Все они различны по коммуникативной цели, в каждом из них жесткими правилами предписывается определенная структура композиции, приемы связи речевых эпизодов, последовательность высказываний и выбор слов и словосочетаний, соответствующих высокому, среднему и низкому стилям, с которыми связывалось понятие о социальном престиже во многих странах вплоть до XIX в. В настоящее время отмечается тенденция к смешению стилей, что вызвано не только демократизацией общества и изменением самого понятия "социальный престиж", но также стремлением разнообразить выразительные возможности языка.

112

В социокоммуникативном плане больший интерес представляют функциональные характеристики дискурса, основанные на различии коммуникативных сфер. По этому основанию различают такие виды дискурса, как обиходно-бытовой, деловой, научный, ораторский, газетно-публицистический и др. Признаками таких дискурсов являются не только особенности их построения, приемы усечения, замещения и т.п., но также тщательный выбор слов по их функционально-стилистическим характеристикам: для научного дискурса характерны термины и книжные слова, для обиходно-бытового — разговорная лексика, для делового неизбежны канцеляризмы, для ораторского возможны поэтизмы, архаизмы и т.д.

Кроме того, в литературно-художественном дискурсе выделяются жанровые разновидности, например: баллада, сказка, басня, сонет, поэма. Но использование вербальных средств в этих дискурсах тесно связано, с одной стороны, с семиотическими категориями культуры, с другой стороны — со специфическими категориями литературоведения, и выходит за рамки собственно лингвистического уровня коммуникации.

Итак, сложная структура дискурса может быть смоделирована на разных уровнях обобщения его когнитивных, прагматических, социальных и лингвистических характеристик, и в зависимости от цели исследования может быть использована та или другая модель. Наличие инвариантных параметров структуры дискурса как "ситуационного типа" дает возможность изучать дискурсы через сравнение. Обратимся вновь к вышеприведенным примерам — сравнивая дискурсы А, Б и В по первому параметру — тематическому полю, убеждаемся, что они имеют общую "морскую" тематику, отраженную в словах:

берег, вода, океан, потонем; моряк, рулевой; маяк, веха, мачта, и в речевых формулах — командах "Право на борт!" "Обратный румб!" Сравнение по второму параметру показывает, что дискурсы различаются по тональности: А — нейтральная, Б — дружеская, В — сочетание дружеской и снисходительной тональности. Отражая социальный статус и коммуникативные роли участников дискурса, тональность реализуется через их код (употребление профессионализмов, просторечных слов типа "чуете", разговорных — типа вводного слова "право") и при помощи интонационного оформления высказываний, а также при помощи тона голоса, который относится к паралингвис-тическим средствам коммуникации. Включение в авторский компонент дискурса описания жестов ("замахал руками"), мимики ("серьезным стал"), вокализаторов ("крякнул") передает эмоции и чувства коммуникантов, сообщая всей ситуации

113

большую выразительность. Сравнение по третьему параметру обнаруживает функциональное различие: А — неофициальный, Б — деловой, В — обиходно-бытовой. Эти функциональные различия обусловлены различием в коммуникативных сферах и находят выражение в функционально-стилистических особенностях слов и оборотов, характерных для разговорной речи — "а вот там", "да стойте", "а вроде", "что ты?" Общей чертой диалогических дискурсов, актуализируемых в дружеской или неформальной тональности, является сокращение, усечение высказываний, например: "Много вас (живет) на воде?" А если (будет) буря?" "Никакой (вехи) тут не должно быть". "В этих местах всегда так (бывает)".

Результаты сравнительного анализа показывают эффективность наиболее обобщенной модели дискурса, который актуализируется во множестве вариантов в соответствии с коммуникативной установкой в условиях конкретной социально обусловленной ситуации. Они также свидетельствуют о большой коммуникативной нагрузке вербальных средств, об их уникальной способности обобщать (в языковой системе) и дифференцировать (в речевых актах) компоненты смысловой и оценочной информации. Эта особенность вербальной коммуникативной системы, а также ее стратификационная и ситуативная вариативность, кумулятивность, динамичность в отражении социальных инноваций, взаимодействие с невербальными средствами — все это объясняет ее центральное место среди других типов коммуникации и статус ее единиц — высказывания и дискурса — как социологических доминант коммуникации.

Металингвистический (метаязыковой) уровень коммуникации и его коммуникативные единицы

Метаязыком называется язык "второго порядка", по отношению к которому естественный человеческий язык рассматривается как "язык-объект", то есть предмет лингвистики. Метаязык лингвистики и других гуманитарных наук построен на вербальной основе так же, как и естественный язык, поэтому его реализация в коммуникации рассматривается иногда как лингвистический подуровень. Метаязык математики и логики представляет собой формализованный язык, в который входят не только вербальные единицы, но также символы, индексы, цифры, формулы и т.п. Метаязыки различных наук различаются по номенклатуре терминов, их содержанию и трактовке как научных понятий. Без знания этих особенностей научное общение невозможно.

114

Вербальная основа метаязыков гуманитарных и общественных наук неоднородна — помимо общелитературных слов, используется общенаучная лексика, создающая определенную тональность научного дискурса, и термины, которые составляют предмет исследования специальной отрасли языкознания — терминоведения. Терминосистемы метаязыков различаются по характеру терминов. Это могут быть номенклатурные термины, образующие микросистемы, например, названий сельско-хозяй-ственных машин, научные термины — лексические единицы, выражающие научные понятия, и профессионализмы — специализированные микросистемы, например, названий частей машин и производимых с ними действий. Для того чтобы ощутить разницу в различных статусах слова как термина и как нетермина, сошлемся на образное определение В.И. Абаева — "Слово в статусе термина относится к семантически живому слову как телеграфный столб к зеленой ветвистой сосне" (Вопросы языкознания. 1986. № 2. С. 38). Дело в том, что за каждым "телеграфным столбом" просматривается определенная методологическая база, которая, в свою очередь, предполагает определенную социальную ориентацию. Особенно это справедливо в отношении научных терминов гуманитарных и общественных наук. Один и тот же объект исследования может трактоваться в разных системах научных понятий — в результате он получает различное терминологическое выражение. Сравните, например, "социальное взаимодействие" и "инте-ракционизм", " социология языка" и "социолингвистика", "языковая политика" и "языковое строительство". С другой стороны, один и тот-же термин в разных концептуальных системах понимается по-разному: сравните, например, трактовки таких терминов, как "социальная структура", " социальный статус" и др.

Наука как особый виц деятельности имеет свою социальную функцию — способствовать духовному и материальному развитию общества. Социальный статус науки зависит от ее вклада в развитие общества. Значимость вклада видоизменяется в различные исторические периоды. Хотя "научный приоритет" не имеет строгого юридического статуса, он хорошо осознается не только группой профессионалов, но и широкой общественностью. В известной степени приоритет социальных функций науки связан с доминирующей системой терминов в данной научной отрасли. Примером может служить формирующаяся в настоящее время на англоязычной основе микросистема терминов, выражающих реалии рыночной экономики.

Следовательно, метаязык, так же как и естественный яык,

115

имеет социальную значимость для общества в ряду других социальных ценностей. Поэтому неудивительно, что проблема унификации и стандартизации терминов имеет социальный аспект. Специалисты сталкиваются с невидимым барьером социальной "престижности" того или иного метаязыка, хотя здесь следует учитывать и собственно лингвистические трудности, обусловленные строем конкретного языка.

Особый интерес в плане социокоммуникации представляют профессионализмы, входящие в метаязык как особый пласт слов, имеющих специализированные значения. Их отличительной чертой является экспрессивность, например, "недостоой" "утруска", "газик" и т.п.                                '

В коммуникативной функции метаязык актуализируется, так же как и естественный язык, в высказываниях и дискурсе которые по тем же критериям рассматриваются в качестве коммуникативных единиц металингвистического уровня. И все же в метаязыковой коммуникации обнаруживаются некоторые особенности:

— ограниченная вариативность по сравнению с естественным языком; стремление к однозначной интерпретации термина;

— доминирование информационной функции, в задачу которой входит адекватная передача информации;

— стереотипность речевых актов, в которых реализуется общенаучная и терминологическая лексика;

— социальная ориентированность на участников коммуникации прежде всего с точки зрения их научной компетенции и профессиональной специализации;

— более последовательное соблюдение речевого этикета принятого в научной сфере коммуникации.                '

Композиция научного дискурса (введение, изложение основных тезисов, последовательность аргументации, заключение) определяется его типологией — повествовательный, описательный, объяснительный, аргументативный и др.

В социокоммуникативном плане научный дискурс может быть описан в тех же параметрах - поле, смысл и способ, с учетом специфики метаяЗыкового уровня коммуникации. В тематическом поле ключевая роль принадлежит терминам -именно они определяют тему, активизируют фоновые знания и настраивают коммуникантов на ожидание определенной информации. Эффективность научной коммуникации во многом зависит от предшествующего опыта коммуникантов как интерпретаторов научной информации, от запаса их знаний и конечно, от степени их мотивированное™. Регистр, определя-'

116

ющий смысловую и оценочную тональность, как правило, стабилен в пределах научного дискурса, хотя в пылу полемики может видоизменяться. В условиях как официального, так и неофициального общения преобладает деловая тональность, предполагающая ясность и четкость выражения мысли, нейтральный тон и активное использование логического ударения как средства экспрессии. Жесты также могут использоваться в экспрессивной или иллюстративной функции. Выбор регистра научного дискурса обусловлен как социальными, так и психологическими факторами, определяющими отношения между коммуникантами, сравните, например, учитель — ученик, профессионал — любитель, знакомый — незнакомый и т.п.. Что касается способа представления научного дискурса, то следует отметить преобладание и разнообразие письменных форм, в которых актуализируются не только познавательная коммуникативная, но и кумулятивная функции. Научный дискурс различается по жанрам — доклад, статья, рецензия, аннотация, реферат, монография, учебник, описание научного эксперимента. Особо выделяется научно-популярный жанр, для которого характерно смешение стилей — используется минимум терминов, строгие научные дефиниции заменяются описанием явления или объекта с опорой на чувственное восприятие или представление людей — представителей различных социальных слоев и групп.

В связи с социологическим аспектом изучения метаязыковых систем необходимо отметить тенденцию к смешению их функциональных стилей. Этим озабочены сами терминологи. Они полагают, что наметился переход научного изложения от стиля «классицизма» к стилю "барокко". "Если для классицизма характерны четкое членение научных жанров (научный, научно-популярный), строгость правил оформления результатов, нейтральность способов описания, стремление к универсальности значений терминов, к их независимости от контекста;

то для барокко — синкретизм, взаимопереплетение различных областей, подходов, методологий, размывания границ между научным и научно-популярными жанрами" (Научно-техническая терминология. Г91. М., Госкомиздат СССР по управлению стандартом. С. 11).

Эту тенденцию объясняют определенными изменениями в структурации научного мира — наметились изменения в образе жизни ученых, расширились их контакты и обмен информацией. Сыграло свою роль и включение в научную деятельность так называемых неформальных колледжей, способствовавших росту научно-популярных изданий. Мощную поддержку эта

117

тенденция к деспециализации и детерминологизации, к размыванию границ функциональных стилей получила в языке газет-но-журнальной публицистики. Анализ этой тенденции в русской и англо-американской прессе дан в монографии А.Д. Швейцера (Швейцер А.Д. 1993). Надо полагать, что изменение социальной ориентированности отдельных элементов метаязыка является лишь звеном в общей тенденции гуманитаризации науки и "демократизации" ее метаязыка как социальной проблемы. В этих условиях еще больше возрастает значение профессионального владения метаязыком как одного из необходимых условий социально ориентированной коммуникации.

Рассмотренные выше характеристики смежных уровней коммуникации — лингвистического и металингвистического — показывают, что они обладают сложной структурой, в которой взаимодействуют когнитивные, прагматические, социальные и лингвистические факторы коммуникации. Они несут большую коммуникативную нагрузку в плане смысловой и оценочной дифференциации и специализации и имеют разнообразные средства выражения социально значимой информации. Поэтому изучение функционирования коммуникативных систем этих уровней относится к первоочередным задачам социокоммуникации.

Вопросы для самоконтроля

1. Какова природа лингвистического уровня коммуникации?

2. Как понимается "речевой акт" и каковы его главные характеристики?

3. Какие признаки лежат в основе типологии речевых актов?

4. Чем отличается предложение от высказывания?

5. Каковы основные характеристики высказывания как коммуникативной единицы?

6. Что такое "дискурс"? Его характерные свойства?

7. Какие существуют подходы к моделированию дискурса?

8. В чем преимущества "модели ситуации" и "ситуационного типа" для социокоммуникации?

9. Как понимаются параметры социосемиотйческой модели дискурса?

10. В чем суть высказывания и дискурса как социологических доминант коммуникации?

11. Что такое метаязык? В чем его назначение?

12. Какое место занимают термины в метаязыке?

13. Как понимается приоритет социальных функций науки и в чем проявляется "социальная престижность" метаязыка?

14. В чем заключаются особенности метаязыкового уровня коммуникации?

118

15. Как понимаются параметры научного дискурса?.

16. Чем объясняется тенденция к смешению стилей? Ее социальная база?

17. Каким наукам принадлежат следующие определения слова: "словесный знак", "основная единица языка", "квант статистической информации в тексте", "могучий деятель мысли и жизни"?

Основная литература

Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. (Высказывание как единица речевого общения). М,. 1979.

Безменом Н.А., Герасимов В.И. Некоторые проблемы теории речевых актовУ/Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М., 1984.

Дейк вон Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. Пер. с англ. М.:

Изд. Прогресс, 1989.

Колшанский Г.В. Текст как единица коммуникации. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978.

Лейчик В.М. Особенности терминологии общественных наук и сферы ее использования//Язык и стиль научного изложения. М., 1983.

Дополнительная литература

Гак В.Г. Высказывание и ситуация//Проблемы структурной лингвистики. М., 1972.

Гвишиани Н.Б. Язык научного общения. Вопросы методологии. М.:

Высшая школа, 1986.

Девкин В.Д. Прагматика слова//Прагматика слова, межвузовский сборник научных трудов. М.: МГПИ им В.И. Ленина, 1985.

Карасик В.И. Статус лица в значении слова. Волгоград, гос. пед. институт им. А.С. Серафимовича. Волгоград. 1989.

Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М.: Аспект Пресс, 1996.

Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. М., 1986.

Сорокин Ю.А., Тарасов Н.Ф., Шахнарович А.М. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М., 1979.

Паголова Р.С. Экономика и рынок труда: терминологический аспект. (Англо-русские исторические параллели). М., 1993.

Швейцер А.Д. Контрастивная стилистика. Газетно-публицистичес-кий стиль в английском и русском языках. М.: РАН. Институт языкознания, 1993.

ffalliday M.A.K. Language as Social Semiotic. The Social Interpretation of Language and Meaning. London: Edward Arnold, 1978.

119

Глава VI. ПАРАЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ

Основой данного уровня являются невербальные средства коммуникации — жесты, мимика, телодвижения, а также свойства голоса, тон, паузы, которые принято называть паралин-гвистическими средствами коммуникации, в отличие от лингвистических — словесных знаков.

Термин "паралингвистика" (греч. рага "около, возле") имеет узкое и широкое толкование. В узком смысле он обозначает „ лишь фонационные средства коммуникации — тон речи, гром- | кость, темп, паузы, заполнители пауз — так называемые во-кализаторы типа "э-э", "мм-мм", а также такие качественные признаки голоса, как тембр, высота, диапазон, наконец, особенности произношения индивида, которые могут быть обусловлены диалектальной спецификой или индивидуальными особенностями — хриплостью голоса, пришептыванием, причмокиванием и т.п. (Не следует смешивать с интонацией, ударением и другими лингвистическими категориями). Широкое толкование паралингвистики включает и кинесические средства коммуникации. Совокупность таких средств коммуникации, как жесты, позы, телодвижения, обозначается термином кинесика (греч. kinesis "движение"). Единицы кинесики называют кинемами (сравните: в лингвистике — фонема, морфема). Иногда выделяют отдельно мимические средства коммуникации — выражение лица, взгляд и др., но чаще их рассматривают в составе кинесических средств, поскольку они, как и жесты, отличаются динамичностью. При широком понимании в паралингвистику включаются и графические средства письменной формы коммуникации — графы, схемы, плакаты, виды шрифтов и т.п. Неоднозначность понимания паралингвистики объясняется сложным и разновременным процессом ее становления как специальной области знания.

Природа невербальной коммуникации

Невербальная коммуникация (НВК) является самой древней формой общения людей. Самое удивительное в том, что и

120

сейчас, несмотря на такое совершенное средство общения, каким является вербальный язык, в межличностном общении НВК передает 65% всей информации. Это объясняется тем, что для успешной коммуникации важна информация не только репрезентативного характера (о предметах, их местоположении, об идеях, явлениях данного времени), но также информация оценочного характера, позволяющая определить отношение говорящего к самой информации и/или адресату. Часто мы "считываем" эту оценочную информацию с лица говорящего, даже без его ведома. По данным экспериментов при выражении отношения телодвижения передают 55% информации, голос — 38%, слова — всего 7% (Cooper К. 1979. С. 9). Столь активное использование невербальных средств в межличностном общении объясняется рядом причин — невербальные сигналы, развившиеся как средства коммуникации раньше, чем вербальный язык, оказались устойчивыми в своих первоначальных функциях и часто употребляются неосознанно; невербальные средства имеют определенные преимущества перед вербальными — они воспринимаются непосредственно и поэтому сильнее воздействуют, несмотря на свою кратковременность; они передают тончайшие оттенки отношения, оценки, эмоций; наконец, они могут передавать информацию, которую трудно или по каким-либо причинам неудобно выразить словом. Недаром А. Фет заметил: "О, если без слова сказаться душой было б можно".

В основе НВК два истока — биологический и социальный — врожденный и приобретенный в ходе жизненного опыта человека как члена социума. Установлено, что мимика при выражении эмоций у человека и приматов, некоторые жесты, телодвижения и позы являются врожденными и служат сигналами для получения ответной реакции. В основе этого вывода лежат известные труды Ч. Дарвина, эксперименты со слепыми и глухими детьми, у которых не было возможности имитировать мимику при выражении удовольствия или неудовольствия. Другим доказательством биологической природы некоторых компонентов НВК является то, что они плохо или с трудом поддаются сознательному контролированию — побледнение или покраснение лица, расширение зрачков, искривление губ, частота моргания и др. Унаследованные человеком сигналы эмоций в результате его познавательной деятельности получили мощный стимул для дальнейшего развития не только по форме, но и по функции. Так, улыбка человека, связанная с положительными эмоциями, восходит к простому оскалу агрессии. С Другой стороны, отведение взгляда у животных — это знак

121

успокоения, умиротворения, у человека — это сигнал о нежелании (поддержания) контакта.

Социальная обусловленность коммуникации наблюдается у животных и птиц — правила невербального общения различных особей в стаде, песни птиц, танцы журавлей и т.п. Но в отличие от животных, человек обучается социальным нормам невербальной коммуникации не только через имитацию, но и через воспитывающие инструкции. Некоторые нормы невербальной коммуникации имеют общенациональный и даже этнический характер, другие — узкий профессионально обусловленный характер. Двойная природа НВК объясняет наличие универсалий и специфических невербальных средств, используемых в различных культурно-генетических ареалах.

С изучением природы НВК связаны вопросы соотношения намеренного — ненамеренного и сознательного — бессознательного. Грань, разделяющая их, порой неуловима. Например, социальный акт самопрезентации как начальный и неизбежный этап осуществления контакта происходит ненамеренно, особенно когда он повторяется многократно и становится автоматическим навыком, не контролируемым рефлексией. Но из практики мы знаем, что в отдельных ситуациях самопрезентация является тщательно планируемым социальным актом, где все компоненты используются намеренно (буду улыбаться или сохраню невозмутимое выражение лица, сделаю легкий наклон корпуса или буду стоять, скрестив руки, первый руки не подам и т.п.). Эксперименты показали, что намеренно передаваемая информация о своих чувствах воспринимается легче, особенно в случае приятных эмоций и хуже в случае негативных переживаний.

На основе признаков намеренности — ненамеренности различают три типа невербальных средств: 1) поведенческие знаки, которые обусловлены физиологическими реакциями человека на тот или иной стимул, например, потоотделение от волнения, дрожь от холода или страха и т.п.; 2) ненамеренные знаки, употребление которых обусловлено привычками человека — например, тереть переносицу, дергать себя за ухо без всякой надобности (такие знаки иногда называют самоадапто-рами); 3) собственно коммуникативные знаки — сигналы, которые передают информацию об объекте, событии или состоянии (Argyle M. 1975).

С намеренным и ненамеренным употреблением невербальных средств смыкается и другая оппозиция — противопоставление сознательного и бессознательного в НВК. Если первый подход носит прагматический характер, то второй — психоло-

122

п^ческий. Возникает вопрос, в какой степени сознание человека включено в процесс невербальной коммуникации. В целом ряде ситуаций при передаче эмоционального состояния мы не осознаем свои жесты, тем более мимику, равно как и громкость голоса. Или, например, после своего высказывания, собеседник может невольно взглянуть на вас, давая этим понять, что он ждет ответную реплику. Сравнительный анализ осознанного и неосознанного в невербальном поведении отправителя и получателя информации показывает, что осознанное восприятие невербальных средств характерно в большей степени для получателя информации. Это и понятно — перед ним стоит сложная задача правильной интерпретации передаваемой информации. Особенно это важно для психотерапевтов, следователей. Впрочем, зритель в театре может не осознавать отдельные компоненты игры актеров, особенно если это талантливая игра. Отправитель информации, напротив, в большинстве случаев не осознает своего невербального поведения, за исключением .указательных жестов или необходимости самоконтроля (A/gy/e M. 1975. Р. 7).

Наряду со спонтанным использованием невербальных средств, которое обусловлено низшими уровнями центральной нервной системы человека, имеется и такое употребление невербальных средств, которое зависит от высших, когнитивных процессов, обусловливающих коммуникацию. Рассмотренные выше признаки НВК связаны с проблемой самоконтроля невербального поведения. Скрывая свои чувства, переживания, эмоции, человек делает свое лицо "бесстрастным", надевает темные очки, держит руки в карманах, пальцы переплетены или зажаты, даже ноги выдают напряжение. Однако "утечка" информации может происходить даже при сознательном самоконтроле. Оценочное отношение может проявиться в невольном жесте, в промелькнувшем на долю секунды выражении глаз или неосознанном желании/нежелании смотреть на собеседника, не говоря уже о тоне, который моментально выдает истинное отношение говорящего.

Насколько сложны взаимоотношения между намеренным — ненамеренным, сознательным — бессознательным и самоконтролем в процессе коммуникации можно проследить на примере территориально обусловленного акцента — социально значимых особенностей произношения. Коммуникативная значимость акцента во многом определяется намеренностью — ненамеренностью его использования. Обычно отправитель информации пользуется тем или иным вариантом акцента ненамеренно, не осознавая его социальной значимости —

123

акцент в данном случае (с позиций отправителя) не несет специальной коммуникативной нагрузки. Для получателя информации, пользующегося другим кодом, акцент сообщает социально значимую информацию о собеседнике — о месте его проживания или рождения, социальном происхождении, образовательном уровне и т.п. — в данном случае акцент выполняет частную коммуникативную функцию. Акцент может сознательно контролироваться — вместо него используются общепринятые нормы произношения для снятия "социальной напряженности", либо акцент используется подчеркнуто, для большей экспрессии, обычно при имитации в шутливом или ироническом тоне.

Природные особенности НВК во взаимодействии с социальными категориями вербальной коммуникации представляют сложную проблему, от решения которой зависит понимание функционирования ларалингвистических коммуникативных систем.

Взаимодействие вербальных и невербальных средств коммуникации

Целенаправленное изучение этого взаимодействия восходит к эпохе расцвета ораторского искусства в древнем Риме (II—I вв. до н.э.). Цицерон считал, что все чувства оратора должны быть "выражены или, лучше сказать, выжжены на его собственном лице". В I в. до н.э. теоретик ораторского искусства Квинтилиан разработал теорию жеста, мимики, осанки, а также правила движения плеч, рук и головы, постановки дыхания и голоса оратора. Базой послужил не только ораторский опыт, но и основы риторики, становление которой как особой науки произошло в Древней Греции в V—IV вв. до н.э. Но за пределами риторики исследование вербальной и невербальной коммуникации, как правило, проходило раздельно — интересы лингвистики и паралингвистики пересекались, но не дополняли друг друга. Такое положение объясняется относительной самостоятельностью двух коммуникативных систем и неразработанностью теоретического аспекта НВК (кроме типологии жестов). Попытки подойти к обоснованию коммуникативных единиц и категорий паралингвистики с лингвистических позиций оказались малоэффективными, т.к. строение невербальных единиц, их системные связи, категории и частные функции имеют свою специфику.

В подобной ситуации наиболее оптимальным подходом к

124

учению взаимодействия вербальной и невербальной комму-""ации является когнитивно-функционалышй, позволяющий "„явить общее и различное в функциональия и структурно-системных свойствах вербальных и невербальных средств.

функции. Как вербальные, так и невербалшые средства по своей природе являются знаками, они выполняют базовые (Ьункции коммуникации — информационную, прагматическую и экспрессивную. Но если словесные знаки, по преимуществу, являются условными символами, то есть немотивированными и обозначают реалии действительности, то неиовесные знаки, в частности, жесты и мимика в большинстве своем являются индексальными знаками, немотивированными! сигнализируют о чувствах, эмоциях, оценочном отношении, например, нахмуренные брови сигнализируют о недовольстве, несогласии, сомнении и др. Условные символы, обозначающие реалии, оценочные отношения (например, движения голоюй при положительном или отрицательном ответах) так жене имеют мотивированное™. Лишь иконические знаки, имитирующие формы или размеры объектов, являются моивированными.

Гораздо сложнее определить в этом шанс фонационные средства. По своим функциям они приближаются к условным индексам. В различных культурах отмечают определенные ассоциации между качественными свойствами юлоса и личностными характеристиками коммуникантов или их чувствами и эмоциями: сравните, например, интерпретации высокого и низкого голоса, хриплого и чистого безотносительно к содержанию вербальных высказываний. Фонационные средства наиболее тесно связаны с вербальными средствам — фактически они "озвучивают" слова в речевом контексте, придают высказываниям коммуникативную завершенность и выразительность, и в этом сложность выявления их собственных функций. К таковым относятся:

— социально-информационная — при помощи акцентных и других особенностей произношения актуализируются признаки социального статуса коммуникантов, демографических характеристик и оценочной ориентации;

— оценочная — выражается при помощи логического ударения и тона (при этом вербальное выражение оценки может не соответствовать тону намеренно или ненаяеренно);

— эмотивная — выражается при помощи громкости, высоты голоса, паузы, вздоха, темпа, а также при мощи вокализа-торов — невербализованных звуков типа "мм-ш", "э-э", "гм";

— регулирующая — выражается при помоци пауз, сигнализирующих о начале, продолжении или завершении высказы-

125

вания, об ожидании ответной реплики. Определить четко, какие функции закреплены за данным фонационным средством сложно, потому что в большинстве случаев их компоненты используются одновременно, например, тон и характерное свойство голоса. Но природные свойства голоса имеют субъективную интепретацию, равно как и темп. Наиболее "нагруженным" в функциональном плане является тон, который способен передавать разнообразные признаки оценочной информации. Отмечено, что по тону лучше распознаются эмоции страха и гнева, но слабо различаются такие чувства, как любовь и печаль, гордость и удовлетворенность. В рамках высказывания вербальные и фонационные средства функционируют синхронно, и это обусловливает их тесное взаимодействие в интерпретации смысловой и оценочной информации. Знание принятых в данном обществе норм этого взаимодействия составляет часть когнитивного аспекта фонационных средств.

Кинесические средства, включающие и мимику, используются в трех базовых функциях, в пределах которых актуализируются разнообразные частные функции. К информационным функциям относятся сообщения о кем-либо или чем-либо (поднятые вверх большой и средний пальцы образуют начальную букву английского слова Victory "Победа", ладонь при этом должна быть развернута к аудитории), сообщения о свойствах кого-либо или чего-либо (широко расставленные ладони, показывающие большой размер, поднятый кверху большой палец, обозначающий высокое качество), сообщения о действиях (засучить рукава перед тем, как приступить к действию, работе), указания местонахождения кого-либо или чего-либо (указать в нужном направлении пальцем, движением головы, взглядом).

Прагматическую направленность имеют следующие частные функции:

— установление контакта (при помощи вгляда или движения руки);

— установление обратной связи (ответить взглядом или кивком головы);

— самопрезентация (стоять, скрестив руки на груди в знак своей независимости или отчужденности);

— социальная ориентация (соблюдение определенной долготы и глубины поклона при приветствии или презентации, формы рукопожатия);

— побудительная (заставить взглядом замолчать, призвать к тишине хлопком ладоней);

— регулирующая (взгляд, обозначающий начало и конец

126

высказывания, жесты рукой, регулирующие синхронность реакции массовой аудитории на призывы оратора). К экспрессивным функциям относятся:

— эмфатическая (поднятый вверх указательный палец подчеркивает важность информации, помахивание пальцем из стороны в сторону подчеркивает категорическое несогласие или отрицание чего-либо);

— эмотивная (при помощи выражения лица, взгляда, различных жестов и поз демонстрируются разнообразные чувства и эмоции);

— адаптирующая (жесты и телодвижения, часто неосознанные, выражающие смущение, нервозность, сомнение и т.п.).

Данный перечень частных функций кинесических средств не является исчерпывающим, а классификация — в какой-то степени условна, поскольку одно и то же невербальное средство может актуализировать несколько функций. Например, чиркнуть указательным пальцем или ребром ладони по горлу может интерпретироваться как: "нужно до зарезу", "сыт по горло, надоело", "голову снимут (в ожидании неприятности, выговора)". С другой стороны, одна и та же функция может быть актуализирована при помощи разных невербалъных средств, например, знаки участия или ободрения при помощи выражения лица, взгляда, жестов.

В отличие от фонационных средств, кинемы могут функционировать самостоятельно. Автономное функционирование невербальных средств имеет место в трех случаях — когда нет возможности использовать вербальные средства (собеседник находится на далеком расстоянии, шумовые помехи, общение в условиях подводного плавания и т.п.), когда по каким-либо причинам нельзя пользоваться языковым кодом для передачи информации и в условиях адаптации к напряженной ситуации (неосознаваемое использование жестов и некоторых компонентов взгляда — расширение зрачка, частота моргания и т.п.). Надо полагать, что при автономном функционировании кинемы должны быть самодостаточны, то есть иметь однозначную интерпретацию. В самостоятельном режиме особенно активно функционируют взгляд и поза — казалось бы, наименее определенные по форме и содержанию невербальные единицы. Дело в том, что они обладают сложной структурой — включают множество компонентов — обязательных и факультативных. Взгляд включает размер зрачка, направленность, открытость, продолженность, частоту моргания. Эксперименты показали, что взгляд функционирует более активно во время слушания, а не говорения (Argyle М. 1975. Р. 229), чем сложнее тема

127

беседы, тем реже и непродолжительнее взгляды (Ellis A. & Beattie G. 1986. Р. 37, 136, 144). Поза, несмотря на свою малую динамичность, передает около тысячи единиц информации;

основными компонентами позы являются положение корпуса, позвоночника, живота, плеч, рук, ног и наклон головы. Именно совокупность многих компонентов позволяет конкретизировать информацию и однозначно интерпретировать ее в данной коммуникативной ситуации.

Жесты, кроме (само)адапторов и иконических, функционируют чаще в тесном взаимодействии с вербальными средствами. В связанном функционировании жесты могут использоваться:

а) синхронно, одновременно с вербальными средствами, б) предваряя вербальные средства и в) следуя за ними.

Одновременное использование вербальных и невербальных средств обусловлено стремлением конкретизировать информацию, сделать ее более выразительной и значимой с тем, чтобы воздействовать на собеседника. Несмотря на то, что в связанном употреблении невербальные средства занимают "вторичный план" коммуникации, они выполняют функцию воздействия с большей эффективностью. Например, агент по продаже расхваливает товар и в то же время выражением лица и позой показывает, что клиент ему симпатичен — идут два потока информации, в которых слова воспринимаются сознательно, а невербальное поведение агента — неосознанно, и тем не менее оно оказывает на клиента нужное воздействие, предусмотренное коммуникативной установкой. Синхронное употребление высказываний и жестов наблюдается при выражении чувств и эмоций.

Предваряющее употребление кинем выполняет прогнозирующую задачу коммуникативной установки. Так, например, имея намерение сообщить собеседнику конфиденциальную информацию, говорящий подается всем корпусом вперед или вбок, сокращая расстояние между ними, и произносит: "У меня есть доверительный разговор". Невербальное поведение как бы прогнозирует вербальную информацию. Предшествование жестов словам объясняется иногда тем, что говорящему выбрать нужный жест легче, чем слово, поскольку лексических единиц гораздо больше. Психологические эксперименты показали, что некоторые наши жесты (особенно самоадапторы) связаны с трудностями порождения речи. Отсюда был сделан вывод о том, что жесты являются своего рода программированием лексики в речи, они помогают предвосхищать еще невысказанную мысль (Ellis А. & Beattie Т. 1986. Р. 145, 149).

Третий вид связанного употребления жестов используется

128

реже и преимущественно в экспрессивной функции.. После высказывания "Помни об этом" и даже некоторой паузы указательный палец поднимается вверх, подчеркивая важность сказанного. В ритуале приветствия может быть ситуация, когда сначала произносятся слова приветствия типа "Ну, здравствуй!", а затем протягивается рука для рукопожатия, при этом как бы подчеркивается значительность происходящего, а иногда передается почти неуловимая информация об отношении к собеседнику. Оно может быть и восторженным, и снисходительным — зависит от тона высказывания, формы рукопожатия и даже дистанции между коммуникантами. Исследования связанного употребления жестов в информационной функции показывают, что она актуализируется по-разному. Жесты, информирующие об объектах или их свойствах, обычно соотносятся с конкретным словом или кратким высказыванием. Например, рыболов, рассказывающий о "бо-о-ольшой рыбе", разводит руки в стороны, наглядно демонстрируя ее размеры. Но иногда речь сопровождается целой серией жестов, помогающих следить за ходом мысли оратора, его аргументацией, оценкой. Любопытно, что еще Цицерон различал жест как картинный, сценический знак — gestus scenicus и как живой, естественный, одухотворенный знак — affictionum animi. В первом случае жест просто изображает объект мысли, а во втором — выражает внутреннюю работу ума. Настоящим жестом как средством сообщения мысли Цицерон считал второй вид, достойный оратора. Первый вид жестов считался недостойным оратора и приличествовал лишь актеру. Так из глубины веков пришла информация о понимании социальной "престижности" рода занятий. В настоящее время подобные жесты называют иллюстраторами; различие между ними отражено в терминах — "пиктограммы" (первый вид) и "идеограммы" (второй вид).

Изучение взаимодействия вербальных и невербальных средств обнаруживает определенные закономерно™ в координации некоторых жестов и разных частей речи, жестов и синтактики высказываний; интересны процессы своеобразного взаимообогащения вербальных и невербальных единиц — все это входит в собственно лингвистический аспект проблемы.

Коммуникативная ценность невербальных-средств определяется по пяти критериям: число актуализируемых функций в связанном и автономном употреблении; число актуализированных смыслов — единиц информации; число компонентов, составляющих невербальный знак, среднее время передачи невербального знака (продолжительность) и его обозримость.

5 Зак. 1820

129

Среди невербальных средств, не считая фонационных, первые два места занимают мимика (выражение лица и взгляд) и поза. Согласно М. Арджайлу, лицо способно выразить 7 основных групп эмоций — счастье, удивление, страх, печаль, гнев, отвращение/презрение, заинтересованность/интерес (Argyle, 1975. Р. 214). По данным другого известного исследователя кинесики Р. Бёрдвисла, в выражении лица участвуют 55 компонентов, сочетание которых способно передать до 20000 смыслов (Bird-whistell R. 1970. Р. 221). Одна только улыбка может реализовать несколько смыслов, например: симпатию по отношению к партнеру, снисхождение к нему, просто хорошее настроение, личностное свойство человека — оптимиста, вежливость ("дежурная улыбка"), притворство по отношению к партнеру ("улыбка Макиавелли") и др. Взгляд актуализирует 12 частных функций, но уступает позе по числу компонентов, обычно кратковременен и не столь хорошо обозрим, как поза. Многокомпонентная поза хорошо сочетается с другими невербальными средствами, и это делает ее эффективным средством передачи информации.

Жесты не отличаются многокомпонентностью, но зато легко обозримы. В базовых функциях они реализуют более 350 смыслов. Особенностью жестов является варьирование в деталях; некоторые варианты носят индивидуальный характер, но, тем не менее, легко интерпретируются в коммуникативной ситуации.

Безусловно, для теоретических обобщений этих наблюдений необходимо систематическое исследование функционального аспекта невербальной коммуникации в рамках единой концепции. Но при любом подходе существенное, значение имеет изучение социальных факторов функционирования.

Социальная дифференциация и варьирование

Эти социологические доминанты проявляются в НВК даже с большей определенностью, чем в вербальной коммуникации, благодаря более жестким нормам, предписывающим употребление того или иного невербального средства в данной коммуникативной ситуации.

В социальной дифференциации НВК выделяются те же параметры, что и в вербальной коммуникации — социальный статус, социальные роли или род занятий, возраст, пол. Два последних признака играют, пожалуй, большую дифференцирующую роль именно в НВК. Они реализуются в основном

130

бессознательно как часть невербального этикета. Вместе с тем, различие норм социальной дифференциации по этим признакам в различных ареалах свидетельствует об их социокультур-ной обусловленности, корни которой уходят в глубокое прошлое народа, этноса.

Социальная дифференциация НВК проявляется, преимущественно, в следующих частных функциях — контакгоустанавли-вающей (фатической), самопрезентирующей, ритуальной и эмотивной. С меньшей регулярностью и четкостью она проявляется в таких функциях, как побудительная, регулирующая, эмфатическая, адаптирующая.

В контактоустанавливающей функции социальная дифференциация может быть обусловлена социальными факторами по всем четырем параметрам. Так, социальный статус коммуникантов реализуется в формах установления контакта, сравните, например, мимолетный взгляд или небрежный кивок головой вышестоящего и "заглядывание в глаза" или поклон (определенной глубины и продолженное™) подчиненного. Для привлечения внимания вышестоящий может просто поманить ладонью, пальцем или даже щелкнуть пальцами (жест устаревший и грубый в настоящее время). Существуют различные формы рукопожатия, ориентированные на различный социальный статус коммуникантов; при этом учитывается дистанция между ними, последовательность (кто первый протянул руку), продолжительность, как подается ладонь (ребром, плашмя или протянуты всего два пальца и др.). Социальные роли, профессиональный статус реализуется так же согласно нормам невербального контакта. Особенно жестко, эти нормы регламентируются дипломатическим протоколом, . например, рукопожатие при обмене ратификационными грамотами отличается длительностью и энергичностью. Возрастной признак предписывает свои нормы контакта между старшим и младшим, которые усваиваются с приобретением социального опыта всеми членами общества. Дифференциация по признаку пола проявляется в различии форм актуализации данной функции. Такие невербальные знаки установления контакта, как "хлопнуть по плечу", поднести руку к головному убору в знак приветствия, взять женщину за локоть, под ручку, обнять за талию или просто повиснуть на шее спутницы, характеризуются как "мужские". Такие знаки, как "играть глазками", протянуть руку "лодочкой" для рукопожатия (чаще в сельской местности), считаются "женскими".

Функция самопрезентации понимается достаточно широко — не только как официальное представление своей персоны,

но как представление своей социальной роли в данной ситуации. Обычно эта функция актуализируется согласно принятым в обществе нормам бессознательно, особенно в параметрах возраста и пола; сравните, например, типичную осанку и позу пожилого и молодого человека или "мужскую" и "женскую" манеру сидеть. Сознательное, а иногда и намеренное несоблюдение этих норм передает дополнительную информацию о социальной ориентации индивида. Интерпретация при этом может быть как положительная, так и отрицательная. Дело в том, что для некоторых людей важна не столько их истинная социальная роль в обществе, сколько оценочное восприятие этой роли другими членами общества.

Яркое описание самопрезентации одного из персонажей, г. Стебелькова (богатого спекулянта) и осознания им своего социального статуса по сравнению с героем романа (незаконнорожденным сыном известного лица) дано Ф. Достоевским:

"Он обмерил меня взглядом, не поклонившись, впрочем, поставил свою шляпу-цилиндр на стол перед диваном, стол властно отодвинул ногой и не то что сел, а прямо развалился на диван, на котором я не посмел сесть, так что тот затрещал, свесил ноги и, высоко подняв правый носок своего лакированного сапога, стал им любоваться. Конечно, тотчас же обернулся ко мне и опять обмерил меня своими большими, несколько неподвижными глазами" (Подросток. М. Изд-во худ. лит. 1955. С. 143). Иногда самопрезентация может иметь более глубокую и скрытую социальную мотивированность. Это тонко подметил К.И. Чуковский: "У руководителей Союза писателей — очень неподвижные лица. Застывшие.... Должно быть, это — от привычки председательствовать. Впрочем, я заметил, что в нынешнюю волевую эпоху вообще лица русских людей менее склонны к мимике, чем в прежнее время. Мое, например, лицо во всяком нынешнем общественном собрании кажется чересчур подвижное, ежеминутно меняющимся. И это отчуждает от меня, делает меня несолидным" (Из дневника. 1932—1969// Знамя. № 11. С. 179).

В ритуальной функции (при встрече, прощании, благодарности, произнесении клятвы, присяги и т.п.) социальная дифференциация актуализируется по всем четырем параметрам социальных признаков в соответствии с принятыми правилами. Эти правила достаточно жестки и стандартизированы в любом культурно-генетическом ареале, отсюда — национальные различия, проблема национального стереотипа, часть которого формируется на основе специфических социальных норм невербального поведения представителей данного ареала.

132

В эмотивной и адаптирующей функциях социальная дифференциация проявляется более четко по признаку пола. К числу типичных "мужских" невербальных знаков при выражении эмоций и чувств относятся: бить кулаком по своей ладони или колену, по столу от досады, приложить руку к груди (сердцу) в знак признания, почесывать макушку, за ухом в состоянии растерянности, нерешительности, почесывать подбородок в состоянии сосредоточенности, дергать себя за усы, бороду в состоянии задумчивости и др. К "женским" знакам относятся: заламывать руки от отчаяния, закрывать ладонями глаза от страха; стоять, упершись руками в бедра, показывая свое негодование или решимость настоять на своем, сидя в задумчивости, подпереть голову ладонями, прикрыть лицо (рот) ладонью (рукавом) от смущения (в сельской местности), вертеть кольцо на пальце в нервозном состоянии и др. Жесты — самоадапторы могут быть индивидуальны, но все равно передают информацию о состоянии человека.

