Исследовательская работа "Звучащая речь в повести В.Астафьева "Последний поклон"

II районная научно­практическая конференция педагогов «Поиск» ЗВУЧАЩАЯ РЕЧЬ В ПОВЕСТИ В.АСТАФЬЕВА  «ПОСЛЕДНИЙ ПОКЛОН» Исследовательская разработка Выполнена учителем ГОУ СОШ с.Рощинского  Каримовой Рамзией Зайнетдиновной Стерлитамакский район  2005 2 I.Вступление Творчество   любого   писателя   неразрывно   связано   с   его   неповторимым жизненным опытом, мировоззрением, культурой, биографией. Именно поэтому личность художника слова проявляется  и в языке, и в сюжетах, и в характерах, и   в   темах   и   идеях,   которые   образуют   стиль   писателя,   отражающий   все индивидуальные особенности его творчества в целом. «Писателем от земли» называли Виктора Астафьева литературоведы. Он в   своих   произведениях   шел   от   личного   биографического   опыта   к   широким обобщениям,  к   сущности   человечности.   Корни   его   творчество   уходят   в   мир детства, деревни, сибирской природы. Его жизненный опыт – тяжелая юность и участие в Великой Отечественной войне – определяет многие особенности стиля писателя:   частое   повествование   от   «я»,   отсутствие   эпического   спокойствия, обращение к очерковой, публицистической манере, значительную роль образа автора   –   повествователя,   позиция   которого   активна   и   последовательна.   Она обнаруживается   в   неповторимо   впечатляющих   астафьевских   пейзажах,   в публицистических   отступлениях,   в   постоянстве   нравственных   принципов человеческого общежития, которые раскрываются через судьбы героев.  Мощная   лирическая   струя   господствует   почти   в   каждом   его произведении. Суровая правда и светлая любовь к жизни, непримиримость ко всякому злу и доброта, восхищение красотой Земли – вот что особенно дорого и ценно нам в творчестве этого замечательного мастера слова.  Цель данной работы – желание отдать последний поклон выдающемуся художнику   –   реалисту   нашего   времени   и   попытка   показать   некоторые особенности   языка   писателя,   делающие   его   сюжеты   живыми,   выпуклыми, убедительными, запоминающимися надолго, вызывающими чувство страстного сопереживания, сопричастности к судьбам героев, воспитывающими любовь к своей малой родине, ее истории и простым людям – труженикам.  3 Для   исследования   взята   повесть   В.П.Астафьева   «Последний   поклон» (М., «Современник», 1985г.). В соответствии с целью и предметом исследования решались следующие задачи: ­ изучить литературу о стиле, языке писателя; ­выявить пласты лексики повести «Последний поклон» путем выписки из текста примеров; ­определить роль звучащей речи1 в тексте. Для  решения поставленных  задач  были  привлечены  различные методы исследования, такие как  ­изучение и анализ литературы по вопросам, относящимся к предмету исследования;  ­выборка из текста повести необходимого материала; ­классификация материала; ­обобщение результатов. Практическая   значимость   работы   в   том,   что   предлагаемый   материал можно использовать на уроках русского языка при изучении раздела «Лексика», на уроках литературы, кружковых занятиях и как элективный курс литературы в профильных классах. язык.  Речь, по определению С.И.Ожегова, в первом значении – способность говорить, во втором – звучащий  Под звучащей речью в художественном произведении следует понимать не только речь персонажей, но  и внутреннюю, и повествование от «я», сохраняющую живость и местные особенности разговорного языка. (см.  Лингвистический энциклопедический словарь Г.Ярцева) 4 1.Звучащее слово в художественном произведении. Важным компонентом создания художественного образа литературного произведения   является   его   речевая   характеристика,   репродуцирующая   речь персонажа.       Индивидуализирующие       особенности   ее   могут   создаваться автором   разными   языковыми   средствами,  главным образом лексическими и синтаксическими.   Вместе   с   тем     писатель  не   оставляет   без   внимания   и особенности       произношения   изображаемых   им  персонажей.   Однако,   как справедливо  заметил   Ю.   М.   Скребнев,   «орфографическое   письмо   почти   не передает фонетических особенностей речи, между тем они представляют собой существенный  стилеобразующий фактор».  В    связи    с    этим    в    авторских ремарках, вводящих прямую речь, писатели нередко прибегают к комментарию, в  котором могут быть отмечены темп  и  тембр речи, индивидуальный способ артикуляции,   интонация,   обусловленная усилением выразительности речи, т. п.. Вот несколько иллюстраций: —   У   меня,   сударь,—   отвечал   он  с   расстановкой...  было   двенадцать гончих, таких гончих, каких, скажу вам, немного. (Он последнее слово произнес нараспев.)  (И.С.  Тургенев);   Заикаясь,  он   спросил—   Чай   будете   пить? (В.  В. Вересаев). Естественно,   что   особенности   произношения   персонажей   могут подчеркиваться и в авторском повествовании: Говорил   он   с   волнением,   торопясь   и   запинаясь,   как   будто   не   совсем выговаривая   слова,   точно   был   косноязычный   или   даже   иностранец,   хотя, впрочем, был происхождения совершенно русского. (Ф. М. Достоевский); Он часто   заключал   свою   речь,   восклицанием   «вот!»   