Содержание

1.Введение _{------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------       1-2стр}.  

2 Что такое суггестивная лингвистика? _{----------------------------------------------------------------           2стр.}

3. Цель суггестивной лингвистики_{--------------------------------------------------------------------------           3 стр.}

4 .Принципы суггестивной лингвистики _{--------------------------------------------------------------          4 стр.-}

5.Жанровые разновидности универ­сальных суггестивных текстов _{-----------          7-9стр.}

6.Заключение _{-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------          10стр.}

ВВЕДЕНИЕ

Что такое суггестивная лингвистика?

По-настояшему боишься только того,  чего не  по­нимаешь.

Ги де Мопассан

Вечность... Звезда... Тайна...

Дом. Такой родной, такой привычный. Дом, в кото­рый так необходимо вернуться после долгих странствий, найти уют и покой, счастье или горе. Дом у каждого свой. Комната в общежи­тии. Дворец. Юрта.

А есть еще один — универсальный. «Домом кол­дуньи» назвал французский психоаналитик С. Леклер мир лич­ностных смыслов, неподконтрольных сознанию.

«Дом колдуньи» — таинственная область психики, порождение совместной работы сознания и установки.

"Дом колдуньи" населен не одними чудовищами.

Появляются  чудовища тогда, когда ослабевает психоло­гическая защита. То есть, когда под влиянием невзгод и неудач ус­тановка начинает слишком уж ограничивать поток сознания, либо слишком широко допускать в этот поток опасные примеси из сфер бессознательного».[1]

Вот то немногое, что нам известно о «доме колдуньи», о нашем собственном доме. Условной «дверью» в него А. Добрович считает психотерапию, которая восстанавливает нормальную психологиче­скую защиту личности: смягчает или укрепляет. В идеале — это осо­бое общение с человеком, которое возвращает ему всю полноту его душевной жизни, сознательной и бессознательной. «Сознание дела­ется шире, гибче, утонченней — и бессознательное не мешает этому. Со своей стороны, бессознательное начинает естественнее выходить наружу. Достигнута гармония между двумя сторонами психики. Это равно­весие начал при сохранении автономии каждого. ("Только тайна дает нам жизнь. Только тайна", — писал Гарсиа Лорка). Сознание не заковывается в цепи гипнотических внушений. Из этих внушений оно ото­брало то, что сочло интимно-своим; Психотерапия заново открыла человеку радость мышления, анализа, страстность поиска истины…»[2].

Из этого гимна психотерапии становится ясно, что мало оты­скать дверь, нужен еще и подходящий ключ: он открывает дверь.

Ключ к «дому колдуньи» — Язык, который несет в себе Тайну Суггестии.

Люди издавна осознали особую роль слова, «магичность» и всемогущество слова. М. М. Маковский в книге «Удивительный мир слов и значений» приводит множество примеров такого особо­го отношения к слову у разных народов: «Лексемы со значением "слово" (а также "говорить") могут, с одной стороны, соотноситься со значением "резать", а с другой — со значением "блестеть, сиять, гореть" ("вредить, портить, ругать"): заклинания обычно произно­сились над огнем».[3] По данным того же автора, лексе­мы «слово», «речь», «говорить» по происхождению связаны с такими значениями, как «храм», «рок», «гореть», «красный», «бить», «ре­зать», «связывать» (завораживать человека),).[4]

Слово врачует, слово убивает, слово открывает дверь «дома колдуньи».

«А войти-то как? —

Выходом

А речи-то как? —

Выкрутом»,—

такой совет дает желающему войти в «дом колдуньи» героиня поэмы М.Цветаевой «Переулочки»[5]. Выкрутом — значит, найти ключ, который бы открывал дверь.

Возможно ли это?

Веками люди пытались найти идеальные сло­ва, породить лечебные тексты — заговоры, молитвы, мантры, фор­мулы гипноза и аутотренинга. Самые удачные из них запоминали, переписывали, передавали из поколения в поколение. Вербальная магия — наука и искусство — жива и поныне. Колдуны, экстрасен­сы, психотерапевты, модные «нэлперы» — все они «ключники» бес­сознательного.