Некоторые невербальные средства имеют постоянную социальную значимость, например: рукопожатие, при котором ладонь направлена вниз, характерно для людей, осознающих свое доминирующее положение или власть; похлопать собеседника по колену в знак подбадривания может старший по возрасту или главный по своей роли (врач по отношению к пациенту). Другие невербальные средства не имеют постоянной социальной значимости, они варьируют в зависимости от сферы общения, принятой коммуникативной роли, замысла коммуникации, необходимости корректировать невербальное поведение в самом процессе коммуникации. Так, глубокий (поясной) поклон варьирует по своей социальной значимости в зависимости от роли коммуникантов и ситуации; сравните, например, официальное приветствие высокопоставленного лица, раскла-нивание актера перед публикой в знак признательности, рас-кланивание в домашней обстановке как шутливый знак признательности или приветствия. Из 196 кинесических единиц, включенных в специальный словарь (Акишина АЛ. и др. 1991), лишь 48 единиц имеют постоянную социальную значимость. Большая часть из них актуализирует социальную значимость по признаку пола (22) и социального статуса (13). Это свидетельствует о том, что стратификационное и ситуативное варьирование характерно и для паралингвистического уровня. Распространенность социального варьирования в НВК объясняется тем, что ее единицы многокомпонентны, и иногда достаточно замещения одного компонента другим для видоизменения социальной значимости информации, сравните, например,

133

возможные варианты прикосновения как знака сочувствия и утешения.

Большую роль в актуализации социальной дифференциации и варьирования играют ситуативные переменные коммуникации — проксемика (лат. proximus "ближайший"), то есть дистанция, устанавливаемая между коммуникантами во время общения; ориентация — определенное положение, позиция говорящего по отношению к слушающему и наоборот; временной фактор (длительность взгляда, рукопожатия); последовательность (кто первым начинает кланяться или подает руку). Сохранение определенной дистанции между коммуникантами достаточно четко нормировано в различных социальных группах и в социуме в целом, что объясняется спецификой культурно-генетических ареалов, имеющих свои традиции. Дифференциация обуслевлена признаками социального статуса, коммуникативных ролей, пола, несколько в меньшей степени признаками возраста. Временной фактор может служить индикатором социальной дифференциации — какие паузы делает говорящий между предложениями, как долго ждет ответа от партнера, прерывает ли его. Замечено, что когда вышестоящий кивает в ответ, то подчиненный, поощренный вниманием, пользуется пространными высказываниями. Особое значение приобретают ситуативные переменные в деловых контактах, связанных со сферой общественных связей. Важно знать, какую позу следует принять во время официальной или неофициальной беседы, в каком направлении смотреть на партнера (прямо, сбоку, сверху вниз, снизу вверх), какая должна быть обстановка в рабочем кабинете, где должен сидеть хозяин кабинета и где посетитель и т.д. Здесь трудно провести границу между компонентами собственно невербальной коммуникации и поведенческого этикета, предписываемого социальными нормами.

К ситуативным переменным, выражающим социальную дифференциацию, можно отнести одежду и цвет одежды. Социальная значимость этих факторов менялась в различные исторические эпохи. В наиболее отчетливом виде эти факторы проявляются в молодежных группах, представляющих различные субкультуры; достаточно сравнить стиль одежды и атри-бутику хиппи, рокеров, панков, неопанков, "металлистов" и др. Существует конвенциональный стиль одежды, связанный с социальным положением индивида в обществе, с родом его деятельности, сравните, например, стиль одежды работницы на стройке, учительницы и деловой женщины. Иногда стиль одежды как показатель социального варьирования может быть обусловлен исторически сложившимися традициями. Так, на-

134

пример, среди представителей высшего среднего класса США можно различить стереотипы чопорного Северо-востока (отголоски англо-саксонского пуританизма), изысканного Юга (воспоминания и ностальгия по безраздельному господству до гражданской войны 1861—1865гг.) и свободного от предрассудков, раскрепощенного Запада (как признак динамичных, преодолевших невероятные трудности в борьбе за существование людей, которым чужды нелепые условности). Конечно, при этом следует учитывать и этнический состав населения этих регионов и даже климатические условия. Нарушение стереотипов имеет социальную подоплеку. "Просто" одеваться могут позволить себе как раз состоятельные люди, подчеркивая этим свою занятость. Но при найме на работу проситель должен тщательно продумать стиль своей одежды.

Цвет одежды в некоторых случаях также указывает на социальную дифференциацию по статусу, по возрасту и имеет социальную значимость, особенно в ритуалах, церемониях. Пурпур — "королевский" цвет, синий — цвет консервативной партии Великобритании, черный (у некоторых народов — белый) — цвет траура и печали. Оппозиция по цвету символизирует противоборствующие стороны, например: "красные — белые" во время гражданской войны в России, "синие — серые" во время гражданской войны, в США, Война Алой и Белой розы в XV в. за английский престол и др.

Ситуативные переменные тесно связаны с невербальной и вербальной коммуникацией. Они имеют большое значение для адекватного восприятия информации и установления межличностных отношений коммуникантов. Проксемика, ориентация, временной фактор и последовательность являются обязательными компонентами невербальной коммуникации, способными актуализировать признаки социальной дифференциации и варьирования, поэтому их можно квалифицировать как социологические доминанты коммуникации.

Каково отношение людей к социальному варьированию и дифференциации? Опыт и наблюдения показывают, что инди-видумы стараются следовать предписанным правилам и могут остро реагировать на нарушение этих правил. Показателен в этом плане эпизод, описанный К.И. Чуковским: "... в какой-то кабачок в Кисловодске вошел Ал. Толстой, когда там сидела небольшая компания, в том числе Тынянов и Мирский. Тынянов считал Мирского твердокаменным, но (Толстой) вошел так важно и поглядел на всех таким "графским" оком, что тот вскочил: "Разрешите представиться". Толстой подал ему два пальца. Теперь Тын. говорит о Толстом с ненавистью. Утвер-

135

ждает, что не станет с ним здороваться" (Из дневника. 1932-1969//3намя. 1992. № 11. С. 166).

Наиболее "красноречивыми" средствами выражения признаков социальной дифференциации являются фонационные средства, особенно интенсивность, диапазон мелодического варьирования, а также темповые модуляции и тембр, несмотря на то, что они обусловлены индивидуальными психофизиологическими свойствами говорящего. Особая роль принадлежит произносительной норме, но при этом следует отметить различную степень социальной значимости "акцента". Так, "аканье" и "оканье" в русской речи свидетельствует скорее о территориальной дифференциации, чем о собственно социальной, хотя под воздействием радио- и телевещания первый вариант доминирует среди молодежи. Три типа "акцента" в США ассоциируются так же прежде всего с региональными нормами произношения.

В британском обществе произносительные нормы социально ориентированы и социально значимы. В результате опроса общественного мнения среди 11 факторов, определяющих принадлежность людей к определенному классу, большинство респондентов отметили "то, как люди говорят". В ситуациях официального общения отмечается усиление самоконтроля, стремления к "престижной" норме произношения, что приводит иногда к "сверхправильной" речи, которая звучит неестественно. Такое стремление наблюдается чаще у женщин и объясняется неустойчивостью их социального статуса в британском обществе (Шевченко Т.И. 1990).

Отношение к выражению социальной дифференциации при помощи жестов в большинстве случаев неодобрительное, но, в конечном счете, зависит от принятых в данном культурно-генетическом ареале норм. Известно, что в южных регионах, на Ближнем Востоке жестикуляция распространена больше, нормы проксемики другие, отличные от северных регионов европейского ареала. Незнание .этих норм может служить источником недоверия, недоразумений и даже конфликтов.

Все это свидетельствует о том, что паралингвистические средства несут колоссальную социальную нагрузку в коммуникации, но до сих пор остается неясным, каков их коммуникативный статус.

Коммуникативные единицы НВК и их типология

При самостоятельном функционировании невербальные средства, так же как и слова, передают законченный смысл, то есть

136

формируют целостное высказывание. Эти высказывания могут быть интерпретированы вербальными средствами, например:

указать пальцем на объект с целью уточнения его местонахождения — "вон там"; поманить к себе кого-либо согнутым указательным пальцем — "подойди сюда"; взглядом указать на дверь — "давай выйдем". Определенная последовательность жестов при соответствующих позе и мимике может составить невербальный дискурс, например: женщина стоит перед провинившимся мальчуганом, в позе негодования "уперев руки в боки", затем  грозит ему пальцем, после чего, приставив указательный палец к виску, крутит им несколько раз и, наконец, повелительным жестом указывает на дверь. Словесный вариант интерпретации — "Что же ты натворил! Сколько раз я тебя предупреждала! Нужно же придумать такую глупость! Марш отсюда!" В коммуникации глухонемых при помощи "языка знаков" выделяются более сложные монологические и диалогические дискурсы. Следовательно, в самостоятельном употреблении кинесические средства функционируют подобно вербальным высказываниям — однословным и неоднословным. Они являются коммуникативными единицами, так как актуализируют три базовые функции коммуникации — информационную, прагматическую и экспрессивную.

Гораздо сложнее определить коммуникативную роль невербальных средств в связанном употреблении. Предварительно необходимо выяснить, что есть общего и различного в вербальных и невербальных средствах, кроме их природы. Наиболее существенными параметрами сравнения являются функции, мотивированность, дискретность, структура (формальная и содержательная) и системные характеристики. К общим характеристикам относятся: три базовые функции, отмеченные выше, полифункциональность — и словесные, и несловесные знаки могут актуализировать различные частные функции, относительная мотивированность — словесные знаки, в большинстве своем, немотивированны, несловесные — за исключением иконических знаков и жестов — иллюстраторов так же немотивированны.

Остальные характеристики специфичны или совпадают лишь частично. Вербальные знаки достаточно легко могут быть выделены в потоке речи благодаря своей цельнооформленнос-ти. Для невербальных знаков, кроме иконических и ритмических, характерна непрерывистость, особенно в связанном употреблении. Они по своей природе недискретны, и поэтому слова служат для них как бы опорой, на которой "крепятся" различные невербальные знаки.

137

Формальное строение словесных и несловесных знаков различно. Если слова могут быть представлены как односложные и многосложные структуры или по другим критериям как корневые (дом), производные (домовой), сложные (домовладелец), то простые и сложные структуры невербальных знаков выделяются по другим признакам. Простую структуру имеют однокомпонентные знаки, например: кивок или покачивание головой при ответе, если при этом не используются дополнительные знаки — например, вертикальное или горизонтальное покачивание ладонью перед собой. Простую структуру имеют некоторые указывающие жесты, если они при этом не сопровождаются взглядом или поворотом корпуса. Но подавляющее большинство невербальных знаков имеет сложную структуру, в которой можно выделить несколько компонентов. Поскольку эти компоненты неравнозначны по своей обязательной актуализации в коммуникации, то такой тип структуры целесообразно назвать кластерным (англ. cluster "гроздь"). Такую структуру имеет взгляд или, например, жест, обозначающий целостность чего-либо. Обязательным компонентом являются вытянутые перед собой руки, согнутые в локтях, обе ладони образуют полусферы в, виде чаши. Факультативными и варьирующими компонентами являются расстояние между ладонями и между пальцами (плотно прижаты или нет), горизонтальное или вертикальное положение ладоней, степень их динамичности — они могут двигаться или, напротив, быть неподвижными. Все компоненты реализуются одновременно; одни — обязательны и постоянны, другие — факультативны и варьируются. Третий тип структуры невербальных знаков представляет собой комплекс компонентов разновидных невербальных средств, например, одновременное использование компонентов взгляда и жеста при выражении сочувствия, или компонентов мимики и позы при выражении неприязни к кому-либо, или компонентов жеста и голоса при выражении приказания. Такой тип структуры можно назвать составным, так как она составлена из разнородных компонентов, входящих в разновидные невербальные средства. Динамичность формальной структуры невербальных знаков и устойчивость структуры вербальных знаков хорошо дополняют друг друга в связанном употреблении.

Еще большие различия наблюдаются в содержательной структуре словесных и несловесных знаков. Содержательной единицей слова, обозначающего объекты, свойства, явления, процессы, действия, является значение, которое отражает существенные признаки этих реалий. Несловесный знак не только обозначает, но также указывает, регулирует и выражает смысловую

138

и оценочную информацию. Поэтому его содержательная структура неоднородна. Она включает собственно значения, обычно в обозначающих и указывающих знаках, и смыслы — элементарные единицы информации о состоянии, чувствах, намерениях, причинности, об отношении и т.п. По своей содержательной структуре невербальные знаки могут быть однозначными, многосмысловыми и разносмысловыми.

Однозначная структура характерна для обозначающих знаков, например: V .— победа, один или более поднятых пальца, обозначающих цифры, положение поднятой руки, обозначающей высокий рост и т.п. По своей природе это иконические знаки, иногда их называют иллюстраторами (пиктограммами).

В многосмысловых знаках объединяются несколько смыслов, связанных ассоциативно. Так, например, выражение лица, которое определяется как "не поднимать глаз", передает, по крайней мере, три смысловых информации: а) смущение и робость перед собеседником в силу целого ряда объективных и субъективных причин, б) стыд, может быть, преувеличенный собственным сознанием, в) боязнь быть наказанным. Все три смысла связаны причинно-следственными ассоциациями. Кивать головой несколько раз передает несколько смыслов: а) "понимаю, что вы говорите", б) "слушаю вас внимательно", в) "согласен с тем, что вы говорите", г) "сочувствую вам". Налицо цепочка ассоциаций — слушаю, понимаю, согласен, сочувствую. Содержательная структура является вариативной — на первый план выходят то одни, то другие смыслы, а сами знаки предстают синкретичными (гр. synkretismus "соединение"), способными, оставаясь нерасчлененными, выступать одновременно в нескольких смыслах; для них трудно подобрать вербальный эквивалент.

В разносмысловых структурах смыслы не имеют ассоциативных связей. Например, "щелкнуть пальцами" в разных ситуациях выражает: а) досаду ("Ах, забыл!"), б) восторг или неожиданную радость открытия ("Вот это здорово!"), в) желание привлечь чье-то внимание (жест грубый). Эти смыслы интерпретируются однозначно за счет одновременного использования компонентов мимики и при помощи слов. Различие в содержательной структуре словесных и несловесных знаков позволяет полнее и более адекватно передать информацию. Слово дифференцирует содержание, а жесты, мимика, фонационные средства конкретизируют его.

Системные отношения вербальных и невербальных средств коммуникации также имеют свою специфику, что объясняется их структурными и функциональными особенностями. Различ-

139

ное понимание этих особенностей определяет различие в существующих типологиях невербальных знаков, преимущественно кинесических. Выше упоминалась трехчастная типология М. Арджайла, построенная на основе признака коммуникативности — некоммуникативности невербальных знаков. Но большинство типологий построено на основе двух и более признаков. На основе признаков конвенциальности, намеренности — ненамеренности и функции построена четырехчастная типология: а) иллюстраторы (иконические знаки, подразделяющиеся на пиктограммы и идеограммы); б) эмблемы — стандартизированные, принятые условно в данном обществе знаки для выражения согласия — несогласия, обозначения качественного свойства (поднятый вверх большой палец); в) регуляторы — жесты, регулирующие продолженность, ритм действий и т.п.;

г) адаптеры, подразделяющиеся на самоадапторы, альтер-адап-торы и объект-адапторы (Elliy <Sc Seattle. 1986). Типология жестов французского социолога А. Греймаса основана на тождестве функций жестов в связи с звуковой речью. Он различает практические жесты, мифические, или символические и ритмические. Типология жестов Т.М. Николаевой основана на трех признаках — условности/неусловности жестов, их функции и связанности/несвязанности с речью. Она указывает четыре основных типа жестов: а) условные, которые приняты в данном обществе "по условию" (соотносятся с эмблемами); б) неусловные, которые обычно хорошо интерпретируются даже в различных ареалах, например, указывающие жесты или выражающие эмоции (соотносятся с пиктограммами); в) подчеркивающие жесты, которые не передают самостоятельной информации, но усиливают или выделяют значения слов; г) ритмические жесты, когда говорящий подчеркивает не отдельные слова, а все высказывание (соотносятся с идеограммами), сюда же относятся жесты, выражающие неуверенность (пожатие плеч, разведение рук в стороны) (Николаева Т.М. 1969).

Вероятно, наиболее оптимальным вариантом может быть типология, построенная на одном основании — функциональном. На основе многочисленных частных функций жестов и мимики выделяются четыре основных типа — указывающий, обозначающий, выражающий и регулирующий. В некоторых типах, при необходимости, могут быть выделены подтипы. Например, обозначающие жесты (главным образом иллюстраторы и эмблемы) обозначают объекты, свойства и действия (ритуальные). В третьем типе различаются четыре подтипа, в которых жесты и мимика выражают действия (побудительные, стимулирующие, контактоустанавливающие), отношения, со-

140

стояния и эмоции. Регулирующие знаки подразделяются на ритмические (при скандировании, при организации аплодисментов) и неритмические — синхронизирующие функционирование вербальных и невербальных знаков в высказывании. В данной типологии выражающие знаки составляют почти 70%, наименьший удельный вес приходится на долю указывающих знаков.

Типология, построенная на одном основании — функциональном, позволяет проводить сопоставительный анализ НВК в различных ареалах и социальных структурах, а также определить коммуникативную роль невербальных средств в связанном употреблении. Коммуникативной единицей в связанном функционировании вербальных и невербальных знаков является вербальное высказывание, в составе которого невербальные знаки выступают в роли коммуникативных компонентов, конкретизирующих смысловую, оценочную и социальную информацию.

Паралингвистический уровень обладает мощным коммуникативным потенциалом и занимает важное место в естественной коммуникации. Вербальная и невербальная коммуникативные системы функционируют в тесном взаимодействии и дополняют друг друга, а иногда и взаимозамещают, благодаря общности базовых функций и различию структурных и системных характеристик словесных и несловесных знаков.

Вопросы для самоконтроля

1. Как понимается паралингвистика? Какие виды коммуникативных средств относятся к паралингвистике?.

2. Какова природа невербальной коммуникации?

3. Как понимается соотнесенность намеренного — ненамеренного, сознательного — бессознательного в НВК?

4. Каковы частные функции фонационных и кинесических средств?

5. Как понимается самостоятельное и связанное функционирование кинем?

6. Каковы виды связанного функционирования невербальных средств?

7. По каким критериям определяется коммуникативная ценность невербальных средств?

8. В каких функциях проявляется социальная дифференциация и варьирование невербальных средств?

9. Что такое ситуативные переменные коммуникации и какова их роль в социальной дифференциации и варьировании?

141

10. Как понимаются коммуникативные единицы НВК (в самостоятельном и связанном функционировании)?

11. В чем заключается специфика формальной структуры невербальных знаков?

12. Каковы типы содержательной структуры невербальных знаков?

13. В чем достоинства и недостатки существующих типологий невербальных знаков?

Основная литература

Горелов И.Н. Невербальные компоненты коммуникации. М., 1980.

Колшанский Г.В. Паралингвистика. М., 1974.

Красильникова Е.В. Жест и структура высказывания в разговорной речи//Русская разговорная речь./Под. ред. Е.А. Земской. М., 1983.

Николаева Т.М. Структура речевого высказывания и национальная специфика жеста//"Актуальные вопросы преподавания русского языка и литературы". М., 1969.

Дополнительная литература

Мишина А.А; Кано X., Акишина Т.Е. Жесты и мимика в русской речи. Лингвострановедческий словарь. М.: Русский язык, 1991.

Горелов И.Н. Паралингвистика: прикладной и концептуальный аспекты/уНационально-культурная специфика речевого поведения. М., 1977.

Конецкая В.П. Сопоставление невербальных средств коммуникации   g как национально-культурных и социальных компонентов речевого   || поведения//Тезисы IV международного Симпозиума по лингвострано-   * ведению. Ин-т русского языка им. А. С. Пушкина. М., 1994.

Лабунская В.А. Введение в психологию невербального поведения. Ростов-на-Дону, 1994.

Лиз А. Язык телодвижений. Как читать мысли других по их жестам. Пер. с англ. Нижний Новгород: "Ай Кью", 1992.

Шевченко Т.И. Социальная дифференциация английского произношения. М.: Высшая школа, 1990.

Argyle M. Bodily Communication. N.Y.: Intm. Universities Press, 1975. Birdwhistell R.L. Kinesics and Context. Univ. of Pennsylvania Press, 1970.

Cooper K. Nonverbal Communication for Business Success. N.Y.:

AMACOM, 1979.

Ellis A. & Beattie G. The Psychology of Language and Communication. The Guilford Press. New York - London, 1986.

Fast J. Body Language. N.Y. M. Evans & Company, 1970.

142

Глава VII. СИНТЕТИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ

Отличительным признаком рассмотренных выше коммуникативных систем является однородность их элементов — знаков, слов-высказываний, слов-терминов, невербальных знаков. Различие онтологических характеристик объясняет их актуализацию по различным каналам передачи информации — ауди-тивному и визуальному. Единицы лингвистического и металингвистического уровней в устной форме актуализируются по аудитивному каналу, в письменной форме — по визуальному. Фонационные средства коммуникации актуализируются по аудитивному каналу, тогда как кинесические средства ориентированы на визуальный канал. Доминирование визуального канала коммуникации характерно для коммуникативных сфер, в которых в качестве коммуникативных средств используются изображения. Это — сферы изобразительного искусства, в котором различают динамические виды — танец, пантомиму (иногда к этому виду относят и кино) и статические виды — фотография, живопись, скульптура, архитектура. В плане восприятия информации определение "статический" не совсем точно; в некоторых картинах достигается зрительный эффект движения воды, ветра, взгляда, глаз. В скупой по изобразительным средствам скульптуре "Жертвам Роттердама" воздетые ввысь руки мучеников производят впечатление извивающихся, колышащихся, взывающих к отмщению. Конечно, можно оспаривать коммуникативную функцию статического изобразительного искусства, ссылаясь на отсутствие обратной связи, хотя бы в опосредованном виде (как в кино или театре). К сожалению, обратная связь в этом случае приобретает иногда патологические формы — некоторые индивиды уродуют картины (как было с полотном Репина "Иван Грозный убивает своего сына" или "Данаей" Рембрандта), власти санкционируют разрушение храмов и памятников, но славы грека Герострата, сжегшего храм Артемиды Эфесской ( 356 г. до н.э.), они не удостаиваются, поскольку такие инициаторы, как правило, анонимны. Но тем 'не менее, сила воздействия изобразительного искусства и его социальная значимость не подлежит сомнению. А воздействие является одной из основных функций социальной коммуникации.

143

Коммуникативная функция изобпачмт^^, полагает наличие коммуникатйноС^^^ ^^ пред-

объекты, структуру и определеннуЮ це^Тг.™⁶¹⁰¹¹¹^ ^свои отличать изобразительные "языки" &S ^№) ""^^^ЩУЮ

тельный "язык" не столь уж од^ороде^ ^{говоря> изo}^^aз»- j тному составу, не говоря уже остр^е В ^^{оему ко№10}^-

мер, смысловую информацию и экЗ^Т⁰™⁰¹¹' ^напри- 1 тень, основной цвет и полутона фонТ^™ ^{передают} "ет и |

линий и др. Структурирование э^^^^¹™³' ™™i повторимые образные смыслы. В^ ^^mнe1Iтo^^oздaeт не-fl

ленные ^риант^айн^^ч^Т^е^ ^^огочис-смысловые образы могут быть отнесены к ^^ил   "Мщения кого уровня, и, действительно, ^^^{кзнакам} семиотичес- ,

ления изобразительного искусе™ ^^^{едения и} "^Р^- ¹ семиотики. В плане теории уровней ГоЗ^ ^в ^^^ тельные коммуникативные cncTeZn^S^"^{1 изoб}P^aзи-переходное звено между однорош^ ^^яют ""^Рвс как системами и разнородными ^^^S^¹'?^⁸¹™¹™^ ньг по составляющим компонен^Тс^^.⁰¹⁰¹ р^род- | таость актуализируется через один ^^уюур ' ^{н0 их целос}-  ⁵ Ц™ - визуальный.                 ^ад л^Дачи информа- 1

11

Природа синтетического уровня и виды коммуникативных систем

Тенденция к синтезированию разноооднму ^ никации вызвана стремлением к б^еТ^ойТ^ ^комму-передаче информации и большей эксгюе?с^ ^{й   адекват}»^ ствия. По-видимому эта тентгентп^ ^{р     в целях} воздей-

естественнойрг^огданев^б^есТе^^ ^{в условиях} Дейстаовать с вербальньши. С^вр^щР? ^^{стали вза1ш0}-устной форме содержит в себе xap^e^^^'y™^¹™ ^B уровня. Но поскольку она базир^^Те^⁰¹¹?⁶"¹⁴^⁰¹⁰ следует отаеста к типу однородных ^е^В^Т ^основе' ^ее ствует о недискретаости комл^ника^ ^^всеэт0 ""^тель-

ловности границ коммуникатавных SeTnT^⁰⁰⁸' ^{06 ус}-емоста уровней коммуникации           ^и ^^молроница-

Л А А

ются через разные каналы — визуальный и аудитивный, танец и музыка органически взаимодействуют на синтетическом уровне коммуникации. Танец изначально был тесно связан с музыкальными компонентами, в частности, с ритмикой, и выполнял важную социальную роль в ритуалах и обрядах. Кроме того, танец может иметь и песенное сопровождение, включая таким образом и вербальные единицы. Для того чтобы почувствовать информационную емкость и коммуникативную силу танца с позиции зрителя, полезно прочесть блестящее описание испанских танцев К. Чапеком — замечательным чешским писателем {Чапек К. Соч. Т. II. М.: Госиздат худ. лит-ры, 1959. С. 475-484). Там можно найти описание специфических средств коммуникации при помощи танцев от знаменитого фламенко и до арагонской хоты; там же ярко описана и обратная связь — участие и поведение зрителей. Символика танцев (например, индийских) составляет важнейшую часть их коммуникативной системы. Для интерпретации танцевального образа знание национальной специфики символов необходимо в такой же мере, как знание слов в вербальной коммуникации иди жестов в невербальной коммуникации.

Музыка как вид искусства имеет сложную коммуникативную систему. Единицы музыкального "языка" не обладают, в отличие от вербального языка, значениями. Они создают звуковой образ на основе сложного взаимодействия компонентов ритмики, метрики, мелодии, гармонии, полифонии — собственных средств коммуникации. Несмотря на сложность внутренней структуры, музыка взаимодействует со многими видами искусства — хореографией, живописью, поэзией и даже архитектурой.

Общность некоторых просодических (греч. prosodia "ударение, припев") характеристик музыки и устной речи создает естественную основу для синтетического уровня вербально-музыкальной коммуникации, органически сюда входит и кине-сика, которая изначально была связана с музыкой. Сочетание разнородных компонентов определяет функционально-стилистический характер синтетических систем, эффективность воздействия и социальную ориентацию. За последнее время популярная музыка обогатилась такими визуальными техническими средствами воздействия на аудиторию, как игра света, дымовые эффекты; конвенциальные кинесические средства вытеснены почти акробатическими трюками; костюмы являются так же важным компонентом коммуникации. Нагрузка на визуальный канал восприятия информации так велика, что в результате мы не "слушаем" музыку, а "смотрим".

145

Широко известны попытки синтезирования коммуникативных средств поэзии и графики. Манера В. Маяковского писать стихи "лесенкой" отражала его поиски усиления воздействия стиха за счет ритма, который должен быть выражен наглядно. Ярким примером синтезирования поэзии и графики являются нововведения А. Вознесенского — его "видеомы". Стихотворение "Распятие" графически представлено в форме распятия, при этом поэтические строки расположены вертикально, составляя основу креста, а прозаические комментарии — горизонтально, как перекладины. Стихотворение "Я башня Сухарева" представлено в форме детали Сухаревской башни — архитектурной достопримечательности старой Москвы.

Конечно, случайное или ограниченное синтезирование разнородных коммуникативных средств не создает еще новой коммуникативной системы, представляя лишь фрагменты синтетического уровня коммуникации.                        ;

Формирование коммуникативной системы, особенно синтетического уровня является длительным процессом. В искусстве это — управляемый процесс, так как он связан с постоянным поиском наиболее эффективных форм взаимодействия разнородных коммуникативных средств с учетом эстетических, социальных и этических норм, принятых в данном искусстве. Примером длительного формирования могут служить коммуникативные системы, сложившиеся в русле различных направлений и школ театрального искусства, которое имеет глубокие социальные корни в человеческом обществе. "Язык" театра в известной степени условен и требует знания определенных закономерностей функционирования. "Язык" авангардистского театра еще в большей степени условен и символичен. Коммуникативные системы, несмотря на различную структуру, сходны в одном — в использовании разнородных коммуникативных средств — вербальных, невербальных (фонационных, кинеси-ческих, мимических), музыкальных, изобразительных и ситуативных переменных — пространственных, временных, световых, цветовых, декоративных и др. Для усиления воздействия на аудиторию используются приемы установления обратной связи, двусторонней коммуникации. Практикуется приглашение зрителей на сцену или напротив — актер находится в зале среди зрителей и растворяется в аудитории. Этой же цели служит и устранение сцены как таковой — барьера, затрудняющего двусторонную коммуникацию.

Мощный импульс синтезирование художественных средств коммуникации получило в связи с появлением новых технических возможностей. Стремительное развитие нового вида

146

искусства — кино, а затем и телевидения значительно расширило объем и усилило выразительность синтетического уровня коммуникации, несмотря на ее односторонний характер.

Коммуникативная система кино. Кино является образцом синтетического искусства. Оно вобрало в себя выразительные средства художественной литературы (словоупотребление, образ, сюжет), риторики (нормы и правила речевой деятельности),музыки (гармония и ритм), изобразительного искусства (композиция, ракурс, колорит) и видоизменило их в соответствии со своими техническими возможностями. Кроме того, кино разработало свои специфические выразительные средства — стереоскопичность, стереофоничность, оптические трюки и структурные приемы — монтаж, смена планов и т.п. Синтетическая природа киноискусства подчеркивалась С.М. Эйзенштейном, поскольку он придавал первостепенное значение "звукозрительному" монтажу как объединяющему средству (Эйзенштейн. 1964. С. 368). Другой классик отечественного киноискусства В.И. Пудовкин, считая объединяющим средством ритм, фактически, не отрицал синтетическую природу кино (Пудовкин. 1955. С. 73); ведь ритм воспринимается не только зрением, но и слухом.

Есть и другая точка зрения, согласно которой кино относится к изобразительным искусствам, поскольку профилирующим компонентом является зрительный ряд, изббражение (см.:

Чахирьян Г., 1977, Михалкович В.И. 1986).

Так или иначе, при исследовании коммуникации необходимо учитывать и разнородность коммуникативных и выразительных средств и двухканальность передачи и восприятия информации — типичные характеристики синтетического уровня. Несмотря на то, что литература, посвященная киноискусству, практически необозрима, остается дискуссионным вопрос о системной организации коммуникации в кино — коммуникативных единицах, их взаимодействии и целостности.

В рамках семиологии как науки о знаках сложились два основных подхода к пониманию кинематографической коммуникации — лингвистический (грамматический) и собственно семиологический. В основе первого подхода лежало определенное отождествление "киноязыка" и вербального языка. В ранней отечественной кинематографии первостепенное внимание Уделялось монтажу, поэтому коммуникативные единицы рассматривались в связи с проблемой кинописьма. Кинорежиссер Л.В. Кулешов, известный своими экспериментами, считал, что кадр должен быть однозначным как буква типа иероглифа. Соединение нескольких кадров образует кинематографическое

147

"слово" или даже "фразу" (Кулешов. 1929. С. 45, 78, 95). Переключение внимания на связь фраз, что, по сути дела означало исследование кинематографической речи, привело к заключению, что кадр является многозначной единицей, обладает многими потенциальными смыслами, благодаря чему становится образным и воздействует на чувства зрителей (Эйзенштейн. 1964. С. 355, 399).

В русле первого подхода проблема киноязыка разрабатывалась итальянским писателем, режиссером театра и кино П.П. Пазолини. Исходным положением его теории является понимание первейшего языка людей как реального действия, отсюда — реальность и есть кино в натуре. Он считал, что звукозри-тельный язык кино можно описать в терминах грамматики по аналогии с вербальным языком. Наименьшей значащей единицей киноязыка, по его мнению, являются различные реальные предметы, формы, события и действия реальности — "кинемы", которые составляют кадр, подобно тому как фонемы составляют слово. Кадр — "монема" является сложной единицей (Пазолини. 1966. С. 86-95). Полагая, что "кинемы" едины для всех людей и народов и воспринимаются одинаково (за исключением этнических различий в некоторых реалиях), Пазолини делает вывод о том, что язык кино является универсальным, международным средством коммуникации, "с помощью которого человеческий опыт анализируется одинаково в разных обществах, раскладывается на монемы (или кадры) — единицы, воспроизводящие семантическое содержание и обладающие звукозрительной выразительностью" (Там же. С. 94-95).

В другом направлении главное внимание было сосредоточено не на отдельных знаках и их лингвистических аналогах, а на связях знаков, их функционировании. Так, французский теоретик Кр. Метц утверждает, что в кино нет языка как такового, то есть языка как абстрагированного кода, а есть речевая деятельность, поскольку невозможно выделить минимальную единицу, которая находила бы непосредственное выражение в том или ином кинематографическом средстве. Кино не имеет определенного словаря знаков подобно вербальной системе, оно может включать разнообразные коды — системы знаков, что предполагает и множество разнородных единиц. Элементарные единицы, по мнению Метца, не материальны по своей природе, они относительны (реляционны) — при их помощи художник передает свое отношение к предмету^ свою интерпретацию образов и замысел всего произведения. С этой точки зрения, кадр не может быть приравнен к слову; ^в

148

лучшем случае, его коррелятом можно признать фразу или несколько фраз. Содержательная сторона кадра ограничена тем, что он показываает. Коммуникативный смысл заключен в более крупных синтагматических единицах — в эпизодах, которые понимаются как сегменты речи. Подлинный коммуникативный смысл возникает лишь тогда, когда кадр становится частью всего фильма (см.: Михалкович. 1986. С. 58-61).

Такой подход, безусловно, ближе к пониманию собственно коммуникативных единиц,. поскольку исходной базой является речевая деятельность, а не абстрагированная система знаков, Но здесь же возникает трудность в определении границ коммуникативных единиц (по своей природе они недискретны) и их системных отношений — какова соподчиненность кадра, эпизода, всего фильма.

Заслуживает внимания иерархия содержательных признаков в их соотнесенности с коммуникативными единицами — денотативное значение отдельного кадра, смысл эпизода и целостный смысл ("коннотация") фильма. Но при этом остается неясным, как эти содержательные коммуникативные единицы соотносятся с так называемыми знаками-указателями (цвет, свет,ракурс и т.п.), которые трактуются как единицы оформления речи, а по существу являются специфическими кинематографическими средствами коммуникации. Можно ли в таком случае говорить о существовании в коммуникативной системе кино единиц плана содержания и плана выражения (кстати, подобно тому как это отмечено в вербальной системе), и каково взаимодействие этих единиц? При семиологическом подходе возникновение таких вопросов неизбежно, поскольку семиотика предполагает выявление наиболее общих характеристик знаков и их отношений. Для понимания процесса актуализации коммуникативных единиц необходимо предварительное изучение соотнесенности их формальных и содержательных признаков, что достигается на уровне лингвистического анализа. Бесспорно одно — оба подхода свидетельствуют о сложной системной организации кинематографической коммуникации.

Оставив в стороне дискуссионный вопрос о киноязыке (по-видимому, это — идеографическая запись коммуникативных смыслов при помощи кинематографических средств), сосредоточимся на основных характеристиках коммуникативной сис-

^мы ~ ее единицах, структуре и целостности. Исходя из общего понимания коммуникативной единицы из '^^^УР¹¹⁰¹'⁰ единства формы и содержания, вычленяемого оа*⁰¹^⁸⁰⁰? ^^О^иикации, минимальной единицей кинематог-

Фической коммуникации следует признать кадр. Именно

149

кадр) а не составляющие его компоненты — "кинемы" (П. Пазолини) или "жесты" (К. Разлогов), представляется минимальной коммуникативной единицей, тогда как эти компоненты являются лишь изображением (иконическим знаком) реального (или нереального) мира, фотографией ("кадриком") и выполняют лишь репрезентативную функцию. Кадр, в котором эти компоненты структурируются определенным образом и каждый раз по-новому, сообщает целенаправленную смысловую информацию, иногда передавая и отношение автора к изображаемому предмету. К тому же кадр, в силу технической специфики кинематографа, достаточно легко выделяем из "кинозаписи". По коммуникативной значимости кадр можно соотнести с однословным высказыванием — минимальной коммуникативной единицей вербального языка.

Следующей по структурной сложности единицей является эпизод, который включает несколько кадров. Эпизод сообщает более полную и развернутую информацию (смысловую и оценочную) и является достаточно автономной единицей, так как может довольно свободно перемещаться в "кинозаписи" (на этом построен прием ретроспекции — возвращения к прошлому). Коррелятами эпизода в вербальной коммуникации являются неоднословное высказывание и дискурс. Эпизод, как и кадр, является дискретной единицей. Разграничительными сигналами служат "знаки-указатели" (Мети) — такие выразительные средства- кино, как цвет, свет, ракурс и др., которые сигнализируют о начале или завершении эпизода.

Наконец, в кинематографической коммуникации выделяется еще одна единица, специфическая для кино, не имеющая аналога в вербальной коммуникации. Это — кинообраз, передающий в обобщенно-образной форме смысловую и оценочную информацию о персонажах и их отношениях, о Времени и идеях, об обществе и социальных ценностях. Эта информация интерпретируется адекватно лишь на фоне всего фильма, хотя формально складывается из информации эпизодов, но не по правилам их линейной последовательности, а скорее по принципу концентра — повторяемости при помощи различных коммуникативных и выразительных средств кино. Для этого в кинематографическом арсенале имеются большие возможности, позволяющие актуализировать такие категории образности, как символ, сравнение, аналогии, ассоциаций, метафору, аллегории и др. Кинообраз является недискретной единицей со сложной структурой и поэтому неповторим. Но, несмотря на яо, кинообразы, благодаря своей художественной выразительности — в них актуализируются все базовые функции коммуни-

„ации _ могут служить определенным стереотипом поведения я оценки людей. В этом заключается их социальная значимость.

Так же как и на паралингвистическом уровне, помимо достоянных коммуникативных единиц, функционируют ситуативные переменные, которые сами по себе неинформативны, но играют важную роль в актуализации частных функций коммуникативных единиц. К таким переменным относятся пространство, временная последовательность, темп и ритм.

Вторая характеристика коммуникативной системы — структура — во многом определяется природой кинематографических средств, пониманием коммуникативных единиц и их функций. "Кинозапись" может быть структурирована "по вертикали" и "по горизонтали". В первом случае связи коммуникативных средств кино устанавливаются на основе параметров, отражающих различные уровни собственно кинематографического процесса — принципы организации произведения, "пред-камерные" материалы и технические фильтры (Разлогов. 1982. С. 50-60). Такая структурация связана с коммуникацией опосредованно. Во втором случае связи коммуникгивных средств устанавливаются на основе линейного членения "кинозаписи". Несмотря на дискретность кадров и эпизодов, структурация "кинозаписи" осложняется тем, что связи между коммуникативными средствами устанавливаются не только в пределах этих коммуникативных единиц, но как бы над ними. Поэтому эти связи многопризнаковы — они устанавливаются на основе признаков импликации, части/целого, сходства, противоположности, вариативности, ассоциативности и т.п. Этому в значительной степени способствуют ситуативные переменные. Сошлемся в этой связи на тонкое наблюдение. Ю.Н. Тынянова, согласно которому кадры в кино не "развертываются" в последовательном строе, постепенном порядке, а сменяются как один стих, одно метрическое единство сменяется другим. Кино делает скачки от кадра к кадру, как стих от строки к строке {Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977). л-онечно, последовательность, темп и ритм во многом зависят ^от монтажа и установок кинорежиссера, сравните, например, принцип "сцепления" кадров (по Кулешову) и принцип "столкновения" кадров (по Эйзенштейну).

Юворя о целостности как третьей обязательной характерис-

^е ^бой системы, следует различать целостность фильма как у ^жнои структуры в плане его восприятия и целостность

Метт"¹""¹¹™"⁰^ о¹¹⁰'¹'®^¹¹»¹; актуализированной в данном филь-Целостноть восприятия фильма обеспечивается тем, что

кадры, эпизоды и образы подчинены единому коммуникативному замыслу и получают соответствующую интерпретацию в контексте всего фильма. Коммуникативная система кино по своей природе является открытой, синтезирующей разнородные коммуникативные средства. Ее целостность определяется до некоторой степени просодико-стилистическим единством коммуникативных средств, которые актуализируются через звуко-зрительный канал коммуникации. Стилистическая ценность коммуникативной системы обусловлена не только жанром фильма (сравните, например, сюжеты и драматургический материал художественного, документального или фантастического фильмов), но и выразительными средствами кинематографии — композицией кадра, освещением, звучанием, ракурсом и т.п. Их органичное сочетание и создает просодике— стилистическую целостность коммуникативной системы.

Несмотря на специфику актуализации признаков системности в кинематографической коммуникации, нельзя отрицать, что кино выполняет все базовые функции коммуникации — информационную, прагматическую и экспрессивную, что возможно только при системной организации его многочисленных и разнородных средств.

В коммуникативных системах синтетического уровня наблюдаются следующие общие черты: 1) гетерогенность благодаря использованию разнородных средств и каналов коммуникации;

2) сложная структура благодаря синтезированию элементов различных систем; 3) относительная целостность; 4) актуализация эстетической функции как результат функциональной связи с искусствами различного вида; 5) односторонняя коммуникация с элементами обратной связи; 6) сильное воздействие на чувства людей, их сознание и подсознание благодаря одновременному функционированию различных средств и каналов восприятия; 7) тенденция к универсализации в информационной и прагматической функциях и к специализации в экспрессивной и эстетической функциях.

Различия сводятся к следующему: 1) состав коммуникативных единиц (сравните театр и кино); 2) структура — отношения и взаимодействия разнородных коммуникативных средств и степень их доминирования (сравните танец и музыку, музыку и поэзию, музыку и живопись); 3) степень опосредованное™ коммуникации (сравните театр, кино и телевидение); 4) степень массовости коммуникации. Нетрудно заметить, что именно гетерогенная природа синтетического уровня коммуникации, его многофункциональность, особенно в массовой актуализации, делает его столь значительным в плане воздействия на индивидов и общество в целом.

152

Социальная значимость синтетического уровня и социологические аспекты его изучения

Изучение социальной значимости синтетического уровня коммуникации неизбежно приводит нас к изучению социального аспекта искусства и культуры, ибо в их недрах зарождаются и формируются специфические коммуникативные системы. Искусство и культура издавна являлись объектами изучения в социологии. Еще Платон отмечал, что между состоянием общества в целом и искусством как специфической сферой общественно значимой деятельности существует определенная корреляция. Над этими проблемами работали такие умы

XVIII в., как Ж.Ж.Руссо и ДДидро, ГЛессинг и Ф.Шиллер,

XIX и XX вв. — И.Тэн, Ж.Гюйо, А-И.Герцен, А.Ф.Лосев, М.М.Бахтин и др.

Для того чтобы понять конкретные связи тех или иных видов искусства с социологией, необходимы были конкретные исследования. Этим и объясняется формирование специальных областей социологического исследования различных видов искусства и культуры — социологии литературы, социологии музыки. Отдельные работы были посвящены социологическому анализу кино, фотографии, телевидению как техническому виду искусства. Поиски оснований корреляции искусства и социологии проводились по разным направлениям. Так, французский философ, эстетик И. Тэн пытался установить связь между содержанием произведения искусства и такими социальными факторами, как умонастроения людей и социальная среда (1887). Французский философ и социолог Ж. Гюйо исследовал проблему отражения в искусстве социальной интеграции (1887). Философ и филолог А.Ф. Лосев рассматривал музыку как социальное бытие (1923-25) и обосновал теорию социоистори-ческого развития мифа (1957).