и   произносил   его   как   то странно, одним звуком — «от», причем «о» казалось каким­то огромным, а «т» почти не слышно.  (М. Горький). Иногда,   характеризуя   особенности   произношения   персонажа,   писатели используют названия славянских букв. Ср.: —     А   грузди?   —   спросил   вдруг   отец   Ферапонт,   произнося   букву  г придыхательно, почти  как хер. (Ф. М. Достоевский); ...говорит сильно на «он», напоминает ей своим тоном детство...   (П. Д. Боборыкин). Художник­реалист   обычно   не авторским комментированием особенностей звучащей речи персонажа, но стремится эти особенности воспроизвести в графике, в ряде случаев сознательно нарушая при этом   орфографию.   Такая   графическая   сигнализация   является   авторской транскрипцией и может быть для краткости названа фонетизмом.   ограничивается   Авторская транскрипция может быть представлена различными видами фонетизмов — от наиболее простых  (тыща; счас, шшас, сичас, чичас; што, що, чё), до более сложных. Так, здесь возможны: увеличение количества букв: Пивва! Этта! Каммедия!  (Гл. Успенский);  Ччерт!... я горрд...  (А. П. Чехов); разбивка слитного написания слов при  помощи дефиса  или  многоточия: 5 Ж­жива! Безззз воз­ра­же­ний!  (А. И. Куприн);  Пет­а­а­р­р,  тройку! (А. Н. Толстой); Папенька, па...пенька... (Л. Толстой); М...н...н...не знаю... (Н. А. Лесков). При   помощи   фонетизмов   автор   воспроизводит   характерологические черты звучащей речи персонажей, их социальную, национальную, региональную и возрастную принадлежность и т д. Намеренное нарушение орфографии может сопровождаться   авторским   комментарием   или   в   ремарке,   вводящей   прямую речь, или в повествовании. Например: —     А   ну,  атступись!  —   отмахнулась   Анфея.       Она,     видно   было, усиленно стремилась  говорить  по­московски,   на   «а»,  однако изредка из нее прорывалась родная стихия. Один раз она назвала стакан стоканом   (В.Белов). Воспроизводимые   черты   звучащей   речи   персонажа   могут   быть постоянными   и   ситуативными,   возникающими   лишь   при   определенных обстоятельствах; присущими всем говорящим или только одному индивидууму. Отметим   следующие   функциональные   типы   авторской   транскрипции   в художественном произведении 1. Авторская транскрипция, воспроизводящая постоянные особенности звучащей речи 1)   Фонетизмы,        воспроизводящие диалектное произношение: —  Я яму баила: ты хушь бы людей­то постыдился   А он бат чаво, бат, мне их стыдиться     Только, говорит, ты на то и годисси,   ворон   пужать    (В А    Слепцов), — А как думаешь, будет дождь?...— Кабыть так. Маяго кобелькя нынче   чтой­то   весь   день   не   видать,   весь   день   на   гумне  мышкуя.  А   это   уж обязательно к дожжу, она,   мышь­крыса   усякая,    перед   дожжем сильней пахня.  (И. А. Бунин); — Бери, бери,  чё  смотришь? Глядишь, зато еще когда омманешь баушку. (В. Астафьев) 2)       Фонетизмы,   воспроизводящие   нелитературное     (просторечное) произношение, особенно часто в передаче заимствованных слов —   Оченно   приятно,..           за         канпанию.  (А. И. Эртель), — У меня приятель   был:   тот   все   по   ночам  шанец  искал.—   Что   это?   —   Шанс,   он   его называл — «шанец» (В. Шукшин). С   функциональной   точки   зрения,   несомненно,   близки   к   этой   группе фонетизмы,       воспроизводящие       разговорное   произношение         Авторская транскрипция   в   этом   случае   часто   отражает   лишь   вариант   литературной орфоэпической нормы: —  Нарошно... ногу подставил, штобы, в больнице полежать, —  Фенька, конешно, круглая дура, потому што все им отдает. (Д. Н. Мамин­Сибиряк). Введение фонетизмов в данном случае в прямую речь персонажа отра­ жает авторскую оценку такого произношения как нелитературного. Особенно отчетливо такое авторское отношение проявилось у А. И. Эртеля в его романе «Гарденины», в диалоге персонажа, владеющего нормами литературного языка, с персонажем, такими нормами не владеющим: 6 —  А бычков много ли отгуливаешь? — Пять­шесть  тыщ  переводим  в год.—   Не угодно ли? А овечек, сиротинушка, сколько «тыщ» переводите?...— Десятка   три­четыре...—   Нет,   можете   вообразить   каков!..   Полтораста  тысяч дохода, истину говорю ­ полтораста тысяч. О   том,   что   форма  тыщ,  передающая   разговорное   произношение, оценивается   как   нелитературная,   говорит   и   то,   что   в   ответной   реплике   при подражании собеседнику она поставлена автором в иронические кавычки, и то, что   в   собственной   речи   персонажа,   владеющего   литературными   нормами, употреблена  орфографическая  форма   тысяч. 3)       Фонетизмы,   характеризующие   национальную         принадлежность персонажа —  Ты куда носью ходись, мальцук? — сонно окликнул Сергея, молодой турок Ибрагим... И сто ти се сляесься, мальцу к?... Вай­вай­вай,    некоросо... (А.    И.    Куприн); — Это скоко продуктов ты, пана, изводис?! Тихий узас!... По   слову   «пана»,   что   значит   парень,   и   по   выговору,   характерному   для уроженцев Нижнего Енисея, я  догадался,  кто  это.   (В. Астафьев) 4)   Фонетизмы,        воспроизводящие разнообразные дефекты речи: а) Возрастные дефекты (детская и старческая речь) —  Мамка ушла к тетки  Матлены...  