 И все-таки ближе всех к разгадке тайны «дома кол­дуньи» стоят лингвисты, филологи — люди, изучающие Тайны языка. Кто такой филолог? Первыми филологами и первыми лингвистами всегда и всюду были жрецы. Разгадывать тайну священных слов и было задачей жрецов-филологов».[6]Жрецы разгадывали, колдуны создавали.

По одному из определений современной философии, человек — это текст, следовательно, его задача — гармонично «вписаться» в другие тексты, найти свои заветные слова. Поможет ему в этом особая языковедческая наука — суггестивная лингвистика.

Магия языка — вот дверь в подсознание, условие самосовер­шенствования. Важным становится не только что говорить, но и как.

Появление «суггестивной лингвистики» и есть попыт­ка сделать шаг не только к созна­нию, но и к тайнам бессознательного. Влиять, воздействовать, уп­равлять, манипулировать …А с другой стороны — оберегаться, защищаться, предостерегаться, огораживаться. Наука и мистика встречаются в той части исследований, кото­рая посвящена бессознательному, подсознательному, постсозна­тельному («дому колдуньи»), и связующим звеном между ними яв­ляется суггестия.

2.Цель суггестивной лингвистики

«Суггестия — одна из самых таинственных проблем человече­ства. Под ней (под "внушением") понимается возможность навязы­вать многообразные и даже любые действия. Между этими предель­ными рубежами умещается (развивается) явление суггестии».[7]

Понятие «суггестии» связано с понятием «установка личности», тогда «суггестию» представляют как арсенал средств и приемов направленного воздействия на установ­ки личности (установку на излечение, на улучшение самочувствия и пр.) и постсознательное («дом колдуньи»).

Суггестия является компонентом обычного человеческого об­щения, но может выступать и как специально организованный вид коммуникации, формируемый при помощи вербальных (слово, текст) и невербальных (мимика, жесты, действия другого человека, окружающая обстановка) средств.

Суггестивная лингвистика — осознанный вход в подсознание и «дом колдуньи», возможность целенаправленного воздействия на установки личности. В заговорах, заклинаниях, молитвах, ман­трах — ключ к «дому колдуньи» — тот, который естественно от­крывает дверь нашего подсознания.

Суггестивная лингвистика — это и философия, и набор теоре­тических знаний, и универсальные практические методы, основан­ные на мастерском (и осознанном!) владении языком.

Таким образом, «суггестивная лингвистика» — это качествен­ная лингвистическая теория, объясняющая воздействие языка на подсознание. Необхо­димо защитить себя от внешних воздей­ствий и научиться добиваться поставленных целей.

3.Задачи суггестивной лингвистики

Научить суггестивной лингвистике столь же сложно, как и нау­чить языку, потому что в ней переплетаются и наука, и искусство.

Одной из серьезнейших проблем современного общества  является потеря идеалов.

А как же быть с личностями, кото­рые живут без идеалов?

 Помочь таким людям пытается общество: врачи-психотерапевты, учителя, массовая культура. Но общество предлагает в основном эталоны, а нужны идеалы, мифы. По А. Ф Лосеву «миф есть в словах данная личностная история. Он есть чудо, как чудом и мифом является весь мир».

В рамках суггестивной лингвистики разработан групповой ме­тод вербальной мифологизации личности (ВМЛ). Суть метода в том, что во время работы психотерапевтической группы создается личный «миф» пациента, который помогает закрепить благотворное со­стояние и периодически в него возвра­щаться. ВМЛ позволяет предельно использовать возможности родного языка в психотерапии, связывает слово, об­раз и текст-личность в единое целое.

Люди отмечают не только изменение внутренних установок, но и улучшение общего состояния, эмоциональную приподнятость, чувство радости, гармонии. Создать свой миф, найти свое место и занять его — значит войти в гармо­нию с миром и людьми, а заодно и понять хоть часть тайн языковой суггестии.

Что же такое суггестивная лин­гвистика?

Это наука, пытающаяся приоткрыть Тайну воздействия языка на установки личности и массовое сознание. Она   хочет узнать о том, что происходит в нашем «подвале сознания». Зайти  в  различные мифологические дома (от пещер до кос­моса).  У каждого свой «дом колдуньи». Попытаемся войти в него.