С введением понятия "массовое общество" и его модификацией как "постиндустриального общества" силами западных социологов Д. Белла, Р. Арона и др., объектом активного социологического анализа стала массовая культура или "индустрия развлечений" (Т. Адорно). Этот краткий экскурс в изучение социального аспекта искусства показывает, насколько сложна Данная проблема в теоретическом и практическом плане.

Сложность усугубляется тем, что искусство и общество взаимно ориентированы в социальном плане — общество в известной мере "диктует", каким должно быть искусство и что от него ожидается; с другой стороны, искусство оказывает огромное влияние на социальное поведение, ценностные ори-

153

ентации, стереотипы, предрассудки индивидов и общества в целом.

Конечно, искусство мотивируется множеством других факторов — психологических, познавательных, эстетических, но социальная среда является мощным фактором, определяющим характер искусства, особенно в условиях рыночной экономики, когда искусство становится товаром. Вольно или невольно законы рынка, по меткому выражению немецкого философа Ю. Хабермаса, "уже проникли в самую суть произведений как определяющие законы творчества". Перед производителем (автором, режиссером, техническим специалистом, актером) стоит неимоверно трудная задача — создать ожидаемый стереотип художественного произведения определенного жанра и в то же время сделать его новым, не повторяющим прежние варианты. Создатель фильма, например, не должен обмануть ожидания зрителя (счастливый конец, зло наказано, справедливость торжествует или достаточное количество интимных сцен, катастроф, жертв и т.п.), но использовать при этом новые трюки, неожиданное сочетание коммуникативных средств различных уровней и пр. Рассчитывая на стереотипную реакцию, он должен использовать новые стимулы, иначе коммуникация не состоится. Творческая изобретательность создателя фильма, театральной постановки или музыкального представления нацелена прежде всего на поиски новых коммуникативных средств и вариантов их синтезирования. Поскольку у представителей различных классов, сословий, демографических групп существует свое отношение и восприятие искусства, социальная ориентация в плане коммуникации имеет первостепенное значение.

Аудиовизуальная коммуникация имеет большое преимущество в воздействии на индивида благодаря своим выразительным возможностям, а в кино и телевидении — благодаря массовости аудитории. Среди многих функций искусства выделяется функция социализации, актуализируемая через художественный образ, который создается через взаимодействие коммуникативных и выразительных средств — это может быть деталь внешности, одежды, особенности речи, качественные особенности голоса и, конечно, сложная структура отношений характеров, их самооценка. Художественный образ всегда символичен, это — знак обобщения человеческого опыта в разных сферах деятельности. Индивид, сознательно или бессознательно, как бы "примеряет" на себя этот образ, принимая или отвергая его типологические черты, сообразуясь с нормами поведения, социальной оценкой.

154

Социально значимая оценка выражается различными способами в коммуникативных системах синтетического уровня. Это может быть явно высказанное авторское отношение к персонажу или ситуации при помощи реплик, музыкального или визуального фона, это могут быть жесты и мимика, передающие определенную оценку данного персонажа другими.

При оценке социальной значимости произведения искусства с точки зрения его коммуникативной системы важны не только способы создания образа и его социальной значимости, но и способы передачи информации о социальной среде, социальной ситуации, в которой живут и действуют персонажи. Одним из преимуществ кинематографической коммуникации в плане воздействия на аудиторию является возможность реализовать принцип истинности или правдивости в искусстве — возможность "достоверно" отразить жизненные ситуации. Различные подходы к реализации этого принципа обусловлены не только дискуссионностью самого принципа, но и различием направлений, стилей, методов и школ искусства.

По-видимому, в определенные периоды социальных потрясений общества необходимы такие произведения искусства, которые максимально приближены к социальной фактологии. Вероятно, этим объясняется высокая социальная оценка документальных фильмов, кинорепортажей, где критерии "правда" или "фальшь" являются главными в оценке. Но здесь следует учитывать различие в коммуникативных функциях фильмов различных жанров. Для создателя художественного фильма внешнее правдоподобие может отступать на задний план, так как для него гораздо важнее воздействовать на эмоциональное восприятие зрителя. Он сознательно нарушает закономерности естественной коммуникации, как бы размывает структуру так называемого поверхностного слоя в изображении предметного мира, мира реальных исторических фактов, конкретных ситуаций. Так, общая ситуация и образ Варлама Аравидзе, олицетворяющий зло, в известном фильме Тенгиза Абуладзе "Покаяние" не могут быть восприняты согласно общепринятым меркам, поэтому приемы реалистического кино здесь не пригодны, и режиссер использовал выразительные средства абсурда, гротеска, сюрреализма, фантастики. Они здесь оказались "правдивее самой жизни". Безусловно, в таком случае важно чувство художественной меры, которой, к сожалению, иногда не хватает. Новое социальное прочтение классических произведений характерно для современного театра и имеет большую социальную значимость для зрителей. Но приемы дешевого натурализма, намеренного эпатажа в угоду "рыночному спросу"

155

нередко искажают замысел автора, который, увы, уже не может себя защитить. Думается, что честнее поступают те, кто привлекает новую драматургию, предусматривающую новые выразительные и коммуникативные средства как целостную систему, позволяющую дать современную интерпретацию социальным проблемам.

В связи с реализацией принципа истинности/неистинности в искусстве любопытен такой прием коммуникации, как умолчание. В определенных коммуникативных ситуациях умолчание может оцениваться как неистинность в передаче информации. Но в рамках целостной коммуникативной системы, где определены достаточно устойчивые и типовые корреляции разнородных коммуникативных и выразительных средств, умолчание может быть красноречивым и передавать важную информацию на уровне интерпретации.

В конечном счете воздействие синтетических искусств зависит в значительной степени от отбора коммуникативных средств и способов их синтезирования. Создатель художественного произведения должен следовать принципу органичности синтеза. Для примера можно сравнить два фильма режиссера К. Лопушанского "Соло" и "Письма мертвого человека", в которых особое место занимает музыка. В первом фильме о ленинградской блокаде представлен богатый изобразительный ряд, что придает фильму достоверность, но авторский замысел реализуется главным образом за счет звукового и музыкального решения. Во втором фильме, где ставится вопрос о личной ответственности каждого человека за судьбу мира перед лицом ядерной катастрофы, музыка используется как фон, напоминающий о безвозвратно ушедшем счастье жизни на мирной Земле. При этом, несмотря на фантастическую ситуацию, используются изобразительные средства, типичные для реалистического направления в искусстве. И в этом огромное воздействие фильма, как и других, относящихся к жанру не развлекательной, а философской фантастики — "Солярис" и "Сталкер" А. Тарковского, "На последнем берегу" Стэнли Крамера и др.

К наиболее спорным вопросам изучения социологического аспекта синтетического уровня коммуникации относятся:

— наличие прямых и/или опосредованных зависимостей между синтетическим уровнем коммуникации и изменением социального поведения и ориентации у индивидов и в социальных группах;

— невозможность коммуникации между людьми с различным социальным опытом, "пережитым миром"; общность языка является лишь условностью(тезис П.Пазолини);

156

— зависимость степени социального воздействия от использования различных способов синтезирования коммуникативных и выразительных средств в искусстве;

— роль доминирующих и второстепенных компонентов коммуникации синтетического типа в процессах воздействия на сознание и подсознание индивида;

— роль нейтральной и социально значимой оценки как содержательного аспекта синтетического типа коммуникации;

— коммуникативные и выразительные средства передачи истинной/неистинной информации и их роль в воздействии на аудиторию;

— особенности коммуникативных систем в зависимости от жанрово-стилистических характеристик произведений синтетического искусства;

— степень воздействия различных коммуникативных единиц синтетического типа;

— универсальность и специфичность коммуникативных систем синтетического типа в плане их социальной ориентации.

Сравнение уровней коммуникации

При обосновании уровней коммуникации уже отмечались их общие и отличительные характеристики. Более подробное рассмотрение уровней показало, что имеются и другие различия;

наиболее существенные из них — структура коммуникативных единиц и способы их актуализации в частных функциях. На семиотическом уровне коммуникативные единицы актуализируются в синтагматике в виде оппозиций знаков, выражающих смысловую и оценочную информацию. На лингвистическом и металингвистическом уровнях коммуникативными единицами служат высказывания (однословные и неоднословные) и дискурс. На паралингвистическом уровне в самостоятельном функционировании коммуникативными единицами являются невербальные высказывания и дискурс; в связанном функционировании они служат лишь компонентами вербальных коммуникативных единиц. На синтетическом уровне функционируют разнообразные коммуникативные единицы, структура которых определяется доминирующим компонентом коммуникации — музыкальным, вербальным, невербальным и т.п. В кинематографической коммуникативной системе такими единицами являются кадр, эпизод и кинообраз.

Сравнение коммуникативной ценности уровней в плане социально значимых характеристик показывает, что социальная

157

ориентация в коммуникации во многом определяется спецификой частных функций, при актуализации которых на первый план выдвигаются различные признаки социальной дифференциации и варьирования, и коммуникативной сферой.

На семиотическом уровне признаки социальной дифференциации актуализируются в оппозициях, которые, выполняя роль коммуникативных единиц этого уровня, передают обобщенную информацию о главном — неглавном, своем — чужом, близком — далеком, старшем — младшем, о мужском и женском началах. Эти оппозиции нашли отражение в фольклоре, мифах, легендах, сказках, былинах, где всегда дается четкое противопоставление этих признаков в различных конкретных вариантах. Социальная ориентация фольклора такова, что часто главный является олицетворением зла или глупости, в то время как неглавный — воплощением добра и находчивости (младший сын Иванушка-дурачок, Золушка); в конечном счете справедливость торжествует, и низший по социальному статусу вознаграждается судьбой. Изучение социально значимых признаков на семиотическом уровне позволяет установить степень полноты их реализации при помощи различных знаков (ико-нических, индексальных, символических), которые используются в вербальной, невербальной и синтетической коммуникативных системах. Сравните, например, актуализацию таких социально ориентированных функций, как самопрезентация, установление контакта, побуждения к действию и др. в коммуникативных системах, использующих вербальные и невербальные языки. Наличие семиотических оппозиций позволяет обнаружить универсальные и специфические способы выражения социально значимых категорий в разных культурно-генетических ареалах, что чрезвычайно важно для исследования социальной коммуникации в типологическом плане.

Специфика выражения социальной дифференциации и варьирования на лингвистическом уровне коммуникации определяется функционально-стилистическими особенностями устной и письменной форм коммуникации и различием их коммуникативных единиц. В устной коммуникации социально значимые признаки выражаются в высказываниях и дискурсе при помощи слов, которые имеют социальную коннотацию, при помощи интонации, смыслового ударения и фонационных средств па-ралингвистики. Сравните обращения: "Эй ты!", "Уважаемый!", "Многоуважаемый!", "Позвольте...", "Извините...". В разговорной речи появились уродливые неологизмы — слова "мужчина" и "женщина" в функции обращения, быстро занявшие пустующую нишу, которая образовалась после дискредитации слова

158

"товарищ" в основном и второстепенном значениях и попыток реанимации слова "господин", которое пока не может освободиться от двусмысленной коннотации.

В письменной форме коммуникации коррелятами высказывания и дискурса являются предложение и текст. Тексты, составляющие целые повествования в письменной форме, различаются по своим функциям. Это могут быть письма, отчеты, справки, заявки, протоколы, статьи и художественные произведения разного жанра. Социальная ориентация в письменной коммуникации, особенно в деловой и профессиональной сферах, строго регламентирована в выборе языковых единиц — слов и словосочетаний, в построении предложений и в структуре самого текста. Все эти особенности являются предметом изучения письменной коммуникации и имеют первостепенную важность для прикладных сфер деятельности — установления общественных связей и производства рекламы.

В художественных произведениях как образцах искусства выделяется особая единица — художественный образ. Подобно кинообразу, он складывается из множества компонентов, но природа их как средств коммуникации едина — слова, словосочетания, предложения, текст являются вербальными единицами. В отличие от этих цельнооформленных и членимых единиц, образ недискретен, он в значительной степени сим-воличен, так как в нем обобщается человеческий опыт — не только психологический, но и социальный. Способы описания социально значимых характеристик персонажа различны у разных авторов. Это может быть деталь одежды, особенности речи, описание невербального поведения. Прием описания внешней и внутренней речи персонажа позволяет автору сообщить информацию не только о его социальном статусе, но и его отношении к социальной ориентации в коммуникации. Для правильного понимания социальной значимости художественного образа необходимо учитывать обусловленность его компонентов всем комплексом исторически сложившейся и социально обусловленной культуры. Фактор историзма в литературоведении не раз подчеркивала литературовед, критик и филолог Л.Я. Гинзбург. Ее глубокий и тонкий анализ различного подхода Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского к описанию социального статуса своих героев может служить образцом изучения художественного изображения соотношения между концепцией личности и социальной средой определенного исторического периода (Гинзбург Л.Я. 1977. С. 5, 319, 361).

Специальное исследование социально значимых оценок, используемых при восприятии письменной коммуникации —

159

художественного произведения, показывает, что они обусловлены целым рядом факторов — социально-демографических, социально-психологических и культурно-языковых (см. Сорокин ЮА. 1985. С. 86-89). Артор (сознательно или бессознательно) учитывает эти факторы и по-разному использует весь арсенал средств коммуникативной системы лингвистического уровня.

Следует также учесть, что средствами этого уровня описывается невербальное поведение персонажей, что служит дополнительной характеристикой их социального статуса. Имея широкие возможности передачи информации, ее тиражирования, системы лингвистического уровня являются весьма эффективными в плане воздействия на массового читателя в психологическом, эстетическом и социальном аспектах,

На металингвистическом уровне коммуникации социально значимые признаки информации связаны в основном с терми-носистемами общественных наук, которые отражают разные научные концепции. Сравните, например, трактовку таких социологических терминов, как социальная структура, класс, малая группа, социальный статус, или терминов социальной коммуникации — социальный код, языковая политика, языковое строительство, диглоссия и др. Метаязык математики не отягощен социально-идеологическими коннотациями и актуализируется как универсальная коммуникативная система. Можно полагать, что развитие социологии в русле общей тенденции к гуманитаризации наук позволит освободиться от догматически понятой "социальной престижности" терминов и уточнить их научное содержание на базе идеологических принципов гуманизма, общественной морали и миролюбия. Но процесс этот сложный и длительный — в сфере научной коммуникации требуется серьезная аргументация в пользу изменения теоретического и методологического обоснования концепции, в сфере обиходно-бытовой коммуникации синдром "социальной престижности" терминов достаточно устойчив. Нередки случаи, когда профессионализмы, обозначающие непрестижный социальный статус индивида, заменяются эвфемизмами (греч. ей "хорошо" + phemi "говорю") — более "благозвучными" словами или словосочетаниями, не имеющими социально сниженной коннотации, например: "мастер машинного доения" вместо "доярка", "технический рабочий" вместо "уборщица (в метро)"; сравните: англ. (бр.) street-machine operator — букв. "оператор мусороуборочной машины", или street-orderly — букв. "содержащий улицу в порядке" вместо dustman — "мусорщик", или англ. (амер.) sanitation worker — букв. "рабочий санитарной (службы)" вместо garbage man. В рекламных объ

160

явлениях компании не торгуют, не продают, а "реализуют" товар. В настоящее время идет активный процесс видоизменения социальной коннотации в экономической и общественно-политической терминосистемах. В первой — за счет заимствований терминов типа "менеджер", "маркетинг", которые имеют нейтральную социальную коннотацию, поскольку обозначают новые реалии. Во второй терминосистеме используются либо историзмы типа Дума, губернатор, земство, либо заимствованные слова, обозначающие "чужие" реалии типа спикер, Сенат, сенаторы, электорат и др. Такая наивная эвфемизация терминов наблюдалась в различных ареалах и ранее, но в настоящее время она получила широкое распространение благодаря средствам массовой информации. Интересно заметить, что эвфемизация медицинских терминов обусловлена не столько социальными факторами, сколько гуманистическими и психологическими. Таким образом, металингвистический уровень коммуникации вносит и свою лепту в процесс социализации индивидов. Специфика его в плане собственно коммуникативном заключается в способности однозначной интерпретации смысловой и оценочной информации.

Коммуникативная емкость паралингвистического уровня оценивается высоко благодаря богатому арсеналу разнородных коммуникативных средств и функционированию в двух режимах — автономном и связанном. Именно через паралингвис-тические средства мы получаем большой объем социально значимой информации, что делает этот уровень незаменимым в естественной коммуникации.

Синтетический уровень коммуникации передает социально значимую информацию главным образом через образ. Образ, который создается в кино или в театре, несмотря на различие в художественных приемах его представления, в конечном счете всегда социально значим. В противном случае коммуникация бессодержательна. И хотя образ как всякое обобщение симво-личен, в синтетическом искусстве он приобретают черты истинности и достоверности, поскольку создается на основе конкретных жизненных ситуаций. В отличие от семиотического Уровня, где противопоставление добра и зла, своего и чужого не допускает полутонов, на синтетическом уровне это является нормой — все сложно и противоречиво, "как в жизни". Создавая социальные стереотипы и художественные образы, синтетические искусства формируют такие коммуникативные системы, в которых сочетание коммуникативных компонентов рассчитано прежде всего на чувственное восприятие. Поэтому синтетические системы являются мощным средством воздейст-

вия на индивидуума и общество в целом в плане познавательном, социальном и эстетическом.

Среди сопоставляемых уровней коммуникации лингвистический уровень выделяется как базовый, так как его коммуникативные средства представлены на всех других уровнях. Различаясь по природе коммуникативных средств и структуре коммуникативных единиц, коммуникативные системы не составляют строгой иерархии. Их уровневые характеристики определяются качественно различными способностями передачи информации — способности к интеграции, обобщению через синтез, дифференциации, специализации и конкретизации смысловых и оценочных компонентов информации. Они взаимодействуют и дополняют друг друга в процессе коммуникации.

Сравнение коммуникативных систем в плане их социальной значимости показывает, что ни одной из них нельзя отдать предпочтения, поскольку каждая выражает социально значимые компоненты информации своими специфическими средствами в соответствии со своим коммуникативным назначением. Благодаря обобщающей и воздействующей силе искусства возрастает социальная значимость и коммуникативных систем как механизма воздействия на индивидов и общество.

Вопросы для самоконтроля

1. Как понимается синтетический уровень коммуникации?

2. Какие виды коммуникативных систем представлены на синтетическом уровне?

3. Каковы особенности коммуникативной системы кино?

4. Каковы общие и отличительные черты систем синтетического уровня?

5 . В чем заключается социальная значимость коммуникативных систем синтетического уровня?

6. Каковы социологические аспекты изучения синтетического уровня коммуникации?

7. В чем проявляется специфика коммуникативных систем различных уровней в плане их социальной значимости.

Основная литература

Михалкович В.И. Изобразительный язык средств массовой коммуникации. М., 1986.

162

Разлогов К.Э. Искусство экрана: проблемы выразительности. М.:

Искусство, 1982.

Чахирьян Г.П. Изобразительный мир экрана. М.: Искусство, 1977.

Дополнительная литература

Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Л.: Худ. лит-ра, 1977.

Ждан В.Н. Введение в эстетику фильма. М.: Искусство, 1972.

Кулешов Л.В. Искусство кино. М., 1929.

Кукаркин А., Бояджиев Г., Шнеерсон Г., Чегодаев А. Кино, театр, музыка, живопись в США. М.: Знание, 1965.

Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики. М., 1927.

Лосев А.Ф. Античная мифология в се историческом развитии. М., 1957.

Пазолини П.П. Письменный язык действия/Пер, с итал. Ю. Добро-вольской//3арубежная эстетика и теория кино: Информ. сб. Италия. Научно-исслед. ин-т теории и истории кино. Госкино СССР. М., 1979.

Пудовкин В.И. Избранные статьи. М.: Искусство, 1955.

Сорокин Ю.А. Психо-лингвистические аспекты изучения текста. М., 1985.

Эйзенштейн С.М. Избранные произведения. Т. 2. М., 1964. Adomo Т. Einleitung in die Musiksoziologie//Zw61f theoretische Ver-lesungen. Fr./m., 1962.

Bell D. The Coming of the Post-Industrial Society. N.Y., 1973.

б»

163

Глава MI. КОММУНИКАТИВНАЯ ЛИЧНОСТЬ Личность

Многогранность человека как личности — воплощения индивидуальных особенностей — позволяет изучать его во многих ипостасях. Человека изучают во всех проявлениях его существования и деятельности — как homo sapiens — «человека разумного», как homo politicus — «человека общественного», как homo consumens — «человека-потребителя», как homo liber — «человека свободного». Имеются исследования, посвященные изучению homo alalus — «человека, не владеющего речью» (в довербальный период его существования и в плане современной медицинской проблемы). Для социологии коммуникации особое значение имеет изучение homo loquens — «человека говорящего», то есть реализующего себя как коммуникативную личность.

Изучение коммуникативной личности опирается на определения понятия «личность» как категории философской, социологической, психологической и лингвистической («языковая личность»). С учетом исследований этих дисциплин родовое понятие «личность» можно раскрыть как целостную структуру социально значимых качеств, приобретенных индивидом в совместной с другими деятельности и общении и определяющих его индивидуальность.

Разнообразие подходов и множество теорий свидетельствуют о сложности проблемы обоснования существенных признаков личности, ее структуры и функционирования. Различие заключается главным образом в понимании роли стадий в процессе формирования личности: создание познавательных навыков — в теории развития познания (Ж.Пиаже), понимание чувств других людей — в теории нравственного развития (Л.Колберг), преодоление напряженности в сознании собственного «Я» — в психоаналитических теориях (З.Фрейд, Э.Эриксон), формирование личностного смысла как осознанного отношения к действительности, индивидуализированного отношения личности к миру, в котором осуществляется ее деятельность, — в теории динамических смысловых систем индивидуального сознания

164

личности, выражающих единство аффективных и интеллектуальных процессов (Л.С.Выготский).

В социологических концепциях, как правило, подчеркивается, что основой формирования личности является множество взаимодействий людей с окружающим миром и между собой. Представители ролевой теории (Дж. Морено, Т.Парсонс) трактуют личность как функцию от той совокупности ролей, которые индивид выполняет в обществе. Пожалуй, наиболее сложной проблемой является обоснование взаимодействия двух начал в личности — самосознания (осознания себя как неповторимой индивидуальности) и одновременного стремления к слиянию с определенной социальной общностью, к идентификации в рамках данной общности. В этой связи несомненный интерес представляют работы американских социальных психологов Ч.Кули и Дж. Мида, посвященные обоснованию «самости» как социального феномена. Рассматривая «самость» как осознание собственного «Я» в рамках теории «зеркального отражения», Ч.Кули подчеркивает, что «социальная самость — это просто какая-то идея или система идей, извлеченная из коммуникационной жизни и взлелеянная разумом как своя собственная. Главным образом самоощущение располагается внутри общей жизни, а не вне ее» (Кули Ч. 1994. С. 318). В соответствии с теорией символического интеракционизма Дж.Мид полагает, что «самость», проходя в своем развитии две различные стадии, является, по существу, индивидуальным отражением всеобщей модели социального или группового поведения (Мид Дж. 1994. С. 232). В отечественной науке «самость» (Я-концепция) с опорой на личностный смысл как единицу сознания (А-НЛеонтьев) трактуется как система представлений о себе, формируемая индивидом в процессах деятельности и общения. Она проявляется в самооценке, самоуважении, уровне притязаний, в межличностных отношениях и степени активности в сфере общественных связей и отношений. Таким образом, сознание собственного «Я» является одним из важнейших психологически и социально обусловленных качеств личности.

Особую социопсихологическую проблему представляют критерии оценки личности. В этом плане заслуживает внимания предложение Ю.А. Сорокина о целесообразности различать фактическую ценность личности, с точки зрения реальных результатов ее деятельности (нем. Wert), и значимость личности, с точки зрения ее социального статуса — положения в обществе (нем. Geltung). Это особенно необходимо, потому что в жизни часто наблюдается несовпадение Wert и Geltung —

165

достаточно вспомнить судьбу Мусоргского, Моцарта, Сервантеса и другие гениальные личности, которые были забыты своим обществом, — на закате их дней общество не оказало им достойного внимания (Сорокин ЮЛ. 1985. С. 98-100).

Языковая личность

Изучение роли человеческого фактора получило в настоящее время новый импульс в связи с тенденцией гуманитаризации науки — в языкознании, психолингвистике, социолингвистике специально исследуются вопросы о значении человеческого фактора в процессах порождения речи, в механизмах экспрессивности, изучаются особенности индивидуальной речи, ее социальная дифференциация и варьирование.

Наиболее полное и систематическое обоснование понятия «языковая личность» изложено в работах Ю.Н.Караулова и его последователей. Языковая личность понимается как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью» (Караулов Ю.Н. 1989. С. 3). В теоретико-гносеологической модели языковой личности Караулова выделяются три уровня: 1) вербаль-но-семантический, 2) лингво-когнитивный и 3) мотивацион-ный. Критериями выделения данных уровней являются типовые единицы — слова, обобщенные понятия — концепты и коммуникативно-деятельностные потребности, отношения между этими единицами и стереотипы их объединения в определенные комплексы. Данная трехуровневая модель позволяет рассматривать разнообразные качественные признаки языковой личности в рамках трех существенных характеристик — вер-^ больно-семантической, или собственно языковой, когнитивной (познавательной) и прагматической.

Вербально-семантическая характеристика складывается из лексикона индивидуума — всего запаса слов и словосочетаний, которыми он пользуется в естественной вербальной коммуникации. При этом учитывается не только количество лексических единиц, но и умение правильно использовать вербальные средства в соответствии с нормами социальной дифференциации и вариативности, функционально-стилистической ценности. Индивидуальность этой характеристики определяется не только степенью владения этим умением, но и нарушением

166

нормативных правил словообразования, грамматики и произношения.

Когнитивная характеристика связана с интеллектуальной сферой личности, познавательной деятельностью человека, предполагающей мыслительные процессы. У каждого индивидуума в процессе его развития вырабатываются идеи, концепты, которые отражают его видение «картины мира». В его сознании они представлены как некая иерархия — система социальных и культурологических ценностей, сформировавшаяся в конкретных условиях социального опыта и деятельности. Это отражается в использовании излюбленных разговорных формул и индивидуальных речевых оборотов, по которым мы часто «узнаем» известную личность.

Прагматическая характеристика определяется целями и задачами коммуникации — намерением говорящего, его интересами, мотивами и конкретными коммуникативными установками. Именно мотивированность говорящего, которая, по определению Ю.Н.Караулова, является «коммуникативно-деятель-ностной потребностью», и представляет собой единицу прагматического уровня языковой личности (Караулов. 1987. С. 215), служит наиболее существенным фактором, обусловливающим ее индивидуальные особенности. Эти особенности определяются не только уровнем знания логических рассуждении индивида, но в значительной степени и его эмоциями и ситуативными факторами общения. Многоплановость этих факторов и отсутствие достаточно устойчивых формальных коррелятов в речи говорящего затрудняют исследование прагматической характеристики как важнейшего уровня структуры языковой личности.

Действительно, если в вербальной характеристике можно опереться на слова, модели их нормативного употребления, принятые в данном обществе или коммуникативной сфере, если в когнитивной характеристике можно выделить обобщенные понятия, концепты или идеи, которые выражены также вербально, то для прагматической характеристики потребовалось бы перечисление «коммуникативно-деятельностных потребностей» личности, которым «несть числа». Попытки исчисления типичных ситуаций и коммуникативных установок, их систематизации, предпринятые в психологии и социолингвистике, пока не дали желаемого результата — обоснования структуры прагматической характеристики личности.

Из трех уровней языковой личности лишь последний характеризует индивида именно в плане его коммуникативных способностей. Вербально-семантических характеристик явно недо-

167

статочно для оценки коммуникативных способностей и возможностей. Известно, что значительное место в естественной коммуникации занимают невербальные средства, передающие до 65% смысловой и оценочной информации. Когнитивный уровень в данной модели естественно ориентирован в большей степени на языковые характеристики личности. Для коммуникации, наряду с системой социальных и культурологических ценностей, большое значение имеют и другие когнитивные факторы, связанные с механизмами адекватного восприятия и целенаправленной передачи информации.

Безусловно, обоснование модели языковой личности является значительным вкладом в разработку теоретического и практического аспектов социальной коммуникации. Изучение языковой личности и путей ее формирования в пределах выделенных характеристик может иметь различную степень глубины в зависимости от конкретной цели исследования, например, в сравнительном или историческом плане, в различных коммуникативных сферах, особенно связанных с общественными отношениями.

Для социологии коммуникации важным является вопрос — в какой степени понятие языковой личности коррелирует с понятием личности как члена социальных структур различных типов. Языковая личность участвует во всех типах коммуникации, поэтому при ее описании необходимо учитывать не только индивидуальные характеристики, но и нормы речевой деятельности той или иной социальной группы. В связи с этим возникло противопоставление таких понятий, как «индивидуальная языковая личность» (основан на индивидуальных характеристиках), и «коллективная языковая личность» (основан на характеристике индивида как члена коллектива, малой группы) (Крысин Л.П. 1989). Второе понятие может быть принято лишь условно, так как сущность языковой личности в основе своей остается стабильной по главным параметрам, хотя, несомненно, индивидуальные характеристики совершенствуются в процессе социализации индивидуума и варьируются в соответствии с коммуникативной сферой, социальной ситуацией и типом коммуникации. В этом плане интересен опыт создания своеобразного  портрета известного  филолога,  профессора A.A-Реформатского как языковой личности на основе наблюдений за его речевой деятельностью его коллег, друзей и близких (см. Язык и личность. 1989. С. 152-212).

168

Коммуникативная личность

Еще более важным для социологии коммуникации является исследование коммуникативной функции языковой личности, актуализируемой в разносторонней коммуникативной деятельности человека, которая, по данным ученых, составляет около 80% всего его существования, их них: аудирование — 45%, говорение — 30%, чтение — 16%, письмо — 9%.

Как видовое понятие «коммуникативная личность» значительно шире понятия «языковая личность», так как предполагает характеристики, связанные с выбором не только вербального, но и невербального кода коммуникации с использованием искусственных и смешанных коммуникативных кодов, обеспечивающих взаимодействие человека и машины. Коммуникативная личность имеет свои особенности актуализации на разных уровнях и в разных типах коммуникации.

Коммуникативная личность понимается как одно из проявлений личности, обусловленное совокупностью ее индивидуальных свойств и характеристик, которые определяются степенью ее коммуникативных потребностей, когнитивным диапазоном, сформировавшимся в процессе познавательного опыта, и собственно коммуникативной компетенцией — умением выбора коммуникативного кода, обеспечивающего адекватное восприятие и целенаправленную передачу информации в конкретной ситуации.

Параметры коммуникативной личности. Определяющими для коммуникативной личности являются характеристики, которые составляют три основных параметра — мотивационный, когнитивный и функциональный. Пересечение некоторых характеристик языковой и коммуникативной личностей не означает тождества последних. Во-первых, эти характеристики занимают различное место в структуре языковой и коммуникативной личностей благодаря своей роли в их формировании; во-вторых, их содержательная интерпретация совпадает лишь частично.

Мотивационный параметр, определяемый коммуникативными потребностями, занимает центральное место в структуре коммуникативной личности. Именно потребность сообщить что-то или получить необходимую информацию служит мощным стимулом для коммуникативной деятельности и является обязательной характеристикой индивида как коммуникативной личности. Если такой потребности нет, то коммуникация не состоится. В лучшем случае это будет псевдокоммуникация —

169

бесцельный, хотя, может быть, и оживленный по форме разговор.

В основе ряда мотивационных теорий, изучающих природу мотивов человеческой деятельности, лежит положение о приоритете личностных потребностей. В этом плане интересно сравнить понятие личностного смысла, введенное А-НЛеонть-евым и раскрываемое как отражение в индивидуальном сознании отношения личности к действительности, но при этом социально обусловленное, поскольку ее потребности реализуются в ходе поисковой активности, и понимание американским психологом А.Маслоу мотивированное™ человеческой деятельности как стремления к личностному росту, в основе которого лежат физиологические, социальные, эгоцентрические (в плане самореализации) и другие потребности.

Какова же природа коммуникативной потребности и каким образом она актуализируется в коммуникации? Коммуникативная потребность определяется настоятельной необходимостью индивидов в обмене смысловой и оценочной информацией с целью взаимодействия в различных сферах своего существования и воздействия друг на друга в условиях коммуникации различного типа. Степень мотивированное™ определяется силой потребности, которая концентрируется в коммуникативной установке как важнейшей социологической доминанте коммуникации. Чем настоятельнее потребность, тем устойчивее коммуникативная установка и тем более последовательно ее выражение в высказываниях и дискурсах. В актуализации коммуникативной установки наблюдается использование либо одних и тех же коммуникативных средств (эффект усиления при повторяемости), либо разных средств (эффект усиления при скрытой пoвтopяeмqc™ за счет варьирования коммуникативных средств). Иллюстрацией второго способа актуализации коммуникативной установки может служить диалог двух тяжелобольных из повести А.И. Солженицына «Раковый корпус». На протяжении всего диалога четко прослеживается коммуникативная установка геолога Вадима подбодрить Дёмку — шестнадцатилетнего парня, которому должны отнять ногу. Несмотря на сдвиги в тематическом поле дискурса коммуникативная установка остается постоянной: идет ли речь о будущем после операции — «Протез сделаешь. Ты чем вообще заниматься собираешься?»; идет ли речь об учебе — «Ну и хорошо. И чем же тебе протез будет мешать? И учиться будешь и работать. Даже еще усидчивей. В науке больше сделаешь»; идет ли речь о женитьбе — «Найдё-ошь. На всякое дерево птичка садится» (Раковый корпус. Гл. 15). В данной ситуации социально и

психологически обусловленная потребность сопереживания одного из коммуникантов служит сильным мотивом коммуникации, а сформировавшаяся на этой основе четкая коммуникативная установка актуализирована в соответствии с индивидуальным потенциалом вербальных и невербальных средств коммуникации. Можно полагать, что мотивированность является тем компонентом структуры коммуникативной личности, который обеспечивает успешность ее коммуникативной деятельности уже на начальном этапе.

Когнитивный параметр включает в себя множество характеристик, формирующих в процессе познавательного опыта индивида его внутренний мир в интеллектуальном и эмоциональном планах. Среди когнитивных характеристик, отмеченных в языковой личности, для коммуникативной личности существенным является знание коммуникативных систем (кодов), обеспечивающих адекватное восприятие смысловой и оценочной информации, и воздействие на партнера в соответствии с коммуникативной установкой. Чрезвычайно важной характеристикой коммуникативной личности является способность наблюдения за своим «языковым сознанием» (интроспекция), а также рефлексия — осознание не только этой способности, но и оценка самого факта такого сознания (в трехступенчатой модели В.АЛефевра эти этапы самосознания рассмотрены последовательно). Кроме того, важной характеристикой коммуникативной личности является способность адекватной оценки когнитивного диапазона партнера. Успешность коммуникации в значительной мере зависит от совместимости когнитивных характеристик коммуникантов. Иллюстрацией степени такой совместимости может служить следующий диалог:

«— А что вам задано на завтра? — прибавил Кузьма, с любопытством глядя на огненные вихры Сеньки, на его живые зеленые глаза, конопатое лицо, щуплое тельце и потрескавшиеся от грязи и цыпок руки и ноги.

— Задачи, стихи, — сказал Сенька, подхватив правой рукой поднятую назад ногу и прыгая на одном месте.

— Какие задачи?

— Гусей сосчитать. Летело стадо гусей...

— А, знаю, — сказал Кузьма. — А еще что?

— Еще мышей...

— Тоже сосчитать?

— Да. Шли шесть мышей, несли по шесть грошей, — быстро забормотал Сенька, косясь на серебряную часовую Цепочку Кузьмы. — Одна мышь поплоше несла два гроша... Сколько выйдет всего...

171

— Великолепно. А стихи какие? Сенька выпустил ногу.

— Стихи — «Кто он?»

— Выучил?

— Выучил...

— А ну-ка.

И Сенька еще быстрее забормотал — про всадника, ехав-;

шего над Невой по лесам, где были только Ель, сосна да мох сядой...

— Седой, — сказал Кузьма, — а не сядой.

— Ну, сидой, — согласился Сенька.

— А всадник-то этот кто же? Сенька подумал.

— Да колдун, — сказал он.

— Так. Ну, скажи матери, чтоб она хоть виски-то тебе подстригла. Тебе же хуже, когда учитель дерет.

— А он ухи найдет, — беспечно сказал Сенька, снова берясь за ногу, и запрыгал по выгону» (Бунин ИА. Деревня//Антоновские яблоки. Повести и рассказы. М.: Советская Россия, 1990. С. 92).

В этом диалогическом дискурсе легко обнаруживается различие в когнитивных характеристиках коммуникантов. Различие отражено не только в их лексиконе и правильности словоупотребления, но также в построении вопросов и ответных реплик, особенно в толковании содержания «задач» и \ «стиха». Глубинные различия между Кузьмой и Сенькой как| коммуникативными личностями обусловлены не только демог- | рафическими факторами, но и социально-экономическими, оказывающими непосредственное влияние на формирование когнитивного диапазона личности в процессе воспитания, образования и накопления жизненного опыта.

Итак, наиболее существенными для когнитивного параметра коммуникативной личности являются следующие характеристики: способность адекватного восприятия информации, способность воздействия на партнера, оценка и самооценка когнитивного диапазона и знание социально обусловленных норм вербальной и невербальной коммуникации. Актуализация этих способностей и знаний сопряжена с целым рядом других когнитивных характеристик, связанных с самым ответственным этапом коммуникации — функционированием выбранного кода в конкретной ситуации, когда начинают действовать сложные механизмы речемыслительной деятельности, обусловленные не только социологическими, психологическими и лингвистическими факторами, но и нейрофизиологическими.

Когнитивный параметр является связующим звеном между

172

мотивационным и функциональным параметрами. С одной стороны, он определяет уровень коммуникативной потребности, ее обусловленность различными аспектами познавательного опыта индивида, с другой стороны, дает возможность выбора наиболее эффективного способа использования этого опыта в конкретных условиях коммуникации.

функциональный параметр включает три характеристики, которые, по существу, и определяют такое свойство личности, которое принято называть коммуникативной (языковой) компетентностью: а) практическое владение индивидуальным запасом вербальных и невербальных средств для актуализации информационной, экспрессивной и прагматической функций коммуникации; б) умение варьировать коммуникативные средства в процессе коммуникации в связи с изменением ситуативных условий общения; в) построение высказываний и дискурсов в соответствии с нормами избранного коммуникативного кода и правилами «речевого этикета».

Наличие типовых параметров, храктеризующих индивида в его коммуникативной деятельности, дает возможность представить их в обобщенном виде — в виде двухступенчатой модели коммуникативной личности.

Выделенные характеристики коммуникативной личности актуализируются одновременно при помощи специфических механизмов речемыслительной деятельности, обеспечивающих установление и поддержание контакта, выявление намерений партнера, установление прямых и обратных связей, самокоррекцию, взаимодействие вербальных и невербальных средств и др. В этом процессе актуализируются все социологические доминанты коммуникации. Самым сложным является механизм, осуществляющий переход с уровня единиц языковой системы к уровню коммуникативных единиц в условиях постоянно видоизменяющихся ситуативных факторов коммуникации. В самом общем виде этот сложный процесс можно представить в рамках теории оперативной памяти, предложенной исследователем .механизмов речи Н.И.Жинкиным. Оперативная речевая память имеет «двухэтажную структуру» — на «первом этаже» осуществляется отбор слов для высказывания, которые не только удерживаются в памяти, но частично развертываются в более сложные единицы — словосочетания; на «втором этаже» слова связываются в целые блоки согласно грамматическим правилам — в синтагмы, которые обеспечивают линейное развертывание естественной речи.

Оценка коммуникативной личности как социального феномена зависит от степени эффективности выполнения основных социально значимых функций — функции взаимодействия и функции воздействия. В этой связи целесообразно различать (как в родовом понятии) коммуникативную личность (англ. person — «личность как индивид») и коммуникативную Личность (англ. personality — «личность как индивидуальность»). Помимо типовых характеристик, эффективность актуализации которых, в конечном счете, зависит от степени социальной значимости (в личном и/или общественном планах) коммуникативной установки, коммуникативная Личность обладает целым рядом индивидуальных характеристик, среди которых особо выделяют коммуникабельность и так называемую харизму.

Строго говоря, русское новообразование «коммуникабельный» по содержанию соответствует англ. communicative с основным значением «общительный, разговорчивый», а по форме ближе к англ. communicable с основным значением «сообщающийся, передаваемый». В обиходной речи, да и в научно-популярном контексте коммуникабельность понимается как способность индивида легко и по собственной инициативе устанавливать контакты в любой сфере общения, а также умело поддерживать предлагаемые контакты. В профессиональном плане эта способность оценивается высоко и входит в число

174

обязательных условий при приеме на работу, связанную с активной коммуникативной деятельностью. Коммуникабельность обусловлена не только психологическим типом индивида, но также социальным опытом общения, предусматривающим ориентацию на партнера — умение слушать и сопереживать, своевременно корректировать свое речевое поведение.

Харизма (греч. xaris — грациозность, красота) понимается как личное обаяние, притягательность человека, обусловленные не только его внешними данными, но и такими индивидуальными характеристиками, как динамизм, целеустремленность действий, понимание целей, склонность к лидерству, решительность, экспрессия и др. — все то, что составляет видовое понятие «харизматическая личность» — образ, сознательно и бессознательно культивируемый средствами массовой информации и целенаправленно создаваемый профессионалами — «имиджмейкерами».

Значительное место в структуре харизматической личности занимает коммуникативная компетентность, которая, кстати, труднее всего поддается совершенствованию прежде всего потому, что трудно добиться полной гармонии во взаимодействии вербальных и невербальных средств коммуникации. Иллюстрацией такой гармонии чувств, слов и жестов могут служить   воспоминания   В.Г.Короленко   о   писателе Г.И.Успенском: «Его суждения всегда были кратки, образны, били в самую сущность явления и часто освещали его с неожиданной стороны. И никогда в них не было того легкого остроумия, в котором чувствуется равнодушие к предмету и безразличная игра ума. До сих пор я помню выражение лица, с каким он произносил эти слова: «страдание», «горе», «подлость человеческая» — в приведенном отзыве о Достоевском. Для него это не были простые понятия: каждое из них отражалось болью на его выразительном лице.

Разговор Успенского тоже был совершенно особенный. Рассказывая что-нибудь, он глядел на собеседника своим глубоким мерцающим взглядом, говорил тихо, как будто сквозь слегка сжатые зубы, и при этом жестикулировал как-то особенно, то и дело прикладывая два пальца к груди, как будто указывая на какую-то боль, которую он чувствовал от собственных рассказов где-то в области сердца» (Русские писатели о языке/Под ред. Б.В.Томашевского и Ю-ДЛевина. Л.: Советский писатель, 1954. С. 646-647).

С течением времени у каждого индивида вырабатывается свой собственный «коммуникативный стиль». Предложенные типологии не являются исчерпывающими и построены на

175

разнородных основаниях, например: доминантный, драматический (с элементами преувеличения), аргументативный (пред-;⁸ полагающий спор, дискуссию), впечатляющий (запоминающийся благодаря удачному употреблению слов или фраз), спокойный (уравновешанный), внимательный, открытый и др. В плане воздействия как социально значимой функции выделяются два основных типа коммуникативной личности: а) доминантный, для которого характерны самоуверенность, напористость, и б) реагирующий, для которого характерны аргумента-тивность, аналитизм и отзывчивость.