Мамка    скола     плидет       (В. А. Слепцов). Так  этот  генерал,  когда  у  него  собирались гости, всегда уходил спать аккуратно в одиннадцать. Бывало, обратится к гостям и скажет ­ «Ну, гошпода, ешьте, пейте, вешелитесь...» (А. И  Куприн). б) Дефекты речи взрослых (картавость, заикание и т. п.). Классическим воспроизведением   картавости   служит   речь   Денисова   в   «Войне   и   мире»   Л. Толстого: — А я пг'одулся, бг'ат, вчега...— закричал Денисов, не выговаривая р. Подобно   Толстому,   и   другие   писатели   для   передачи   картавой   речи используют букву г вместо р, однако обычно без надстрочного знака: И, помню, часто он говорил (он картавил): — Дгуг мой. Возьмите, пгошу вас, с полки­ Элизе Геклю, том четвегтый. (А. И. Куприн). 2.  Авторская   транскрипция,  воспрозводящая   ситуативные   особенности речи. 1) Фонетизмы, передающие пение (певческую речь) : На крылечке... сидел дюжий парень с гитарой и не без удали напевал известный   романс:   Э­я  фа   пасатыню  удаляюсь  ата   прекарасаных седешенеха                   мест...(И. С. Тургенев); Тут перевозчица Луша...  ударила чистым из последних сил пронзительным деревенским голосом: Хаа­раа­шо­ды страдать веса­ною Д'под зелена­да­ю са­сы­ною... (В. Катаев); 2)   Фонетизмы, воспроизводящие   протяжное,   скандированное   произношение,       эмфатическое расчленение       речи,   вызванное   разными   причинами   (душевным   волнением, страхом, страданием, раздражением и т. п.). Авторская транскрипция в этом случае обычно сочетается с наличием ха­ рактерных указаний и в авторской  ремарке. Писатель  в  этом случае  обычно употребляет не нейтральные глаголы речи (сказать, говорить, ответить), а  7 такие   глаголы,   как  кричать,   закричать,   заорать,   отчеканить,   протянуть, простонать  и   под.   При   этом   они   могут   иметь   при   себе   еще   более выразительные дополнения: —  Про­че­есть! — закричал Ганя чуть не во все горло,— прочесть! — Па­аслушай­те,   господин   Мышкин,—   визжал   Ипполит...— Приго­товь­ тесь ко всему,— отчеканил,    ударяя   по   каждому   слогу,   доктор. (Ф. М. Достоевский);  ...раздраженно топнув ногой, крикнул дребезжащим, высоким тенором:  — Оставьте меня в покое! А­ас­тавь­те   меня  в  покое...   (А.   П. Чехов. 3)       Фонетизмы,   передающие   искусственное   (манерное   или   модное) произношение: Он шепелявил и премодно не выговаривал буквы р. (Ф. М. Достоевский); Леньке показалось обидным играть такую куцую роль. Он уже хотел гордо отка­ заться, но руководитель кружка заика Сумзин уговорил его взять эту роль.— В­ вот ув­видишь,— говорил он. У т­тебя зд­дорово получится. У тебя же г­гос­од­ ское п­произ­ношение. Ты «кв­вы­са» и «в­вубанок» говоришь. (Л. Пантелеев). 3.   В   редких   случаях   авторская   транскрипция   может   воспроизводить деформацию звучащей речи при восприятии ее на слух: В   полдень   прибегает   из   деревни   сестренка   и   тоненько   вопит   с   того берега:   —Его­о­ор!..   Его­орка,   тебе   велели   иди­ить...—   Кто   велел­то?   — помолчав, кричит Егор.— Дядя...­а­ася и дяда...е­едя... (Ю. Казаков). Разумеется,   употребление   авторской   транскрипции   не   ограничивается только прямой речью персонажа. Такая транскрипция возможна и в авторском повествовании, и в речи других персонажей (или подражании, передразнивании), в несобственно­прямой речи. 8 2.Фонетизмы повести «Последний поклон» В.П.Астафьев   достигает   индивидуализации   речи   своих   персонажей разными способами: введением фонетизмов в ткань повествования, употребляя просторечную, фразеологизмов, присказок, прибауток.    диалектную   речь,   с   помощью   пословиц,   поговорок, Особенности   произношения   героев   передаются   писателем   с   помощью авторских ремарок, комментариев:  1.­Так вот ты где скрываешься!  ­ растерла цветы на пальцах, понюхала и жалостно посмотрела на меня. – Ма­атушка. (стр.26).  2.­ Не забудешь, дедушка? – в который раз спрашиваю я. ­Не – е, ­ гудит он снизу (с.36) 3.   Бабушка   громко,   хрипло   дышала,   полусидя   в   подушках,   и   все спрашивала:  ­покор … покормили ли робенка – то? Там простокишена, … калачи… в кладовке все … в ларе (с.68). В   «Последнем   поклоне»   изображена   сибирская   деревня   с   особенным говором, и это отразилось в авторской транскрипции:  1. ­  Не­ет, сердце мое не омманешь! Токо кровопивец этот за порог, оно так и заныло, так и заныло. А ты, старый, куды смотрел? Где ты был? Если б загинул робенок.  ­ Не загинул жа… (с.84) 2. – Н – ну, прорвы! Н­ну, прорвы!   Ужли не видите, что ёрш жабрами зеват? Токо бы слопать поскореича. А ну как брохо схватит, понос ешли? 3. –Че у вас тут опеть? (с.265) 4. ­А такие же бесы! Солнце ему не так упало да не эдак поднялося. Причепи его, ковды ученай. (с.223) Много   фонетизмов,   воспроизводящих   просторечное   произношение заимствованных слов:  9 1.От нашего ларька в гору подымесся тут тебе и почта, и нивермаг, и тиятр недалеко. (с.31). 2.Опять рематизня донимат? – поднялась на приступок печки бабушка, заслышав мое кряхтенье (с.85). 3.Дядя   Левонтий   ,   когда­то   служивший     моряком,   поет   песню   про малютку – облизьяну, которую матрос «привез в ящыке». 4.   Бабушку   ко   мне   родители   не   подпускали   и   «на   дух»,   проявляя «прынц» ­ умственное. Это слово папа тоже привез с Беломорканала вместе с «орденом» (с.256).  