Дом у каждого свой. Неожиданный образ «дома колдуньи» на­ходим в поэме М. Цветаевой «Переулочки»:

«Две колдобины. Тень. Разваленный плетень, Без следочку — да в темь, Всех окошечек — семь».

Это странный и опасный дом, в котором «Свет до свету горит, Должно требу творит Богу жертву кадит, С дуба требовать».

В этом доме звоньба, урчба и Тайна. А еще — колдунья, про­фессионально владеющая языком, задуряющая.

Страшен и притягателен «дом колдуньи» и нет спасения от это­го совершенного зла, ведущего к смерти. Или к просветлению?

Поэма написана М. И. Цветаевой в апреле 1922 года по моти­вам известной былины «Добрыня и Маринка». Цветаева переосмыслила фольклорный сюжет. По были­не, живущая на киевской Игнатьевской улице Марина Игнатьев­на — колдунья, чародейка и «распутница». Сжигая следы Добрыни, она пытается приворожить его, однако погибает от его  карающей руки. В поэме Цветае­вой герой безымянен и пассивен. Героиня (тоже безы­мянная) — мудрая, сильная одерживает победу. Она завораживает, заговаривает, «задуряет» «доброго мо­лодца» не только земными соблазнами,  но и небес­ными, райскими. «"Переулочки"... история последнего обольщения (душою, в просторечии', высотою)», — писала Цветаева).[8]

Иными словами, поэма представляет собой ярчайший образец вербальной магии, пример осознанной суггестии: Цветаевой «вещь ясна», тогда как обычная знахарка шепчет свои заговоры, не заду­мываясь над их смыслом.

Потрясает поэма также чувством «интереса к русской старине и единства с жизнью своих предков». Сам образ колдуньи характерен для русского национального восприятия при­роды и женского естества. «Переулочки» Цветаевой — тексты заговорные, используемые для соединения двух людей. Героиня — ведьма; ведает, что творит. По определению того же И. Ефремова, «Слово "ведьма" происходит от "ведать" — знать и обозначало женщину, знающую больше других. 

Суггестия является компонентом человеческого об­щения, но может выступать и как специально организованный вид коммуникации, формируемый при помощи вербальных (словесная продукция) и невербальных (мимика, жесты, действия собеседника, окружающая обстановка и т д.) средств.

4.Суггестия в лингвистике

Постижение сущности человека, его сознания, души, смысла существования производилось в соотношении с проблемами воздействия языка: «Разные религиозные системы ока­зываются порожденными разными языками. Разные языки облада­ют разной выразительной силой. Одни языки навсегда остаются эзотерическими (эзотеризм здесь - трудность восприятия), другие становятся mass media».[9]

Б. Ф. Поршнев попытал­ся соединить новейшие открытия в области археологии, антрополо­гии, лингвистики для объяснения глубоких эволюционных слоев в психике, мышлении, языке современного человека. По мнению Б. Ф Поршнева, появление языка напрямую связано с явлением суггестии.  Это проблема происхождения языка и проблема функций языка.

Ближе всех к разгадке тайны суггестии стоят лин­гвисты, филологи — люди, изучающие Тайны языка.

На почве эзотерических лингвистических знаний жрецов «родилась и древнейшая философия языка: ведийское учение о сло­ве, учение о Логосе древнейших греческих мыслителей и библейская философия слова... Согласно ведийской религии священное сло­во — в том употреблении, какое дает ей "знающий", посвященный, жрец — становится господином всего бытия, и богов, и людей. Жрец — "знающий" определяется здесь как повелевающий сло­вом,—в этом все его могущество. Ж. Вандриес в работе «Язык» [10]писал о том, что «человек говорит не только для того, чтобы выразить мысль. Человек гово­рит также, чтобы подействовать на других и выразить свои собст­венные чувства.…» (1990, с. 147).

Понимание того, что язык динамичен по своей природе, за­ставляет лингвистов искать новые способы описания языка. Традиционно лингвистика «нацелена» на изучение реальных явлений языка, обработанных сознанием.

5.Принципы суггестивной лингвистики:

1. Язык в целом может рассматриваться как явление суггестив­ное

2. Единицей анализа признается текст в широком смысле слова.

3. Суггестивная лингвистика динамична (изучает процессы), по методам — комплексна, междис­циплинарна.