Изучение коммуникативной личности может иметь различную степень глубины в зависимости от цели исследования, например, в профессиональных коммуникативных сферах, что необходимо для адвокатов, преподавателей, дикторов, теле- и радиокомментаторов.

Изучение коммуникативной личности является полезной практикой для развития навыков наблюдения и критического анализа социального поведения человека и в то же время увлекательным занятием в плане самопознания и самокоррекции речевой деятельности в различных коммуникативных сферах. Самосовершенствование коммуникативной личности предполагает самосовершенствование индивида как члена социума, поскольку оно связано с языковым сознанием и самопознанием. По своей природе языковое сознание индивидуально, но оно включает и типовые характеристики культуры и социальных норм общения. Оптимальное сочетание этих характеристик делает человека неповторимым образцом для подражания или объектом неприятия и забвения.

Проблема коммуникативной личности остается открытой для исследования, полной тайн и загадок даже для нас самих. Попробуйте заглянуть в себя как коммуникативную личность, и вы найдете много неожиданного и поучительного.

Вопросы для самоконтроля

1. Каким образом формируется личность?

2. Как понимается языковая личность?

3. Какие характеристики составляют теоретико-гносеологическую модель языковой личности?

4. В чем общее и различное при определении языковой и коммуникативной личности?

5. Каковы параметры коммуникативной личности?

6. Как понимается мотивационный параметр коммуникативной личности?

176

7. Какие характеристики входят в когнитивный параметр коммуникативной личности?

8. Какие характеристики составляют функциональный параметр коммуникативной личности?

9. В чем суть двухступенчатой модели коммуникативной личности?

10. Каковы критерии оценки коммуникативной личности как социального феномена?

11. Каковы основные типы коммуникативной личности?

Основная литература

Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. Крысин Л.П. О речевом поведении человека в малых социальных

общностях (постановка вопроса)//Язык и личность/Отв. ред.

Д.Н.Шмелев. М., 1989.

Уфимцева Н.В. Мотивация в речевом воздействии: проблемы и

концепции//0птимизация речевого воздействия/Отв. ред. Р.Г.Котов.

М. 1990.

Дополнительная литература

Выготский Л.С. Избранные психологические произведения. М., 1956.

Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность//Избранные психологические произведения. М., 1983. Т. 1.

Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М., 1982.

Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988.

Конрад Н.И. О языковом существовании//Японский лингвистический сборник. М., 1959.

Кули Ч. Социальная самость//Американская социологическая мысль/Пер, с англ.; Ред. В.И.Добреньков. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994.

Мид Дж. Аз и Я//Там же.

Маркузе Г. Одномерный человек/Дам же.

Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991.

Симонов П.В., Ершов П.М., Вяземский Ю.П. Происхождение духовности//Серия «Общество и личность». М.: Знание, 1989.

177

Глава DL ТИПЫ КОММУНИКАЦИИ. МЕЖЛИЧНОСТНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Типы коммуникации

Помимо системного и уровневого представления, коммуникация может быть рассмотрена с точки зрения ее функциональной масштабности. Основой типологии служит социально обусловленная масштабность общения. По этому признаку различают массовую коммуникацию (в обществе в целом), ограниченную (в рамках социальных групп — компаний, организаций), локальную (в микрогруппах типа ассоциаций, профессиональных коллективов), внутригрупповую (в малых группах, в семье), межличностную, или интерперсональную (между двумя индивидами) и даже внутриличностную или интраперсональ-ную (между индивидом- и электронными средствами передачи информации).

Предполагается, что для каждого из этих типов коммуникации. характерна своя функция. Но попытки построить типологию на функциональной основе оказались неэффективными, поскольку функциональные признаки перекрещиваются и часть из них'совпадает.

Имеются и другие подходы к типологии коммуникации. Так, на основе способа установления контакта выделяют прямую, или непосредственную, коммуникацию и косвенную, или опосредованную (дистантную). В первом случае коммуникация актуализируется в форме беседы или публичного выступления перед аудиторией, что позволяет оказывать непосредственное эмоциональное воздействие, поскольку происходит обмен смысловой и оценочной информацией с одновременным использованием вербальных и невербальных средств. Непосредственная коммуникация характерна для межличностного общения и имеет различные сферы актуализации, начиная от обмена деловой информацией и кончая сугубо личной.

Опосредованная коммуникация носит главным образом односторонний характер и актуализируется при помощи средств массовой информации и технических средств. Современные

178

технические средства позволяют осуществлять эффективную двустороннюю коммуникацию.

С учетом временнбго фактора — длительности самого коммуникативного процесса различают краткую, непродолжительную коммуникацию и постоянную, обусловленную частым общением в профессиональных коллективах и дружеских группах.

Кроме того, коммуникацию различают по частным социальным параметрам — демографическим признакам: «горизонтальным» — между индивидами одного поколения или сверстниками и «вертикальным» — между родителями и детьми, представителями различных поколений.

Границы рассмотренных выше типологий подвижны и свидетельствуют о сложном взаимодействии многоплановых факторов, определяющих типы коммуникации. Для целей моделирования социальной коммуникации обращаются обычно к опыту межличностной и массовой коммуникации, как наиболее характерным типам в плане функционального различия и специфических условий актуализации. Для внутригрупповой коммуникации присущи характеристики как межличностной, так и массовой коммуникации.

Межличностная коммуникация

Особенности межличностной коммуникации и ее моделирование. Межличностная коммуникация понимается как процесс одновременного речевого взаимодействия коммуникантов и их воздействия друг на друга. Для межличностной коммуникации характерен ряд особенностей, которые составляют ее специфику как типа коммуникации.

Неотвратимость и неизбежность межличностной коммуникации объясняются самими условиями человеческого бытия — человек как социальный феномен не смог бы существовать без общения, которое является его важнейшей потребностью.

Необратимость межличностной коммуникации понимается как невозможность уничтожить сказанное («слово не воробей»).

Непосредственная обратная связь является непременным условием осуществления межличностной коммуникации.

Межличностные отношения — определяющий фактор в поэтап-ности процесса межличностной коммуникации. Эти отношения складываются в результате деловых и творческих контактов — официальных и неофициальных, в результате способности людей эмоционально воспринимать друг друга — эмпатии. Следует подчеркнуть, что наряду с психологическим и социальным фак-

1"")

торами, большую роль в межличностных отношениях играет эмоциональный фактор. Поэталность, которая наблюдается в развитии межличностных отношений (установление, поддержание, подъем, спад, прекращение и возможное возобновление), непосредственно связана с характером межличностной коммуникации в плане ее формы и содержания.

В свою очередь, на характер межличностных отношений оказывают влияние условия, в которых происходит общение. Это может быть анонимное общение — взаимодействие между незнакомыми людьми (в самолете, зрительном зале и т.п.), функционально-ролевое общение (взаимоотношения между членами профессионального коллектива), личное или интимное общение (в группе друзей, в семье).

Многоканальность является специфической чертой актуализации межличностной коммуникации. Именно при межличностной коммуникации возможно одновременное использование нескольких каналов передачи и восприятия информации — можно не только слышать и видеть собеседника, но и дотронуться до него рукой, уловить запах, который может сообщать дополнительную информацию о партнере, оценить дистанцию между собой и партнером как показатель межличностных отношений.         ,

Попытки смоделировать процесс межличностной коммуникации предпринимались не раз на основе различных подходов к пониманию ее сущности и функций. Сложность моделирования объясняется и тем, что межличностная коммуникация актуализируется в различных формах. Это может быть беседа — непосредственная коммуникация (с глазу на глаз или в присутствии других лиц) или опосредствованная (через телефонную, компьютерную связь). Межличностная коммуникация может осуществляться в форме интервью, дебатов, публичных или судебных слушаний. Это так называемые структурированные формы, каждая из которых имеет свои особенности, обусловленные специфическими функциями и коммуникативной ситуацией.

В структурных моделях в качестве обязательных компонен-тоу обычно выделяются следующие: кто передает информацию (отправитель), что передается (содержание информации), кому передается информация (получатель), каким способом передается информация (канал), обратная связь (непосредственная или опосредованная). В описательных моделях выделяются еще два компонента — результативность коммуникации и ее ситуативная обусловленность (окружение, число участников, вре-меннЫе и пространственные характеристики и т.п.). Первый

180

компонент не всегда поддается объективному определению, поскольку результативность для каждого коммуниканта может иметь свою оценку. Сложно определить и место обоих компонентов как составляющих модели, так как их связи с базовыми компонентами неустойчивы и разнонаправленны.

В объяснительно-функциональных моделях внимание обращено главным образом на актуализацию межличностной коммуникации как процесса. Основными компонентами являются механизмы, которые управляют процессами, например, восприятия и понимания информации, воспроизведения информации, обработки информации партнерами и др. В описательной части модели дается перечень основных механизмов и целых блоков необходимых знаний; в графической форме модель представляет собой сложную схему связей между этими механизмами и блоками. Так, например, модель аналитико-синтетической обработки информации партнерами в процессе общения включает 31 компонент, среди которых особо выделяются специфические механизмы общения, такие, как механизм выявления намерения партнера, механизм поддержания общения, механизм выразительной речи, а также целый ряд блоков знаний, в частности блок знаний о средствах невербальной коммуникации, блок самопознания, блок идентификации, блок рефлексии, блок прогнозирования развития образа партнера, блок психологической защиты, блок организации совместной деятельности и др. (Узилевский Г.Я. 1996. С. 30-32).

Хотя данные модели не дают обобщенного представления о межличностной коммуникации как целостном процессе, поскольку ориентированы на актуализацию частных аспектов общения, они, тем не менее, обладают рядом достоинств: имеют динамичный характер — отражают прямые и обратные связи механизмов и блоков знаний; при необходимости роль каждого блока знаний, например социологических, может быть конкретизирована применительно к аспекту общения; данные модели могут служить основой, прототипом моделей общения типа «человек — ЭВМ». Сравнение компонентов и их связей в нескольких моделях, отражающих разные аспекты общения, позволит выделить ключевые механизмы и блоки знаний, участвующие в актуализации межличностной коммуникации как особого типа.

Сущность и функции межличностной коммуникации

Сущность процессуальных явлений, к которым относится и межличностная коммуникация, определяется их функциями.

181

Помимо базовых функций коммуникации (информационной, экспрессивной и прагматической), в межличностной коммуникации особо выделяются социально значимые функции — взаимодействие и воздействие, которые актуализируются в речевых актах в целом ряде частных функций. В основе этих функций, как можно было убедиться, лежит главный принцип — мотивационный. Поэтому неудивительно, что исследователи социальной коммуникации обращаются прежде всего к мотивационным теориям, объясняющим сущность и функции межличностного взаимодействия, в рамках которого осуществляется и межличностная коммуникация.

Несмотря на различные интерпретации проблемы, мотива-ционные теории можно объединить в две группы — мотива-ционные теории равновесия (баланса — дисбаланса) и моти-вационные теории удовлетворения потребностей. К первой группе относится теория Ф.Хейдера о когнитивном балансе. Она базируется на двух постулатах: а) наличие общечеловеческой тенденции к совместимости — люди обречены на совместимость, поскольку живут в одном мире, связаны общей судьбой; б) наша реакция на что-либо или кого-либо фактически варьируется в пределах позитивного и негативного («нравится» — «не нравится»). В этой трехчастной модели «я — другой — третий (кто-то или что-то)» не учитываются постоянно видоизменяющиеся ситуативные условия, которые влияют на создание гармонии и на возникновение конфликта в межличностном общении. Теория Фестингера, так называемая когнитивная теория диссонанса связана с конфликтными ситуациями, обусловленными несогласованностью когнитивных структур коммуникантов. Для достижения баланса в межличностных отношениях, лежащих в основе взаимопонимания, необходимы специальные коммуникативные действия, направленные на устранение конфликтной ситуации. К этой же группе теорий можно отнести теорию американского социолога Э.Гоффмана — «управление впечатлением». Согласно этой теории, социальные ситуации, в которых происходит общение, напоминают скорее драматические спектакли, где актеры пытаются создавать и поддерживать благоприятное впечатление. На первый взгляд, это так, ведь межличностная коммуникация актуализируется в диалогических дискурсах, представляющих собой мини-сценарии, в которых за каждым закреплена коммуникативная роль, согласующаяся в известной степени с его социальным статусом. Но разве партнеры всегда создают и поддерживают «благо ри-ятное впечатление», особенно когда дело доходит до конфликта, когда мотивационные струны диалога напряжены до пред-

182

ела? В отдельных случаях агрессивное поведение может сознательно или бессознательно усиливаться, разрушая «благоприятное впечатление».

Ко второй группе относится мотивационная теория американского социолога А.Маслоу, в основе которой лежит принцип стремления к росту удовлетворения личных потребностей. К этой же группе можно отнести довольно известную теорию социального обмена американских социологов Дж. Хоманса и Р.Эмерсона. Согласно этой теории, люди взаимодействуют друг с другом на основании своего опыта, учитывая при этом необходимые затраты и возможные вознаграждения. Процесс социального взаимодействия и, соответственно, коммуникация как его часть понимается как постоянный обмен «выгодами». Нетрудно угадать за этим обобщением изживший себя примитивный постулат бихевиоризма. Конечно, никто не станет отрицать очевидную истину, что в межличностной коммуникации люди учитывают социальный опыт, но мотивированность межличностных отношений, «коммуникативно-деятельностные потребности» индивидов обусловлены множеством разноплано-вых факторов, совокупность которых не укладывается в рамки модели «стимул — реакция» или «обмен выгодами».

Среди мотивационных теорий особое значение для понимания межличностной коммуникации имеет теория речевой деятельности, разработанная на основе рбщепсихологической теории деятельности {Л.С.Выготский, А.НЛеонтьев), в которой определяются ключевые факторы коммуникации как речевой деятельности — мотив и цель. Мотив соотносится с понятием деятельности как таковой, в нашем случае — с коммуникативной деятельностью; цель соотносится-с понятием действия — в коммуникации это конкретный речевой акт. Цель, как правило, является осознанной, тогда как мотив может быть осознанным и неосознанным (индивид может не осознавать свое речевое поведение). В конечном счете, при достижении замысла, мотив и цель могут совпадать. Мотив, выступая в своей ведущей смыслообразующей функции, имеет личностный смысл. Поэтому так важно в процессе коммуникации разгадать мотив собеседника, особенно если смысл его высказываний завуалирован. Иллюстрацией такой ситуации может служить отрывок из повести А-Варламова «Здравствуй, князь!» (Знамя. 1992. № 9), который приводится в сокращении. Это разговор между деканом (Артемом Михайловичем) и инженером института — людьми, имеющими различное служебное положение и не испытывающими друг к другу симпатии. В отрывке мжно выделить четыре дискурса в зависимости от мотивированное™

более активного коммуниканта — инженера, дав им условные названия.

1. Установление контакта на дальних подступах к цели. «— Чем могу быть полезен? — сухо спросил Артем Михайлович, отметая какой-либо намек на задушевную беседу.

— Сущие пустяки, — проговорил инженер. С его лица не сходила улыбка: покой и доброжелательство излучала она. — Прямо уж и не знаю, что делать с нашими хлопцами. Мало того, что стены все перепачкали, так один еще с книжками попался.

— С Набоковым? — спросил Тема презрительно, припомнив, что во времена его молодости вышибли с факультета поклонника «Лолиты».

— Помилуйте, Артем Михайлович, — развел руками инженер, — стал бы я вас тогда беспокоить. Там дело хуже.

— Откуда же это «хуже» могло у него взяться?

— Ну этого он говорить, разумеется, не хочет.

— Уж не хотите ли вы, чтобы я его об этом попросил? — спросил Тема высокомерно.

— Да нет, — пробормотал инженер, склонив голову набок и присматриваясь к декану, как художник к обнаженной натурщице, — просто жалко парня. Ведь что сволочи делают, втянули его по молодости, на порядочности играют, а у человека судьба ломается. И парень-то талантливый, вот оно что, — добавил он задумчиво.

«Ну и дрянной же ты мужик», — подумал Тема, изумленный таким иезуитством».

В данном дискурсе инженер не выходит за рамки коммуникативной роли «подчиненного» («стал бы я вас тогда беспокоить»), допуская лишь слабый намек на «несмышленость» собеседника («присматриваясь к декану»). Как бы не замечая суховатый тон декана, он умело использует вербальные и невербальные средства коммуникации — доверительные интонации, доброжелательное выражение лица и т.п. Истинный мотив инициатора разговора остается неясным.

2. Игра в откровенность с резким переходом к основному мотиву.

«— Артем Михалыч, — вздохнул инженер, словно прочтя его мысли, — да что же это с вами такое? Ну ничему не верит! Да поймите вы, я к вам как друг пришел. Что вы все злорадствуете-то на мой счет? Чего добиться хотите? Чтобы меня убрали отсюда? Ну, уберут! И пришлют на мое место какого-нибудь идиота, который будет стучать на вас ежедневно

184

и развращать стукачеством ваших сотрудников. Это у нас запросто делается! Не могу я для этого парня ничего сделать. Понимаете, не могу! Вы вообще, кажется, имеете весьма неверное представление о моих целях и полномочиях. Я здесь только для того, чтобы наблюдать. А вот вы...

— Что я? — вскинулся декан возмущенно.

— Вы могли бы ему помочь.

— Это как же?

— Напишите поручительство, что хорошо знаете этого студента, просите за него. Укажите, что он перспективен, талантлив, гениален — словом, защитите его как отец родной, да заодно объясните, чтоб глупостями не занимался.

— Но ведь я его не знаю, — возразил Тема.

— Знаете, — заметил инженер равнодушно, — у него, видите ли, имя еще такое необычное — Савватий.

— Мне это ничего не говорит».

В этом дискурсе, приближаясь, к своей основной цели — шантажировать декана, инженер использует прием контраста — от доверительного тона переходит к грубовато-поучительному с соответствующими эмоциями и затем, совершенно неожиданно, сообщает самую главную информацию, основной мотив нарочито равнодушным тоном.

3. Открытое наступление.

«— Бросьте, Артем Михалыч, ну, ей-богу, скучно.

— Это вы бросьте. Вы забываетесь, кажется.

— Ну хорошо, — сказал инженер насмешливо, — и вы, разумеется, станете утверждать, что взяли этого парня с полупроходным баллом, потому что у него, ну, например, подходящее социальное происхождение. Так?

— Это не ваша забота, — отрезал Смородин и встал. Но инженер и не думал уходить.

— А кстати, как так получилось, что ему последнюю — тройку поставили? Недоглядели, Аптем Михалыч?

— Идите вы знаете куда!

— Н-да, — проговорил инженер после некоторого молчания, — я вас, кажется, недооценил. Эдак вы, мил человек, далеко пойдете. Надо ж, глазом не моргнул. Да отчислят его, поймите вы, отчислят. А может быть, еще похуже сделают».

В этом дискурсе инженер отбрасывает все условности своей коммуникативной роли и своим уничижительно-насмешливым тоном провоцирует декана на неадекватное речевое поведение.

4. Последний удар.

185

«— Послушайте, вы что хотите сказать, вы, может быть, ничего не знаете?

— Чего я еще не знаю?

— И она вам ничего не писала? Просто отправила его сюда, и все? — произнес он с издевкой.

— Да кто — она? Что за идиотская манера загадками изъясняться?.. Не морочьте мне голову!

— Охота была, — усмехнулся инженер, к которому вернулась прежняя самоуверенность и безмятежность, — я только хочу поставить вас в известность, как частное лицо, заметьте, что студент, о котором мы так мило потолковали, — это ваш сын, Артем Михалыч».

Итак, мотивы и конечная цель инициатора разговора совпали, но сколько раз на протяжении всей беседы менялась интерпретация мотива коммуникации, скрытого для непосвященного (декана), как видоизменялась (то постепенно, то резко) коммуникативная установка другого персонажа. Все это нашло отражение в ситуативном варьировании вербальных и невербальных средств, в последовательности высказываний, в которых актуализируются социально значимые частные функции — установление контакта, самопрезентация, побуждение, убеждение и др.

Межличностная коммуникация выполняет еще одну специфическую функцию, называемую «конверсионной» — изменяющей мнение индивида и его социальные установки. Эта функция была выявлена опытным путем. Рекламодатели в области экономики и политики обнаружили, что иногда социологические прогнозы, которые распространяются при помощи средств массовой информации, не сбываются. Оказалось, что некоторые индивиды предпочитают «проверить» свое восприятие информации на межличностном уровне общения и в результате в корне изменить свое мнение и отношение к рекламируемому товару или политическому «имиджу».

Социальная значимость некоторых частных функций межличностной коммуникации во многом определяется социологическими доминантами — основными категориями социальной коммуникации. Так, например, категории социального статуса и коммуникативных ролей актуализируются в функции социальной ориентации — предвидения социоречевого поведения партнера, что чрезвычайно важно для правильной интерпретации смысловой и оценочной информации. Категория оценочной информации актуализируется в частных функциях побуж-

186

дения, убеждения за счет варьирования функционально-стилистических средств коммуникации. В реальной коммуникации социологические доминанты взаимодействуют друг с другом, но это взаимодействие не является стабильным, оно может видоизменяться в зависимости от изменения мотивационных факторов коммуникации. Так, например, актуализация доминанты «коммуникативная установка» в регулирующей функции коммуникации тесно связана с такими доминантами, как социальный статус и коммуникативные роли. Сложность идентификации коммуникативной установки состоит в том, что она не всегда выражена эксплицитно («я хочу вам доказать», «я хочу показать всю бесперспективность этого дела»). Кроме того, как было показано выше, коммуникативная установка может видоизменяться на определенном участке дискурса под влиянием изменившегося мотива (но не цели!). Эти колебания в коммуникативной установке моментально отражаются в нарушении нормативного функционирования категорий социального статуса и коммуникативных ролей. Нарушение социальных норм коммуникации служит верным сигналом изменения коммуникативной установки говорящего.

Выше отмечалось, что межличностная коммуникация осуществляется в различных формах, которые имеют свою специфику, определяемую ситуацией временного и пространственного характера, числом участников, их социоролевым статусом и коммуникативной установкой. Для неформальной беседы двух коммуникантов — идеального образца межличностной коммуникации характерны: частая смена тематики, доминирование одной стороны как более активной в плане инициативы и аргументации, смена коммуникативной установки (осознанная и неосознанная), нечеткость самой структуры дискурса, позволяющая возвращаться к прежней тематике и аргументации, необязательность заключительного этапа, так как беседа может быть прервана случайными обстоятельствами.

Для более структурированных форм межличностной коммуникации характерно более последовательное использование общепринятых норм коммуникации не только в плане выбора коммуникативных средств, но и при построении дискурса, которое предполагает определенную последовательность высказываний: вводящих тему интервью, дебатов и т.п., поясняющих или расширяющих предыдущие высказывания, обобщающих или подводящих итог сказанному, уводящих в сторону от обсуждаемой проблемы либо в связи с переходом к другой теме, либо в поисках новой аргументации. Этот стереотип последовательности высказываний может нарушаться в диало-

187

гическом дискурсе, для которого вполне приемлема импровизация, вызванная получением новой или дополнительной информации.

На основе изучения функций межличностной коммуникации ее сущность может быть определена как речевое общение двух индивидов, в процессе которого они регулируют речевое поведение друг друга для осуществления взаимодействия и воздействия в соответствии с их основной целью и мотивами в условиях совместной деятельности.

Для понимания социальной значимости межличностной коммуникации необходимо рассмотреть ее актуализацию в социальных структурах различного типа. Дело в том, что реальная непосредственная коммуникация в диаде может осуществляться в условиях малых групп. К числу таких групп относят семью, профессиональный коллектив, компанию друзей и т.п., ее оптимальный объем составляют 10-15 человек.

Наблюдения за речевой деятельностью в малых группах — формальных и неформальных (см. Крысий Л.П. 1989) показали, что межличностная коммуникация характеризуется рядом особенностей. Наиболее показательным является фактор однородности/неоднородности речи. Речевая однородность предполагает социальную однородность группы, члены которой находятся в близких отношениях. Эта близость определяется фактором сплоченности, длительностью и регулярностью контактов. В таких группах коммуниканты используют слова, речевые образцы и штампы, часто в шутливом или ироничном тоне, который понятен лишь «посвященным». Рассмотрим в качестве примера дискурс — полилог, заимствованный из повести Н.Кима «До петушиного крика» (Знамя. 1992. № 3).

«— Что за хата? — Новенький посмотрел настороженно.

— Обычная... осужденка, — Пеца выполз в проход и подался к двери.

— А тебе какая надо?

— Устраивает, — новенький кинул матрац в проход и уселся на лавку за общак.

Пеца молча пододвинул к нему папиросу и спички, примащиваясь на ближайшую к общаку шконку.

Новичок обвел взглядом свешивающиеся головы, кивнул:

«здорово, мужики» и закурил, прикрыв глаза.

— Ты откуда? — не выдержал Ворона.

— Глохни, — бросил ему Берет, тоже выбираясь в проход, но в натянутых уже на мокрое тело тряпках. Он уселся за общаком напротив новичка.

— Из карцера, — не открывая глаз продолжал курить

188

Бросается в глаза, что коммуниканты используют очень краткие речевые образцы типа «здорово, мужики», «месяц в три приема». Одного слова («осужденка», «карцер») достаточно для полного взаимопонимания — когнитивные и вербальные характеристики коммуникантов совпадают. «Новичок» сразу вписывается в обстановку «осужденки», так как знает «порядки», поэтому его вопросы и ответы кратки. Члены этой малой группы обладают общим коммуникативным опытом; общие слова и построение высказываний являются как бы символами принадлежности индивида к данной социальной группе. Вербальные и невербальные средства коммуникации способны отразить дифференциацию в социальном статусе членов данной группы. Только лидер группы, Берет может позволить себе изречь краткую директиву «Глохни!». Именно он «уселся за общаком», в то время как Пеца лишь «примащивался на ближайшую к общаку шконку».

Поскольку каждый индивид входит в различные малые группы, то как коммуникативная личность он является «поли-глоссным» — владеет несколькими коммуникативными кодами и умеет правильно пользоваться ими в соответствии с соци-оречевыми нормами данной группы. Социально «чужое» слово, которое не связано с деятельностью членов данной группы, воспринимается как инородный элемент в речи. Сравните, например, восприятие слова «матица» (несущая балка в избе) в среде горожан и понимание полюбившегося новообразования «менталитет» в сельской общине. Те или другие выражения, команды, реплики в различных малых группах могут иметь разный смысл в зависимости от рода деятельности этой группы:

сравните, например, «на выход» у актеров и военных, «приготовились» у кинематографистов и спортсменов.

Наблюдения за речевым поведением индивидуумов в семье показывает, что целый ряд слов и выражений имеет необычную смысловую интерпретацию. «Семейный язык» — это своеобразный коммуникативный код, обусловленный семейными обычаями или традицией.

Другой особенностью межличностной коммуникации в малых группах является преобладание оценочных и характеризующих слов. Это объясняется тем, что в малой группе, где люди объединены общим опытом и интересом, не столь важно название предмета, о котором идет речь, сколько его свойства, характеристика и оценка, то есть новая информация.

Конечно, отмеченные особенности межличностной коммуникации не мешают проявлению индивидуальных особенностей коммуникантов, которые позволяют себе сознательное отступление от принятые социоречевых норм, главным образом для придания своей речи экспрессивности, но иногда из-за склонности к оригинальности — своеобразному коммуникативному эпатажу.

Условия, обеспечивающие эффективность межличностной коммуникации

Степень эффективности межличностной коммуникации определяется по результатам актуализации двух основных соци-альнозначимых функций — взаимодействия и воздействия. Эти результаты зависят от трех основных условий, определяющих характер речевого общения: а) типа коммуникативных личностей, б) восприятия смысловой и оценочной информации и в) целенаправленного воздействия друг на друга. Для эффективности межличностной коммуникации наиболее оптимальными вариантами этих условий являются следующие: а) совместимость партнеров как коммуникативных личностей, б) адекватное восприятие смысловой и оценочной информации, в) воздействие через убеждение.

Совместимость партнеров как коммуникативных личностей предполагает совместимость по всем трем параметрам. Наличие коммуникативных потребностей, даже при различии коммуникативных установок, способствует установлению контакта, что важно для начального этапа коммуникации., Сигналом для контакта могут служить как вербальные, так и невербальные средства. Здесь очень важно, чтобы их актуализация соответствовала принятым социальным нормам речевого поведения. Это в значительной степени облегчает речевое взаимодействие. Наибольшую роль тут играет совместимость когнитивных параметров, которые организованы в определенном когнитивном пространстве в виде блоков идентификации, рефлексии, знаний о вербальных и невербальных средствах коммуникации и др. Несмотря на то, что у каждого индивида объем этих блоков и их структура различны, поскольку они формируются на основе не только общественного познавательного опыта, но и личного, несмотря на то, что они зависят от особенностей работы полушарий головного мозга, отличающихся асимметрией, наличие готовых блоков позволяет оперировать ими с

190

достаточной эффективностью, чтобы воспринять и оценить информацию и сформулировать свою реакцию.

Отмечено, что уже на начальном этапе межличностной коммуникации оба партнера, опираясь на свой познавательный опыт, решают одновременно несколько задач: 1) Что я думаю о себе — кто я такой? 2) Что я думаю о партнере — кто он такой? 3) Что я думаю о том, как партнер думает обо мне? 4) Что думает партнер о себе? 5) Что думает партнер обо мне? 6) Что думает партнер о том, как я его себе представляю (см. Beebe. 1996. Р. 14). Здесь задействованы блоки идентификации, самопознания, рефлексии, прогнозирования развития образа партнера — все, что помогает «настроиться» на межличностное общение.

Функциональный параметр также играет значительную роль в успешной актуализации функции речевого взаимодействия, но не является решающим, за исключением тех случаев, когда допускается грубое нарушение принятых норм социальной дифференциации и ситуативной вариативности коммуникативных средств.

Восприятие в контексте социально-психологических исследований трактуется как понимание и оценка человека человеком; причем не только и не столько его качеств, сколько его взаимоотношений с другими людьми. Наиболее изученными механизмами межличностного восприятия являются: а) идентификация — понимание другого человека путем отождествления себя с ним; б) рефлексия — понимание другого через размышление за него; в) эмпатия — понимание другого человека через эмоциональное сопереживание; г) стереотипизация — восприятие и оценка другого путем перенесения на него общепринятых характеристик какой-либо социальной группы или ее представителя.

В контексте межличностной коммуникации восприятие — это, прежде всего, сложный процесс приема и переработки смысловой и оценочной информации, необходимое условие для актуализации межличностной коммуникации. Эффективность межличностной коммуникации зависит от степени адекватности смыслового восприятия, так как с этим связана правильность интерпретации информации, коммуникативной установки партнера и прогнозирование последующих этапов коммуникации.

Среди объективных факторов, обусловливающих восприятие, отмечаются особенности речевого сообщения (высказывания, дискурса), которое может отличаться по своему типу (описание, повествование, аргументация и др.), по структуре (последова-

191

тельности высказываний — уточняющих, обобщающих и т.п.) или по композиции дискурса (вступление, основная часть, заключение). Имеет значение и постоянство восприятия — его относительная независимость от сопутствующих ситуативных факторов.

К субъективным факторам относят функциональные особенности процесса восприятия, обусловленные когнитивными характеристиками человека: осмысленность восприятия, дискретность этого процесса, обусловленность восприятия прошлым опытом человека, опережающий характер восприятия. Способность предвосхищения, как показали исследования отечественных психологов, носит вероятностный характер и является одной из важнейших характеристик процесса восприятия. Подробный и аргументированный анализ объективных и субъективных факторов, обусловливающих речевое восприятие, дан в работе известного психолога И.А.Зимней (см. Зимняя ИА. 1990).

Некоторые субъективные факторы, которые затрудняют адекватное восприятие, связаны с недооценкой или незнанием собственного «Я». К таким факторам, в частности, относятся:

— неумение отделить главное от второстепенного;

— склонность обращать внимание на внешние детали речевого поведения;

— зависимость от стереотипных представлений и предубеждений;

— ошибочное представление о том, что данное поведение партнера является его постоянной характеристикой;

— незнание обстоятельств, которые определяют речевое поведение партнера (в том числе и эмоциональное состояние);

— концентрация в первую очередь на негативных показателях;

— зависимость правильной оценки от личностных отношений с партнером;

— отсутствие чувства юмора.

Поэтому не лишены ценности конкретные рекомендации по совершенствованию способности к восприятию, включающие задачи:

— научиться наблюдать, замечать даже незначительные детали;

— научиться слушать своего партнера;

— определить, что для вас является лучшим индикатором понимания — взгляд, жест, выражение лица, одежда, акцент, тон или слова, речевые формулы;

192

— фиксировать свои неточности в восприятии;

— осознавать, как вас воспринимают;

— развивать ориентацию на собеседника — проявлять сопереживание, заинтересованность в партнере как в личности (см. Beebe. 1996. Р. 87-90). Практическая работа над адекватностью восприятия помогает сократить конфликтные ситуации и поддерживать оптимальные межличностные отношения в различных социальных группах и тем самым способствует интеграции общества.

Воздействие через убеждение, проходящее в условиях межличностного общения, представляет собой еще более сложный процесс, механизмы которого изучены недостаточно глубоко. Воздействие как социально значимая функция коммуникации актуализируется на всех уровнях коммуникации в соответствии С их спецификой. Способы и частные приемы воздействия различны по форме. Они могут быть эксплицитными и имплицитными, непосредственными и опосредованными, намеренными и ненамеренными, реализоваться в устной и письменной формах речевой деятельности. Конечная цель речевого воздействия понимается как определенная организация деятельности партнера — объекта воздействия (реципиента). По словам A.A-Леонтьева, «воздействуя на реципиента, мы стремимся «спровоцировать» его поведение в нужном нам направлении, найти в системе его деятельности «слабые точки», выделить управляющие ею факторы и избирательно воздействовать на них» (Леонтьев АА. 1974. С. 36). Приведенный выше диалог между деканом и инженером ярко иллюстрирует это определение. В данной ситуации избранный способ воздействия определяется конечной целью одного из них — шантажировать другого.

На вербальном и невербальном уровнях коммуникации могут быть использованы разнообразные способы воздействия — приказ, команда, предупреждающий или регулирующий знак, речевое убеждение. Убеждение является наиболее сложным способом речевого воздействия на сознание индивида через обращение к его собственному критическому осмыслению информации и стимулированию рефлексии. Как метод речевого воздействия убеждение широко используется в межличностной, внутригрупповой и массовой коммуникации. Он основан на принципах, которые являются общими для данных типов коммуникации.

Три принципа как составные части убеждения, обоснованные еще Аристотелем: греч, ethos — «характер лица или

7 Зак. 1К211

193

явления»; греч. pathos — «душевное переживание и эмоцио-,] нальный настрой» и греч. logos — «слово, смысл», выдержали испытание временем. Сущность их не изменилась, и в современных теориях варьируется лишь интерпретация их характеристик. В этос включаются устойчивые характеристики индивида, которые создают ощущение безопасности (доверие, искренность, цельность натуры и т.п.). Пафос, понимаемый как душевное переживание индивида, его эмоциональный настрой, включает такие характеристики, как благоразумие, благородство, сдержанность, великодушие и т.п. Логос связан с интеллектуальными качествами индивида, которые играют большую роль в смыслообразовании и варьируются в зависимости от темы и места разговора (греч. topoi — «место»).

Убеждение — сложный процесс, обремененный этическими нормами, объективностью оценки социальных реалий, факторами достоверности и 'доверия, сопереживания и, безусловно, умением эффективно пользоваться коммуникативным кодом. Большинство исследователей подчеркивают многоступенчатость процесса убеждения, выделяя следующие этапы: 1) привлечение внимания реципиента, 2) достижение понимания, осмысление, 3) принятие, или так называемое внутреннее присвоение (ин-териоризация — от лат. interior — «внутренний») информации, аргумента, свидетельства и т.п., 4) поддержание внимания, 5) действие как результат. Самым ответственным этапом считается третий, когда доводы или аргументы как элементы внешней структуры усваиваются реципиентом как внутренние, свои собственные. Этот этап важен прежде всего в социологическом аспекте процесса убеждения, так как в результате напряженной борьбы в осмыслении различных мнений у реципиента фиксируется определенный сдвиг в оценке поступков и мотивов, и он делает осознанный выбор.

В плане актуализации убеждения заслуживает внимания концепция А.А-Леонтьева, согласно которой следует различать воздействие через информированность и воздействие через собственно убеждение (Леонтъев А.А. 1974. С. 37-38). Мы можем изменить отношение реципиента к явлениям окружающей действительности, сообщив ему совершенно новую информацию о неизвестных ему фактах или явлениях, например, о случаях продлевания человеческой жизни за счет замедления всех процессов жизнедеятельности («сомати» в Тибете). Сообщая реципиенту новую существенную информацию об уже известных ему фактах, например об изменении радиационного фона в данном регионе, мы также изменяем его представление

194

и отношение к окружающей действительности. В обоих случаях воздействие осуществляется главным образом через информированность.

Собственно убеждение, как полагает А.А.Леонтьев, имеет место в том случае, когда мы, не отягчая реципиента новыми знаниями и размышлениями о новой информации, воздействуем на него прямо и непосредственно — представляем известные уже факты и явления в совершенно новой интерпретации, используя новую систему аргументов и доводов, то есть убеждаем его в целесообразности нового подхода к оценке окружающей действительности, например, в том, как можно рационально реорганизовать свой рабочий день. Однако такой способ воздействия требует определенного знания когнитивного уровня реципиента, чтобы точно попасть в его «смысловое поле» и благоприятную эмоциональную зону. Для этого необходимо заранее продумать структуру дискурса по всем трем параметрам (смысловое, или тематическое поле, тональность, каналы передачи и восприятия информации). Такой способ, вернее, подготовка его реализации используется главным образом в массовой коммуникации. В межличностной коммуникации, которая отличается динамичностью, многими ситуативными переменными, непосредственной обратной связью, значительное место занимает импровизация — ведь процесс убеждения допускает не только одностороннюю аргументацию, но и контраргументацию с обеих сторон, которая может содержать и новую информацию.

Ряд условий, способствующих воздействию методом убеждения, является общим для межличностной и массовой коммуникации, например:

— привлекательность и коммуникативная компетентность убеждающего: в данном случае происходит своеобразный перенос оценки личности как источника информации на оценку самой информации в плане ее истинности, достоверности (первичное восприятие, как доказано, более устойчиво);

— внушение доверия, которое определяется моральным обликом убеждающего, его профессиональной компетентностью, Доброжелательным отношением к реципиенту;

— использование стереотипа, что связано со стремлением индивида к идентификации собственного «Я»;

— ссылка на личный опыт других как наглядное свидетельство; при этом рассказ-повествование должен отвечать двум критериям — вероятности («вполне может быть») и достоверности («это же так и было»);

195

— использование в речи повторений, сравнений, контрастов и аналогий, поскольку это создает у реципиента перспективу для рассуждении.

Для эффективности убеждения в межличностной коммуникации особую важность приобретает этический аспект. Американский исследователь Дж.Кондон к наиболее существенным особенностям этического аспекта межличностной коммуникации относит: искренность, социальную совместимость, точность выражений, исключающую обман или искажение информации, согласованность слов и поступков, доверие, недопустимость прерывания коммуникации. Другой американский специалист Ч.Ларсон комментирует эти положения в виде реко-д мендаций:

— будьте откровенны в высказываниях о своих чувствах убеждениях;

— в обществах, где взаимодействие ценится больше, чем индивидуализм, важно добиваться социальной гармонии;   |

— будьте точны при передаче информации, не допускайте! искажения смысла;                                      5

— избегайте намеренного обмана, это неэтично;        |

— согласуйте смысл вербальных и невербальных средств] коммуникации, чтобы они не противоречили друг другу;   ^!

— не обрывайте своего партнера, не выслушав его до конца (Larson Ch. 1995. Р. 47).

Для успешной актуализации коммуникации в малых группах разработан также ряд рекомендаций практического характера:!

— члены группы должны иметь возможность высказывать собственные суждения, этим поощряется развитие их потен-1 циальных способностей;                                 |

— особенно следует поощрять веские аргументы и ценные предложения;

— критика идей и предложений не должна переноситься;

на личности;

— представляя информацию для обсуждения в группе, необходимо добиваться точности и объективности;           ]

— следует уважать мнение и других групп, если оно со- I держит ценные предложения и дельные рекомендации.     ^!

Существуют и рекомендации, касающиеся частных приемов убеждения, которые рассчитаны на использование в своих целях психологических особенностей или эмоционального состояния реципиента. Так, например, чтобы получить от реципиента положительный ответ, рекомендуется построить свой дискурс таким образом, чтобы он спровоцировал по крайней

196

мере трижды положительный ответ. Это усыпляет бдительность и сопротивляемость реципиента — в четвертый раз он скорее всего ответит «да». Не рекомендуется начинать вопрос с если (вы сумеете закончить работу?), лучше спросить когда (вы сумеете закончить работу?). Допускается ответить на вопрос вопросом, если есть необходимость тщательнее продумать ответ по существу.

Экспериментально доказано, что при убеждении наиболее «сильными» являются первичный и заключительный аргументы, особенно последний. По данным некоторых исследований эта закономерность зависит и от степени важности для реципиента обсуждаемой темы. При обсуждении неординарной, дискуссионной темы он ориентируется больше на первичный аргумент, при обсуждении малоинтересной темы ориентируется на заключительный аргумент. Существенно и такое наблюдение, что сторона, обладающая более «сильным» аргументом, имеет преимущество перед другой стороной. Это преимущество заключается в возможности повторить «сильный» аргумент несколько раз в разных вариантах (Cooper M. 1996. Р. 187).

Как видим, актуализация убеждения в межличностной коммуникации является сложным процессом, неразрывно связанным с процессом восприятия. Оба эти процесса обусловлены одновременным действием социологических, психологических, этических, эмоциональных и собственно коммуникативных факторов.

Несомненно, научно-технический прогресс во многом изменил образ жизни людей, расширив их коммуникативные возможности. Но вместе с тем нельзя не признать, что сами контакты стали более кратковременными и поэтому поверхностными. Массовая коммуникация оказалась сильным конкурентом межличностной коммуникации. Но в конечном счете успешность межличностной коммуникации будет определяться параметрами индивидов как коммуникативных личностей. Воодушевляет и то, что коммуникативные сферы, в которых актуализируется межличностная коммуникация, расширяются (в том числе и при помощи технических средств). Это очень динамичный тип коммуникации, ориентированный на разговорную речь, в которой индивид наиболее полно раскрывается как коммуникативная личность.

197

Вопросы для самоконтроля

1. Какие существуют подходы к обоснованию типов коммуникации?

2. Каковы особенности межличностной коммуникации?

3. Какие компоненты выделяются в структурных, описательных и функционально-объяснительных моделях межличностной коммуникации? В чем их достоинства и недостатки?

4. Как мотивационные теории объясняют сущность и функции межличностной коммуникации?

5. Как понимаются мотивы и цели коммуникации в теории речевой деятельности?

6. Каковы социально значимые функции межличностной коммуникации?

7. Какова степень структурированности в различных формах межличностной коммуникации?

8. В чем состоят особенности межличностной коммуникации в малых группах?

9. Какие условия обеспечивают эффективность межличностной коммуникации?

10. Как влияет на успешность межличностной коммуникации совместимость коммуникантов?