5. ­ Я ж как лучше хотел. Жалеючи… В приюте столовать вас легулярно станут, оденут, обуют. (с.333). 6. –  Гуска,  выходи   замуж  за   линтенанта.  Линтенант   большу   карточку получат. (с.148). 7. – Ты ково передразнивашь, родимец тебя рашшиби! А? Этому тебя во школе ­ то учат? ­Еще ирихметике! – лупил Санька красные бесстыжие глаза. Выделяются   в   речи     персонажей   фонетизмы,   характеризующие национальную принадлежность персонажа: ­Это скоко продуктов ты, пана, изводис? Тихий узас!… По слову «пана», что   значит   парень,   и   по   выговору,   характерному   для   уроженцев   Нижнего Енисея, я догадался, кто это. Разнообразные дефекты речи персонажей воспроизводят а)возрастные дефекты : ( детскую и старческую речь) 1.­ Ты уже не хворас? 2.Пасибо. Я кусала. Это тебе, ­ она отбивалась изо всех своих маленьких сил. (с.464) 2. – Пристал наш плёт. – Бабушка из Сисима прирожденно меняла звуки в иных   словах, и они у нее получались  музыкальными, какими­то детскими,  9 3. что ли. Меня, к примеру, она звала так, как никто не звал и не мог звать – Вихторь. б) дефекты речи взрослых: ­Ты че, снурел? Совсем снурел! ­ оттолкнул он меня так сильно, что я упал и лежал вниз лицом в снегу, дрожа, но не остывая (с.453) Ос … осторожней, Са … Санька!  – Начал   я   заикаться,   чего   со   мною   сразу   не   бывало   (с.   99)   Много примеров,   передающих   ситуативные   особенности   речи.   Это   пение.   Любят сибиряки песни, она звучит во многих главах  повести. Поет дядя Левонтий, качая   зыбку,   орет   «с   подтрясом»   герой   повести,   налопавшись   морковки   и капусты, перебирая картошку, слаженно и громко ведут женщины, собравшиеся сечь капусту у бабушки Катерины, поют железнодорожники, песней провожает Полина, жена двоюродного брата Миши  своего гостя, стоя на валуне на берегу Енисея.   Одна   из   замечательных   проникновенных   страниц   повести   посвящено описанию застольного пения в день рождения бабушки: 1. Те­ече­от ре­еченька – а­а. те­ече – от бы­ы –ыстрая – а – а Бабушка   запевала   стоя,   негромко,   чуть   хрипловато   и   сама   себе помахивала рукой. 2.Которая то из наших баб – песельниц, в обнимку уводя по тропе остывающих мужиков, направляла их на мирную рельсу, продолжая как бы не прерывающуюся песню: «С – та­а – аско –о – ой по р­ро­ди­ не­е—е­е дале – о – о – окой…» 3.Ей че, нашей баушке? Ей покостерить внуков дорогих – праздник! – оживленно сказал Миша, после чего набрал воздуху в грудь, глаза на меня вытаращил и пронзительно закричал: «Ах, пое – еди –м, кра­а­асо­ отка, ката­а­а­а­аться – а­а! Да­явно йа ти­бя ­а­а­а ажи­да­а­а­ал» (с.536) 4.Дядя Филипп держался разухабисто, выкрикивал одну и ту же фразу из песни: «И н­на Тии­ ихи­им океани –и свой зако­ончили по­ход!» (с.118). 10 самое большое количество фонетизмов приходится на воспроизведение душевных   волнений,   страхов,   страданий,   раздражения   действующих   лиц повести:  1. Дядя Левонтий горестно облокачивался на руку, кулачищем растирал по лицу слезы, вспоминая: ­ Бадоги с ней по один год кололи – и –и! – и совсем уж разрыдавшись: ­ Когда ни придешь… ночь – полночь… ­ пропа – пропащая ты голова, Левонтий, скажет и … опохмелит. (с.49). 2. Задаст тебе Катерина Петровна! Задаст! – заржал Санька. – Ягоды – то мы съели! Ха­ха! Нарошно съели! Ха­ха! Нам – то ништяк! Ха­ха! А тебе – то хо­хо! (с.52). 3. – Ты куда? Стой! Стой, говорю!… ­ кричала бабушка… ­Я – а­авишша, я – авишша домой, мошенник! (с.57). 4. – Сама? – Бабушка на время теряет дар речи, не находя слов. – Сама? Я т­те дам, сама! Я т­те покажу – сама! Поворотный момент. Сейчас надо давать голос, иначе попадет, и я вел снизу вверх: ­Э­э­э… ­Поори у меня, поори! – взрывалась бабушка, но я перекрывал ее своим ревом. 5. – Лови­и­и­и! ­Ловлю – у­у­у! Ага, попался живоглот пузатый! Ага­а­а! Счастья – то сколько! Радости! (с.92) 6.Чего раз­зявил? Р­реби! – завизжал Санька, и я уже не силой, а страхом поднимал и бросал весла (с.95). 7.­Уйде – от! – завопил я, когда почувствовал, что рыбина пошла под лодку. – Уйде – о­от! (с.100). 8. –А­а­а, ­ взревел Санька и пошел ко дну (с.100). 9. – К – как омманули? – рот бабушки вдруг начал беззвучно шевелиться, сделался черным (с.127). 11 Благодаря   введению   авторской   транскрипции   и   комментария   к   ней   в ткань художественного повествования повести «Последний поклон», читатель получает возможность услышать живые голоса героев, зримее представить их образы. 12 3. Диалектизмы в художественной речи Другой способ индивидуализации речи персонажей, а также их типизации –   употребление   диалектизмов   (иногда   их   называют   местными   словами, провинциализмами). Они необходимы автору и для создания колорита, описания быта.  Использование   диалектизмов   в   русской   художественной   литературе имеет свою историю.   Поэтика  XVIII  допускала диалектную лексику только в низкие   жанры:   комедии,   басни.   Писатели­сентименталисты,   предубежденные против грубого, мужицкого языка, ограждали свой слог от диалектной лексики. Интерес к данной группе слов в  XIX  веке был вызван стремлением писателей правдиво отразить жизнь народа, передать «простонародный» колорит. Часто  к ним обращались Крылов, Пушкин, Гоголь, Тургенев, Толстой. Особенно много диалектных слов в произведениях автора «Семейной хроники».   