4. Языковая суггестия ориен­тирована на преодоление существующих в каждом синхронном сре­зе языка норм.

5. Универсальный, интегративный, диалектический метод по­знания, описания и обучения — вербальная мифологизация — ме­тодологическая основа суггестивной лингвистики.

Функция слов — именно в том, чтобы быть вы­сказанными и, попав и внедрившись другому в душу, произвести там свое действие.

Заветные слова звучат в «доме колдуньи» — очаровывают и лечат, присушивают и убивают.

Универсальные суггестивные тексты — это эксперимент, про­водимый МС с бессознательным отдельных личностей на протяже­нии длительных промежутков времени поэто­му особенно интересный для лингвиста, пытающегося постичь тайну языковой суггестии.

К универсальным суггестивным текстам отнесены тексты за­говоров, молитв, мантр, заклинаний (автотексты МС), а также формулы гипноза и аутотренинга (аллотексты МС). Прежде чем приступить к рассмотрению жанровых разновид­ностей универсальных текстов, необходимо сделать два замечания:

1) Универсальность текста обратно пропорциональна сложно­сти его символики и формы: «Чем сложнее ритуал (много символов, сложные формы), тем более частной предстает его миссия; чем ритуал проще (мало сим­волов,   простые  формы),   тем   более  универсальна   его   миссия» (Тэрнер, 1983, с. 39)[11].

2) По П. А. Флоренскому, «слово есть метод концентрации» (1990, т. 1, П, с. 263), [12]поэтому «магически мощное слово не требует, по крайней мере, на низких ступенях магии, непременно индивиду­ально-личного напряжения воли, или даже ясного сознания его смысла. Оно само концентрирует энергию духа» (там же, с. 273). Следовательно, можно вслед за Флоренским предположить, что:

а) универсальные механизмы вербальной суггестии отрабаты­вались веками и закреплялись в соответствующих жанрах текстов;

б) важно установить контакт слова с личностью —суггестивная роль,  создаваемая  при  помощи  вербальных средств, должна гармонично соотноситься с личностью, исполь­зующей конкретный суггестивный текст (в данном случае речь идет только о человеке, произносящем текст).

5. Жанровые разновидности универ­сальных суггестивных текстов.

Заговоры — тексты языческой мифологии

Заговоры — наиболее изученная филологами группа универ­сальных суггестивных текстов.

 «Вера в силу слова» (выражение Ветухова), на которой основа­ны все заговоры, коренится в человече­ских отношениях. Отдача приказания при помощи слов, действие внушением, психическое воздействие врача (или знахаря) на боль­ного— все это порождало веру в силу человеческого слова.

Заговор был необходимой принадлежностью быта Руси XVII и XVIII столетий: «Исторические показания свидетельствуют о том, что, с одной стороны, за заговором признавали спасительную силу, избавляющую от болезни, неудачи и беды, и прибегали к нему в различных жизненных случаях; с другой стороны, заговор считали опасным, "еретическим" орудием, так как он мог погубить челове­ка, и поэтому настаивали на уничтожении его в лице его знающих. Но какой бы ни был заговор, его заучивали и употребляли, как во спасение, так и на погибель.

В таблице 1 приведены данные о фонетическом значении выбо­рочной совокупности заговоров, которые получены в итоге обсчета текста-конгломерата.

Результаты автоматического анализа фонетического значения текстов заговоров

Таблица 1

Как видно из таблицы, ведущий фоносемантический признак заговоров — «яркий».

В таблице 2 приведен набор 10 наиболее частотных «звуко-букв», полученный при обсчете текстов заговоров.

Преобладают «высокие», «хорошие» И, Ю; а также «низкий», «плохой» Ы. Из группы согласных выделяется, прежде всего, со­норный диезный М', «нейтральный» по фактору оценки, очень мяг­кий и медлительный. На втором среди согласных месте — Б — звонкий, простой, краткий, «хороший»; далее: К' — глухой, диез­ный, краткий, «плохой»; Р — звонкий, простой, длительный, «нейтральный»; Ц — глухой, краткий, «плохой». Как видим, среди 92 гласных преобладают «хорошие» по фактору оценки звукобуквы, среди согласных — «нейтральные» и «плохие».