11. Как понимается процесс восприятия и его роль в межличностной коммуникации?

12. Каковы способы воздействия в межличностной коммуникации?

13. Что такое убеждение как метод воздействия?

14. Каковы этапы процесса убеждения?

15. Какие рекомендации для эффективного использования метода'убеждения являются наиболее существенными в межличностной коммуникации?

16. Какова роль этического фактора в процессе убеждения?

Основная литература

Тарасов Е. Ф. Речевое воздействие: методология и теория//0птими-зация речевого воздействия. М., 1990.

Зимняя fIAi Психологическая характеристика понимания речевого сообщения/Дам же.

Леонтьев А.А. Психолингвистическая проблематика массовой коммуникации. Общение и речевое общение. Психолингвистическая модель речевого воздействия//Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М. 1974. С. 28-49.

198

Крысин Л.П. О речевом поведении человека в малых социальных общностях (постановка вопроса)//Язык и личность/Отв. ред. Д.Н.Шмелев. М., 1989.

Дополнительная литература

Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971.

Смелзер Н. Социология. Пер. с англ. М.: Феникс, 1994. Узилевский Г.Я. Взаимодействие естественных и искусственных

языков в современных лингвистических процессорах. М,: АДД, 1996. Beebe S.A., Beebe SJ., Redmond M.V. Interpersonal Communication:

Relating to Others. Allyn & Bacon. Simon & Schuster. Needham Heights,

MH. 1996.

Cooper М. & Nothstine W.L. Power Persuasion. The Educational Video Group. Greenwood. Indiana. US, 1996.

Johannesen R.L. Ethics in Human Communication. Waveland Press, Inc-Prespect Heights. Illinois, 1990.

Larson Ch. U. Persuasion. Reception and Responsibility. Wadsworth Publishing Company. Belmont. California, 1995.

Глава X. МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ (ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)

Если представить все типы коммуникации в виде пирамиды, то массовая коммуникация является ее вершиной, где перекрещиваются и интегрируются интересы и ожидания всех индивидуумов — членов различных социальных структур.

В социологии массовая коммуникация понимается как социально обусловленное явление, основной функцией которого является воздействие на аудиторию через содержание передаваемой информации. Для социологии коммуникации это определение недостаточно, так как в нем не учтен существенный фактор массовой коммуникации как процесса — механизм актуализации информации при помощи коммуникативных средств. Массовая коммуникация, рассматриваемая как один из видов общения, представляет собой социально обусловленное явление с основной функцией воздействия через смысловую и оценочную информацию. Рассматриваемая как вид речевой деятельности, массовая коммуникация является социально обусловленным процессом, в котором эта функция актуализируется при помощи различных коммуникативных средств и каналов.

Сущность и функции массовой коммуникации

Процессы массовой коммуникации как особого вида речевой деятельности характеризуются сложностью и неоднородностью. И тем не менее можно выделить общие условия, необходимые для функционирования массовой коммуникации. К ним относятся следующие:

— наличие технических средства обеспечивающих регулярность и тиражированность массовой коммуникации;

— социальная значимость информации, способствующая повышению мотивированное™ массовой коммуникации;

— массовая аудитория, которая, учитывая ее рассредоточен-ность и анонимность, требует тщательно продуманной ценностной ориентации;

— многоканальность и возможность выбора коммуникатив

200

ных средств, обеспечивающие вариативность и вместе с тем нормативность массовой коммуникации. Рассмотрим эти условия, определяющие существенные характеристики массовой коммуникации, подробнее.

Технические средства. Среди технических средств, обеспечивающих коммуникацию, принято различать средства массовой информации (СМИ), средства массового воздействия и собственно технические средства. К СМИ относятся периодическая печать (пресса), радио и телевидение. К средствам массового воздействия относятся кино, театр, цирк, все зрелищные представления и художественная литература. Средства массового воздействия не отличаются регулярностью обращения к массовой аудитории. Технические средства коммуникации (телефон, телетайп и т.п.) не имеют массового охвата аудитории, и передаваемая информация может носить сугубо личный характер, не связанный с социально значимыми реалиями.

Историческая последовательность, в которой появились СМИ, наложила отпечаток на их специфические характеристики. Европейская пресса ведет отсчет времени лишь с XVII в., когда впервые появилась коммерческая газета, а появление массовой газеты в США относится к 1833г. Радио как средство массовой информации имеет 75-летнюю историю, телевидение — 50-летнюю.

Телевидение далеко ушло от своего прототипа — кинофильма и приобрело специфические характеристики: в отличие от фильма, телепередачи не имеют целостности и законченности, рассказчик (коммуникатор) идентифицирован и легко узнаваем, имеет постоянную аудиторию, которая вместе с тем имеет возможность выбора. Наибольшее различие по ряду признаков отмечается между прессой как каналом" письменной коммуникации и радио, а также телевидением как каналами устной коммуникации. В частности, ситуативное представление информации в телепередаче исключает двусмысленность. Динамика передачи информации, эффект соучастия, степень полноты обратной связи также различны.

СМИ обеспечивают регулярность и тиражированность информации и благодаря этому являются мощным механизмом воздействия на массовую аудиторию. Любопытно, что в недрах технологического процесса созревает противоположная тенденция, которая направлена на то, чтобы сделать эффективной не столько массовую коммуникацию, сколько межличностную и даже внут-риличностную. Телевидение, как и радио, имеет возможность реализовать опосредованную межличностную коммуникацию, включая в программы различного рода популярные интервью и

201

беседы. Для внутриличностной коммуникации предлагаются телетекст и видеотекст. Телетекст дает возможность получить различную информацию через специальные адаптеры. Видеотекст при помощи кабельной техники дает возможность получить информацию, заложенную в компьютере, и даже осуществить обратную связь с другими получателями информации. Компьютерные видеоигры и программы предназначены для индивидуального пользования; равно как и видеодиски, использующие лазерную технику. Эти нововведения видоизменяют природу СМИ и расширяют их функции в следующих направлениях: 1) децентрализация — выбор программы зависит в большей степени от индивида, 2) увеличение объема информационных программ (благодаря кабельному и спутниковому телевидению), 3) возможность интерактивности — взаимодействия через обратную связь для обмена информацией.

Социальная значимость информации. Широкий диапазон смысловой информации и возможности передачи оценочной информации делают СМИ весьма привлекательными для массовой аудитории и повышают ее мотивированность. Содержание массовой коммуникации оказывает большое влияние на аудиторию в самых разнообразных формах. Это может быть обучение, убеждение, внушение и т.п.

Воздействие информации зависит от того, насколько она соответствует социальным запросам аудитории и насколько регулярна. Наряду с социальной актуальностью смысловой информации, большое значение имеет оценочная информация. Получатель информации вольно или невольно "ожидает" оценочную информацию. Ожидание оценочной информации от СМИ объясняется тем, что они как социальные институты имеют статус официального источника информации, к которому массовая аудитория имеет доверие. Истинность смысловой информации трудно проверить, может быть, поэтому аудитория столь чутко прислушивается к оценочной информации, которая отражает доминирующие тенденции в обществе. Именно оценочная информация в значительной степени способствует формированию общественного мнения. А это уже рычаг, которым пользуются политические силы общества для достижения своих целей. Известно, что информация, которая тиражируется при помощи СМИ, находящихся либо под протекторатом государства, либо. во владении частных монополий, отражает интересы хозяев и их мировоззрение. Монополия на СМИ, в какой бы форме ни проявлялась, служит целям идеологического, политического, экономического и нравственного воздействия на сознание и деятельность людей.

202

Массовая аудитория как компонент массовой коммуникации характеризуется неоднородностью, рассредоточенностью (по территориальному признаку) и анонимностью. В социологии индивиды, образующие эту аудиторию, рассматриваются как личности, включенные в сеть реальных общественных отношений и связей. Именно при помощи массовой коммуникации эти личности могут установить и поддерживать отношения и связи не только внутри своей социальной группы, но и с более, широкой социальной средой.

Расширение возможностей активного участия личностей с различными социальными ориентирами в массовой коммуникации связано с процессом демократизации общества. Об этом свидетельствуют нелицеприятные интервью с политиками и экономистами, письма в газеты и т.п. Но возникает вопрос — почему значительная часть общества (от 20-30%) не имеет "собственного мнения" при опросах по важнейшим социальным проблемам? Либо это люди, не имеющие социального опыта^ либо это люди, понимающие, что практика реального общественного бытия не всегда соответствует информации, которую передают СМИ. И то, и другое делает массовую коммуникацию ущербной и вырабатывает у общества антисоциальные ориентиры. Длительное пребывание в таком состоянии может пагубно сказаться на авторитете СМИ. С этой особенностью массовой аудитории — ее нейтральной или критической оценкой информации — следует считаться. Перед СМИ стоит трудная задача — совмещение и вместе с тем разграничение массовой и личностной социальной ориентации. Речь идет не о выборе информации, "интересной" для всех, для отдельных групп людей или для индивида. Это само собой разумеется. Имеется в виду социальная ориентация оценочной информации, оказывающей сильное воздействие на общество и на индивида.

В одних случаях массовая коммуникация ориентирована на формирование общественного мнения или на его изменение за счет аргументации в пользу или против индивидуальной деятельности (поступка, мнения и т.п.). В других случаях, массовая коммуникация ориентирована на формирование или на изменение деятельности (мнения, позиции) отдельной личности за счет аргументации в пользу или против коллективной деятельности. В тех и других случаях успех массовой коммуникации определяется знанием социальной мотивированное™ аудитории и способами передачи оценочной информации.

Способы и средства массовой коммуникации. С данным компонентом массовой коммуникации связаны такие - характерис-

203

тики, как направленность, многоканальность, нормативность и вариативность коммуникативных средств.

Обычно массовая коммуникация характеризуется однонаправленностью, поскольку обратная связь отсутствует. С введением в практику писем и звонков читателей, слушателей и зрителей в редакции СМИ стало возможным определять такой вид коммуникации, как взаимонаправленный. Безусловно, обратная связь подобного вида имеет специфический характер — она видоизменяет и, возможно, совершенствует организацию массовой коммуникации, но не оказывает эффективного воздействия на передачу информации.

Гораздо больший интерес в плане теории и практики представляет так называемая скрытая обратная связь, характерная преимущественно для радио и телевидения. Опытный коммуникатор может прогнозировать реакцию слушателя или зрителя на ту или иную информацию и на ее оценочную интерпретацию. И хотя отправитель информации не имеет непосредственного контакта со своей аудиторией, он может направлять процесс коммуникации, делая его, при необходимости, взаимонаправленным, Психолингвисты отмечают, что "мы не только изменяем психику слушателя (зрителя) в нужном нам направлении, но и сами гибко приспосабливаем свою психику к задаче и условиям общения" (Леонтьев АА. 1974. С. 45).

Эффект соучастия в процессе коммуникации тем сильнее, чем лучше осуществляется эта скрытая обратная связь. Это достигается при помощи продуманного структурирования дикторского дискурса, предусматривающего последовательность информации, и за счет тщательного отбора коммуникативных средств — слов, формул общения, стереотипов речевого поведения, включающего фонационные и кинесические средства невербальной коммуникации.

В массовой коммуникации различается степень социальной опосредованное™. Телепередачи в прямом эфире (репортажи, интервью) являются непосредственно направленными. Подготовленные и отредактированные телепередачи социально опосредованы — существует социальная дистанция между отправителем и получателем информации, которая включает несколько этапов, связанных с профессиональной деятельностью многих людей — корректоров, редакторов, технических редакторов и др.

Массовая коммуникация отличается многоканальностью — используются визуальный, аудитивный и аудитивно-визуальный каналы, обусловленные спецификой СМИ. Основное различие между ними заключается в преимущественном использовании письменной или устной форм коммуникации. Традиционно для

204

прессы типично использование общелитературного письменного языка — книжных слов, терминов. Для радио и телевидения типично использование форм устной коммуникации, включающей элементы разговорной речи. Однако установить жесткую корреляцию между признаками устной и письменной речи и видами СМИ трудно, поскольку радио- и телепередачи проходят предварительную обработку как письменные тексты и неизбежно сохраняют в себе черты письменной речи; с другой стороны, использование в прессе диалогов допускает употребление элементов разговорной речи. Этому способствует вариативность языка как его природное свойство. Но это не означает, что можно смешивать функциональные стили — высокий и низкий. Поддержание образцов нормативной речи и разграничение функциональных стилей, обусловленное социальной дифференциацией, являются важными функциями СМИ в их коммуникативной деятельности.

Функциональный стиль обусловлен коммуникативной сферой, определяемой тематикой информации, социальной ролью ведущего и его социальной ориентацией на определенную социальную группу потенциальной аудитории. Передачи для молодежных или профессиональных групп отличаются по словарному составу, оформлению высказываний от передач, рассчитанных на массовую аудиторию.

В настоящее время нельзя не заметить тенденцию к смешению функциональных стилей, которая явственно проявляется в прессе, а также и в радиосообщениях и телепередачах, особенно в их комментирующей части.

Эта тенденция отражает опосредованно — через язык — сложные социальные процессы, происходящие в настоящее время в обществе, и стремление выразить свое отношение к новым социальным реалиям. Это проявляется в новых словесных клише типа "новые русские", "русскоязычное население", "либерализация цен", "силовые министры", которые легко закрепляются в массовой коммуникации при помощи СМИ. Словесные стереотипы, как, впрочем, и изобразительные (карикатуры, шаржи), не так уж безобидны, особенно если имеют негативную оценочную коннотацию.

Мнения специалистов по поводу социального воздействия этой тенденции на нормативность и обогащение русской речи расходятся (см. Костомаров В.Г. 1994).

Традиционно массовая коммуникация рассматривается как опосредованное общение — через СМИ, поскольку непосредственное общение (прямой контакт оратора с аудиторией) предполагает большую, но не массовую аудиторию. Этим объ-

205

ясняется, почему из двух базовых функций коммуникации взаимодействия и воздействия — в массовой коммуникации .., первый план выдвигается именно воздействие. В рамках эт61 базовой функции рассматривается целый ряд частных функций типа социального контроля, контакта и т.п., которые можно объединить в три основные социально значимые функции массовой коммуникации — информационную, регулирующую и культурологическую. В терминах социологии содержание этих функций понимается соответственно как оптимизация деятельности общества и индивида, социологизация индивида и интеграция общества.

Функции массовой коммуникации

По поводу функций массовой коммуникации мнения уче1_,, расходятся. Основное различие сводится к степени детализации функций. В 1948 г. американским ученым ГЛассуэллом были выделены три функции: 1) обозрение окружающего мира, что можно интерпретировать как информационную функцию; 2) корреляция с социальными структурами общества, что можно толковать как воздействие на общество и его познание через обратную связь; 3) передача культурного наследия, что можно понимать как познавательно-культурологическую функцию, функцию преемственности культур. В 1960 г. американский исследователь К.Райт добавил еще одну функцию — развлекательную. В начале 80-х годов специалист по массовой коммуникации Амстердамского университета Мак-Квейл прокомментировал эти функции и предложил еще одну функцию, так называемую мобилизующую, имея в виду специфические задачи, которые выполняет массовая коммуникация во время различных компаний, чаще — политических, реже — религиозных (Mc-Quail. 1987. Р. 71). По-видимому, эта функция, которую можно квалифицировать как регулирующую или управляющую, преобретает силу и в нашем обществе.

В отечественной психолингвистике выделяются четыре функции, типичные для радио- и телевизионного общения: 1) оптимизация деятельности общества за счет ориентации на социальное общение, позволяющее изменить коллективную (совместную) деятельность; 2) функция контакта, которая играет роль в формировании группового сознания; 3) функция социального контроля через использование социальных норм, этических и эстетических требований; 4) функция социализации личности — воспитательная функция привития личности тех черт, которые желательны для общества (Леонтьев АА, 1974. С. 46—48).

206

Информационная функция заключается в предоставлении массовому читателю, слушателю и зрителю актуальной информации о самых различных сферах деятельности — деловой, научно-технической, политической, юридической, медицинской и т.п. Получая большой объем информации, люди не только расширяют свои познавательные возможности, но и увеличивают свой творческий потенциал. Знание информации дает возможность прогнозировать свои действия, экономит время. При этом заметно усиливается мотивация к совместным действиям. В этом смысле данная функция способствует оптимизации полезной деятельности общества и индивида.

Регулирующая функция имеет широкий диапазон воздействия на массовую аудиторию, начиная с установления контактов, кончая контролем над обществом. В этой функции массовая коммуникация влияет на формирование общественного сознания группы и личности, на формирование общественного мнения и создание социальных стереотипов. Здесь же кроются возможности манипулировать и управлять общественным сознанием, фактически осуществлять функцию социального контроля. При определенных условиях эта функция служит целям «промывания мозгов».

Получатель информации имеет возможность сравнивать различные социальные ситуации, которые комментируются СМИ либо с положительной, либо с негативной оценкой. Люди, как правило, принимают те социальные нормы поведения, этические требования, эстетические принципы, которые убедительно пропагандируются СМИ как положительный стереотип образа жизни, стиля одежды, формы общения и т.п. Так происходит социализация индивида в соответствии с нормами, желательными для общества в данный исторический период.

Культурологическая функция выполняет не только свою основную познавательную задачу — ознакомление с достижениями культуры и искусства, она способствует осознанию обществом необходимости преемственности культуры, сохранения культурных традиций. При помощи СМИ люди знакомятся с особенностями различных культур и субкультур. Это развивает эстетический вкус, способствует взаимопониманию, снятию социальной напряженности, в конечном счете, способствует интеграции общества.

С данной функцией связано понятие массовой культуры, отношение к которой в плане ее социальной ценности неоднозначно. С одной стороны, стремление познакомить широкие массы с достижениями мирового искусства, новыми направлениями и тенденциями является несомненной заслугой СМИ.

207

С другой стороны, низкий художественный уровень развлекательных программ, неограниченные возможности их тиражирования воспитывают дурной вкус у потребителей массовой культуры.

С учетом приведенных выше характеристик и основных функций массовой коммуникации ее социальная сущность сводится к тому, что это — мощное средство воздействия на общество с целью оптимизации его деятельности, социализации индивида и интеграции общества.

Теории и проблемы массовой коммуникации

Изучение массовой коммуникации как социального явления и процесса возникло в 20-е годы, ее проблемы рассматривались в контексте общей социологии. Начало исследований массовой коммуникации и обоснование проблемных вопросов связывают с именем немецкого социолога М.Вебера. В 1910 г. он методологически обосновал необходимость изучения прессы в социологическом аспекте, убедительно показав ориентацию периодической печати на различные социальные структуры и ее влияние на формирование человека как члена социума. Он также сформулировал социальные требования, которые предъявляются к журналисту, обосновал метод анализа прессы.

В дальнейшем изучение массовой коммуникации проводилось в" трех аспектах — теоретическом, прагматическом и экспериментально-прикладном.

Основные теоретические направления изучения массовой коммуникации

Имеющиеся теории построены главным образом на функциональном подходе к пониманию сущности массовой коммуникации, различие заключается в обосновании доминирующей функции и последствий ее актуализации. Несмотря на множество интерпретаций массовой коммуникации, эти теории можно объединить в три группы в соответствии с доминирующей функцией: 1) функция политического контроля, 2) функция опосредованного духовного контроля, 3) культурологическая функция. Особняком стоит теория "информационного общества", в рамках которой исследуется роль массовой коммуникации. Рассмотрим эти теории вкратце с тем, чтобы выделить

208

теоретические проблемы массовой коммуникации и подходы к их решению.

В первой группе теорий, в которых массовая коммуникация трактуется как функция политического контроля, как выражение концентрации политической власти, выделяются две подгруппы. В первой подгруппе доминирующим фактором является материально-экономический, во второй — идеологический. К первой подгруппе относится теория массового общества и варианты теории, основывающиеся на классическом марксистском понимании СМИ прежде всего как средств производства, которые в капиталистическом обществе являются частной собственностью.

Теория массового общества исходит из положения о взаимодействии авторитетных и властных институтов общества, в результате чего СМИ оказываются интегрированными в эти институты и, как следствие, поддерживают политико-экономический курс властных структур. Эта теория особо подчеркивает роль СМИ в формировании общественного мнения. При этом отмечается двоякая роль СМИ — с одной стороны, они могут манипулировать общественным мнением (это хорошо показано в трудах таких крупных социологов, как В. Парето и К. Маннгейм), с другой стороны, помогают людям выжить в трудных условиях. Характерно в этом плане высказывание одного из сторонников данной теории американского социолога и публициста Ч. Миллса — "Между сознанием и существованием стоит коммуникация, которая влияет на формирование такого сознания у людей, которое обусловлено их существованием" (цит. по: McQuau.. 1987. С. 63).

Политико-экономическая теория, в которой наиболее последовательно используются постулаты марксизма, на первое место выдвигает роль экономических факторов, определяющих функции СМИ. Политические факторы также учитываются, поскольку СМИ находятся в руках частных владельцев. Представителями этой теории являются английские социологи Г. Мердок и П. Голдинг.

Критическая теория представляет собой неомарксистский подход к анализу социальных процессов в обществе. Разрабатывалась эта теория в Франкфуртской школе раннего периода, У истоков которой стояли немецкие социальные философы — М. Хоркхаймер, Г. Маркузе и Т. Адорно. Свое критическое отношение к идее К. Маркса о революционных возможностях рабочего класса в преобразовании общества школа обосновала на примере СМИ, которые сыграли большую роль в идеоло-

209

газации экономического базиса в интересах господствующего класса.

Ко второй подгруппе относятся теория "гегемонии" и теория массовой коммуникации, построенная на основе марксистской методологии.

Теория гегемонии СМИ носит условное название, в котором слово "гегемония" интерпретируется как господствующая идеология. Импульсом для возникновения данной теории явилось положение критической теории о СМИ как мощном механизме, способном реализовать изменения в обществе. Наиболее последовательными представителями этой теории являются греческий социолог-политолог Н. Пулантзас, живший во Франции, и французский философ Л.Альтюссер.

В основе теории положение о самодостаточности идеологических факторов как социальных стимулов развития общества, зависящих не столько от экономических или структурных критериев, сколько от механизмов воздействия на сознание масс. Изучаются формы выражения идеологически значимой информации и механизм, который обеспечивает укрепление идеологических постулатов и формирует сознание масс. Подчеркивается огромная (почти самодовлеющая) роль СМИ благодаря их регулярности и возможности воздействия на людей в опосредованной, скрытой форме.

Советская социологическая школа на основе марксистско-ленинской методологии разрабатывала теорию массовой коммуникации как вида социального общения. Одним из постулатов этой теории является положение, согласно которому массовая коммуникация реализуется лишь тогда, когда люди обладают выраженной общностью социальных чувств и общим социальным опытом, Наряду с изучением духовной деятельности и общественного мнения, большое внимание уделялось идеологической пропаганде. Наиболее существенные исследования социального аспекта массовой коммуникации были проведены под руководством Б.А. Грушина — изучалось влияние СМИ на формирование массового сознания и общественного мнения. Под руководством Б.М. Фирсова были проведены исследования главным образом на материале телевидения.

Во второй группе наиболее значительным являются теории, разработанные на основе методологии структурного функционализма.

Структурно-функциональные теории восходят к социологической теории действия американского социолога Т. Парсон-са — создателя системно-функциональной школы в социологии

210

в значительной степени опираются на положение американского социолога Р. Мертона, согласно которому все действия

обществе обусловлены его потребностями. Идеологические (Ьакторы при этом несущественны. СМИ рассматриваются как самоорганизующаяся и самоконтролируемая подсистема, функционирующая в пределах установленных политических правил. К важнейшим функциям массовой коммуникации относятся информационная, интерпретирующая, обеспечивающая преемственность господствующей культуры, развлекательная и мобилизующая людей к активным действиям при проведении различных кампаний.

Для теорий третьей группы характерен социокультурологи-ческий подход к пониманию массовой коммуникации и роли СМИ. В настоящее время этот подход явно набирает силу, что объясняется новой волной интереса к человеческой личности и общей тенденцией к гуманитаризации наук.

франкфуртская (поздняя) школа во второй период своей деятельности обратилась к проблемам культурологического функционирования массовой коммуникации. Вольно или невольно представители этой школы сохраняют марксистский постулат о важности исторического подхода к анализу факторов, обусловливающих социальные отношения в обществе. Это отражено в постановке и условиях выполнения основной задачи: прежде чем изучать реакцию различных социальных групп на информацию, передаваемую СМИ, необходимо провести тщательный анализ положения, которое та или иная группа занимает в культурном наследии данного общества.

Критическая направленность этой школы, первоначально проявившаяся при подходе к анализу социальных процессов, была перенесена впоследствии на культурологическую сферу и нашла наиболее последовательное выражение в работах Т. Адорно. Специализируясь в теории и социологии музыки и Других видов искусств, Адорно показал разрушительное воздействие СМИ на личность посредством распространения стереотипов массовой культуры. Он указал даже на изменение типов •точности под влиянием стереотипов телепередач, а именно на то, что наблюдается утверждение внешне ориентированного типа личности.

Линию критического анализа СМИ, дегуманизирующих культуру, поддерживал немецкий социолог Г. Энценсбергер. Он Рассматривал СМИ как репрессивный механизм, который осуществляет централизацию и бюрократический контроль, что ^^Угубляет пассивность аудитории.

211

Бирмингемская школа, которая начала функционировать с 1970 г., имеет противоположный взгляд на роль массовой культуры в обществе. Одним из авторитетных представителей этой школы является С. Холл. В его трудах и работах его последователей сделана попытка исследовать более тщательно роль СМИ в процессе взаимодействия массовой культуры и различных социальных структур, представляющих субкультуры молодежи, рабочих, этнических меньшинств и др. При этом подчеркивается позитивная, интегрирующая роль массовой культуры.

Культурологическая теория массовой коммуникации как нового этапа социального общения представлена исследованиями канадского социолога и публициста Х.МакЛюэна и французского социолога А. Моля.

МакЛюэн разработал типологию исторически развивающихся систем культуры (устная, письменная, аудиовизуальная), основанную на различных средствах общения. Изучение коммуникативных средств он считал главной задачей для понимания их взаимодействия с человеком. Интересен его вывод о том, что на протяжении человеческой истории соотношение органов чувств меняется в пользу слуха и тактильности. И еще одно интересное наблюдение: пользуясь "электронной информацией", мы вынуждены думать не "линейно-последовательно" (как привыкли при чтении книги), а "мозаично", через интервалы, посредством так называемого резонанса. К сожалению, эта дурная привычка укореняется в нас при чтении не только научных публикаций, но и художественных произведений — книги читаются "по диагонали" с тем, чтобы выловить интересующую информацию. "Мозаичность" культуры, создаваемую при помощи СМИ, отмечал также и Моль.

Теории "информационного общества" стоят особняком, поэтому выделены в отдельную группу. Основой этих теорий является концепция постиндустриального общества, разработанная американским социологом Д. Беллом. Наиболее типичные постулаты этих теорий сводятся к следующему:

— информация является главным источником и средством производства, а также и его продуктом;

— СМИ являются мощным стимулом для потребления информации и ее оценки, они также стимулируют коммуникативные технологии, благодаря чему создаются вакансии для работы (в США до 50% работающих так или иначе связаны с процессом подготовки, переработки и распространения информации);

212

— изменения в обществе, "революционные потенции" заложены не в содержании информации, а в способах и средствах ее передачи и дальнейшего ее применения (иначе говоря, не важно что, а важно как)..

Истоки этих идей можно обнаружить в работах американских социологов старшего поколения. Так, основатель чикагской школы Р.Парк и один из основоположников теории "малых групп" Ч. Кули рассматривали коммуникацию как массовое общение, возникающее на волне индустриализации и урбанизации "коллективной группировки", интересы которой лежат за пределами локальных, малых групп. Массовая коммуникация трактуется как общение индивидов в пределах большого города, страны и даже всего мира в целом. При этом индивиды оказываются вырванными из привычных условий взаимодействия, они действуют независимо от социальных ролей, предписанных им обществом. Отсюда общий вывод:

научно-техническая революция (НТР) делает излишней социальную революцию, различные сферы деятельности общества (технология, политика, культура и т.д.) обладают своей логикой развития и должны рассматриваться самостоятельно, независимо друг от друга.

Абсолютизация и даже фетишизация СМИ в современном обществе базируются на заведомо негативной оценке массовой аудитории и индивидов в плане их познавательных интересов и игнорирования того факта, что та же технология сделала получателя информации достаточно автономным, не зависящим от источника массовой информации. Кроме того, информация может восприниматься не трлько в процессе массовой коммуникации, но также в процессе внутриличностной и межличностной коммуникации. И здесь, как показывает практика, важно не что и как, а кто. В центре оказывается личность.

Рассмотренные теории массовой коммуникации при всей их вариативности главным образом ориентированы на роль СМИ. В плане прогнозирования одни предсказывают усиление дифференциации власти над СМИ, упадок культурного уровня общества, так как культурологическая функция никем не контролируется, и ослабление интеграции общества, поскольку общество будет привязано к своим локальным интересам. Другие, напротив, подчеркивают преимущество СМИ в условиях свободного выбора информации, так как в этих условиях можно избежать централизованного давления СМИ, а интеграция, хотя и сузится, в новых условиях будет более глубокой

и устойчивой. Это противопоставление восходит к различию так называемых критических и административных исследований, которое было обосновано американским социологом ПЛазарсфельдом еще в 1941 г., остроумно заметившим, что приверженцы критических теорий склонны задавать наиболее интересные вопросы, а приверженцы административных теорий

— функционалисты и просто эмпирики пытаются найти ответы. Каков же выход из этого противостояния? Очевидно, нужны новые концепты и разработки для изучения коммуникативной ситуации, поскольку современное представление о соотнесенности центра и периферии уже недостаточно.

Специалист в области массовой коммуникации Мак-Квейл дает ряд конструктивных предложений для теоретических исследований:

— поиски сближения социального и индивидуального использования коммуникации;

— создание концепции соотнесенности информации и культуры в плане их объективных возможностей и условий функционирования;

— более тщательный анализ отношений в процессе коммуникации с тем, чтобы сбалансировать практикуемую передачу информации и реальные запросы общества;

— пристальное внимание к различным технологиям и изучение их потенциальной направленности в практическом использовании;

— более тщательное исследование альтернативного понимания коммерциализации и ее места в массовой коммуникации

— пересмотр "общественного интереса" в коммуникации и понимания природы информации как вида частной собственности и общественного товара (McQuail. 1987. Р. 105-106). За этими предложениями просматривается главная проблема — как совместить массовое и индивидуальное в коммуникации с наибольшей пользой для общества и индивида, как избежать дегуманизации общества в условиях научно-технического прогресса и потребительства.

Теория массовой коммуникации в отечественных исследованиях никогда не замыкалась исключительно на роли СМИ, хотя большое число работ посвящено изучению особенностей передачи и восприятия информации при помощи различных каналов и воздействию СМИ на общественное сознание, речевое поведение и мотивы поступков индивидов.

На базе общей теории коммуникации и теории информации массовая коммуникация рассматривается в русле проблематики

214

философии, социологии, психологии, этнографии, лингвистики и других гуманитарных наук. Но наибольшую важность для теоретического и прагматического аспектов массовой коммуникации представляют междисциплинарные направления, отраженные в таких интегративных научных дисциплинах, как психолингвистика, социопсихология, социолингвистика, соци-окоммуникация и др., поскольку изучение взаимодействия многих факторов, которые обусловливают массовую коммуникацию, позволяет выяснить самое сокровенное — ее механизм, способ функционирования и средства воздействия на общество и индивидов.

В психолингвистике на материале речевых актов рассматриваются. пути оптимизации речевого воздействия и возможности их моделирования {АА-Леонтьев, Е.Ф.Тарасов, ЮЛ. Сорокин, Н.В.Уфимцева и др.). Обоснование двухфазовое™ коммуникации позволило глубже изучить особенности коммуникативной фазы, которая связана с организацией самого общения и коммуникативных единиц (высказываний и дискурса), и посткоммуникативной фазы, которая актуализируется в форме решений и конкретной деятельности как своего рода реакции на речевое воздействие. Поэтому проблема мотивации в речевом воздействии занимает одно из ключевых мест в теории массовой коммуникации.

Проблемой обратной связи в массовой коммуникации углубленно занимается социопсихология, для которой важно выяснение психологических условий, способствующих изменению общественного сознания, понимание связи между социально значимой реакцией получателя информации и собственно психической структурой его сознания. Значительный интерес в этом плане представляет проблема связи между внушаемостью получателя информации и его неподатливостью (ригидностью — от англ. rigidity "жесткость, стойкость, неподатливость") к изменению своего отношения или оценки событий. Экспериментально доказано, что при массовой реакции на ту или иную социально значимую ситуацию индивид невольно придерживается той оценки ситуации, которая была спроецирована на определенную группу населения ("популяцию"), с которой он солидарен. Существенно уточнение, что это происходит лишь при условии, когда в данной "популяции" преобладает ригид-ный тип сознания. Если этих условий нет, то прогноз может быть ошибочным и необходимо изучать процессы не столько социального воздействия, сколько взаимодействия, которые обусловлены многими другими факторами (см. Хараш А.У. 1974. С. 23-27).

215

В социолингвистическом аспекте массовая коммуникация изучается прежде всего в плане особенностей функционирования языка в условиях массовой коммуникации как вида социального общения. С этой целью исследуются особенности функциональных стилей периодической печати (В.Г.Костомаров, АД.Швейцгр, Г.Я.Солганик), радио- и телепередач (М.В.Зарва, С.В.Светана). Центральной проблемой остается выявление механизма взаимодействия социальных и лингвистических факторов, обусловливающих социальную дифференциацию, интеграцию, интерференцию и вариативность языка в условиях массовой коммуникации. Особую проблему представляет изучение роли устных каналов передачи информации в формировании речевых норм (Л.П.Крысин). Изучение принципов социолингвистических измерений вариативности языка — лингвистического, информационно-содержательного и коммуникативного  и  обоснование трехчастной модели измерений (С.И.Трескова) существенно для методики исследования массовой коммуникации.

Значительная часть упомянутых выше проблем имеет непосредственное отношение к социокоммуникативному аспекту изучения массовой коммуникации. Основными отличительными чертами проблематики массовой коммуникации в социо-коммуникации являются ее функциональная направленность и тесная связь с прагматикой. Первая черта объясняется спецификой коммуникативного процесса — мысль предшествует языковому оформлению, и коммуникативные единицы (высказывание и дискурс), в отличие от языковых единиц (слов, не путать с однословными высказываниями, и словосочетаний), формируются в процессе коммуникации. С этой особенностью коммуникативного процесса связана теория о двухфазовой, в другом варианте трехфазовой коммуникации: (докоммуникатив-ной) — коммуникативной — посткоммуникативной. Конечно, границы между фазами условны, так как взаимодействие мысли и коммуникативных средств ее выражения сложнее. Достаточно в этой связи сослаться на высказывание Л.С.Выготского: "отношение мысли к слову есть прежде всего не вещь, а процесс, это отношение есть движение от мысли к слову и обратно — от слова к мысли. ... Мысль не выражается в слове, но совершенствуется в слове" (Выготский. 1934. С. 269). Так или иначе, при изучении массовой коммуникации необходимо учитывать ее функциональные особенности.

Вторая черта объясняется тем, что именно в коммуникации актуализируются две ее базовые функции — взаимодействие и

216

воздействие, которые тесно связаны с прагматической стороной общения.

В социокоммуникации доминирующим является коммуникативный аспект массовой коммуникации, а информационно-содержательный занимает подчиненное место — в социокоммуникации важно не столько что, сколько как, кто, кому. Поэтому следует согласиться с теми исследователями, которые вместо традиционного термина "средства массовой информации (СМИ)" пользуются термином "средства массовой коммуникации", подчеркивая этим приоритет коммуникативного аспекта.

К социокоммуникативным проблемам массовой коммуникации относятся следующие:

— обоснование сущности и функций массовой коммуникации;

— механизм обратной связи;

— моделирование массовой коммуникации;

— роль социологических доминант в массовой коммуникации;

— влияние массовой коммуникации на социальную нормативность речи;

— специфика прессы, радио и телевидения как средств массовой коммуникации.

Большинство из этих проблем тесно связаны с прагматическим аспектом изучения массовой коммуникации и поэтому должны быть рассмотрены под этим углом зрения.

Вопросы для самоконтроля

1. Как понимается массовая коммуникация в социологии и социологии коммуникации?

2. Каковы условия, обеспечивающие функционирование массовой коммуникации?

3. Как различаются технические средства, передающие информацию?

4. В чем заключается социальная значимость информации?

5. Каковы основные характеристики массовой коммуникации?

6. Что такое "скрытая обратная связь" в массовой коммуникации?

7. В чем заключается тенденция к смешению стилей, используемых в различных СМИ?

8. Каковы подходы к обоснованию функций массовой коммуникации?

9. Как понимаются основные функции массовой коммуникации?

217

10. В чем заключается сущность массовой коммуникации?

11. Какова роль СМИ в массовой коммуникации?

12. Каковы основные теоретические направления изучения массовой коммуникации и их характеристики?

13. В каких интегративных дисциплинах изучается массовая коммуникация и ее теоретические проблемы?

14. В чем заключаются отличительные черты проблематики массовой коммуникации в социокоммуникативном аспекте?

15. Каковы основные социокоммуникативные проблемы массовой коммуникации?

Основная литература

Леонтьев А.А. Психолингвистическая проблематика массовой ком-муникации/уПсихолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1974.

Тарасов Е. Ф. Речевое воздействие: методология и теория//0птими-зация речевого воздействия. М., 1990.

Трескова С.И. Социолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1989.

Дополнительная литература

Выготский Л.С. Мышление и речь. М.; Л., 1934.

Зарва M.S. Некоторые особенности языка радио как вида массовой коммуникации. М,. 1969.

Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1995.

Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. М., 1971.

Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. М.: Педагогика-Пресс, 1994.

Крысин Л.П. О языке радиопередач. М., 1967.

Лысакова И.П, Язык газеты: социолингвистический аспект. М., 1981.

Маркузе Г. Одномерный человеку/Американская социологическая мысль/Под ред. В.И. Добренькова. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994.

Моль А. Социодинамика культуры. М., 1973.

Рождественский Ю.В. Проблемы влиятельности и эффективности средств массовой информации/Роль языка в средствах массовой коммуникации. М., 1986.

Светоча С.В. Телевизионная речь. М., 1976.

Сорокин Ю.А. Типологическая специфика отдельных видов массовой коммуникации/Материалы IV Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. М., 1972.

Хараш А.У. Основания социально-психологического подхода к

218

разработке теории массовых коммуникаций//Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1974.

Язык и массовая коммуникация. М., 1984.

Adomo Т, & Horkheimer M. The Culture Industry: Enlightment on Mass Deception//Dialectics of Enlightment. N.Y.: Herder & Herder, 1972.

Bell D. The Coming of Postindustrial Society. A Venture to Social Forecasting. N.Y., 1973.

Dominick J.R. The Dynamics of Mass Communication. N.Y.: McGraw-Hill Publishing Company, 1990.

Enzenberger H.M. Constituents of a Theory of the Media//New Left Review. 1970. No 64.

Golding P. & Murdoch G. Unequal Information: Access and Exclusion in the New Communication Marketplace//New Communication Technologies and the Public Interest. M. Ferguson/ed. 7. Beveriey Hills & London:

Sage Publications, 1986.

Hall S. Culture, the Media and the Ideological Effect//J. Curran et al (eds.). Mass Communication & Society. London: Edward Arnold, 1977.

Lasarsfeld P.F, Administrative and Critical Communications Research //Studies in Philosophy & Social Science. 1941. No 9.

Toward the 21 st Century. The Future of Speech Communication. Ed. by J.T. Wood and R.B. Gregg. Hampton Press. Inc. Cresskill. New Jersey, 1995.

McQuail D. Mass Communication Theory. An Introduction. Beveriey Hills. California: Sage Publications Inc., 1987.

219

Глава XI. МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ (ПРАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)

Изучение массовой коммуникации в прагматическом аспекте предполагает прежде всего выявление механизма целенаправленного воздействия на аудиторию и индивида, а также установление факторов, обеспечивающих ожидаемый результат.

Моделирование массовой коммуникации

Различные подходы к пониманию структуры массовой коммуникации и ее функционированию отражены в моделях — обобщенных схемах, представляющих в описательной и/или графической формах основные компоненты массовой коммуникации и их связи. При всем разнообразии моделей каждая содержит в качестве обязательных компоненты, которые были представлены в модели "коммуникативного акта", разработанной в 1948 г. американским политологом Г. Лассуэллом. В этой модели коммуникация представлена как однонаправленный, линейный процесс: КТО сообщает — ЧТО — по какому КАНАЛУ - КОМУ - с каким ЭФФЕКТОМ. Таким образом, обязательными являются социальные компоненты, информационный, технический и психологический. 'Коммуникативные средства, при помощи которых осуществляется коммуникация, не выделяются в качестве компонента, хотя и подразумеваются;

в однонаправленной коммуникации отсутствует указание на обратную связь.

Впоследствии эта модель была усовершенствована за счет введения "обратной связи" как обязательного вида отношений между компонентами. В результате изменилось и понимание самого процесса коммуникации, представленного в виде замкнутой цепи, в которой все компоненты взаимосвязаны. Дальнейшему совершенствованию и одновременно усложнению моделей способствовало введение дополнительных компонентов — источников информации, условий протекания коммуникации, социального состава аудитории и, наконец, языка как средства коммуникации.

220

В прагматическом аспекте интерес представляют те модели, в которых определен компонент, играющий основную роль в функции воздействия. Общий тезис о ведущей роли СМИ здесь явно недостаточен. Необходимо определить главное звено в цепи коммуникативного процесса и в структуре средств массовой коммуникации. В некоторых моделях в качестве такого компонента выступают факторы, находящиеся за пределами собственно коммуникативного процесса, но ответственные за его целенаправленность и коммуникативную установку. Перечень таких факторов предложен американским ученым Г. Гер-бнером — основателем так называемой культивирующей теории коммуникации, согласно которой массовая коммуникация "культивирует" определенный образец имиджа. Он полагал, что социально значимое воздействие массовой коммуникации определяется не самими СМИ, а определенными социальными слоями общества — группами политиков и экономистов, конкурирующими социальными институтами, рекламодателями, экспертами и массовой аудиторией. Правда, в самой модели Гербнера воздействующие "внешние" источники информации не представлены. Опосредующим и главным звеном механизма отражения факта или реального события в тексте, который воспринимает массовая аудитория, является коммуникатор (человек или машина), составляющий авторский текст. От того, какая выбрана информация, насколько тщательно проведена редакция текста, рассчитанного на определенный канал коммуникации, и какие коммуникативные средства используются, зависит идентичность реального события или факта и текста сообщения, воспринимаемого аудиторией.

Удачный вариант взаимосвязи между источниками информации и коммуникатором как основными воздействующими компонентами представлен в динамической модели американских исследователей Б.Вестли и М.Мак-Лина.

221

А — источник информации: это могут быть частные лица, представители агентств общественных связей, официальных групп, неформальных групп по интересам и т.п., заинтересованные в том, чтобы их информация об объектах или событиях достигла аудитории.

С — коммуникаторы, работающие на различных каналах; от них зависит отбор и объем информации из той, которую предлагают А, — Ху Х, Ху, но они могут выбрать информацию непосредственно — Ху Х^. Предполагается, что их выбор должен быть нейтральным.

Существенно, что в этой модели показана непосредственная связь каналов с окружающей Действительностью — Х С, Х^С и двоякая обратная связь аудитории В с источником информации А, либо через каналы ВС, либо минуя их — ВА.