С.Т.Аксаков широко   использовал   богатства   народной   речи.   В   его   произведениях   они выступают   как   характерологические   средства.   В   то   же   время   Сергей Тимофеевич Аксаков добивался «общепонятности» и простоты языка, считая, что   употребление   местных   слов   и   просторечия   не   может   быть   самоцелью писателя,   их   употребление   оправдано   лишь   в   случае   их   эстетической мотивированности.  Современные   писатели   используют   диалектизмы   при   описании деревенского   быта,   пейзажа,   при   передача   склада   речи   персонажей.   Умело введенные,   они   являются   благодарным   средством   речевой   экспрессии   и своеобразным паспортом человека: по тому, как произносятся и употребляются слова, можно определить, где живет человек. 13 4. Диалектная лексика в повести «Последний поклон». В   повествовании   Астафьева   диалектизмы   органично   вписываются   в произведение.  Они   знакомы   и   понятны   писателю   с   детства,   поэтому,   говоря словами   поэта   Гордейчева,   диалектные   слова   «поются,   а   не   молвятся», «журчат», а потому их «слушать хочется»: 1.Обрадел, должно, при таком расфуфыренном внуке (с.80). 2.Там и другая огородина поспеет на стол (с.88). 3.Ишь, какое озерцо – зелькальцо! Упряталось, понимаешь, в аремнике! (с.289). 4.Еще   А.М.Горький   подчеркивал,   что   «быт   нужно   в   фундамент укладывать, а не на фасад налеплять. Местный колорит – не в употреблении словечек: тайга, заимка, шаньга – он должен из нутра выпирать». У Астафьева мы не видим затемнение содержания произведения диалектизмами, писатель их широко употребляет и в слове автора и в речи персонажей: 1.­   Матушки   мои!   А   устряпался­то   весь,   как   поросенок!   –   Бабушка выдавила в передник мой нос, потерла щеки (с.65). 2.В   это   время   на   улице   забренчали   ботала,   требовательно   и   сыто заблажили коровы (с.71). Памятуя о том, что, возможно, диалектизмы не всем могут быть понятны, автор вводит их в ткань повествования разными способами. В тексте дается толкование значения слов, как в толковом словаре:  1.Тес подшива был избит панками – битами, налитыми свинцом (с.30) 2.Сплавлялись   и   плоты,   которые   потом   распиливались   на   длинные поленья – бадоги (с.30). Писатель   объясняет   значение   местных   слов   и   в   развернутом предложении: 1.На задворках нашего села среди травянистой поляны стояло на сваях длинное бревенчатое помещение с подшивом из досок. Оно назвалось  14 мангазина, к которой примыкала также завозня – сюда крестьяне нашего села свозили артельный инвентарь и семена. 2.Бабушка определила норму, или упряг, как назвала она задание (с.62). 3.Пищуженца,   иначе   говоря­   пищугу,   в   литературе   подкаменщиком называют, а вообще – пресноводный бычок это (с.90). Значение одних диалектизмов становится ясно из контекста: 1.… В домовину­то  положь! Сам  положь! … ­  наклонилась  ко мне и быстро шепнула бабушка, прибавляя шагу.  …Перед   тем,   как   люди   собрались   накрывать   Васю   крышкой,   я протиснулся вперед и, ни слова не говоря, положил ему на грудь скрипку и смычок… …Я следил, как заколачивали гроб – крепко ли? (Домовина – крышка ­ гроб). 4. …дядя Левонтий качал зыбку (колыбель). Другие диалектизмы можно понять по значению корня:  1.Блескучее озеро – блестящее 2.Вот встреч семенит тетка Авдотья (навстречу). 5. …гляди да гляди, ­ в огород заберутся, яйца в жалице снесут (жалить ­ крапива). 4.В Манской речке версты две целик протаптывали (целых). Есть   повести   и   такие   слова,   для   понимания   значений   которых   нужно обратиться   к   словарю.   Например:   заплот   –   забор   возле   дома;   поскотина   – пастбище, стайка – хлев для мелкого скота, урема – пойма реки, куржак – иней, веснуха – малярия и т.д. В   «Последнем   поклоне»   можно   найти   множество   диалектизмов, связанных с природой, названиями растений (жалица ­ крапива, любка ­ цветок) зверей   (яманы   ­   козы),   рыб   (харюз   ­   хариус),   различных   видов   рельефа местности, (увал), лесов (урема, чернолесье), лугов (елань,   покос) , водоемов (кипун, опечек, стрежень), слова связанные с жизнедеятельностью человека,   15 производственную и социально­бытовую лексику (например назем – навоз, кацап – коренной сибиряк). Представлены   диалектизмами   все   части   речи.   Существительные: ободверина – косяк двери, ботало ­ колокольчик, простокишша – простокваша, улка –  улица,  зыбка  –  колыбель,  упряг  –  норма,  драчена –  блюдо  из  мятой картошки. Прилагательные:   шебуршливая     ­   неспокойная,   надсаженная   – изработанная, измотанная работой, скусная – вкусная. Глаголы: блазится – кажется, сбодали – украли, наддал шагу – прибавил, устряпался – испачкался, запластал – поджег Наречие: всешки   (все­таки), встречь (навстречу), завтре (завтра), опеть (опять), скрозь (насквозь), ноне (нынче). Частицы: ить (ведь) Местоимения: оне (они) Числительные: исимсот (восемьсот) и т.