Наиболее частотные «звукобуквы» текстов 280 заговоров

Если воспользоваться данными психолингвистов о звуко-цветовых соответствиях, то преобладание гласного И среди гласных указывает на синий или голубой цвет, Ы — черный, а «Б часто на­зывают сиреневым».

Грамматический состав заговоров имеет следующие особенности:

1) Значительное преобладание существительных — более трети (33.65%).

2) Меньшее количество местоимений (10.36%), и боль­шее — предлогов.   Первое   можно   объяснить   высокой   степенью обезличенности (универсальности) заговоров, а второе — особен­ностями содержания (очень часто описывается длинный путь про­движения к какому-либо объекту или воздействию на какой-либо объект,  что и предполагает использование специальных  марке­ров — предлогов).

Синтаксис заговоров, соответствующий языческой мифологии подробно описан фольклористами: «Для синтаксиса фольклорной се­мантики снимается привычное противопоставление текста и предло­жения. Одна и та же смысловая предикативная основа может быть развернута в текст, и в незначительный фрагмент текста, и в отдель­ное предложение. Фольклор функционирует в смысловых формах, синтаксически безразличных к объему. Так, заговор «на кровь» (Шла баба по ричке, вела быка на нит­ке, нитка порвалась, кровь унеслась. Стану я, раб божий имярек, на пашень, кровь моя не капнет * стану на кирпич, кровь запекись. Закрепитеся, мои слова, двенадцатью ключами, крепкими замками. Аминь!), имеющий общие признаки «тихий» (11.52), «нежный» (6.89), «стремительный» (4 68), делится при помощи золотого сече­ния на 2 части, характеризующиеся следующими признаками'.

I. «стремительный» (4.94); «нежный» (3.93), «суровый» (3.80) (46.32% высоких звуков);

II. «тихий»   (19.57),   «нежный»   (6.26),   «минорный»   (3.42) — 53.16% высоких звуков. Образно говоря, кровь после произнесения заговора должна «стремительно затихнуть» —Заговор «на сон» (Всем плохим детям — крикливицы * Моему ребенку — сонливицы) отражает ту же закономерность. Его общие фоносемантические признаки «тихий» (14.23), «минорный» (7.46), «темный» (7.45), а составные части характеризуются признаками:

I. «тихий» (17.62), «минорный» (10.62), «темный» (8.89);

Слово «ведьма» происходит от «ведать» — знать, и обозначало женщину, знающую больше других, да еще вооруженную чисто женской интуицией.

По словарю В. Даля «ведьма или в-дема — колдунья, чаро­дейка, спознавшаяся, по суеверию народа, с нечистою силою, зло­дейка, у которой бывает хвостик» (1994, т 1, с. 810).[13]

Какие тексты послужили тому, чтобы создать в массовом соз­нании целостный образ ведьмы — знающей, но опасной женщины?

А Н. Афанасьев в своем исследовании называет следующие группы текстов: заговоры, песни, Рассмотрим эти тексты именно с точки зрения их суггестивного воздействия,

 Заговоры - это, по мнению А. Н. Афанасьева, «обломки языческих моле­ний. В заговорах делается обращение к божествам света; тот, кто произносит их, умывается росою и становится на восток солнца красного. Силою заговоров знахари и знахарки уничтожают кру­чину, прогоняют болезнь, изменяют злобу на любовь, усмиряют несчастную любовь, ревность и гнев, вызывают сочувствие и проч.

Что оказывает влияние на человека, какой механизм?" Существует несколько предположений.

Первое заключается в том, что звуковое, смысловое сочетание рождает вибрации, возбуждающие внимание, энергетические ис­точники, через которые осуществляется воздействие.

Второе предположение состоит в том, что вибрации, рождае­мые заговором, создают своего рода энергетический каркас, по ко­торому информация выздоровления от экстрасенса переходит к па­циенту прямо в область бессознательного.

От всего этого рождается определенное состояние энергетики между экстрасенсом и пациентом, которое и несет целебное воздействие.