Хотя в данной модели не выделяются в качестве компонента коммуникативные средства, предполагается, что их отбор и использование определяются спецификой каналов и компетентностью коммуникатора. Таким образом, можно заключить, что даже при давлении со стороны источников информации коммуникатор воспринимается как главный компонент процесса коммуникаций, воздействующий на аудиторию. Этому в значительной степени способствуют психологические факторы общения при помощи средств коммуникации.

В этой связи полезно обратиться к психолингвистической модели речевого воздействия, предложенной А.А. Леонтьевым. Исходя из того, что речевое воздействие не бывает самодовлеющим, выделяются два основных способа воздействия на аудиторию — информирование и убеждение. В первом случае воздействие осуществляется за счет передачи информации, которая совершенно неизвестна аудитории и поэтому может радикальным образом изменить мнение или точку зрения получателя информации. Введение дополнительной информации об уже известном объекте или явлении тоже оказывает заметное влияние на изменение оценочного отношения и может привести к качественному сдвигу в оценке событий и процессов. Убеждение — более сложный способ воздействия, поскольку ставит задачу изменить мнение собеседника или массовой аудитории, не прибегая к новой информации или не располагая новыми фактами. В этом случае необходима убедительная аргументация, что предполагает хорошее знание данного индивида и аудитории.

Ограниченность обратной связи в массовой коммуникации предъявляет к средствам массовой коммуникации особые требования — выработать установку на "среднего слушателя (чи-

222

тателя)" и обеспечить его заинтересованность, так как в любой момент он может переключить, отключить канал коммуникации или отложить газету. Особые требования предъявляются к речевому и неречевому воздействию (Леонтьев. 1974. С. 34-52).

Сущность указанных моделей, несмотря на их различие, сводится к ограниченному числу обязательных компонентов и взаимосвязей между ними. Отмеченные взаимосвязи и составляют механизм, управляющий процессом коммуникации. Модели не предусматривают существенных различий между межличностной и массовой коммуникацией. По причине своей обобщенности они не отражают специфики различных каналов массовой коммуникации. Лучше в этом плане изучен аудиовизуальный канал.

Функция воздействия в массовой коммуникации не всегда осуществляется столь прямолинейно, как это представлено в моделях. В исследованиях американского социолога П. Лазар-сфельда и его коллеги Г.Годэ роли средств массовой коммуникации в формировании общественного мнения в 1940 г. было установлено наличие "двухступенчатого потока коммуникации". Оказалось, что информация, передаваемая СМИ, направляется в первую очередь к "лидерам" общества — активным членам преимущественно неформальных групп, которые формируют мнение и передают его менее активным членам общества в процессе межличностной коммуникации. Таким образом, массовая коммуникация воздействует опосредованно; выявление роли межличностной коммуникации в распространении информации массовой коммуникации получило название "повторное открытие первичной группы".

В результате понимания того, что массовая коммуникация зависит от широкого социального окружения, развивается теория "диффузии инноваций", усиливается внимание к способам установления обратной связи, изучаются пути усвоения новых черт чужими культурами через средства массовой коммуникации, исследуются конкретные условия и факторы, определяющие эффективность массовой коммуникации.

Факторы, способствующие воздействию массовой коммуникации

С известной долей условности эти факторы можно определить как социопсихологические, информационные и коммуникативные.

Социопсихологические факторы связаны с такими компонентами массовой коммуникации, как коммуникатор и аудитория.

223

Для осуществления базовых функций массовой коммуникации непосредственный отправитель и получатель информации должны отвечать общим требованиям: 1) иметь определенный минимум общих фоновых знаний, 2) владеть общим кодом — необходимым объемом вербальных и невербальных коммуникативных единиц, 3) уметь пользоваться этим кодом и правильно интерпретировать его единицы, 4) обладать мотивацией — обоюдным стремлением к осуществлению коммуникации, при которой целенаправленная информация отвечает ожиданиям ее получателя.

Для коммуникатора главным условием успешности коммуникации является правильная социальная ориентация на потенциальную аудиторию — на фоновые знания и интересы как массовой аудитории, так и "малых групп". От этого зависит отбор информации, ее. оптимальный объем и структура, а также отбор вербальных и невербальных коммуникативных средств.

Исследование американской аудитории с целью выяснения социальных факторов, определяющих популярность каналов коммуникации, показало, что наибольшую роль играет возрастной фактор. Аудитивный канал (радио, звукозаписи, фонограммы) популярны у молодежи до 20 лет, затем предпочтение отдается телевидению, после 30 лет внимание переключается на прессу. Была установлена оценка аудиторией источников информации и непосредственных отправителей информации с точки зрения надежности и основательности. Наблюдения в течение 30 лет (1959—1988) показали, что лидирует телевидение (39-55%), затем следуют газеты (21-26%), радио (6-12%), периодическая печать (5—11%). Высокий рейтингу местных, региональных газет (72%). К отправителям информации, представляющих разные профессии, предпочтение распределилось по убывающей степени таким образом: священнослужители, врачи, полицейские, телекомментаторы и телерепортеры, редакторы и репортеры газет. Самое последнее место в этом списке занимают руководители рекламных агентств и продавцы подержанных автомобилей (Dominick. 1990. Р. 468).

Было бы любопытно сравнить эти данные с социологическими исследованиями современной массовой аудитории в России. По-видимому, ведущее место занимает пресса, представляющая различные точки зрения и ориентированная на различные слои населения. Определенную роль играет и традиционная вера в "печатное слово". Одним из доводов популярности телевидения, по сравнению с радио, является убеждение, что аудиовизуальный канал более достоверен в передаче информации, хотя, как известно, технические возможности

224

позволяют и оператору, и редактору дать целенаправленную или одностороннюю интерпретацию передаваемой информации. Кроме того, полагают, что телекоммуникатору труднее скрыть свое оценочное отношение к информации, даже если есть такая установка, что для телезрителя не менее важно, чем сама информация.

Для того чтобы коммуникация состоялась, важен и психологический настрой аудитории, обусловленный как социальными, так и личностными обстоятельствами. Тональность, на которую настроен индивид при восприятии информации, делает его либо сочувствующим, либо оппонентом, либо нейтральным потребителем информации.

Информационные факторы связаны прежде всего с содержательным аспектом газетных материалов, радио- и телепередач. В этом заинтересован как отправитель, так и получатель информации. Решающими факторами являются отбор информации, ее структурирование и способы выражения с учетом специфики каналов.

Отбор информации проводится на основе двух главных критериев — актуальности и ориентации на социальную и личностную мотивированность аудитории. Актуальность информации определяется по временному и территориальному параметрам — насколько она своевременна и многим ли людям нужна. Самая высокая степень актуальности связана с текущими событиями и информацией, которая развивается и имеет продолжение. Это заставляет аудиторию внимательно следить за такой информацией. Неудивительно, что самым популярным жанром радио- и телепередач является жанр "новости". Собирание актуальной информации о различных сферах деятельности людей проводится обычно в "горячих точках" — арена боевых действий, зал суда, заседание парламента, захват преступников, аэропорт, больница и т.п. По территориальному признаку актуальная информация может иметь глобальный и локальный характер. Аудиторию могут интересовать такие общечеловеческие проблемы, как экология и преступность, и вместе с тем события, которые происходят в непосредственной близости, — достаточно сравнить отношение к информации о землетрясениях, боевых действиях в разных регионах.

Ориентация на социальную и личностную мотивированность аудитории как критерий отбора информации во многом определяется жанром корреспонденции или передачи, их функциональной направленностью. Если жанр "новости" ориентируется на массовую аудиторию, то жанры передач, выполняющие познавательную или развлекательную функции, ориентированы

8 Зак. 1820

225

на малые группы, различающиеся по своим потребностям и субкультурам. Людей могут волновать общесоциальные проблемы образования, занятости населения, здоровья, питания и т.п. Вместе с тем личностный интерес может проявляться к информации необычного характера, информации о конфликтной ситуации различного масштаба, новой информации об известных личностях.

Структурирование информации зависит от ее тематики и объема, от специфики канала коммуникации и используемого жанра. Это центральное звено в подготовке текста статьи или передачи, именно на этом этапе решаются вопросы что и как. Общим требованием является оптимальность объема информации — недопустимо перенасыщение ее за счет деталей и неоправданных повторов.

Тематика тесно связана с жанром — разновидностью речи, которая определяется целью передачи и характеризуется определенным стилем. Конечно, одна и та же тематика может быть представлена разными жанрами. На этом построен эффект тематических пародий, искусственно и искусно варьирующих жанры. В средствах массовой коммуникации более регулярный характер имеет соотнесенность тематики и стиля изложения информации. В радиопередачах, например, жанр "новости" включает общую информацию, общим для этого жанра является нейтральный стиль. В жанре "хроникальные сообщения" может быть представлена информация разнообразной тематики, связанная с последовательностью описываемых событий, стиль также нейтральный. В жанре "комментированное сообщение" стиль отличается экспрессивностью, так как наряду с логико-аналитической аргументацией содержит элементы образной и эмоциональной речи. Довод о намеренном изменении стиля как специальном приеме, усиливающем образность восприятия информации, звучит неубедительно именно для средств массовой коммуникации, которые рассчитаны не на субкультуры или элиту, а на массовую аудиторию и которые должны служить образцом социально нормативной речи, принятой в данном обществе.

В идеале желательна органическая совместимость тематики, жанра и стиля, что требует от коммуникатора свободного владения информацией, чувства языка и художнического чутья.

Одним из сложных вопросов структурирования является определение единицы информации. Если в газетном материале в качестве единицы информации выступает неозвученный текст или даже предложение (например, в заголовках), то в радио-и телепередачах единицами информации служат дискурс и

226

высказывание. При этом информационную нагрузку несут фонационные средства паралингвистики — тон, тембр, громкость, высота голоса, вокализаторы и др. В телепередачах, кроме того, информационную нагрузку несут кинесические средства паралингвистики.

Несмотря на различие каналов коммуникации, структурирование текста/дискурса осуществляется в трех направлениях, соответствующих трем основным характеристикам дискурса — тематическому (смысловому) полю, тональности (регистру) и способу передачи информации.

Структурирование смыслового поля, очень ответственный этап в подготовке передачи информации, потому что оно должно обеспечить адекватное восприятие информации, — читатель, слушатель, зритель должен сразу же "включиться" в смысловое поле передачи. Это происходит за счет ключевых слов, определяющих тематику информации. Большую роль играет так называемый зачин или введение информации. Сравните, например: "Столичные власти продолжают реализацию программы помощи экстренным службам"; "С победой вернулась сборная российских парикмахеров, выступавших на втором чемпионате Европы..."; "В Орехово-Зуевском районе Московской области задержана банда, на счету которой десять убийств" (Рубрика "Что нового". Моск. правда. 24.11.94). Одним из принципов структурирования газетного текста в жанре новостей является особое требование к вводному предложению:

оно должно ответить на все вопросы — кто, что, когда, где и, если можно, почему и как?

Для радиопередачи того же жанра этот принцип неприемлем. Учитывая одновременность звукового и содержательного восприятия информации, первое высказывание должно концентрировать внимание слушателя на одном факте, но самом важном. Таким образом достигается настрой слушателя и его заинтересованность. Другим важным принципом структурирования радиопередачи является принцип повторяемости информации. Это объясняется сложностью восприятия "на слух" без опоры на предварительную информированность. Тщательный отбор ключевых слов и их достаточность обеспечивают адекватное восприятие информации и заинтересованность в ней.

Тональность отражает личностное отношение автора/коммуникатора к передаваемой информации и поэтому вольно или невольно оказывает сильное воздействие на получателя информации. Не имея постоянных признаков, тональность плохо поддается структурированию — разделению на компоненты. Ее Целостность обусловлена множеством пересекающихся речевых

227

факторов — функциональным стилем, словами и словосочетаниями, передающими дополнительные смысловые оттенки — коннотации, ненормативным сочетанием слов, жанром, тематикой информации и др. Сравните, например, следующие тексты.

"Тушить боевую технику на улицах Москвы пришлось в понедельник столичным пожарным" (Рубрика "В номер срочно!". МК. 13.09.95). Тональность этого распространенного высказывания нейтральна с точки зрения стиля и отбора слов — передается объективная информация о событии, если бы не... сочетание слов "боевую технику на улицах Москвы", которое настораживает читателя необычностью описываемой ситуации и заставляет продолжить чтение. Ироничная тональность всего текста обнаруживается лишь в конце — оказывается, что "боевая техника" — всего лишь неисправный бронетранспортер, отданный школе в качестве учебного пособия.

В статье Я. Жиляевой, озаглавленной " В Киеве открываются пункты раздачи наркотиков", общая тональность нейтральная, соответствующая жанру информационной статьи и тематике, но в заключительном абзаце тональность меняется:

"Насколько серьезны угрозы Киева, покажет время. Залезая одной ногой в объединенную Европу, демократическая Украина не в силах устоять перед соблазном, чтобы напоследок не показать кукиш старшему российскому брату" (МК. 13.09.95). Появление саркастической тональности обусловлено введением в текст разговорных речевых образцов "залезая одной ногой", "показать кукиш" и газетного клише "старший российский брат", имеющего определенную политическую коннотацию.

Образцом целостной, неизменяемой тональности может служить публикация В. Тучкова "Проходящий насквозь. Песнь о Челноке". Статья выдержана в одном регистре "высокого стиля", который не согласуется с описанием нелегкой юдоли "челнока" — представителя нового социального слоя нашего общества, и эта дисгармония создает саркастическую, хотя и сочувствующую тональность, например: "Он весь пропитан пылью далеких стран. Хоть выколачивай. Однако Пирамиды, Колизей, Акрополь отражались в его глазах миражами, не проникая в светочувствительный слой. Воды Нила расступались, давая ему пройти, потому что принадлежат к параллельному ему миру, который, как известно, не пересекается даже в бесконечности" (МК. 28.10.95). Отдельные вкрапления разговорных оборотов типа "хоть выколачивай" лишь усиливают сатирический эффект.

Гораздо большими возможностями в этом плане обладают

228

радио и телевидение. В телепередачах, помимо вербальных и фонационных средств, тональность реализуется за счет мимики и жестов коммуникаторов.

Наиболее эффективными средствами выражения тональности, которые поддаются структурированию в радио- и теледискурсах, являются интонация, ритм и темп ( не путать с физической скоростью речи). Соотношение интонационно выделенных и невыделенных компонентов высказываний, количество и чередование речевых тактов в рамках высказываний, количество и длительность пауз создают определенную тональность и выразительность речи.

Способ передачи информации во многом определяется жанрами устной и письменной форм речи, которые в значительной степени стандартизированы в каждом канале коммуникации. Структурирование способов выражения информации следует этим стандартам в плане стиля, последовательности предъявления главной и второстепенной информации; производится тщательный отбор вербальных и невербальных средств, которые наилучшим образом передают смысловую и оценочную информацию.

Коммуникативные факторы связаны с процессом так называемого кодирования и декодирования — процессом передачи идентичной информации и адекватного восприятия ее. Речь идет не о технических условиях, обеспечивающих кодирование и декодирование информации по различным каналам средств массовой коммуникации, что является особой проблемой. Речь идет о собственно коммуникативных факторах, обеспечивающих коммуникативную установку. К наиболее существенным факторам относятся выбор языкового кода вербальных и невербальных коммуникативных средств, правила и нормы их использования и способы актуализации частных коммуникативных функций.

Выбор языкового кода предусматривает объем, частотность и разнообразие коммуникативных средств в зависимости от канала массовой коммуникации, тематики, жанра публикаций и типа радио- и телепередач. Для аудитивного и аудиовизуального каналов наибольшую трудность представляют тематические передачи (монологические сообщения, диалоги, интервью, дискуссии и т.п.), в которых, помимо вербальных и невербальных средств, используются элементы музыкально-шумового сопровождения.

Особое значение при выборе кода имеет общая языковая ситуация. В условиях билингвизма выбор кода определяется в рамках тех языков, которые реально функционируют в прессе,

229

радиовещании и телевидении. Этому предшествует тщательное изучение языковой ситуации на основе статистических методов. Учитывается социальная динамика аудитории в плане образовательного и культурного уровня, принимаются во внимание тенденции к урбанизации и миграции населения. В собственно коммуникативном плане учитываются особенности речевой деятельности билингвов, которые входят в различные социальные структуры. В современных условиях государственного суверенитета официальная регламентация в некоторых странах предписывает жесткое правило использовать язык коренного населения не только в СМИ, но и в образовательных и научных учреждениях. В связи с этим можно прогнозировать новые проблемы преемственности науки и культуры и ознакомления с иноязычной культурой.

Кодирование и декодирование в искусственных и искусственно-естественных коммуникативных системах и тем более в естественных не являются зеркальным отражением друг друга. Неудивительно, что и изучены они с различной глубиной. Процесс- восприятия изучен лучше (см. работы А.Р.Лурия, А.Н.Леонтъева, АА.Леонтьева, Н.И.Жинкина, ИА.Зимней и др.) Вероятно, это объясняется тем, что передача информации, особенно в межличностной коммуникации, происходит часто неосознанно и самый процесс передачи с трудом поддается исследованию, тогда как восприятие информации протекает осознанно, поскольку получатель информации имеет дело с неизвестным и готовится к его пониманию.

Для получателя информации необходимы определенные умения, обеспечивающие адекватное восприятие:

— умение быстро выделить тематику информации по ключевым словам;

— умение правильно интерпретироваать начало сообщения и, следовательно, предвосхищать его развертывание;

— умение восстановить смысл сообщения, несмотря на пропущенные элементы;

— умение правильно определить замысел высказывания (дискурса).

Эти умения соотносятся с объективными и субъективными факторами, обеспечивающими коммуникацию. К объективным факторам относятся, в частности, внешняя структура речевого сообщения, в которой выделяется вводная часть, основная часть и заключение, и внутренняя структура, отражающая динамику сообщения (зачин, кульминация, развязка), соотношение части и целого и др.

К субъективным факторам, обусловленным психологически-

230

ми особенностями и индивидуальным опытом человека, относятся: а) осмысленность восприятия, предполагающая оценку идентичности информации, то есть соотношение между реальными и описываемыми событиями, понимание оценочного отношения к информации ее отправителя — коммуникатора и его коммуникативную установку, б) дискретность восприятия, которая связана с особенностью человека вычленять в сообщении "смысловые опоры" в результате расчленения, анализа и объединения потока информации, в) обусловленность восприятия прошлым опытом человека, так называемая апперцепция, которая дает ему возможность предвосхищать, прогнозировать дальнейшую информацию, г) опережающий характер восприятия связан с предыдущим фактором, эта способность человека предвосхищать будущее — антиципация основывается на законе опережающего отражения воздействия окружающей действительности, сформулированном П.К. Анохиным. Воспринимая сообщение, человек получает нужную информацию уже в его начале и на основе контекста может предвосхитить завершающую часть высказывания (дискурса) (см. Зимняя. 1990).

Особенности восприятия учитываются при подготовке информации, Наиболее жесткие требования предъявляются к радио- и телепрограммам. Типовая трехчастная структура радионовостей имеет строгие временные рамки: вступление — не более 35 секунд и не более четырех различных сообщений;

основная часть — 8 минут и содержит не более 10 новостей;

заключение, в котором обобщается не более четырех основных новостей, длится до 40 секунд. Такая структура радионовостей рассчитана на особенности аудитивного восприятия и человеческой памяти. Обычно запоминается лучше начало и конец радиоинформации, а троекратное повторение ее гарантирует запоминание. В последнее время такая же структура используется и в теленовостях.

В качестве эффективного коммуникативного фактора в радио- и телепередачах используется диалог. Реализация принципа "диалогичности речи" связана с определенными трудностями, так как диалог в условиях массовой коммуникации — это своего рода имитация межличностного общения. Одним из приемов, помимо собственно диалогической формы общения двух участников, является попытка коммуникатора персонифицировать свою речь либо за счет представления ("передачу вела...", "с вами весь вечер был..."), либо за счет непосредственного обращения к слушателям.

С особенностями аудитивного восприятия информации связаны нормы и правила построения даже отдельных высказы-

ваний. Синтаксические требования, в частности, предписывают использование кратких высказываний с простой грамматической структурой, желателен прямой порядок слов, который лучше воспринимается "на слух", нежелательны многословные обстоятельственные обороты, поскольку они отвлекают от основного смысла. Если высказывание имеет сложную структуру, то при воспроизведении необходимо подчеркнуть его смысловое членение при помощи пауз и интонации.

К звуковому аспекту радио- и телеинформации предъявляются также особые требования. Помимо нормативного произношения, правильного распределения смыслового ударения, интонационного оформления высказывания, общей тональности сообщения, передающей оценочное отношение коммуникатора к информации, большое значение имеют темп и ритм как важнейшие характеристики звучащей речи. Иногда эти характеристики рассматриваются в единстве как сложный признак звучащей речи — темно-ритм. Такой подход представляется вполне оправданным, так как темп и ритм взаимосвязаны и реализуются одновременно. Существенными при этом являются объем высказываний и их чередование в дискурсе, объем и чередование речевых тактов в высказывании, количество и длительность пауз. Все это способствует выразительности передаваемого сообщения. Экспериментально доказано, что высокий темпо-ритм оценивается положительно, поскольку ассоциируется с разговорной речью, которой присущи индивидуальность, спонтанность, экспрессивность. Но идеальным условием адекватного восприятия информации является совпадение темпа и ритма коммуникатора и личного темпа и ритма слушателя.

Существуют и эстетические требования к информационному материалу — нежелательно использование неблагозвучных и редко употребляемых форм типа "внося предложение...", "ут-рясание недоразумений"; не рекомендуется тавтология — употребление в одном высказывании слов с общим корнем и тождественным содержанием типа "для начала начнем". Должны быть исключены неоправданные повторы, паузы, вокали-заторы и т.п.

Все эти нормы и правила реализуются через коммуникатора, к которому предъявляются высокие требования как к профессионалу, обладающему не только коммуникативными умениями, но и личностными качествами. Коммуникатор должен иметь хорошую дикцию, приятный тембр голоса, хорошо владеть фонационными коммуникативными средствами, передающими тональность сообщения и экспрессию. Эксперимент

232

||оказал, что, хотя внешним характеристикам телекоммуникатора уделяется большое внимание (особенно молодежной аудиторией), они не носят оценочного характера. Доминирующими в оценочном отношении к коммуникатору являются его внутренние, личностные характеристики, включающие профессиональную компетентность, интеллект, эрудицию и др. (Богомолова Н.Н., Мельникова О.Т. 1990. С. 105-106).

К коммуникативным факторам относится актуализация частных функций коммуникации, среди них большое внимание уделяется функции установления контакта с массовой аудиторией, способствующего эффективности коммуникации в плане взаимодействия и воздействия. Установление контакта обусловлено взаимодействием пространственных, временных, психологических и социальных условий общения как в межличностной, так и в массовой коммуникации. Основой этого взаимодействия являются социальные условия коммуникации, прежде всего коммуникативная установка — социологическая доминанта, определяющая наличие или отсутствие контакта между коммуникантами, автором и читателем, коммуникатором и слушателем/зрителем. Успешность установления контакта также во многом зависит и от другой социологической доминанты — ценностной ориентации, предполагающей оценочное отношение к партнеру и к себе.

Существуют различные объяснения механизма установления контакта, но мы сошлемся на результаты эксперимента, проведенного для выявления наиболее эффективных способов установления контакта (см. Войскунский А.Е. 1990. С. 145-149). К таковым относятся следующие:

— Обращение к известным именам, авторитетам, популярным личностям. Это могут быть исторические личности, литературные персонажи. Психологическое объяснение эффективности этого способа состоит в том, что люди чувствуют себя уверенней, если они узнают, что данную точку зрения или мнение разделяют личности, пользующиеся уважением и авторитетом в обществе. Например, в информации о том, что преклонный возраст не помеха для активной деятельности человека, часто ссылаются на Б.Рассела, Б. Шоу, И.В.Гете, П.Пикассо, Л.Н.Толстого и других. К сожалению, этот способ используется в качестве популярной "приманки" для обывателя, получающего удовлетворение от того, что "ничто человеческое не чуждо" и великим. К именам П.И.Чайковского, В.Маяковского, С.Есенина прибавилось имя Л.Н.Толстого благодаря пьесе "Миссис Лев" С.Коковкина о семейной жизни писателя, интерпретированной в виде фарса в одноименном спектакле, поставленном Б.Морозовым в "Школе' современной

233

пьесы" (см. заметку-рецензию Н.Бобровой "Львы готовятся к прыжку'7/МК. 31.10.95).

— Применение экзотических терминов, особенно ориентальной экзотики, располагающей к таинственности и романтике неизведанного. Этот прием часто используется в рекламе, например: "Можно съездить в Каир, к пирамидам, или поближе — в Луксор — древнюю столицу Египта, в Долину фараонов, где и были найдены сокровища Тутанхамона" (АиФ. № 41. 1995. С. 11). Притягательную силу имеют "экзотические" (понятные только профессионалам) термины англо-американского происхождения типа "маркетинг", "дистрибьютер", "риэлтер", "дисконт" и т.п. Некоторые из них, например "шоп-тур", "топ-класс", стали популярными. Но здесь следует сохранять чувство меры — перенасыщенность сообщения непонятными, хотя и будоражащими воображение словами может вызвать отторжение информации и нарушение контакта.

— Прием нарушения ожидания партнера. Он состоит в том, что говорящий вводит определенную тему и партнер прогнозирует ее дальнейшее развитие, возможно, готовится к контраргументации. Однако оказывается, что это была только присказка, имеющая лишь отдаленную связь с основной темой информации, нарушается ожидание партнера, но, что самое любопытное, это не нарушает контакта, напротив — заинтересовывает партнера. Этим приемом широко пользуются создатели рекламы, авторы научно-популярных публикаций и юмористических рассказов. Примером может служить рассказ М. Зощенко "Больные". Вместо ожидаемого вводного высказывания "на тему" автор начинает с философского рассуждения: "Человек — животное довольно странное. Нет, навряд ли оно произошло от обезьяны. Старик Дарвин, пожалуй что, в этом вопросе слегка заврался". Это начало никак не предполагает дальнейшего описания темы разговора больных, собравшихся в "лечебнице".

— Прием ввода ложного персонажа несколько напоминает обращение к авторитету, но отличается тем, что вводимый персонаж как бы реально участвует в описываемых событиях. Этот прием эффективен для оживления сообщений об исторических событиях и широко используется в исторических романах для придания большей достоверности описываемому. Персонификация событий способствует установлению контакта — на этом построено воздействие рекламы, достаточно вспомнить столь популярного рекламного персонажа, счастливого обладателя акций Лени Голубкова.

— Прием прямого обращения к аудитории. Обращение может быть непосредственным (часто использовалось В.Маяковским) или опосредованным, побуждающим к припоминанию, как у

234

Н.В.Гоголя: "Знаете ли вы украинскую ночь?" По существу, это риторический вопрос, на который тут же следует ответ: "О, вы не знаете украинской ночи!" Риторические вопросы, так же как и прямое обращение, широко используются в ораторской речи, в рекламе. Пользоваться приемом прямого обращения, в котором содержится побуждение к слушанию, припоминанию или действию, следует осторожно. В зависимости от социальных отношений партнеров побуждение может восприниматься как обязательное, как желательное или как возможное. Это, в свою очередь, может способствовать или мешать установлению контакта.

— Обращение к текущим общественным событиям, к фактам социальной значимости. Примером здесь могут служить многие газетные заголовки типа "Афганцы отпущения", "Деревня будущего в настоящем", "Это могло случиться и с вашим сыном". Этот прием эффективен не только потому, что содержит актуальную информацию, но и потому, что отражает ценностную ориентацию говорящего, который вольно или невольно обращается и к себе, включает в информацию свои интересы, свой социальный опыт. Ссылка на личный опыт или личную заинтересованность в текущих событиях способствует установлению контакта. Этот прием используется в так называемой скрытой рекламе — в письмах читателей бесхитростно и доверительно (с описанием бытовых деталей) сообщается об улучшении их жизненного уровня после того, когда они стали акционерами и вкладчиками.

Таков далеко не полный перечень способов установления контакта — одной из важнейших функций коммуникации. Другие частные функции, имеющие статус социологических доминант, а именно апеллятивная, побудительная, регулирующая, волеизъявительная, ритуальная, перформативная и функция самопрезентации, актуализируются при помощи других коммуникативных способов и приемов.

Коммуникативные нормы и правила передачи информации определяются спецификой различных каналов коммуникации. В прессе они имеют меньше ограничений, поскольку визуальный канал не имеет жестких временных рамок и допускает многоразовую повторяемость информации по желанию читателя. Функциональный стиль прессы менее стандартизирован и более полно отражает личностные характеристики автора. Использование, помимо вербальных коммуникативных средств, изобразительных средств (фотографий, карикатур, графиков, схем и т.п.) значительно усиливает воздействие прессы на массовую аудиторию и индивида. Положительно срабатывает психологческий фактор свободы информации, к которой читатель подходит, действительно, избирательно.

235

Таким образом, актуализация различных факторов, способствующих воздействию средств массовой коммуникации, представляет собой сложный механизм, который легче поддается анализу, чем синтезу, необходимому для решения конкретных задач коммуникации.

Средства массовой коммуникации в прагматическом аспекте

В научной литературе термины "средства массовой информации (СМИ)" и "средства массовой коммуникации (СМК)" используются либо избирательно, не пересекаясь, либо взаимс заменяясь как варианты. Несмотря на сходство понятий, обозначаемых этими терминами, их следует различать. Исторически понятие СМИ сложилось как представление о виде социального института, доминирующей характеристикой которого яв ляется воздействие на общество через информационную функцию. В своей эволюции СМИ прошли» с различным темпом. ряд этапов — "элитный" (для избранной аудитории), массовый, специализированный (для отдельных социальных групп) и интерактивный (потребитель информации выбирает программу сам). В основе прагматической типологии СМИ лежат такие характеристики, как степень воздействия и самостоятельность (свобода от давления политических, экономических и других групп). На базе этих признаков в прессе выделяются два основных типа — авторитарный и плюралистичный. В последнем выделяются подтипы — свободная пресса, пресса социальной ответственности и пресса демократического соучастия. Авторитарная пресса подчинена контролю, цензуре, подвержена экономическим и другим санкциям, если не выполняет предписаний. Свободная пресса предполагает свободное выражение своего мнения; она должна быть свободна от цензуры, но ответственна перед законом за клевету или оскорбление достоинства; разрешается свободный импорт и экспорт прессы. Теория прессы социальной ответственности (возникла в США) пытается объединить индивидуальную свободу выбора информации, свободу самих СМИ и ответственность СМИ перед обществом — требование тщательной проверки и подготовки информации. Сторонники прессы демократического соучастия исходят из того, что все группы общества должны иметь свободный доступ к СМИ, что не должно быть бюрократического контроля над СМИ, что все социальные структуры должны иметь собственные СМИ, связанные с их локальными интересами и потребностями.

Наиболее привлекательной представляется теория социальной ответственности СМИ, поскольку в ее основе заложены

236

такие оценочные критерии деятельности СМИ, как объективность, достоверность, справедливость, взаимное доверие и, что самое главное, оказание помощи в реализации социальных потребностей общества. Проблема заключается в том, как эту теорию реализовать на практике.

Научное понятие СМК формируется позже, в связи с исследованием способов коммуникации и построением моделей массовой коммуникации. Главной характеристикой СМК является воздействие на общество через коммуникативную функцию, что предполагает изучение компонентов коммуникативного процесса, их взаимосвязи и взаимодействия коммуникативных средств различных уровней в конкретных ситуациях. При помощи СМК, особенно на аудитивном и аудиовизуальном каналах, перед массовой аудиторией актуализируются самые разнообразные ситуации, которые получают либо положительную, либо отрицательную оценку, — люди принимают систему социальных норм поведения, этических и нравственных ценностей, которые желательны с точки зрения данного общества. В ряде случаев это приводит к радикальному изменению — "конверсии" взглядов на образ жизни и стиль поведения.

В основе прагматической типологии СМК лежат такие характеристики, как степень воздействия в плане интеграции общества и в плане "конверсии" общественного мнения о социальных ценностях. По первому основанию выделяются три типа СМК:

— СМК, не способствующие интеграции общества в позитивном плане, что коррелирует с теорией массового общества;

— СМК, способствующие интеграции общества как в позитивном, так и негативном планах, что коррелирует с теориями обусловленности массовой коммуникации социальным устройством общества;

— СМК, способствующие интеграции общества в позитивном плане, но дифференцированно, в зависимости от потребностей общества и доминирующей функции СМК — информационной, регулирующей, культурологической, что коррелирует со структурно-функциональной теорией массовой коммуникации.

Поскольку воздействие СМК может осуществляться в позитивном и негативном планах, налицо два противоположных процесса — интеграция и дифференциация общества. В условиях социальной устойчивости это способствует совершенствованию многообразных форм интеграции. В условиях социальной неустойчивости это чревато конфликтами и усугублением взаимного непонимания как в межличностной, так и в массовой коммуникации. В этих условиях особенно возрастает социальная ответственность СМК, равно как и СМИ, которые в совокупности являются мощным и влиятельным инструмен-

237

том формирования общественного мнения и могут способствовать интеграции общества.

По второму основанию не удается построить целостную типологию СМК, поскольку трудно определить степень "конверсии" мнений и взглядов массовой аудитории. Можно лишь представить перечень признаков "конверсии", которые актуализируются при помощи СМК. СМК способны: 1) вызывать изменения намеренно и ненамеренно, 2) вызывать незначительные по форме и интенсивности изменения, 3) усиливать существующее мнение, не изменяя его, 4) предотвращать возникающие изменения, 5) способствовать возникающим изменениям.

Обобщая эти характеристики СМК в плане "конверсии", можно сказать, что они, с одной стороны, отражают происходящие изменения в обществе, с другой стороны, влияют на эти изменения с различной степенью интенсивности. Эта взаимозависимость базируется на функциональной основе массовой коммуникации и актуализируется в конкретных социальных условиях, характерных для различных сфер деятельности людей.

Рассмотрение массовой- коммуникации в прагматическом аспекте показывает ее огромную роль в жизни современного общества. Благодаря разносторонним функциям массовая коммуникация создает базу для Обсуждения и оценки событий, следовательно, способствует взаимодействию людей, развивает у индивида чувство принадлежности к обществу и создает ощущение личной безопасности. СМК позволяют индивиду идентифицировать себя как личность — удостовериться в правильности своего понимания социальных ценностей, познакомиться с образцами поведения, как бы "примерить" их на себя или, напротив, отвергнуть, сохраняя свою индивидуальность. Это стремление к самопознанию служит залогом развития гармоничного общества в условиях социальной устойчивости.

Вопросы для самоконтроля

1. Каковы основные модели массовой коммуникации? В чем состоят их достоинства и недостатки?

2. Как понимается и осуществляется обратная связь в массовой коммуникации?

3. Каковы основные положения психолингвистической теории речевого воздействия?

4. Что такое "повторное открытие первичной группы"?

5. Какие группы факторов способствуют воздействию массовой коммуникации?

6. Какова роль социопсихологических факторов?

7. Что входит в группу информационных факторов?

238

8. Какие требования предъявляются к структурированию информационного материала?

9. Как понимаются коммуникативные факторы, обеспечивающие воздействие массовой коммуникации?

10. Что такое "кодирование и декодирование" информации?

11. Каковы объективные и субъективные факторы, обеспечивающие коммуникацию?

12. Какие особенности восприятия учитываются при подготовке информационного материала?

13. Какие требования предъявляются к коммуникатору?

14. Каковы способы установления контакта в массовой коммуникации?

15. Как понимаются средства массовой информации (СМИ) и средства массовой коммуникации (СМК)?

16. Каковы основные прагматические типы СМИ?

17. Каковы основания прагматической типологии СМК?

Основная литература

Богомолова Н.Н., Мельникова О.Т. Отношение аудитории к коммуникатору как фактор эффективности коммуникативного воздейст-вия//0птимизация речевого воздействия. М., 1990.

Войскунский А.Е. Коммуникативный контакт и средства его уста-новления//Там же.

Зимняя И.А. Психологическая характеристика понимания речевого сообщения/Дам же.

Леонтьев А.А. Психолингвистическая проблематика массовой ком-муникации//Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1974.

Дополнительная литература

Жинкин Н.И. Исследование речевого мышления в психолингвистике. М. 1985.

Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975.

Лурия А.Р. Смысловое восприятие речевого сообщения. М., 1976.

Трескова С.И. Социолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1989.

Dominkk J.R. The Dynamics of Mass Communication. McGraw-Hill Publishing Company. N.Y., 1990.

Gerbner G. Toward a general model of communication//Audio-Visual Communication Review. 1956. No 4.

Lasswell H.D. The Structure and Function of Communication in Society//The Communication of Ideas. N.Y., 1948.

Westty B. & MacLean M. A Conceptual Model for Mass Communication Research//Jomalism Quarterly. 1957. No 34.

239

Глава XII. МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ (ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНО-ПРИКЛАДНОЙ АСПЕКТ)

Значение теории и эффективность подходов к актуализации прагматических функций массовой коммуникации проверяются на практике. Конкретные вопросы функционирования массовой коммуникации изучаются в прикладном аспекте, который предусматривает обязательную экспериментальную работу. Экспериментально-прикладной аспект массовой коммуникации связан с самыми разнообразными сферами коммуникативной деятельности, осуществляемой при помощи средств массовой коммуникации.

Массовая коммуникация и сфера общественных связей и отношений

Одна из важнейших коммуникативных сфер тесно связана с социально значимыми видами деятельности, которые традиционно называют "паблик рилейшнз" (ПГ) — "связями с общественностью", возникшими в США в 1903 г. Сейчас 80% из 300 крупнейших компаний США имеют отдел "паблик рилейшнз" и одноименный курс преподается в 350 колледжах. В России эта деятельность получила новый "импульс в связи с социально-экономическими реформами и активизацией взаимодействия между управленческими и общественными структурами в области общечеловеческих социальных ценностей и глобальных проблем, таких, как экология, этика, религия, образование, культура и др.

Расширение представления об этой сфере деятельности требует уточнения термина в форме "общественные связи и отношения", в котором отражена специфика когнитивного и прагматического уровней этой деятельности. Для экспериментально-прикладного аспекта массовой коммуникации важны оба уровня, поскольку при помощи СМК не только рекламируется товар или политический имидж, но и пропагандируются идеи государственного устройства, анализируются социальные проблемы и пути их решения.

240

Традиционно ПР понимается как управленческая деятельность, целью которой является установление взаимовыгодных отношений между государственными или частными структурами и общественностью, от которой во многом зависит успех функционирования этих структур. В прагматическом аспекте ПР подчеркивается умение воздействовать на общественное мнение в интересах фирмы таким образом, который убеждает потребителя, что деятельность фирмы осуществляется прежде всего ради его благополучия, комфорта, экономии времени и т.п. На первый взгляд, это — рекламная деятельность, предполагающая, действительно, соединение науки и искусства. Но специалисты утверждают, что ПР и реклама связаны лишь функцией воздействия на широкую аудиторию — убеждения во взаимовыгодном и гармоничном согрудничествс. Различие состоит в том, что основной функцией ПР является управленческая и приоритет отдается межличностной коммуникации. На отдельных предприятиях для внутренней коммуникации имеются замкнутые системы радиовещания и телевидения.

Хотя в том и в другом случаях принимается во внимание "человеческий фактор" и деловым контактам предшествует большой объем работы по изучению партнера, аудитории и ситуации в тактическом и стратегическом планах, самым ответственным является последний этап — актуализация цели и замысла коммуникации, когда адресант (коммуникатор — в массовой коммуникации) остается практически один на один с адресатом (аудиторией). Успех коммуникации складывается из многих компонентов. Важен не только выбор слов и речевых образцов, принятых в деловой сфере коммуникации, но и правильная ориентация на тип коммуникации — межличностной, внутригрупповой или массовой, каждая -из которых имеет свою специфику. Большое значение придается тону, избранному в данной ситуации (нейтральный, сопереживающий, ироничный, назидательный и т.п.). Особенно это важно в радиовещании, когда у коммуникатора ограничен выбор коммуникативных средств. Здесь следует учитывать и темп, который должен соответствовать характеру информации. "Скороговорка" как нововведение в радиопередачах, возможно, приличествует рекламной информации ("время—деньги"), но совершенно неуместна при сообщении информации о текущих событиях, нарушая принцип функционально-стилистической дифференциации коммуникации в различных сферах.

Прагматический аспект рассматриваемой коммуникативной сферы предполагает изучение таких вопросов, как оценка современным обществом рангов социальной иерархии, призна-

241

ки расположенности/нерасположенности потребителя информации к событиям общественной важности, стереотипы социально значимых норм коммуникации и др.

Конечно, коммуникативная сфера "связи с общественностью" не сводится к традиционному, узкому пониманию ПР Она предполагает активное взаимодействие общественных и управленческих структур различного типа (государственных и частных) в областях, связанных с познавательной деятельностью людей, с наивысшими социальными ценностями общества, определяющими его духовное развитие и технологический прогресс, в частности, в области экологии, этики, науки, культуры и др. В рамках данной коммуникативной сферы устанавливаются не только взаимовыгодные связи, но и гармоничные общественные отношения, конечной целью которых является социальная интеграция общества и социальные изменения на благо общества. По мнению известного специалиста в области коммуникации, профессора амстердамского универ-ститета Д.Мак-Квейла, такие цели реализуются на уровне массовой коммуникации, функцией рекламы является продвижение товара на рынок и опора на массовую коммуникацию при помощи средств массовой информации; кроме того, каналы финансирования различны (Dominick. 1990. С. 349).

Так или иначе, в ПР различают два основных направления деятельности — менеджмент (англ. management "управление, правление" < ит. maneggiare <... лат. manus "рука") и маркетинг (англ. marketing "торговля, продажа, сбыт; предмет торговли" < лат. mercatus, mercari "торговля"). Менеджмент — это управление, понимаемое в широком смысле, которое предусматривает установление и поддержание оптимальных деловых отношений и творческих связей прежде всего в иерархической структуре самого предприятия, в так называемой закрытой, или внутренней, аудитории и организацию и установление разнообразных деловых связей с открытой, или внешней, аудиторией, включающей потребителей, государственные структуры, профессиональные ассоциации, членов разных общин и, конечно, средства массовой информации как общественный институт. Маркетинг — это деятельность предприятий или их специальных отделов, направленная на эффективное продвижение продукта на рынке на основе тщательного изучения информации о мотивированное™ потребителя и планирование способов воздействия на него через формирование общественного мнения и популяризации собственного имиджа. И. здесь уже не обойтись без рекламы и средств массовой информации. В целом ПР представляет собой динамическую и гибкую систему

242

управления общественностью в самых разнообразных областях человеческой деятельности — в бизнесе, политике, образовании, медицине, благотворительности, развлечениях, спорте и др.