д. Все эти слова гармонично вписываются в текст произведения, придают повествованию красочность, дают возможность более полно и ярко представить описываемые события, героев, окружающую обстановку: являются благодарным средством речевой экспрессии. Диалектизмы помогают писателю передать дух народной жизни, деревенского быта, раскрыть подлинную сущность русского человека. 16 5.Разговорно­бытовая лексика Разговорно­бытовая лексика употребляется в непринужденной беседе, а использование   ее   в   литературных   произведениях   преследует   художественно­ выразительную цель. Она придает данному контексту разговорный оттенок. Общенародная разговорная лексика включает в свой состав две группы слов: 1)разговорно­литературную   лексику,   объединяющую   слова   разговорно­ бытового характера (вещица, франтить, злющий); 2)просторечную,   характерную   для   простой,   непринужденной   речи,   не связанной со строгими нормами (ахинея, ерунда, дичь, страсть). В   просторечии   выделяются   вульгаризмы,   которые   относятся   к   ее внелитературному слою (балда, поперся, жрать и т.д.). В   повести   разговорно­бытовая   лексика   употребляется   для   выражения ­­­­иронии (Это тебе не с теткой Васеней   зубатиться либо с бабушкой моей) (с.80); ­   шутки   (Шарик     ни   мур­мур.   Шарик   сквозь   землю   провалился);   ­­­ ­­­­­­­­презрения   (Мачеха   отвесила   мне   крепкую   затрещину.   Все правильно. Заработал, не открывай широко варежку­то) и других эмоций, потому что она, называя что­либо, дает также и его оценку: 1.Но дед, укладывающийся после обеда отдохнуть на печке, окоротил его: ­Не цепляй парня. 2. Я у дедушки стибрил (с.86). 3. Курить мирово! Ништяяк! (86) 4. Тонут, жнут – все неймется! (с.32) 5. Я кому сказа – жрать ступайте! – повысила голос бабушка (с.38). Встречаются   в речи героев и бранные слова. Бабушка ругает ревущих мальчиков кровопивцами, безвольную жену дяди Филиппа кикиморой, холерой:  17 А та, пигалица­то, напустилась бабушка на тетку Дуню… та кикимора­ то, нет чтоб мужика окоротать, норму ему определить, сама, холера, туда же! (с.118).   Брань ее   незлая, справедливая, она требует от окружающих порядка поэтому не зря ее за строгость в деревне генералом зовут.  Много   незаслуженных   обид,   оскорблений   пришлось   услышать   герою произведения от, казалось бы,   нечужих ему людей: отца, мачехи. Например, эпизод на плоту: спасенная от гибели пасынком, мачеха всю свою злость, обиду за неудавшуюся бедовую жизнь вымещает на нем: Получалось так, будто гоню ее на чужую сторону, на верную погибель я, клятый и переклятый выродок, бандюга, навязавшийся на ее  бедную головушку. (с.432) Великолепный   мастер,   Астафьев   одним   словом   и   выражением   может передать особенности речи героев, что отпечатывается в сознании читателей: отец, человек легкомысленный, беспечный, не обремененный ни заботами, ни совестью, «вольный человек», пустобрех в разговоре, любит употреблять в речи разные, непонятные для окружающих словечки, любимое из которых «в натури». Бабушка в тяжелые моменты повторяет: «Тошно мне, тошнехонько».  Варваризмы в тексте появляются на страницах, посвященных горестным скитаниям   героя   с   Кандыбой.   Жизнь   на   грани   существования,   лишенная элементарных человеческих условий диктует свое. После уютного бабушкиного дома, в котором далеко не всегда имелся достаток, но по которому постоянно растекалась душевная теплота, герою писателя довелось испытать новый мир – бессердечия   и   одиночества.   Мальчишка   так   объяснял   его   себе:   «Все   заняты собой. У всех свои заботы. И у меня тоже. Главная из них: чего завтра пожрать?» Вот   эта   философия   и  вела  парнишку   к  духовному   одичанию.  Именно   в  ней кроются   мотивы   одного   из   самых   жестоких   его   поступков   –   избиение   не ведающей милосердия школьной учительницы. Чтобы  18 выжить,   приходилось   воровать.     Игарка   изменила   даже   речь   героя,   которая стала грубоватой, богатой уличным и даже уголовным   жаргонами: кранты – конец, надыбал – нашел, харя – лицо, легавый, мент – милиционер, хаза раскрыта – место нахождения обнаружено, кончилась лафа – кончилась хорошая жизнь, прошкандыбал – пришел, явился, шаллавый – непутевый и т.д. Спасают   Витю,   как   и   героя   М.Горького,  книги,  которые   он   добывает путем воровства. Ими герой заглушает физический голод и сохраняет душу в холодной   и   неприютной   Игарке,   преданный   дважды   сначала   отцом,   потом мачехой, забытый родственниками отца. В этих жутких условиях, неся огромные моральные   потери,   испытывая   дичайшую   боль,   ему   удалось   сохранить   себя. Победу одержала все­таки бабушкина наука и ее стержень в характере. Глубокое знание русского языка позволило автору повести использовать богатую   разговорную,   просторечную   фразеологию   в   авторской   речи   и   как средство речевой характеристики героев. Например, описывая силу воздействия полонеза  Огинского в исполнении  Васи  Поляка,  состояние  маленького  героя автор выражает с помощью оборотов «холод пополз под рубаху, по спине, под кожу, к сердцу», «пригвоздила меня к стене», «сердце, занявшееся от горя и восторга»,   «музыка   бередила   сердце,   разворачивало   душу».   В   речи повествователя   фразеологизмы в основном общеупотребительные (отошла ко сну, вставала с петухами, лететь турманом), встречаются и книжные (турусы разведешь,   незаметно,   как   тать   возник),   а   язык   бабушки   изобилует просторечными   оборотами   (чуть   ума   не   решилась,   задаст   баню,   кривую дорожку, с ума не идет, оторвать от сердца). 