Песни

«Песня, как и заговор, получила у Славянина чудесную, чаро­дейную силу, которою боги вызываются на помощь и покровитель­ство. ...Славяне приписывали песням целебное свойство от всех бо­лезней и душевных недугов. Музыка у всех народов, в их первоначальном быту, считалась даром светлых божеств: они-то научают этому сладостному искусству. Певцы, скоморохи возсылали моль­бы, произносили заклятия и заговоры, делали предсказания. От того-то Боян, внук Велесов, назван вещим, смысленным. Такое зна­чение песни, музыки и пляски объясняет, почему христианство по­смотрело на них так неприязненно, назвало их бесовским делом. В песнях, музыке и пляске оно справедливо видело остатки язычества.

Заговоры

Заговоры — древнейший жанр фольклора; у древних славян были распространены еще в доисторические времена. В древнерус­ских памятниках они встречаются с XVI-XVII вв. в судебных доку­ментах о колдовстве.

Большое влияние на заговоры оказало христианство (появились образы Христа, святых, богоро­дицы). Языческая же основа заговоров сильно повлияла на христи­анские наслоения — молитвы. Так, языческий заговор — требова­ние, и христианская молитва в заговорах часто переосмысливается в требование.

Можно выделить несколько композиционных типов заговоров, в каждом из которых использованы свои приемы и средства:

1) «Этические заговоры» (самая обширная группа) содержат зачин-вступление,   описание  действия,   пожелание,   закрепку-кон­цовку.

2) Заговоры, основанные на параллелизме, содержат два срав­ниваемых явления или действия по их результату, «как живут между собою голубки, так бы любила меня раба Божия (имярек)»; «как эта белая береза стояла во чистом поле, не знала ни уроков, ни при-зоров, так и ты, младенец, раб Божий (имярек), не знай ни уроков, ни призоров, и будь здоров и долголетен»; «как сохнет и высыхает сук, так сохни высыхай болеток».

3) Заговоры, в форме обращения.

4) Словесное разъяснение обряда.

5) Констатация исчезновения зла.

6) Символические диалоги.

7) «Абракадабра» — заговоры, состоящие из набора непонят­ных «таинственных» слов» Художественные средства в заговорах играют заклинательную роль.

Таким образом, перед нами два полюса: жесткий гетеросуггестивный заговорный текст и мягкое аутосуггестивное письмо (именно собственная гармония интересует его автора в первую очередь). В Письме преобладают местоимения, глаголы и союзы, и значительно меньше существительных. Предсказуемость Письма и Заговора несколько выше, но ее можно рассматривать как специальный стилистический прием.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Функция слов — именно в том, чтобы быть вы­сказанными и, попав и внедрившись другому в душу, произвести там свое действие (П. А.  Флоренский)

Суггестия во все времена была связана с Тайной, а Тайна — с Языком. Стремление прикоснуться к загадкам «Высшая ценность» филологии. Познать суггестивные законы языка — это значит научиться управлять собой и своим состоянием, научиться защищаться.

Выводы:

1. Язык — самый короткий путь к подсознанию.

Метод ВМЛ — модификация метода вербальной мифологиза­ции (лингвосинтез) — позволяет в наибольшей степени эффективно воздействовать на личность, способствуя успешной социализации личности .

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.     Добрович «Дом   колдуньи»   и   художественное   восприя­тие // Декоративное искусство СССР.— 1980.— № 4.— С. 35-37.

2.     Гарсиа Лорка

3.     Маковский М. М. Удивительный мир слов и значений. Иллю­зии и парадоксы в лексике и семантике. — М.: Высш. школа, 1989.— 177 с.

4.     (там же), с. 177—178

5.     М.Цветаева «Переулочки». (Соч , 2, с. 532).

6.     Волошинов В. Н.  Марксизм   и  философия  языка.  Основные проблемы социологического метода в науке о языке. —Л.: Прибой, 1929.— 88 -89с.

7. М.Цветаева «Переулочки». (Соч , 2, с. 532).

8.     Налимов В. В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. — М.: Изд-во «Прометей», 1989. —10-

9.     Ж.Вандриес «Язык» 1990, с. 147

10. Тэрнер В. Символ и ритуал. М  Наука, 1983. — 277 с. 39

11. Флоренский П. А. Столп и утверждение истины. Соч. —Т. 1 (П). — М: Правда, 1990. — 263 с.

12.Словарь В. Даля (1994, т 1, с. 810).

Скачано с www.znanio.ru