Нетрудно понять, почему среди разнообразных функций ПР почетное место отводится коммуникации. Подсчитано, что около 80% рабочего времени руководитель тратит на различные формы общения и что львиную долю времени занимает устная форма коммуникации, так как она лежит в основе межличностного общения, которое наиболее эффективно для решения задач менеджмента. Это объясняется тем, что при межличностном общении устраняются пространственные и временные барьеры, налицо — обратная связь, партнер (аудитория) хорошо известен. И самое главное, есть возможность использовать целый комплекс коммуникативных средств — вербальных и невербальных, сделать правильную ориентацию на логические или эмоциональные аргументы. Имеются специальные рекомендации для речевого поведения в конфликтных ситуациях, для проведения деловых бесед (см., напр., Невзлин. 1993, С. 119—120, 130-132). Большое значение в управлении придается использованию таких форм двусторонней коммуникации, как внутренние периодические издания — газеты, журналы, брошюры, плакаты, поскольку средства массовой информации так или иначе связаны с авторитетными политическими и экономическими структурами. На уровне социальных групп интеграция реализуется либо по типу консенсуса — обоюдного согласия, либо по типу конфликта, а на уровне индивидуумов — либо по типу конформизма, пассивного принятия существующего порядка, либо по типу противоборства.

Одной из "вечных" проблем является человеческая агрессия, которая может проявляться в различных формах — физической, моральной, финансовой, информационной и даже коммуникативной (грубый тон, оскорбительные слова и т.п.). В социально-психологическом плане особое внимание обращается на изучение причин превращения агрессивного поведения отдельной личности (межличностной агрессии) в межгрупповую. Представители необихевиоризма считают агрессивное поведение следствием отчаянной безысходности, переживаемой личностью в процессе "социального научения" (Дж.Доллард, Н.Миллер). Представители интеракционизма видят в агрессии следствие объективного "конфликта интересов" отдельных личностей и социальных групп (Д. Кэмпбелл). В социологии изучение агрессивного поведения связано в первую очередь с общественным сознанием, социальной ситуацией и влиянием

243

стереотипов СМИ. В этом плане представляет интерес эксперимент, который проводится в США уже более 30 лет. ЦельЦ его — изучение степени влияния определенных телепередач на' уровень агрессивности и насилия в обществе; специально исследовалось влияние на детскую аудиторию. Исследователи исходили из гипотезы, что существуют две теории, объясняющие агрессивность и насилие, а именно — теория катарсиса (очищения), которая восходит еще к Аристотелю, и теория стимуляции. Согласно первой теории наблюдение за совершением насилия "очищает" наблюдателя, и он скорее всего не будет, и даже не сможет участвовать в насилии. Согласно второй теории наблюдение сцен жестокости и насилия стимулирует наблюдателя к агрессивным действиям.

Исследование предусматривало три этапа — опрос, панельный опрос и лабораторный эксперимент. Опрос проводился на основе специально разработанной анкеты, в которой респонденты должны были указать частотность просмотра определенных телепрограмм, — (смотрю) почти всегда, часто, иногда, никогда. Использовался прием выборочного ответа. На вопрос "Что вы сделаете, если о вас говорят дурно?" предлагалось выбрать один из вариантов ответа — "ударю этого человека", "попрошу его не делать этого", "ничего". Результаты были неоднозначны, как полагают, из-за ограниченности выбора и неправильной интерпретации вопросов. В 1986 г. международная команда экспертов провела панельный (повторный) опрос в США, Финляндии, Австралии, Израиле и Польше по этой проблеме. Изучение данных США и Польши показали, что ранний просмотр телепередач с элементами насилия может впоследствии оказать пагубное влияние на человека. Финны пришли к выводу, что скорей это типично для мальчиков, но не для девочек. В Израиле такая связь характерна для городских жителей (независимо от пола), но не сельских. В Австралии корреляция не была установлена. В качестве примера лабораторного эксперимента описан трехступенчатый эксперимент, проведенный в США. Задача первого этапа состояла в том, чтобы вызвать у испытуемых чувство обиды и раздражения в результате необъективной оценки их теста. (Таким образом испытуемые были приведены в состояние эмоциональной неуравновешенности.) Второй этап был организован таким образом, что одна группа испытуемых смотрела фильм с эпизодами насилия ("Чемпион"), другой группе был показан фильм без элементов насилия. Цель этого этапа заключалась в создании различной эмоциональной установки. Третий, самый ответственный этап заключался в том, что испытуемые, слушая

244

ответы других людей, которых они не видели, должны были нажать кнопку — при длительном нажатии теми ощущался неприятный электрический шок (испытуемым продемонстрировали это неприятное ощущение). Важно было зафиксировать, какой процент испытуемых из обеих групп нажимал кнопку таким образом, чтобы доставить другому неприятность. Несмотря на продуманность эксперимента, установить однозначную корреляцию между агрессивным поведением и телепередачами с эпизодами насилия установить не удалось. Американский исследователь массовой коммуникации Дж. Доминик, описывающий этот эксперимент, полагает, что однозначными можно признать лишь два вывода: 1) взаимосвязь между характером телепрограмм и насилием в обществе весьма слабая и 2) по-видимому, создается порочный круг — смотря программы с элементами насилия, дети могут становиться более агрессивными и в результате чаще смотрят именно такие программы (Dominick J. 1990. Р. 537). Эти .выводы подтверждают точку зрения другого американского исследователя Дж. Клэппера, который считает, что СМИ играют лишь посредническую роль и не оказывают значительного влияния в ту или иную сторону. Они могут лишь усилить заложенную в человеке склонность к насилию; если таких склонностей нет, то человека нельзя изменить в худшую сторону. Клэппер усматривает в насилии более глубинные причины социального и психологического характера (Klapper J. 1960).

Неоднозначность общего вывода указанного лабораторного эксперимента можно объяснить не только его неудачной постановкой и малой репрезентативностью, но и сложностью самой проблемы. Интересно в этой связи мнение автора системного анализа явления агрессии А.И. Харченко о бесперспективности эмпирического подхода к изучению причинно-следственных характеристик агрессии "человек — человек" и эффективности дедуктивного подхода к проблеме на основе выделенных типов Социальных Алгоритмов (Харченко. 1995. С. 63). Заслуживает внимания и утверждение А-И.Харченко о том, что самую большую опасность для человечества имеет так называемая 0-агрессия (защита, месть), которая при помощи СМИ внушается массовой аудитории как акт "справедливости", "благородства" и "необходимости" (Там же. С. 67).

Несмотря на различие мнений, никто не отрицает мощного воздействия СМИ на формирование общественного мнения и отношение людей к социальным ценностям. Для установления более определенной корреляции важны экспериментальные проверки как теоретических положений, так и эмпирических

245

наблюдений, но при этом необходимо учитывать роль такой социологической доминанты, как социальная ситуация. В условиях социальной устойчивости в обществе стимулирование насилия даже как "необходимого" акта может воздействовать лишь на отдельные личности. В условиях социальной неустойчивости это может привести к росту межгрупловой агрессии. В этих условиях особенно возрастает ответственность СМК, которые имеют в своем арсенале самые разнообразные коммуникативные средства, способные воздействовать на массовую аудиторию в положительном и негативном планах.

Если обратиться к роли телевидения в период избирательных кампаний как специфической области общественных связей и отношений, то здесь поучительным является зарубежный опыт, особенно по использованию невербальных средств коммуникации. Конкретная задача заключается в создании имиджа — образа политического деятеля или лидера общественного движения. Главные усилия спонсоров направлены на создание положительного и даже притягательного образа лидера. При этом невербальное поведение лидера играет не меньшую роль, чем его красноречие. Используются такие невербальные средства, которые выделяют позитивные черты стереотипного политического имиджа. За счет жестов, телодвижений, мимики подчеркивается высокий социальный статус или, напротив, принадлежность к среднему классу. Не гнушается телевидение подчеркиванием и физических достоинств лидера, благо обладает рядом неоспоримых преимуществ вроде показа крупным планом и в различных ракурсах. Начиная с избирательной кампании Дж. Кеннеди и Р. Никсона (I960), теледебаты претендентов проводятся постоянно. СМИ, включая прессу, широко комментируют достоинства и недостатки участников телешоу. Сравниваются их позы, наклон корпуса, даже отдельные черты лица. Форма губ, овал лица, высота лба, изгиб бровей и др. комментируется как признак той или иной черты характера. Неудивительно, что претендентов консультируют специалисты по "секретам" невербальной коммуникации.

"Догоняя Америку", мы преуспели в этой области, главным образом, в плане рефлексии — в прессе часто появляются публикации, содержащие либо критические замечания по поводу речевого поведения политических деятелей, либо критические обзоры — комментарии (см., например, Варденга М. У микрофона — "водокачка"//АиФ. № 41. 1995).

Практический подход к овладению коммуникативными навыками состоит в обязательном включении в общеобразова-

246

тельную программу основ родной речи, а в вузах — основ риторики. Речь, как и честь, надо беречь смолоду.

Глубокие социальные изменения связаны с изменениями социальной структуры общества, с изменением институтов власти, и здесь возрастает роль массовой коммуникации. Поскольку массовая коммуникация предполагает большую аудиторию, то она подвержена сильному влиянию современных тенденций в ценностной ориентации. В настоящее время мы являемся свидетелями частого обращения средств массовой информации к мнению экспертов, астрологов, "живых свидетелей", "человека с улицы", что обусловлено глубинными психологическими факторами, определяющими состояние общества.

В коммуникативной деятельности организаций, участвующих в ПР, большое место занимают не только устные формы коммуникации, реализуемые через аудитивные и аудитивно-визуальные каналы, но и письменные формы, которые отличаются еще большей регламентацией в деловой коммуникативной сфере. Помимо стереотипной структуры официального или неофициального письменного текста, существуют нормы обращения к партнеру и нормы самопрезентации. Все это подробно разработано в специальных пособиях по дедовой корреспонденции на базе общих закономерностей письменной .речи конкретного языка. Письменная форма деловой коммуникации отличается некоторыми национально-культурологическими особенностями, которые следует учитывать при коммуникации на межнациональном уровне.

Особая роль в осуществлении задач ПР принадлежит периодической печати как мощному средству массовой информации. Особенности письменной формы предъявления информации, позволяющие "вчитаться" в текст несколько раз, функционально-стилистическая многоплановость, расширяющая возможности оценочного комментария информации, тиражиро-ванность и регулярность — все это делает периодическую печать незаменимым средством при реализации "связей с общественностью".

Массовая коммуникация и реклама

Реклама (франц. reclame "реклама", лат. reclamare "кричать, выкрикивать") как вид деятельности входит в сферу общественных связей и отношений, но благодаря своей специфике

247

обычно выделяется как самостоятельный предмет изучения, в котором прикладной аспект занимает значительное место.

Реклама стара как мир. В различных музеях мира бережно хранятся древние образцы саморекламы, выполненные на глиняных пластинах, на камне, на папирусе. Началом печатной рекламы считают специальные буклеты, появившиеся в Англии в 1480 г. В России печатная реклама развивается в XIX в. С середины 80-х гг. XX в. быстрыми темпами стала развиваться и аудиовизуальная реклама. Благодаря СМИ реклама превратилась в мощную индустрию во многих странах мира.

Установилась типовая структура рекламной деятельности, обязательными компонентами которой являются рекламодатель, рекламное агентство, средства массовой коммуникации и аудитория.

Реклама выполняет следующие основные функции:

— обслуживает продажу, помогая компаниям реализовать товар;

— облегчает потенциальному покупателю выбор товаров и услуг;

— мотивирует предметно-функциональные потребности массовой аудитории;

— стимулирует потенциального потребителя на приобретение новых товаров, создавая, в конечном счете, культ приобретения;

— является катализатором производительной и рекламной деятельности конкурентов;

— демонстрируя материальные и культурные возможности, выполняет важную социальную роль, направленную как на интеграцию, так и на дифференциацию социальных групп.

Кроме того, реклама выполняет еще одну специфическую функцию в сфере общественных связей и отношений. Она способствует формированию благоприятного общественного мнения в отношении организации-рекламодателю при подготовке и проведении рекламно-информационных мероприятий — презентаций, пресс-конференций, симпозиумов и т.п.

Суть рекламы состоит в том, что это — передаваемая при помощи СМК информация о потребительских свойствах товара и видах услуг'с целью их реализации и создания спроса на них. Реклама, следовательно, может рассматриваться как одна из функций массовой коммуникации. В прикладном аспекте это означает решение трех конкретных вопросов: кто должен быть заинтересован в моей рекламе, что он хочет услышать, как заставить его услышать то, что хочу я.

В соответствии с этой практической установкой разработчик

248

рекламы решает целый ряд задач, которые можно систематизировать в четыре группы. Ему необходимо: 1) получить информацию о клиенте — заказчике рекламы и его товаре или сфере предлагаемых услуг, 2) знать аудиторию как потенциального потребителя этого товара или услуги, 3) правильно оценить возможности разных каналов СМК с точки зрения их воздействия на потребителя, 4) подготовить текст рекламы с учетом этих данных.

К настоящему времени накопилось большое число практических руководств по рекламе, в которых даются конкретные рекомендации по организации и подготовке рекламы. Этому предшествовала экспериментальная работа по изучению механизма рекламы на основе психологических, социологических и коммуникативных характеристик массовой коммуникации.

Информацию о клиенте и его продукте желательно получить "из первых рук" — лучше самому увидеть, как производится продукт и самому познакомиться со сферой услуг. Необходимо выяснить, почему клиент хочет воспользоваться рекламой. Причины могут быть разные, например, он желает за короткий срок увеличить объем продажи, создать имидж своей фирмы за счет высокого качества продукта или рекламировать новый продукт и новые виды услуг. В зависимости от этой первичной информации решаются последующие задачи.

Знание целевой аудитории основывается на изучении социологических и психологических характеристик потенциального потребителя. Безусловно, знание демографических факторов, таких, как возраст, пол, состав семьи, местожительство, очень важно, но недостаточно для выяснения мотивов, которыми руководствуется потребитель, покупая продукт. Важно знать его позиции — отношение к продукту, затратам; его поведение — как часто он делает покупки и пользуется услугами; его стиль жизни — как он проводит свободное время, приверженность моде или полное безразличие к ней и т.п.

Экспериментальной работой по изучению потребителя в США заняты различные компании, которые публикуют коммерческие программы, содержащие типологию потребителя. Наиболее популярной является девятичастная типология, построенная на основе признака стиля жизни. Первые три типа людей определяются как внешненаправленные — Принадлежащие, Соревнующиеся, Достигающие. Первый тип представляет самую большую группу людей — трудолюбивых, постоянных и конформистских по своим взглядам. Соревнующиеся более амбициозны, их интересует достижение определенного социального статуса. Достигающие — удачливые бизнесмены, проф-

249

ессионалы. Другие три типа характеризуются как внутренне-направленные — Я-ЕСТЬ-Я, Переживающие Опыт, Социеталь-но направленные. Тип Я-ЕСТЬ-Я представлен преимущественно молодыми, для которых характерен эгоцентризм и индивидуализм. Второй тип отличается тем, что акцентирует переживание нового опыта. Для Социетально направленных характерно беспокойство об обществе в целом, они интересуются информацией о социальных проблемах. Они могут преуспевать в материальном плане, но их стиль жизни подчеркивает простоту. Еще два типа — Выживающие и Поддерживающие находятся на грани бедствия. Девятый тип — Интегрированные, самый малочисленный, представляет психологически зрелых июдей, которые сочетают в себе лучшие качества первых шести типов. Они отличаются целенаправленностью Достигающих и восприимчивостью Социетально направленных и достигают гармонии в жизни.

Составитель рекламы должен хорошо ориентироваться в этой типологии — учитывать различную мотивацию представителей разных типов как потребителей. Так, например, покупка «мерседеса» для Достигающего связана с желанием повысить свой социальный статус, а для Социетально направленного — с надежной репутацией этой марки (Keeling A., Bivins Th. 1991).

Имеются и другие типологии, построенные на чисто потребительских характеристиках людей как потенциальных покупателей, например: принципиально ориентированные, статусно ориентированные и действенно ориентированные. Эти типологии отражают специфику американского общества и вряд ли могут быть использованы без существенных поправок для изучения массового потребителя в российском^ обществе. Тем не менее, упомянутые выше три основных типа потребительской аудитории достаточно объективно отражают ее сущность, если учесть психологически обоснованную мотивированность человеческих потребностей: 1) социопсихологический мотив, обусловленный первичными потребностями человека, включая витальные, 2) деятельностный или смыслообразующий мотив, обусловленный деятельностью человека (сравните, например, мотивы спортсмена, строителя, шахматиста' и др.), 3) мотив символической ценности, обусловленный представлением о новом, лучшем качестве уже известного продукта и, следовательно, желательного для приобретения.

Несмотря на несовершенство и условность подобных типологий, автор рекламы может составить определенное представление о целевой аудитории и, кроме того, прогнозировать возможное изменение ее мотивированности в нужном направлении.

250

Выбор каналов информации является непростой задачей для рекламодателя, рекламного агентства и автора рекламы. Особенности различных видов СМИ учитываются по следующим признакам:

— распределение информации (сколько людей получают информацию по данному каналу);

— частота и периодичность информации;

— ориентация на аудиторию (какова специфика аудитории, использующей данный канал);

— стоимость использования различных видов СМИ. Считается, что наиболее эффективным каналом доставки информации являются газеты благодаря большому охвату населения и территориальной распространенности. По третьему признаку наиболее эффективными являются специализированные и местные газеты. Журналы имеют меньшие возможности из-за своей периодичности, но зато передают информацию заинтересованному потребителю. Радио является эффективным каналом, но из-за конкуренции многих станций эффективность снижается. Телевидение, бесспорно, является эффективным каналом воздействия, но имеет слабую ориентацию на целевую аудиторию, поскольку рассчитано на массовую аудиторию, кроме того стоимость телерекламы высокая. В большинстве ведущих зарубежных стран для рекламы промышленной продукции предпочитают прессу, а не радио и телевидение (Най-мушин. 1992. С. 150). По-видимому, это связано не только с дороговизной радио- и телерекламы, но и со спецификой рекламы промышленной продукции, требующей внимательного и неоднократного прочтения.

Нетрудно заметить, что и при выборе каналов информации большое внимание уделяется ориентации на аудиторию как на потребителей информации. В 'этой связи показательны результаты эксперимента по изучению молодежной аудитории телевидения, проведенного на факультете психологии МГУ им. М.ВЛомоносова в 1985 г. Анкетирование включало три блока вопросов, среди которых было отношение к телевидению как средству информации. Установлено четыре основных типа телезрителей: 1) аудитория с пассивно-потребительским отношением к телевидению (24,31 % — молодежь в основном из ПТУ), 2) активная, социально зрелая аудитория (19,45% — в основном лидеры групп), 3) инфантильная аудитория с невысоким уровнем притязаний (19,27% — в основном рабочие из ПТУ, живущие в общежитиях и коммуналках, 4) ригидная группа, стремящаяся к устойчивости в сфере общения, досуга и трудовой деятельности (18,62%). Общий вывод состоит в том,

что второй тип представляет основную аудиторию, воспринимающую телесообщения на социально значимые темы (сравните с социально направленным типом потребителей). Именно этот тип молодежной аудитории заинтересован в оперативности информации, ее рациональной организации и высокой информационной насыщенности телесообщений. Остальные типы молодежной аудитории ориентируются на такие формы подачи социально значимой информации, которые максимально приближены к сферам их жизненных интересов (Богомолова, Мельникова. 1990).

Одним из специфических каналов передачи рекламы является так называемая наружка. Наряду с рекламными тумбами, столбами, стендами — традиционными видами наружной рекламы, большое распространение получили щиты (наземные и подвесные, двусторонние и вращающиеся), световые табло, "бегущие строки" на крышах и т.п. Специалисты насчитывают более 20 видов рекламоносителей. Это весьма дорогостоящие установки, которые, тем не менее, пользуются популярностью у рекламодателей и агентств. Получила распространение и так называемая социальная реклама, информирующая население о намечаемых массовых мероприятиях, юбилеях, призывающая жителей сделать свой город чистым, помочь сохранению редких видов животных и т.п.

За рубежом широко используется комплексный метод представления рекламы — один и тот же популярный персонаж появляется на страницах журналов, в телерекламе и преследует вас на щитах.

Реклама вездесуща и неумолима. Похоже, общество смирилось с рекламой, но возросло противостояние потребителя и автора рекламных текстов как конечного и самого ответственного звена в сложном процессе подготовки рекламы. Задача потребителя состоит в том, чтобы удержаться в разумных пределах мотивации своих потребностей. Сверхзадачей автора рекламы является изменение мотивации потребителя, причем таким образом, чтобы потребитель не заметил этого, а еще лучше — был бы уверен в том, что принял решение самостоятельно. Выигрывает тот, кто владеет "секретами" коммуникативных средств в передаче и восприятии информации.

Коммуникативные средства. Общие требования к коммуникативному аспекту рекламы сводятся к краткости и выразительности рекламного текста — дискурса и быстрой обратной связи в виде реакции потребителя. Ответственным звеном в процессе подготовке рекламы является написание текста и его актуализация как дискурса. Предъявлямые требования можно сгруп

252

пировать в соответствии с тремя основными характеристиками дискурса — тематическим полем, тональностью (регистром) и способом (передачи информации).

Тематическое поле формируется на основе ключевых информационных знаков — слов, фраз, изобразительных- средств — символов, рисунков и т.п., размещенных в рекламном объявлении в соответствии с правилами его структурирования. Выбор ключевых знаков — носителей информации должен привлечь внимание потребителя и вызвать его заинтересованность в содержании объявления. Это, как правило, название товара и/ или действий, связанных с этим товаром. Например: "Стальные двери", "Обналичим", "Срочно! Качественно! Дешево! Много!". Заголовки типа "Полная ясность намерений" едва ли привлекут внимание потребителя как раз из-за туманности призыва.

Эти ключевые знаки выносятся в крупный заголовок объявления, так называемый слоган (англ. slogan "лозунг"). Обычно это "стереотипная фраза или шаблонное высказывание, которые используются постоянно и таким образом экономят время потребителя на узнавание товара или услуги. Например, в рекламных изданиях: "Daily — это больше чем ежедневно", "Ваш партнер по бизнесу — реклама "ЦЕНТР ПЛЮС" или примелькавшееся в свое время изречение "У МММ нет проблем". Тематическое поле создается также за счет логотипов (греч. logos "слово" + typos "отпечаток, образ") — буквенных, часто стилизованных символов или шрифтов, которые используются как постоянный, индивидуальный знак торговой марки фирмы, заменяющий ее название. Это способствует быстрому узнаванию товара. Так, огромная буква М является логотипом фирмы McDonald's, который заменяет имя фирмы и название продукции.

Требования к структурированию тематического поля определяются спецификой каналов информации.

Другой существенной характеристикой рекламного дискурса, независимо от каналов его актуализации, является тональность, от которой зависит воздействие на потребителя. Тональность создается главным образом за счет выбора слов и фраз, которые ассоциируются с положительными свойствами товара и условиями его приобретения, за счет привлекательного названия фирм и за счет стиля изложения. Примерами типичных слов и фраз могут служить следующие:

Рекомендуется избегать таких слов, как "недорогой", "грязный", "страх", "темнота", которые ассоциируются с неприятными ощущениями и эмоциями.

Определенную тональность создают и названия фирм, компаний, концернов, рекламных агентств и т.п., связанная с именами из греческой мифологии, например: ремонтно-стро-ительная фирма "Гефест" (бог огня и кузнечного дела, искусный мастер), фирма, продающая лаки и краски, "Тритон" (морское божество),- фирма "Гермес" (покровитель торговли, олицетворение хитрости, ловкости). Рекламирующая продажу автомобилей фирма "Орион" связывает, вероятно, это имя с ярким созвездием Орион, не учитывая, что названо оно по имени охотника-великана, убитого стрелой богини охоты Артемиды. Такие названия, как "Логос" (греч. logos "слово, мысль, разум"), "Кратос" (греч. kratos "сила, крепость"), способствуют созданию положительного имиджа фирмы, равно как и "Рамзес" — имя фараона Древнего Египта, с которым ассоциируется сила и величие, "Нефертити" — имя египетской царицы, символ красоты.

Помимо имен собственных используются слова книжного стиля, которые ассоциируются с положительной деятельностью фирмы, например "Ренессанс", "Доминанта", "Перспектива", "Импульс", "Поиск", есть и претенциозные названия типа "Эксклюзив". Используются зоологические метофоры, например "Альбатрос", "Бегемот", "Пеликан". Есть иностранные названия, написанные русскими буквами типа "Интер-сити", "Лэнд-Лорд", "Тауэр", и русские названия, написанные латиницей, — KALINKA. Наконец, используются прозаические названия типа АО "Стройэлектро", АО "Спецкомплект". Было бы интересно проверить, существует ли зависимость между названием фирмы и мотивированностью потребителя на первичном этапе ознакомления с рекламой.

Наиболее важным компонентом тональности является стиль изложения рекламной информации. Он может быть официально-деловым, разговорным, поэтическим. Но главное требование заключается в том, чтобы каждая фраза в тексте, высказывание в дискурсе способствовали формированию мотивов потребителя в нужном для фирмы направлении. Используются разнообразные приемы, в основе которых лежат преимущес-

254

твенно психологические факторы восприятия информации, например:

— формы обращения, подчеркивающие целевую аудиторию;

"Господа!" "Владельцы авто!";

— нейтральная по стилю, краткая, но исчерпывающая информация, по форме рассчитанная на сугубо деловых людей, ценящих время: "Оптом женские сапоги*', "Фирма предлагает водку в ассортименте по договорной цене";

— подчеркивание выгодных условий: "Срочно! С доставкой на дом", "Компания обналичит конфиденциально", "Обналичим выгодно. Под самый низкий процент";

— апелляция к чувству самосохранения (обычно в рекламах по страхованию): "Все хорошо во время! РБК между вами и риском. Не скоро, но надежно", "Есть шанс!";

— апелляция к интуиции детей как критерию правильного выбора: "Дети выбрали ЭРЛАН!" (тип дивана);

— использование ностальгических мотивов: "Вкус, знакомый с детства" (рекламируются конфеты);

— ассоциация с престижностью: "Так отдыхали боги!", "Это шик!", "Элитарная офисная мебель", "Продукты для гурманов", "Лучшее для лучших!". Иногда чувство меры изменяет создателям рекламы, они апеллируют к низменным свойствам человека: "Когда соседи начинают завидовать" (рекламируются материалы для строительства и ремонта);

— апелляция к чувству юмора потребителя: "Белый верх, черный низ ЕСТЬ? ЕСТЬ" (рекламируется товар для бизнеса) (Экстра М. № 85(133). 3.12.94).

Способы актуализации рекламного текста — дискурса зависят от каналов восприятия информации. Спецификой этих каналов определяется объем и структура рекламного объявления, выбор коммуникативных средств и их использование в расчете на массового читателя, слушателя и зрителя.

В печатной рекламе, наряду с вербальными средствами, большое значение имеют изобразительные средства. Графики, схемы, рисунки, карикатуры, фотографии, шрифт, краски создают оптимальные условия для восприятия информации и служат активными средствами воздействия на читателя. Они выполняют не только техническую функцию, но и информационную и эстетическую. Они могут удивлять своей неожиданностью, в них может содержаться лишь намек — потребителю ничего не навязывают. При совместном использовании вербального текста и рисунка одному из компонентов отводится доминирующая роль в передаче информации, но они не должны повторять друг друга, а лишь дополнить, еще точнее —

255

формировать потребительскую мотивацию читателя. Примером такой взаимной дополнительности может служить щитовая реклама, на которой крупными буквами написана фраза "Пусть моды меняются" — фраза совершенно нейтральная по своему содержанию, даже банальная, ни к чему не призывает. На самом верху огромного щита изображена вешалка, самая обычная, "без излишеств". Рисунок выполнен, по контрасту с яркой надписью, черной краской, как бы подчеркивающей обыденность данного предмета, столь необходимого в обиходе. Проходит доля секунды, и прохожий невольно дополняет фразу, одним из вариантов которой может быть: "Да, мода модой, а вешалка всегда нужна... Надо купить". Выбор сделан самим потребителем. Ему лишь напомнили, намекнули. Такова сила ненавязчивой рекламы.

Особая роль отводится шрифтам, которых насчитывается более тысячи. Как правило, в рекламном тексте используются разные по величине и конфигурации шрифты. Но разнообразие должно быть ограничено 4-5 видами шрифтов, в противном случае у читателя рассеивается внимание — он затрудняется определить главную информацию, и это вызывает раздражение. При выборе шрифта следует учитывать, насколько он информативен, то есть способен дополнить вербальную информацию. Так, шрифт рекламы китайской продукции может быть стилизован в духе иероглифического письма. Рукописный шрифт ассоциируется с разговорной речью и благодаря этому как бы подчеркивает доверительность контакта с потребителем.

Большую роль играет выбор цвета рекламируемого товара либо по принципу контраста (рекламы туристических поездок), либо по принципу сохранения однотонности (рекламы белья, мебели). В первом случае у читателя создаются ассоциации с яркими, волнующими впечатлениями, во втором случае — с изысканным вкусом и интимной обстановкой.

Ответственным этапом в подготовке рекламного объявления является его композиция. В практических рекомендациях и специальных пособиях модели печатной рекламы разработаны достаточно подробно (см.: Ogilvy. 1972; Михалкович, 1980; Най-мушин. 1992 и др.). Основное требование к композиции рекламного объявления состоит в соблюдении равновесия всех компонентов, которое обеспечивает целостность и выразительность текста, несмотря на специфику вербальных и изобразительных средств. Среди наиболее распространенных рекомендаций целесообразно отметить следующие:

— При определении объема рекламного текста, который может занимать площадь в несколько квадратных сантиметров

256

и целую газетную страницу, следует исходить из стоимости способов размещения рекламы и ожидаемого эффекта. Известно, что изображение товара в центре газетной страницы производит впечатление и остается в памяти. Но также известно, что более результативным в плане запоминания является повторение одного и того же текста несколько раз в рекламном буклете или журнале.

— В самом начале рекламного объявления помещается товарный знак, позволяющий быстро узнать фирму, и слоган, содержащий главную информацию. Он может быть выражен в виде вопроса — "Брокера вызывали?", вопроса-напоминания

— "Не пора ли подумать об их будущем?", в виде разговорной реплики — "ВАЗ. Ну очень дешево!" или краткого упоминания

— "Отдых вашей мечты". Часто употребляемый слоган становится девизом фирмы.

— Каждая фраза, предложение текста должно возвращать читателя к основной мысли — качеству товара и необходимости его приобрести. Но повторение слов не рекомендуется. При выражении одной и той же мысли следует использовать разные слова, поскольку в каждом из них заключена новая информация. Принцип "словам тесно, а мыслям просторно" как нельзя лучше характеризует рекламу.

— В заключительной части текст должен содержать призыв к действию, например: "Звоните нам. Звоните сейчас же! Наш контактный телефон..."

— Текст должен быть безукоризненным в плане грамматической правильности. Следует учитывать специфику употребления соединительных и противительных союзов: союз "и" плохо воспринимается в начале текста, лучше использовать союзы "а" или "но"; с другой стороны, союз "и" желателен для соединения фраз внутри предложения или абзаца, так как такое употребление подчеркивает дополнительное качество товара или услуги.

В рекламном тексте допускаются каламбуры — игра слов;

если они удачны, то воздействуют на потребителя положительно, например, "Оптимисты покупают оптом". Стихотворная форма также возможна, но должна отвечать эстетическим требованиям. Едва ли такие вирши, как "Если правильно вложить, много можно получить" или "Майдан. Мы рады помочь вам", могут привлечь симпатии потребителя.

Роль печатной рекламы огромна благодаря многокомпонен-тности, обеспечивающей вариативность, благодаря тиражиро-ванности и наличию "вторичного" читателя.

Радиореклама представлена двумя основными видами —

рекламными объявлениями, которые зачитывает диктор, и радиороликами, которые представляют собой мини-спектакли, посвященные рекламируемому товару. Внутренние радиорекламы широко используются на массовых мероприятиях — на выставках и ярмарках. Одним из экспрессивных компонентов радиорекламы является музыкальное сопровождение — используются не только популярные мелодии, но и отрывки из оперной музыки, "подгоняемые" под рекламный сюжет. Однако эффект таких "находок" весьма сомнителен.

Существенную экспрессивную роль играют фонационные средства, которые актуализируются совместно с вербальными средствами. Успешная тональность радиодискурса во многом зависит от мастерства диктора. В отличие от профессиональных актеров, озвучивающих сценарий, диктор не должен "играть". Оставаясь в рамках рекламного сообщения — монолога, он должен создать тональность доверительности, искренности, убежденности и заинтересованности за счет просодических средств — лингвистических (интонация, ударение, ритм) и паралингвистических (тон, тембр, громкость, паузы, вокализа-торы, темп).

К сожалению, именно в этой области конкретные рекомендации по радиорекламе разработаны недостаточно, хотя за последнее время было проведено много экспериментальных исследований, посвященных выявлению специфики просодической актуализации сообщений, степени воздействия дискурсов и тонального диапазона. Установлено, что степень экспрессивности дискурса обусловлена эмоциональной насыщенностью его содержания за счет тональных характеристик и динамических (темп, паузация) (Потапова. 1990. С. 201-203).

Требования к композиции рекламного радиодискурса определяются спецификой аудитивного канала восприятия. В отличие от печатного текста, в радиодискурсе допускается повторение слов и фраз, что обусловлено высоким темпом речи. Следует подчеркнуть, что ускоренный темп снижает в определенной степени экспрессивность радиосообщения, делает его неестественным. Начало радиорекламы информирует о фирме и рекламируемой продукции или услугах, в заключении, так же как и в печатной рекламе, содержится призыв к действию — "Позвоните по контактному телефону". При перечислении достоинств товара голос диктора возрастает по диапазону, и это усиливает эмоциональность восприятия. Большая эффективность радиорекламы, по сравнению с печатной, достигается за счет персонализации — речи, обращенной к слушателю.

Телереклама представлена различными вицами — телеобъ-

258

явлениями, телероликами, специальными телефильмами и передачами о деятельности различных компаний. Возрастает роль видеороликов как более оперативного средства распространения рекламы в связи с возможностями их тиражирования. Телереклама оказывает мощное воздействие на массового потребителя благодаря одновременному функционированию двух каналов, позволяющих синтезировать вербальные, невербальные и собственно изобразительные средства коммуникации. Но эта многоплановость телевидения и технические возможности динамичной передачи информации создают большие трудности при композиции теледискурса.

Одной из главных задача композиции является установление равновесия используемых, коммуникативных средств и выбор доминирующего средства в соответствии с предназначенной ему функцией — презентации, оценки, побуждения и т.п. При использовании невербальных средств следует отобрать те, которые хорошо сочетаются с вербальными ключевыми компонентами дискурса, гармонируют в невербальном контексте и усиливают выразительность, например поза и улыбка, взгляд и жест, тон голоса и выражение лица. Сложной задачей является актуализация ситуативных переменных, которые должны создавать   эффект правдоподобия. Несоблюдение нормативной проксемики между коммуникантами, что может объясняться чисто техническими причинами (недостатком места в кадре "крупным планом"), производит отрицательный эффект.

Доминирование визуального канала позволяет не просто показать рекламируемый товар, но и подчеркнуть его достоинства для потребителя в ситуации, создающей положительные эмоции. Это достигается при помощи изобразительных средств. Ситуации, как правило, выбираются по принципу контраста с реальным окружением потребителя. Например, известно, что кофе используется как тонизирующее средство главным образом среди служащих, проводящих свой рабочий день в стенах учреждения. Рекламирование чудесных свойств кофе на фоне привычной обстановки не вызовет у данной группы потребителей большого энтузиазма. Рутинная ситуация подействует на них еще более угнетающе. В рекламе надо реализовать положительные эмоции — радость, веселье через мимику коммуникантов и в ситуации, которая совсем не напоминает скучную действительность. Изображается ситуация отдыха на лоне экзотической природы с красивыми, веселыми, энергичными персонажами, пьющими кофе. Таким способом изменяется не только восприятие рекламируемого продукта, но подсознательно внушается чувство, что изменяется и ваш социальный статус

в сторону повышения. Возможности телевидения изменять расстояние, приближая и удаляя кадры, создает иллюзию получения информации "из первых рук". Растущее на ваших глазах деревце и счастливое, лицо его обладателя вызывают у вас желание приобрести семена или саженец. Лишних слов не надо, невербальные и изобразительные средства сделали свое дело — сформировали вашу потребительскую мотивирован-ность. Воздействующим эффектом обладают мультипликационные телерекламы — в данном случае срабатывает другой психологический фактор непроизвольного запоминания. Благодаря динамичности этих передач в подсознании на первом плане остается не сюжет, а рекламируемый продукт.

Сложной проблемой остается социальный аспект рекламы, особенно телерекламы. Разрыв между рекламной ситуацией и реальной действительностью для рядового потребителя настолько велик, что упомянутые выше. принципы композиции оказывают негативное воздействие. Вероятно, необходимы специальные эксперименты по изучению целевой аудитории и дифференцированного подхода к потенциальному потребителю с учетом его социального статуса.

Массовая коммуникация и речевая деятельность

Известно, что процесс взаимодействия массовой коммуникации и речевой деятельности является двусторонним и обусловлен социальными и коммуникативными факторами. С одной стороны, массовая коммуникация ориентируется на нормы речевой деятельности, принятые в данном обществе; с другой стороны, нормы речевой деятельности видоизменяются под влиянием массовой коммуникации, отражающей реалии и сдвиги в социальных ценностях общества.

В прикладном аспекте этой проблемы интерес представляют три вопроса: 1)   причины воздействия СМК на речевую деятельность, 2) каковы тенденции этого воздействия, 3) результаты воздействия и прогнозирование. Рассмотрим эти вопросы в последовательности.

Видоизменения в речевой деятельности — в нормативных правилах речевого поведения — обусловлены объективными причинами, которые заложены в природе языка. Дело в том, что видоизменение или вариативность — это постоянное состояние языка, которое проявляется прежде всего в его коммуникативной функции — в речи. Эти видоизменения обусловлены не только чисто лингвистическими причинами, но и

260

экстралингвистическими, среди которых доминирующее место принадлежит социальным факторам, определяющим изменения в обществе. Язык и речь как бы приспосабливаются к новым условиям жизни общества, его деятельности, к переоценке социальных реалий и т.п. Но если в периоды социальной устойчивости общества эти видоизменения происходят плавно, без ощутимых сдвигов, то в периоды социальной перестройки общества этот процесс идет неестественно быстрым темпом, которому в XX в. благоприятствуют СМК. В такие периоды наблюдается сознательный отход от принятых речевых норм как своего рода протест против использования прежних, традиционных форм выражения своего отношения и оценки современных реалий. Следовательно, другая причина видоизменений в речевом поведении людей обусловлена социальными факторами, которые имеют глубинный характер.

Что же является ключом к пониманию механизма видоизменений старых и выбора новых выразительных средств? Каков критерий "коммуникативной целесообразности" тех или иных нововведений? В.Г. Костомаров, проанализировавший процессы видоизменений в современном русском языке и его коммуникативные функции, делает вывод, что таким ключом является общая социальная атмосфера, торжествующая мода, определяющие общественный вкус (Костомаров. 1994. С. 229). Вкус — это категория речевой культуры, которая формируется из социальных потребностей и оценок, а также индивидуальных особенностей "языковой личности" в ходе усвоения общественных знаний, норм и традиций. Вкус имеет социальную, культурно-историческую основу. Важнейшим условием вкуса, как отмечает В.Г. Костомаров, является так называемое чувство или чутье языка, которое усваивается в результате речевого общесоциального опыта. Мода есть крайнее проявление вкуса, более индивидуальное, быстро преходящее (Костомаров. 1994. С. 21-22, 25). В распространении речевой моды большую роль играют СМК, в том числе и язык рекламы.

Общая тенденция в видоизменении речевых норм проявляется в смешении функциональных стилей. Отмечается активное проникновение в нормативно-литературную речь разговорных слов и словосочетаний типа "вмазать", "утереть нос", "аж побледнел", диалектных слов — "давеча", "нетути" и жаргонизмов — "бабки", "лимон", "пришить".

Видоизменения речевых норм наблюдаются на всех уровнях языковой системы — лексическом, грамматическом и фонетическом. Наиболее активно эта тенденция реализуется в лексике. Наблюдается следующее:

261

— Появление новых слов и выражений для обозначения новых реалий — "плейер"," омоновец", "новые русские", "приватизация". Некоторые из новообразований теряют свою актуальность, если не появляются в СМК в своем первоначальном смысле, например "судьбоносные решения", "новое мышление", "ваучеризация" и др.

— Образование новых производных типа "сольник", "тене-вик", "рыночник", "тропиканка". В некоторых словах, образованных не по нормативным моделям русского словопроизводства, развивается смысловой оттенок, присущий жаргонизмам или словам разговорного стиля, — "думцы", "стабилы", "лечила" (врач), "фанерщик" (певец; поющий под фонограмму).

— Заимствование как специальных терминов типа "маркетинг", "листинг", "импичмент", так и слов разговорного стиля — "пата" (вечеринка), "левисы" (джинсы), "баксы", "тины" — "тинейджеры", "фэн", "фэнша". Достаточно много слов гибридного типа — "бизнес-план", "хит-парад".

— Переосмысление — сдвиг в семантике отдельных слов в связи с изменением социальной оценки реалий, например "гласность", " аграрий'*, "рынок", "коллективизм", "работодатель", "цивилизованные страны". Переосмысление может происходить в направлении специализации и деспециализации. В первом случае слова и словосочетания нейтрального стиля приобретают свойства терминов, например "захоронения" (радиоактивные), "договорные отношения" (юрид.), "срочная служба'-' (воен.), или признаки профессиональных жаргонизмов типа "фанера" (фонограмма), "деды" (старослужащие). Во втором случае термины, благодаря активному использованию в массовой коммуникации, расширяют свое специализированное значение и переходят в разряд слов нейтрального и даже разговорного стиля, сравните: "инвестиции в промышленность" и "инвестиции в семейный кошелек", "дело № ... закрыто" и "шьют дело".

Видоизменение речевых норм проявляется и в стандартизации словосочетаний. Благодаря массовой коммуникации наша речь пестрит стандартными фразами-клише типа " в должной мере", "внести ясность", "прибегнуть к помощи", "негативные последствия". Через каналы СМК приходят "крылатые фразы", такие как "трудное счастье", "крах пирамид", "кремлевские коридоры", "плохонькое, но свое" и др. Их жизнестойкость различна — некоторые вскоре забываются, другие возрождаются, но с новым подтекстом, например "процесс пошел".

262

Видоизменения в области грамматики не столь значительны. Под влиянием массовой коммуникации получили распространение просторечные грамматические формы типа "капает" вместо "каплет", "ихними" вместо "их", "время" вместо "времени", наметилась тенденция к ненормативному употреблению некоторых существительных во множественном числе — "инициативы", "подвижки".

Воздействие СМК на уровне фонетики идет через аудитив-ный и визуально-аудитивный каналы. Отмечаются колебания в ударении некоторых слов — "премировать", "нормирование", "позвонит". В радиосообщениях наблюдается чужеродная интонация — повышение тона при окончании повествовательных предложений как незаконченных высказываний. Некоторые дикторы не обращают внимания на темп и ритм нормативной русской речи, что даже при отчетливой артикуляции звуков затрудняет восприятие содержания.

Глубинной причиной общей тенденции к смешению функциональных стилей и нарушению речевых норм является естественное стремление к большей выразительности речи, отражающей серьезные социальные изменения в обществе. Новое содержание требует новой формы. Результаты налицо. Наряду с обогащением словаря яркими и образными словами и выражениями, волна "демократизации речи" сняла все запреты на употребление вульгаризмов. Больше всего в этом преуспела пресса.

В обращении к взрослым отпала надобность в отчестве, вероятно, по американскому образцу. Но в американском обществе речевые нормы обращения имеют свои истоки и определяются социальной ситуацией.