19 6. Отражение в языке повести малых жанров устного народного творчества. В   «Последнем  поклоне»,  употребляя   выражение   критика   Михайлова, есть «двойной взгляд»: умудренного опытом человека, знающего цену и смысл жизни, и   непосредственного, наделенного особой чуткостью мировосприятия   Отсюда   мальчика. притягательность этого произведения для читателей.    особая   пронзительная   душевность,   чистота, Астафьев   обращается   к   воспоминанию   далекой   поры   детства,   чтобы восстановить духовную атмосферу того времени, когда проходило первичное становление   характеров   его   сверстников.   Нравственный   и   гражданский фундамент закладывается именно в детстве. Писателю  повезло. У него была бабушка   –   Катерина   Петровна.   В     она   выступает   не   только хранительницей   народной   памяти.   Бабушка   постоянно   следует   древним   повести   традициям и обрядам своего народа. Через семейные праздники и будни герой Астафьева впитывает в себя народные традиции.  Вот заболевший малярией герой с бабушкой после ее тщетных попыток вылечить   внука   народными   средствами:   чтение   молитв   от   всех   скорбей, брызгания святой водой, пользование травами и городскими порошками – идет в лес к толстой осине и трижды читает наговор:  «Осина , осина, возьми мою дрожжалку – трясину, дай мне леготу», и перевязывает осину своим поясом (с.24). Или  чтобы спасти птенцов мухоловки мечтает посадить «дерево ханское, платье на нем шаманское, цветы ангельски, когти дьявольски, попробуй, сунься, кошка!» Дается в повести и наговор: если хочешь   развести   парня   с   девкой   или   наоборот,   завлечь   его,   неразделенную любовь хочешь сделать взаимной – настоем корня любки незаметно по рюмочке, пои «предмет сердца» да шепчи при этом складный приговор:  «Пленитесь его (иль ее) мысли день и ночь, и в глухую полночь, и в кажен час, и в минуту кажну, обо мне вечно и казался бы я ей (ему) милее отца – матери, милее всего роду – племени, милее красна солнца и милее всех частых звезд  20 ночных,   милее   травы,   милее   воды,   милее   соли,   милее   всего   света   белаго   и вольнаго…» (с.454). Вот женщины рубят капусту на зиму, собрались на помочь у Катерины Петровны   и   слаженно   поют   песню.   Затем   приговаривают,   опустошая предложенную бабушкою рюмку:  ­Штабы кисла, не перекисла, штабы на зубе хрустела! ­Штабы капуста была не пуста, штабы, как эта рюмочка, сама летела в уста (с.148). Хозяйка поддерживает дух работниц, у нее свои присказки­приговорки:  ­А ну, бабоньки, а ну, подруженьки! Людям чтобы тын да помеха, нам чтоб смех да потеха! ­… Эй, подружки, на печаль не сворачивай! – вмешивалась бабушка в разговор. – Печали наши до гроба с нами дойдут, от могилы в сторону увельнут и к другим бабам прилипнут. Давайте еще споем. Пущай не слышно будет, как воем, а слышно, как поем (с.149). Язык   повести   насыщен   и   пословицами.   Включенные   в   авторское повествование, они являются ярким характерологическим средством:  1.Одна муха не проест и брюха – вот уж правда так правда! 2.Богу молись, а к берегу гребись. 3.Вор слезлив, плут болтлив.  Пословица дает ответы на все случаи жизни, на любую новость отзовется, даст разумный совет, наставление, утешит, развеселит. Наиболее выразительна она в речи бабушки Катерины:  1. «… у них самих в кармане вошь на аркане» 2. «Говорила самому: ни от камня плода, ни от плута добра». «Жар кости не ломит. Пожилось дураку – по три чирья на боку. Терпи», ­ увещевает она внука. «Ничего, мужики, ничего, крута гора, да забывчива, лиха беда, но избывчива. Выкарабкаемся », ­ успокаивает загорюнившуюся семью.  21 Богата   пословицами   и   речь   самого   повествователя,   который   с   из помощью дает оценку происходящему, делает выводы:  1.Хоть беда приходит пудами, а уходит золотниками, до весны, до травки мы все­таки дотянули (с.130). 2.Хотя и много у меня другой родни в селе, но та родня на полдня, а как обед – и родни нет (с.416). «Счастье   пучит,   беда   крючит»,   ­   говаривала   моя   бабушка   Катерина Петровна – часто вот так рассказчик вводит пословицы, ссылаясь на бабушку: Картошка так и разлетается в разные стороны, так и подпрыгивает, все идет как надо, по бабушкиной опять же присказке: «Кто ест скоро, тот работает споро» (с.64). Встречаем в тексте и заговоры, приметы, поверья. Одни из них связаны с хозяйством: 1.Нельзя собаке на сене лежать – корова сена есть не станет (с.41) 2.Бабушка стругала в пойло луковки борца, кормила корову с заслонки, чтоб «заслонить» от худого глаза и хворей, и корова наша хорошо держалась, не болела (с.138). 3. … вечор куры передрались и чья­то собака перед домом каталась – быть гостям, непременно быть! – порешила она (с.113). Другие вызваны заботой о здоровье: 1.Женщина шепотом, но настойчиво просила меня отворачиваться, чтоб на печку слезы не ронять – «глазоньки испекутся, красной болестью покроются» . 2. – Ат жись! Ат че деется! – бубнил он, нашаривая уголек за козырьком рукомойника, чтоб умыть меня с уголька – от испуга и урочества (с.128). Третьи помогают в рыбацком деле: 1.