Поучительны экспериментальные данные, приводимые В.Г. Костомаровым: оказалось, что московские школьники в 80% речевых ситуаций обходятся без нормативных формул речевого этикета, около 50% мальчиков обращаются друг к другу по прозвищам, при поздравлении родителей, учителей и друзей около 60% учащихся используют готовые штампы, не передающие искренних чувств (Костомаров. 1994. С. 7). Культура речи как специальный предмет отсутствует в программах средней и высшей школы.

Прогнозирование идет по двум направлениям — оптимистическому и пессимистическому. Сторонники первого направления надеются на самозащитную природу языка и речи, на силу языкового чутья; представители второго направления обеспокоены слишком быстрым темпом проникновения новых тенденций. Если эти тенденции укоренятся среди нового по-

263

колония и примут массовый характер, то избавиться от них можно, лишь "сбросив кожу". А это проходит болезненно и не без следа. Важно, чтобы общество осознало, что язык является социальной ценностью, которую нужно беречь и совершенствовать в интересах общества. Это осознание придет через формирование общественного мнения, что является одной из важнейших функций СМК.

Общим выводом по данной проблеме может   служить следующее высказывание В.Г. Костомарова: "Стремление к объективности, оправдание наблюдаемых изменений языка не может, конечно, быть беспредельным. Переход в новое состояние неизбежен, но он должен обеспечить преемственность литературного выражения и не разрывать веками выработанные традиции. Не признавать наступления нового периода в развитии фактически значит игнорировать законное, приемлемое и незаконное, недопустимое, а на деле согласиться с порчей самого языка, списывая ее на неграмотность речи отдельных людей. Но эти процессы связаны, и угрозу не следует преуменьшать: истории известны примеры, когда гибель языков начиналась с деградации речевой практики общества" (Костомаров. 1994. С. 233).

В настоящее время, в условиях реформ, затрагивающих все сферы деятельности нашего общества, расширяется проблематика массовой коммуникации и особенно ее прикладного аспекта. Реализация практических задач всех видов социальной коммуникации предполагает проведение большой экспериментальной работы, что сопряжено с поисками и обоснованием эффективных методов.

Прикладные задачи социологии коммуникации

Прикладные задачи любой науки появляются как социальный заказ общества, и социокоммуникация в этом отношении не является исключением. Ее практические задачи определяются теми трудностями и проблемами, которые возникают в процессе коммуникации. Их можно сгруппировать по следующим. направлениям: коммуникативное, технологическое и функциональное. В первом направлении решаются задачи, связанные с преодолением социокоммуникативных барьеров , во втором — с разработкой систем коммуникации в технологическом плане, в третьем — с расширением и совершенствованием функциональных возможностей коммуникации.

Социокоммуникативные барьеры выражаются в различных

264

формах элементарного непонимания, неадекватного речевого поведения, даже в форме конфликтов, исход которых может быть драматическим, особенно в  таких коммуникативных сферах, как дипломатическая, политическая, юридическая или медицинская. Условия возникновения барьеров различны по своим масштабам (сравните, например, межличностную и массовую коммуникацию) и определяются языковой ситуацией на определенном уровне общения — международном, общенациональном (в условиях билингвизма и диглоссии), на уровне специальных искусственных языков, но суть их едина — затруднение в адекватной передаче и восприятии необходимой информации.

Основой для изучения этого сложного явления может служить модель коммуникативного акта, предложенная Е.Ф. Тарасовым на базе функционального подхода к билингвизму, понимаемому как особая форма речевого поведения. Корреляции, установленные между характеристиками речевого поведения билингвов и социально значимыми условиями коммуникации, конкретизированными в коммуникативном акте, позволяют понять если не весь механизм "переключения кодов", то хотя бы роль его компонентов. Вряд ли в семейном кругу, беседуя с домочадцами на обиходно-бытовые темы, билингв будет пользоваться языком, который имеет статус официального языка и служит средством общения в массовой коммуникации. Даже при условии свободного владения двумя языками билингв выберет тот, который соответствует нормативной регламентации, принятой в данном обществе. Тема беседы может повлиять на выбор той или иной коммуникативной системы. Многолетний опыт общения с людьми, владеющими иностранными языками (в условиях своего рода искусственного билингвизма), показывает, что беседа на темы личного характера, как ни странно, протекает у них легче на иностранном, а не на родном языке. По-видимому, это объясняется психологическим фактором комфорта, который создается за счет некоторой отстраненности иностранного языка от реалий собственных переживаний, рассказ о себе происходит как бы от третьего лица. Переход на родной язык "обнажает" эти связи и усиливает самоконтроль.

При естественном двуязычии нормативная регламентация коммуникативных систем связана с ценностной ориентацией — оценкой языка как "престижного/непристижного" с точки зрения его функционального диапазона как средства общения на международном уровне, общенациональном или в малых группах. Смена коммуникативных систем обусловлена также и

265

социальным статусом самих коммуникантов и их коммуникативной ролью, которая должна соответствовать нормативному ролевому "предписанию" и "ролевому ожиданию". Ярким примером двуязычия — использования русского и французского языков представителями одной и той же социальной группы, но в разных коммуникативных сферах и ситуациях — является речь персонажей романа Л.Н. Толстого "Война и мир".

Безусловно, при смене коммуникативных систем большую роль играют и коммуникативная установка, и каналы коммуникации (устная и письменная речь), и возрастные особенности билингвов, уровень их образования и род занятий.

Изучение языковой ситуации в многоязычных странах убеждает в том, что двуязычие является не только коммуникативной, но и социальной проблемой. Попытки регулировать языковую ситуацию получили различное название в зависимости от целей и задач — "языковая политика", "языковое строительство" и "языковое планирование". Эти направления достаточно подробно изучаются социолингвистикой. Для социоком-муникации они представляют интерес в связи с вопросом о социальном статусе языка. В период активных процессов су-веренизации государств этот вопрос в условиях двуязычия получил новый социальный акцент. Это неудивительно, так как "языковая политика" всегда была составной частью общеполитического курса государства, класса или общественных организаций и проводилась в их интересах, которые выходили за рамки чисто лингвистических задач совершенствования языка как средства общения. Существенно, что "языковая политика" во вновь образовавшихся государствах сосредоточена главным образом на социальном престиже национального языка и не прогнозирует преемственности и живой связи между национальными традициями в области науки, культуры и искусства. Однако именно на стыке разных культур и языков появились удивительные по своей выразительности, образности и общечеловеческой мудрости произведения Ф. Искандера, Ч. Айтматова, О.Сулейменова. Известно и то, что англо-испанское двуязычие Э. Хэмингуэя позволяло ему дифференцированно пользоваться этим даром в зависимости от условий естественной коммуникации. Настоящих билингвов не так уж много, зачем на их жизненном и творческом пути воздвигать искусственные барьеры?

Успешность преодоления барьеров двуязычия зависит от эффективности "языковой политики", проводимой в общегосударственном масштабе, особенно на уровне массовой коммуникации. Социальный статус языков определяется на основе

266

научного прогнозирования тенденций развития языков и статистических данных о сложившейся языковой ситуации в различных территориальных ареалах и социальных структурах в зависимости от собственно социальных и   демографических факторов. В отечественной практике этому вопросу уделялось большое внимание. Практические задачи решались в рамках "языкового строительства" за счет создания алфавитов и письменности для некоторых языков, публикаций художественной литературы на разных языках и переводов. Разработке радио-и телепрограмм, планированию периодических изданий предшествовало тщательное изучение потенциальной аудитории средств массовой информации.

Снятие барьеров в пределах одного языка (общелитературного и диалектов) осуществлялось за счет создания общеобразовательных программ обучения и специальных программ по родному языку, учебных пособий по культуре речи, серии публикаций новых слов и особенностей их употребления. Огромный труд ученых и талантливых экспериментаторов-практиков не пропал даром — он способствовал повышению коммуникативной компетентности многих людей, с которой, как известно, связаны их познавательные горизонты. Следует, однако, признать, что преодоление барьеров в межличностной коммуникации в обиходной коммуникативной сфере проходило стихийно и спонтанно в зависимости от конкретной социальной и языковой ситуации. По-видимому, это считалось "личной проблемой", в результате разделительная полоса коммуникации в условиях двуязычия и диглоссии остается пока непреодолимым барьером для многих индивидуумов и некоторых социальных групп.

Устранение коммуникативного барьера в условиях искусственного двуязычия решается за счет создания своего рода промежуточного алгоритмического языка, который служит посредником между языком машин и потребителей информации, необходимой для производства, управления и других областей практической деятельности. Для того чтобы практически реализовать связи науки с производством, прежде всего через информационно-коммуникативные каналы, делаются попытки выработать унифицированные требования к специальным коммуникативным системам, разрабатываются методики свертывания текстов, автоматического индексирования.

Задачи технологического направления в прикладной коммуникации видоизменяются в соответствии с тенденциями эволюции социально-экономической структуры общества. В насто-

267

ящее время остаются актуальными задачи совершенствования систем, обеспечивающих хранение, поиск и выдачу потребителю научной, технической и управленческой информации, а также расширения возможностей комплексной автоматизации умственного труда и переработки информации в заданном направлении при помощи новых технологий. В плане собственно коммуникативных задач это предполагает разработку автоматического анализа и синтеза речевых образцов хотя бы в рамках определенной коммуникативной сферы. Указанные задачи решаются с опорой на информатику — науку, изучающую природу и сущность научно-технической информации как социального явления, информационные процессы специальной коммуникации, способы переработки информации и пути установления эффективных связей между наукой и производством.

Для интенсификации научного и производственного процессов большую роль в современном обществе играет обмен информацией на уровне международных контактов, который осуществляется двумя путями — при помощи создания искусственных языков как средства международного общения и при помощи разработки машинного перевода, позволяющего включить специальную коммуникацию в международную сферу научной и деловой коммуникации. Эти задачи могут быть рассмотрены в плане преодоления межъязыковых барьеров и в собственно технологическом плане. Решение технологических задач коммуникации, по существу, является залогом успешного решения проблемы межъязыковых барьеров.

В этой связи уместно напомнить, что разработка искусственных международных языков имеет давнюю историю и связана с теорией лингвопроектирования, основы которой были заложены в трудах французского философа (математика, физика и физиолога) Рене Декарта в XVII в. и развиты в трудах немецкого философа (математика, физика, языковеда) Готфрида В. Лейбница и других ученых. Развиваясь в двух направлениях — логическом и эмпирическом, эта теория лишь во второй половине XIX -в. обосновала в качестве основного принципа функционирование социально реализованных языковых систем и получила название "интерлингвистика". В ее рамках конкурируют две школы: автономистекая, которая считает целесообразным взять за основу "планового" языка элементы естественных языков и структурировать их по правилам "планового" языка, не допуская исключений (эсперанто, ИД О), и натуралистическая, которая строит "плановый" язык, заимствуя эле-

268

менты из естественных языков и принимая во внимание исключения (окциденталь, интерлингва). В настоящее время наиболее оптимальными принципами создания международного языка является сочетание  положений функциональной теории, установок автономистской школы и правил построения звукописьменного языка апостериорного типа (см. Кузнецов. 1976).

История машинного перевода (МП) восходит к 40-м гг. XX в., когда вместе с появлением ЭВМ возникли возможности человеко-машинного общения. Первый опыт автоматического перевода в нашей стране был осуществлен в 1954 г., но лишь с середины 60-х гг. МП занимает особое место в системах специальной коммуникации. В настоящее время в мире действуют более 20 промышленных систем МП. Они ориентированы на конкретные пары языков. Суть МП заключается в автоматически осуществляемом преобразовании текста на одном естественном языке в эквивалентный по содержанию текст на другом языке. Тексты отличаются узкой тематикой, перевод делается только в одну сторону, отличается большой скоростью, но, конечно, по качеству уступает переводу, сделанному человеком. Имеется перечень типичных "ошибок", которые выправляются вручную "постредактором". Практика некоторых систем МП показывает, что 20% предложений выходного текста переводятся неправильно.

Предстоит сложная и трудоемкая работа по совершенствованию МП и в первую очередь его лингвистического обеспечения по линии корректировки алгоритмического синтеза предложений, уточнения и пополнения словарей и др. По мнению специалистов, совершенствование МП возможно лишь на основе понимания механизма взаимодействия языка, информации и коммуникации. Такой подход вполне оправдан, если вспомнить, что коммуникация — это целенаправленная деятельность коммуникантов, язык в коммуникативной функции является средством их взаимодействия, а носителем информации является текст, предназначенный для автоматического перевода. Но путь к овладению механизмом взаимодействия этих составляющих лежит через разработку модели переводческой речевой деятельности, еще более сложной, чем модель специальной речевой деятельности (см. Рябцева. 1986. С. 84-109).

Наконец, впечатляющей перспективой технологического направления является создание "искусственного интеллекта" — человеко-машинных систем, моделирующих человеческую дея-

269

тельность в разных сферах. Автоматизация человеческой деятельности, которая связана с затратой интеллектуального труда, безусловно, вызовет большой социальный резонанс в обществе.

Третье направление прикладных задач коммуникации — функциональное вызвано необходимостью совершенствования языка как средства общения, то есть в его коммуникативной функции. Назовем лишь некоторые из них, непосредственно связанные с социальной коммуникацией:

— разработка рекомендаций по использованию языка в разных коммуникативных сферах, особенно в установлении связей с общественностью;

— создание терминосистем для специальной коммуникации, их унификация и стандартизация;

— создание словарей и справочников по нормативному речевому этикету с учетом различий между родным и иностранным языками;

— выявление закономерностей восприятия устной и письменной форм коммуникации, необходимых для массовой коммуникации, лингводидактики и медицины;

— разработка рекомендаций по использованию вербальных и невербальных средств коммуникации в ораторском и театральном искусствах;

— экспериментальная работа по использованию изобразительных средств коммуникации в кинематографе, в средствах массовой информации для экспрессивных и прагматических целей пропаганды, рекламы и т.п.

Таков далеко не полный перечень практических задач, которые связаны с разнообразными сферами человеческой деятельности.

Социальная природа коммуникации отражается во всех трех аспектах — теоретико-познавательном, прагматическом и прикладном, которые тесно взаимосвязаны и в своем единстве определяют многоплановость проблематики социальной коммуникации, составляющей ее предмет.

Вопросы для самоконтроля

1. Какие функции выполняет массовая коммуникация в сфере общественных связей и отношений?

2. Могут ли влиять телефильмы "ужасов" или  других подобных жанров на формирование однонаправленных поведенческих тенденций в обществе?

270

3. Какова типовая структура рекламной деятельности?

4. В чем заключаются основные функции рекламы?

5. Каковы основные этапы подготовки рекламы?

6. Как изучается целевая аудитория?

7. По каким критериям определяется эффективность каналов восприятия рекламы?

8. Каковы способы актуализации текста в различных видах печатной рекламы?

9. Какие требования предъявляются к радио- и телерекламе?

10. В чем проявляется воздействие массовой коммуникации на речевое поведение людей (причины, тенденции, результаты и прогнозирование)?

11. Что такое "языковая политика", "языковое строительство" и "языковое планирование"?

12. В чем заключается социальная обусловленность прикладного аспекта коммуникации?

13. Каковы основные направления прикладного аспекта социальной коммуникации?

14. На каких уровнях общения проявляются социально-коммуникативные барьеры и каковы пути их преодоления?

15. В чем заключаются прикладные задачи социальной коммуникации?

Основная литература

Блэк С. Паблик Рилейшнз. Что это такое? М., 1990.

Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. (Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа). М.: Педагогика-Пресс, 1994.

Михалкович В.И. Изобразительный язык средств массовой коммуникации. М., 1986.

Наймушин А.Д. Основы организации рекламы. М.: Внешторгиздат, 1992.

Рябцееа Н.К. Информационные процессы и машинный перевод. Лингвистический аспект. М., 1986.

Тарасов Е.Ф. Психолингвистические особенности языка рекламы //Психолингвистические  проблемы массовой коммуникации. М., 1974.

Дополнительная литература

Богомолова Н.Н., Мельникова О.Т. Отношение аудитории к коммуникатору как фактор эффективности коммуникативного воздейст-

271

вия//0птимизация речевого воздействия/Под ред. Р.Г.Котова. Kl.,

1990.                                                           /

Звегинцев В.А. Мысли о лингвистике. М.: Изд-во Моск. ун-та,/199б.

Невзлин Л.Б. "Паблик рилейшнз» — кому это нужно? М.: Экономика, 1993.

Потапова А.А. Фонетические средства оптимизации речевого воз-действия//Там же.

Харченко А.И. Системный анализ явления агрессии человек — человек. Исследовательский центр "HERWY". М., 1995.

Швейцер А.Д. Контрастивная стилистика. Газетно-публицистичес-кий стиль в английском и русском языках. РАН. Институт языкознания. М., 1993.

Dominick J.R. The Dynamics of Mass Communication. McGraw-Hall Inc. N.Y., 1990.

Harrington J. How to Handle PR for Advertizing Agency. N.Y.:

American Assotiation of Advertizing Agencies, 1983.

Keding A., Bivins Th. How to Produce Creative Advertizing: Proven Techniques and Computer Applications. NTS Business Books. Chicago,

1991.

Klapper J. The Effects of Mass Communication. N.Y.: The Free Press, I960.

Ogiivy D. Confessions of Advertising Man. London, 1964.

272

Глава XIII. МЕТОДОЛОГИЯ И МЕТОДЫ

Общее, особенное и единичное в методологии

Методология — учение о системе научных принципов, форм и способов исследовательской деятельности — имеет трехуровневую структуру. Обычно различают фундаментальные, общенаучные принципы, составляющие собственно методологию, частнонаучные принципы, лежащие в основе теории той или иной дисциплины, научной отрасли, и систему конкретных методов^, используемых для решения специальных исследовательских задач.

Фундаментальные принципы имеют общенаучный характер, так как основаны на обобщающих, философских положениях, отражающих наиболее существенные свойства объективной действительности и сознания с учетом имеющегося опыта, добытого в процессе познавательной деятельности человека. Таковы, например, принципы диалектики, отражающей взаимообусловленное и противоречивое развитие явлений действительности, детерминизма — объективной причинной обусловленности явлений, изоморфизма — отношений объектов, выражающих тождество их строения и Др. В равной степени для методологии важно понимание таких категорий, как субъективное и объективное, сущность и явление, материальное и идеальное и др. Несомненно, содержательная интерпретация этих принципов варьируется в соответствии со спецификой исследуемого материала (сравним, например, понимание изоморфизма в математике, геохимии и языкознании, естественных науках). От трактовки философских принципов и общенаучных понятий зависит обоснование методологического подхода к исследованию в той или иной области.

Другим немаловажным вопросом является истинность философских положений. С одной стороны, философия является открытой научной системой обобщающих положений, в которой по самой ее природе нет единого исходного начала. С другой стороны, для обоснования любого философского пол-273

ожения приходится опираться на какую-то исходную дефи^т-цию. Следовательно, философия и ее метод имеют относительный характер и не могут претендовать на универсальность. Что же может служить критерием общенаучной ценности философии? Ссылка на опыт как показатель общечеловеческой практики недостаточна. В этой связи стоит прислушаться к аргументации В.В.Ильина — автора серии книг, посвященных теории познания. Необходимо выделение своего рода схемы общего в процессе анализа различных философских систем через осмысление историко-философского процесса в целом (Ильин. 1993 С. 10). Выделение тождественного в исторической эволюции философии может служить объективным критерием универсальности ее принципов.

Наконец, необходимо обратить внимание на опасность смешения и даже подмены методологии идеологией. Дело в том, что эти понятия, действительно, пересекаются — и методология, и идеология содержат в себе философско-мировоззренческие компоненты. Но по своей сущности они различны;

более того, они лежат в различных плоскостях. Методология — это учение о научно-исследовательских принципах познавательной деятельности человека, представляющее собой открытую систему многоаспектных и разноуровневых подходов к познанию явлений в их исторической обусловленности, преемственности и глобальности, которая совершенствуется на основе опыта и критической аргументации. Идеология — это закрытая и жесткая система господствующих в данный период идей, выражающих интересы, мировоззренческие идеалы определенного социума или социального движения. В силу своей жесткости данная система включает конъюктурные компоненты, характеризуется целенаправленным воздействием на любые сферы человеческой деятельности и слабой критической аргументацией. Расширительное понимание функций идеологии может привести к искусственному сужению методологических научных основ, что чревато искажением результатов исследования.

Частнонаучные принципы определяются особенностями той или иной научной области как в плане предмета исследования, так и степени его теоретической разработанности. В свою очередь, эти принципы составляют основу методологической базы исследования, или, как говорят, теорию метода. Чем глубже эта теория отражает реальную сущность объектов, их взаимосвязи и функции, тем лучше. На этом уровне методологии налицо полевая структура частнонаучных методов,

274

которые группируются вокруг центрального метода, по названию часто совпадающего с основным методологическим принципом, например, диалектический, функциональный, сравнительный, структурный и др. Несмотря на совпадение терминов, обозначающих методологический общенаучный принцип и частнонаучный метод, их следует различать. Диалектика как философский общенаучный принцип является отражением объектов в сознании человека и представляет собой методологическое учение о законах развития природного и духовного, материального и идеального. Диалектика как метод научного исследования   представляет собой особый способ 'мышления в познавательной деятельности человека.

Методологические принципы могут быть жесткими и гибкими. Первые позволяют исследовать объект только в данном направлении или аспекте, без учета других факторов, таковы, например, структурный подход в лингвистике, ранний бихевиоризм и феноменализм в социологии. Вторые, отличаясь гибкостью и большим диапазоном, позволяют  исследовать объект в разных аспектах, таковы, например, диалектический, функциональный, прагматический подходы в социологии, психологии, лингвистике и других научных областях.

Возникает вопрос, можно ли заимствовать из смежных и даже отдаленных наук частные методы или пользоваться их результатами. Такая практика существует, чему способствуют два обстоятельства. Во-первых, если в основе "своего" и "чужого" методов лежит единый методологический принцип, то они вполне совместимы. Так, например, общенаучный принцип системности позволил языкознанию заимствовать метод классификации из естественных наук. Во-вторых, заимствование "чужого" метода или его результата может быть плодотворным, так как позволяет обосновать гипотезу или сделать открытие. Например, сформулированный датским физиком Н. Бором принцип дополнительности, согласно которому два взаимоисключающих фактора "дополняют" друг друга и результаты эксперимента приобретают объяснительную силу, оказался эффективным и для гуманитарных наук. Предпринимались небезуспешные попытки интерпретировать функциональные зависимости между социальными факторами при помощи математических методов (В. Парето), методов физики (Г. Кэри). В языкознании проводилась аналогия между языковыми и физическими проблемами (P.O.Якобсон). Такие представители точных наук, как А-Эйнштейн и ЛЛандау, не раз высказывали мысль, что для обоснования гипотезы полезно находить новые

275

связи между явлениями, которые кажутся далекими друг от друга, целесообразно создать систему на базе логически независимых гипотез и выяснить причинную связь.

Вместе с тем следует признать, что заимствование всей системы частных методов, представляющих определенную методологическую концепцию, малоэффективно. Об этом свидетельствуют попытки создания натуралистического направления в социологии ("идея эволюции" Г. Спенсера) и языкознании (А.Шлейхер), когда социальные и языковые закономерности обосновывались концепцией, опиравшейся на методы естественных наук.

Непременным условием выбора частнонаучных методов является их соотнесенность с определенной, стержневой методологической концепцией. В противном случае исследователь может стать жертвой эклектики (греч. ekiektikos "выбирающий") — набора механически соединенных разнородных принципов, взглядов и теорий, не имеющего научной ценности. Среди других требований, предъявляемых к частнонаучным методам, отмечаются следующие: объективность — опосредо-ванность достоверными знаниями, обобщающая ценность — возможность применения к большому числу объектов, моделирование, эвристичность, возможность проверки результатов.

Конкретные методы исследования составляют третий уровень методологии, понимаемой в широком смысле. Они определяются характером фактического материала, условиями и целью исследования. Несмотря на разнообразие, методы представляют собой не хаотичную совокупность, а упорядоченную систему, в которой определяется их место в соответствии с конкретным этапом исследования, использование технических приемов и проведение операций с фактическим материалом в заданной последовательности. Систему правил использования методов, приемов и операций называют иногда методикой исследования. В одной и той же научной области может быть несколько конкурирующих методик, которые постоянно совершенствуются в ходе экспериментальной работы. Наиболее сложной является методика экспериментальных исследований, как лабораторных, так и полевых. В различных научных областях используются методы, совпадающие по названию, например анкетирование, тестирование, шкалирование, но цели и методика их реализации различны.

Многие методы возникали чисто эмпирическим путем, заимствовались в разное время и с разными целями, поэтому разработать их классификацию или хотя бы типологию довольно

276

сложно. Наиболее приемлемым является выделение основных типов методов на основе двух признаков — цели и способа реализации. По первому признаку выделяются так называемые первичные методы, используемые с целью сбора материала, — изучение источников, наблюдение, опрос и т.п. Вторичные методы используются с целью обработки и анализа полученных данных — количественный и качественный анализ данных, их систематизация, шкалирование и т.п. Третий тип представлен верификационными методами и приемами, позволяющими проверить полученные результаты. По сути дела они сводятся также к качественному и количественному анализу данных на основе измерения соотнесенности постоянных и переменных факторов.

По признаку способа реализации различаются логико-аналитические, визуальные и экспериментально-игровые методы. К первым относятся традиционные методы дедукции и индукции, различающиеся по исходному этапу анализа. Они хорошо дополняют друг друга и могут использоваться в целях верификации — проверки истинности гипотез и выводов.

Истоки визуальных или графических методов восходят к ранним, еще несовершенным попыткам человека представить информацию об объекте в целостном виде. В этом их большое преимущество: графы, схемы, диаграммы, картограммы и т.п. позволяют получить синтезированное представление об исследуемом объекте и в то же время наглядно показать его составные части, их удельный вес, причинно-следственные связи, интенсивность распределения компонентов в заданном объеме и т.п. Эти методы легко и органично вписались в компьютерные технологии. Это позволяет использовать не только цифровые данные, но и нелинейные тексты, содержащие большое число ссылок, что позволяет исследователю получить большой объем информации (см.: Плотинский. 1994. С. 6-16).

Эти методы широко используются не только в научно-исследовательской деятельности, но и в методике обучения. Их эффективность обусловлена психофизиологическими особенностями восприятия графических образов правым полушарием человеческого мозга, которое специализируется на образном, синтетическом типе мышления, в отличие от левого полушария, которое "ответственно" за логико-аналитический тип мышления и вербальный способ выражения. Таким образом, сама природа позаботилась о гармоничном сочетании функций полушарий, с тем чтобы обеспечить наиболее полное

277

и всестороннее восприятие на наглядно-образном и вербальном уровнях. Поэтому, отдавая должное эффективности визуальных методов, следует предостеречь от радикальных усгаловок на приоритетное использование " образной фиксации МЫСЛИ" в ущерб вербально-логическому, аналитическому способу выражения (см. Концепция системной интеграции, информационных технологий в высшей школе. 1993. С. 32), Только гармоничное сочетание по принципу дополнительности визуальных и логико-аналитических методов позволит осуществить научно-исследовательские задачи по модели "синтез— анализ—Синтез".

Экспериментально-игровые методы получили новый импульс в связи с расширением прикладных задач науки. Их ценность заключается в том, что они непосредственно связаны с реальными объектами, функционирующими в конкретной ситуации, и позволяют прогнозировать результаты. Эта методы широко используются в самых различных научных областях. С ними связан целый раздел математики — "теорил игр"; с их помощью изучаются ситуации в политических, экономических, военных вопросах. Они используются в психологии ("тран-сакционный анализ" Э.Берна), в социологии ("управление впечатлением" Э.Гоффмана), в методике нетрадиционного обучения. На экспериментальной базе в социологии в Ю-е годы возникла специальная отрасль социальной инженерия, целью исследования которой является создание технологий взаимодействия субъектов социальной жизни (см, Макаревич. 1994).

Вопрос об использовании математических методов в гуманитарных науках перешел из разряда дискуссионных в проблемные. Нелепо сейчас отрицать эффективность этих методов, особенно в прикладных аспектах гуманитарных наук. Математический аппарат теории вероятности дает возможность изучать массовые явления в социологии, лингвистике. Математические методы играют важную роль при обработке стагмстических данных, моделировании. Но для того, чтобы эффективно использовать эти методы в гуманитарных науках, необходимо учитывать различие в природе объектов и категорией гуманитарных, естественных и математических наук. Про блема состоит в определении конкретной гуманитарной сферы, в которой применение математических методов дает результаты.

Соотнесенность и взаимодействие общенаучных принципов, частнонаучных методов и конкретных, специализирован'дх методов можно определить как диалектику общего, особенного и единичного. Все три уровня методологии формируют ее

278

преемственность, непротиворечивость и объяснительную силу. Эти требования распространяются и на методологию интег-ративных дисциплин, к которым относится социокоммуника-цил. Но реализация их сопряжена с большими трудностями по причине двойственной природы самого предмета исследования.

Общенаучные принципы исследования социальной коммуникации

Изучение основных методологических направлений в социологии коммуникации показывет, что все они базируются на той или иной теории социального познания и отдельных аспектах коммуникации, а именно:

— обратная связь как реакция на стимул (бихевиоризм);

— символическая роль социальной нормы коммуникации (символический интеракционизм);

— интерпретационная деятельность людей в духе "взаимного понимания" (феноменализм);

— функциональность, объективированная структурой (структурный функционализм);

— информационный аспект, обусловленный познавательной необходимостью (технический детерминизм);

— целостное явление, в котором взаимосвязаны биологические, социальные и коммуникативные факторы, структурные и функциональные противоречия как стимул развития и видоизменения (диалектика);

— фактологичность как основа исследования (неомарксизм). Незавершенность целостной методологической концепции в социологии коммуникации объясняется отсутствием общей базы для изучения взаимодействия социальных и коммуникативных факторов, обусловливающих процесс целенаправленного общения. Серьезной помехой оказался пресловутый плюрализм социологических теорий, но самое главное — неразработанность категорий социокоммуникации как интегративной научной области. Тем не менее, каждое из этих направлений внесло свой вклад в разработку теории и методологии социологии коммуникации, прежде всего, в плане реализации некоторых общенаучных принципов исследования. К ним относятся:

диалектический, исторический, деятельностный, или функциональный, структурно-системный, познавательный и принцип целостности.

279

Диалектика как метод познания природы, общества и мышления прошла долгий путь от наивного учения древнегреческого философа Гераклита до противоборствующих теорий идеалистической и материалистической диалектики Г.Ф.Гегеля и материалистической диалектики К.Маркса и Ф.Энгельса. Диалектика, рассматриваемая в единстве с логикой и теорией познания, является фундаментальным научным принципом исследования многоплановой и противоречивой действительности во всех ее проявлениях. Диалектический подход к исследованию социальной коммуникации позволяет обосновать взаимодействие социальных и коммуникативных факторов как причинно-следственные отношения, отражающие реальную действительность. Противоположные процессы социокоммуника-тивной дифференциации и интеграции трактуются как развитие через борьбу противоположностей. Тенденции коммуникативной единицы к полифункциональности и стремление функции к выраженности несколькими коммуникативными единицами находят свое обоснование в постоянном противоречии между сущностью и явлением, в конечном счете — в асимметрии между содержанием и формой. Стратификационная и ситуативная вариативность социальной коммуникации является отражением объективного и субъективного в оценке действительности. Опыт и факты являются источником, основой познания социальной коммуникации, а ее прикладной аспект, практика являются критерием истинности теории.

Приведенные примеры свидетельствуют об объяснительной силе диалектики как общенаучного принципа и метода познания. Однако из этого не следует, что диалектика замещает частные научные методы, связанные со спецификой исследуемой области. Диалектика проявляется в них и реализуется через них согласно требованиям преемственности и непротиворечивости в методологии.

Исторический принцип лежит в основе теории познания общества как целостной и развивающейся в конкретных исторических условиях социальной системы. Вместе с развитием общества идет процесс развития и видоизменения коммуникативных средств, обслуживающих данное общество. Об этом свидетельствуют рассмотренные выше примеры видоизменений и новообразований в русском языке, появление тенденции к смешению функциональных стилей. Эти видоизменения происходят не без столкновения и конкуренции между устоявшимися нормами и ненормативными образованиями. Количественное преобладание последних приводит к качес-

280

таенными изменениям речевых норм. Для исторического развития социальных явлений и коммуникативных систем характерна определенная цикличность, реализуемая по спирали, предполагающей прохождение незамкнутых витков и поэтому бесконечно развивающейся. Знание этих циклов имеет объяснительную силу при обосновании и прогнозировании новых тенденций.

Деятельностный принцип, в более узком понимании — функциональный тесно связан с предыдущим, поскольку отражает динамику исследуемого объекта, хотя реализуется в синхроническом плане.

Функциональный принцип используется во многих социологических концепциях, которые рассматривают общество как системное образование. Критики отмечали ряд недостатков этого принципа, в частности, внеисторическое рассмотрение общества, идеологическую ориентированность на стабильность общества без учета динамики его развития, неспособность выделить в социальном индивидуальное и др. Действительно, слабой стороной раннего функционального подхода было то, что он опирался преимущественно на биологические концепции в разработке моделей общества. Расширительное понимание функции как целенаправленной деятельности человека — члена социума хорошо согласуется с теорией речевой деятельности (АА-Леонтьев), в основе которой лежит общепсихологическая теория деятельности (А.Н-Леонтьев). Именно деятель-ностный принцип позволил объяснить проблемы социальной обусловленности коммуникации с учетом индивидуального и социального. Коммуникант является производителем речевой деятельности. С одной стороны, его индивидуальные психические и социальные характеристики формируют его речевое поведение. С другой стороны, осуществляя речевую деятельность, коммуникант закрепляет, в том числе и для себя, общепринятые нормы речевого поведения.

Важность деятельностного принципа состоит в том, что он непосредственно связан с прагматическим и прикладным аспектами социальной коммуникации, с ее базовыми функциями взаимодействия и воздействия.

Системный принцип иногда называют структурно-системным, поскольку система предполагает определенное строение элементов — структуру, а структура предполагает наличие типовых отношений между элементами. В настоящее время необходимость системного подхода к исследованию никем не опровергается. Но сложность реализации этого принципа, особенно

281

в интегративных научных дисциплинах, налицо. В данном случае трудности связаны с разнородностью категорий и типов системных отношений в социологии и коммуникации. Ведь реализация принципа системности предполагает не простую упорядоченность единиц или систематизацию категорий, но обоснование типов системных отношений на базе общих или хотя бы соотносимых признаков. В социологии такими осно-   1 ваниями являются признаки социальной стратификации общее-тва. При помощи типологического метода выделяются определенные типы социальных явлений, в том числе типы социальных структур. В коммуникации на базе различных типов коммуникативных средств и их функций выделяются коммуникативные системы. Различие в типах коммуникативных средств позволяет обосновать уровневую структуру коммуникации. Но как же обстоит дело в социологии коммуникации? Изучение взаимодействия социальных и коммуникативных факторов в содержательном и формальном планах позволило выделить так называемые социологические доминанты коммуникации — социально значимые коммуникативные категории, представленные четырьмя типами: стратификационным, ситуативным, оценочным и функциональным. Эти доминанты могут служить базой для углубленного изучения социальной коммуникации в системном плане.

Принцип целостности в методологии следует отличать от "фактора целостности" — главного положения холизма (греч. holos "весь, целый"), философского учения о мире, эволюция которого объясняется концепцией целостности мироздания.

Исследователь получает объект на онтологическом уровне в целостном, синтезированном от природы виде, анализирует этот объект — разлагает его на части для понимания его структуры и функций и, наконец, с учетом добытых знаний представляет его в целостном виде на гносеологическом уровне. Нарушение этого принципа ведет к незавершенности исследования или даже к искажению его результатов. Так, например, если не учесть хотя бы один из уровней коммуникации, мы получим неполное, а значит, в какой-то мере искаженное представление о коммуникации в целом. Соблюдение этого принципа важно еще и потому, что лишь в целостном представлении объекта можно определить его функции.

Вышеприведенными научными принципами не исчерпывается методология социокоммуникации. Но уже сейчас можно попытаться обосновать наиболее оптимальный подход к исследованию социальной коммуникации. Решающим фактором

282

являются деятельностные коммуникативные потребности человека как члена социума. К таковым относятся прежде всего информационно-познавательные и прагматические. Первые связаны с получением и/или передачей необходимой информации, вторые — с решением практических задач при помощи коммуникации.

Познавательный, или когнитивный (лат. cognitio < cognoscere "постигать, понимать"), принцип связан с общефилософской теорией познания и является методологической базой для многих наук.

Опыт когнитивного подхода к изучению динамики науки и ее взаимоотношения с обществом нашел отражение в разных социологических школах (М.Вебер, Э-Дюркгеим, Р.Мертон, Т.Кули и др.), но встретил скептическое отношение со стороны оппонентов, заявивших, что познавательная сторона науки ставилась в прямую зависимость от социологии. В разработке этого направления больших успехов добилась (когнитивная) психология, подчеркнув решающую роль знания в поведении индивида. С учетом этого были исследованы ситуации дискомфорта в межличностном общении (Т.Ньюком), соотнесенность когнитивных структур коммуникантов (Ч.Осгуд, Т.Танненбаум). В отечественных исследованиях отмечается, что анализ формирования знания предполагает изучение практической и теоретической деятельности человека в соотнесенности с ее социальным аспектом.

Поскольку в когнитивной теории часто используются смежные понятия "знание" и "познание", следует уточнить их содержание применительно к коммуникации. Знание — это совокупность сведений в какой-либо области, необходимых для понимания и продуцирования информации. Познание — это процесс, обеспечивающий понимание и продуцирование информации; иногда познание понимается как результативный факт знания.

Познавательный прицип в методологии не имеет четко очерченных границ, возможности его использования определяются спецификой научной отрасли. В социологии коммуникации этот принцип реализуется во всех ее составляющих. Он предполагает исследование роли знаний коммуникантов в области социальных норм речевого поведения, знаний коммуникативного кода — правил функционирования коммуникативных систем определенного уровня, а также функционально-стилистических возможностей конкретных коммуникативных средств. Познавательный подход предполагает исследование

283

реализации таких важных для коммуникации психологических категорий, как ощущение, восприятие, представление, мышление, память. Особое место занимает исследование уровня когнитивных структур коммуникантов и их мотивированность при определении информационно-познавательных потребностей. В процессе коммуникации, как известно, человек реализует и другую деятельностаую потребность — прагматическую, которая складывается из множества компонентов, обусловленных не только объективными факторами, но и субъективными.

Прагматическое направление в гуманитарных науках охватывает широкий круг проблем, традиционно рассматриваемых в риторике, стилистике, речевой деятельности, теории коммуникации, социолингвистике. В социокоммуникации прагматический подход позволяет исследовать, по крайней мере, три аспекта — собственно коммуникативный, функциональный и психолингвистический. В коммуникативном аспекте исследуются особенности речевых (коммуникативных) актов в плане реализации коммуникативных установок. В функциональном аспекте исследуются речевые нормы в плане их социальной и языковой обусловленности в данной коммуникативной сфере. В психолингвистическом аспекте изучаются способы эффективной передачи и адекватного восприятия информации в соответствии с теорией порождения и восприятия речи.

Прагматическое направление тесно связано с познавательным направлением по принципу дополнительности. Эту связь убедительно показал голландский ученый ван Дейк, отметив, что реальная коммуникация включает знания, мнения, желания коммуникантов. С его точки зрения, собственно социальные условия, определяющие прагматические правила речевого поведения, такие, как авторитет, власть, ролевые отношения и отношения вежливости, являются когнитивно обусловленными. Благодаря тому, что коммуниканты знают эти правила, способны их использовать в данной ситуации, они могут правильно интерпретировать информацию (ван Дейк. 1989. С. 14).

Познавательный и прагматический принципы научного исследования хорошо сочетаются благодаря общему основанию — в центре исследуемых проблем находится человек как член социума, представитель этноса, психологический субъект, языковая личность, коммуникант. Исследуя различные стороны деятельностных потребностей человека, эти принципы существенно дополняют друг друга. В силу своей многоплановости они способствуют исследованию социальной коммуникации как

284

целостного объекта. Благодаря этому свойству они позволяют использовать и другие общенаучные принципы исследования. Все это свидетельствует о том, что познавательно-прагматический подход является оптимальным методологическим направлением в исследовании социальной коммуникации.

Частноиаучные методы исследования социальной коммуникации

При обосновании частнонаучных методов следует исходить из необходимости исследования взаимосвязи трех составляющих социологии коммуникации — социальных структур, коммуникативных систем и коммуникативных средств.

Для изучения взаимодействия социальных структур и коммуникации существенными являются модели общества, разрабатываемые в социологии. При помощи диалектического, функционального, структурного и других методов в модели интерпретируется центральная проблема — отношения индивида и общества. Обзор и критический анализ основных моделей, сделанный американским социологом Р. Бхаскаром, дает представление о некоторых социологических методах исследования (см. Бхаскар. 1991. С. 225-230). Метод моделирования зарекомендовал себя как эффективный способ представления существенных признаков массовых явлений в целостности.

Для социологии коммуникации определенный интерес представляет теория общества, разработанная немецким социологом Н. Луманом — ведущим представителем системного и функционального направлений в социологии, поскольку в основе стратификации общества как универсальной системы лежит понятие коммуникации. Для построения своей теории Луман использует системно-функциональный метод и исторический анализ. На основе функционально-коммуникативных признаков построена трехчастная типология эволюции общества:

сегментарное общество примитивных, архаических народов, стратифицированное общество высоких культур и современное функционально дифференцированное общество. Особый интерес представляет анализ метода самонаблюдения и самоописания, используемый в масштабах всего общества {Луман. 1991. С. 194, 205-214).

Структурный анализ может осуществляться при помощи

285

социометрического метода, используемого в социологии при изучении малых групп.

Системный характер коммуникации, функциональная обусловленность коммуникативных средств позволяют широко использовать структурный и функциональный методы. С их помощью устанавливается уровневая иерархия коммуникативных систем, выявляются социальная дифференциация и вариативность коммуникативных средств. Эти методы дают возможность установить стратификацию общества как массовой аудитории.

Значительной эвристической силой обладает сопоставительный метод. Сопоставление как однородных, так и разнородных коммуникативных систем позволяет выявить степень их коммуникативной ценности, обнаружить новые свойства коммуникативных средств и тенденции их видоизменения. Самым главным условием при этом является обоснование базы для сопоставления — общего признака (формального, содержательного или функционального). Так, например, выделение специфических особенностей различных уровней коммуникации возможно лишь на основе общих функциональных свойств и степени обобщенности содержательного признака коммуникативных средств. Установление социально обусловленной вариативности коммуникативных средств возможно в результате сопоставления на основе их нормативного инварианта.

Рассмотренные частные методы исследования социальной коммуникации обусловлены общенаучными принципами и хорошо сочетаются с познавательно-прагматическим направлением как методологической установкой.

Конкретные (специализированные) методы исследования социальной коммуникации

Конкретные методы определяются целью исследования и характером коммуникации как с точки зрения ее уровневой стратификации (семиотический, лингвистический; металингвистический, паралингвистический и синтетический уровни), типовой характеристики (межличностная, внутригрупповая и массовая коммуникация), видовой системности (естественные, искусственные и смешанные системы) и способы ее реализации (устная и письменная формы речевой деятельности, различные каналы восприятия информации). Выбор методов, последовательность и техника их применения — методика определяется

286