Ксенофонт же научил меня рыбацкой ворожбе, колдовству, приговорам и наговорам всяким, ну, что у соседа не клевало,   молви про себя, когда он удочку закидывает: «Клещ на уду, вошь на губу!» Или на червей  22 пошепчи,   или   удилище   переступи   –   уж   совсем   верное   отворотное   средство (с.90). 2.Неживую   если рыбу домой приплавишь, ловиться впредь не будет – Ксенофонт говорил.  По всей повести рассыпаны присказки, прибаутки. С ними работается споро,   легче   переносятся   трудности.   Цветиста   речь   бабушки.   «Чудечко   на блюдечке», ­ обращается она к внуку. «Брюхо болит, на краюху глядит! Эш ведь какой смирненькай! Эш ведь какой тихонькай!» ­ ругает его за дело. «Пей по всей да привечай гостей!» ­ так поощряет деда в свой праздник. «Живая душа, чает калача, а бабы рядом нет – калачика то дать. Хлебало есть, а хлебова – тю­тю. Набил зобок, чисти носок, Алеха!» – это уже герой на неудавшейся рыбалке. Такой же горячий, как бабушка, он остер на язык, как и она:  ­ А рыба где? Плават по дну, хрен достанешь хоть одну! ­ А мне все нипочем! Я в окошко кирпичом! И обедать не пойду, ­ утешает себя во время игры (с.206). ­ Как у нашего соседа развеселая беседа. Гуси в гусли, утки в дудки, тараканы в барабаны. Ух, ах! Тарабах! – это появился в гостях дядя Левонтий. ­Где блины – тут и мы! – тараща глаза докладывает Миша Коршунов. Целая глава посвящена детским играм («Гори, гори ясно»). Вот уж где воля фантазии и языковым играм: по всякому поводу у детей есть присказки. Для игроков бабки они свои:  ­ Продул копейку, проиграешь и хруст. ­Проиграл не скрою, пропил ­ не спорю. ­Бабку бей, как жену – под штуковину одну. ­Рюху ­ по уху, панка по брюху. ­Лупи в кон, как в закон – в самую середку! ­Мои бабки мечены – на огарке свечены и т.д. Для   тех,  кого   не   принимают   в   игру,   тоже   своя   присказка   припасена: «Чеши,   чеши   по   гладенькой   дорожке,   на   одной   ножке,   на   легком   катере,   к 23 едреной матере!»  Для пряталок звучат другие слова:  ­Ах мы колышек погладим, дураков землей накормим! ­Ком кол дурака на три четвертака! ­Кол да матка – вся отгадка! Кол да свайка, возьми, дурак. Отгадай­ка!  Не обходилось во время игры и без дразнилок:  ­Не попал! Не попал! Свою мать закопал! ­Кукаре ­ кукареку! Дрисьни ему на руку!  ­Ишь, какие начальники! Без ручки чайники! ­Я те рожу растворожу, зубы на зубы помножу! ­Летчик на ероплане! С бани летел, в назем угодил! ­Капитан на мостике? На печке капитан, в заду таракан! Попадало и герою: «Витька – Витенок, худой поросенок, ножки трясутся, кишки волокутся! Почем кишки? По три денежки». Забубенные,   талантливые,   непокорные   люди   –   родственники   героя   по отцу.   Им   неинтересна   спокойная,   ровная   трудовая   жизнь.   Тянет   на приключения,   авантюры.   В   этом   их   романтика,   а   в   сущности   –   неумение выразить себя, найти выход застоявшимся силам, и это выливается в шутки­ прибаутки, в веселье. Вот чернявый вспыльчивый дед Павел, он любит припевки: «Эх, раз! По два   раз!   Расподначивать   горазд!   Кабы   чарочку   винца,   два   ушата   пивца,   на закуску пирожку, на потеху деушку!» Заядлый картежник он сыпал во время игры каламбурами, присказками: «Золотые, налитые, эх конечки огневые, мчите во дьяволы врата! Сдай, кормовой. Еще по одной! Не блефуй, не мухлюй! Карта – мать! Карта – сладь! Жись – копейка, с фартом – рупь!»  «Пойдем вместе, найдем двести!» «Потом по этому месту долотом!» «В рот бы пароход, в зад баржу!» 24 «Родня от старого бродня!» «Знай наших, поминай своих»­ это присказки Кандыбы, они отличаются по тону – более агрессивные и жесткие, как и его жизнь. Вся   в   родню   оказалась   невестка   Полина   –   «зубоскалка,   частобайка, заботница и работница». Ее присказки: «Человек Яшка, на нем старая фуражка, на затылке пряжка, на шее тряпка, на заднице шапка!» или «Седня праздник, жена   мужа   дразнит,   шаньги   мажет,   кукиш   кажет:   «На   тебе,   муженек,   сла­ аденький пирожок, с лучком, с мачком, с пе­е­е­рчиком!» и т.д. В повести есть и загадки, например: «… ер­егорка, пал в озерко. Сам не потонул и воды не всколебнул» (лист), «ярусом висит, будто зипун с красным гарусом» (рябина). По   «Последнему   поклону»   можно   изучать   фольклор.   С   его   страниц звучат   еще   и  сказки,  песни,  частушки   на   живом,  сочном   цветистом   русском языке.   И   в   этом   тоже   сокрыта   магическая   сила   воздействия   произведений Астафьева. 25 III. Заключение Художественная литература, как и вообще искусство, отражает мир в образной, в чувственно­конкретизированной форме и благодаря ей воздействует на читателя. Писатель отражает мир не прямо, а через творимую им образную систему произведения, которую называют художественной моделью мира.  Центром художественной модели мира является человек не только как предмет   отображения,   но   и   как   ее   создатель,   творец.   Писатель   отбирает, комбинирует,   дополняет   и   объединяет   жизненные   факты   в   соответствии   со своим   видением   мира,   со   своим   мировоззрением,   эстетическими   вкусами, идейными и художественными задачами, среди которых обязательно образное воздействие   на   читателя.   Художественная   модель   мира   представляет   собой систему   со   своим   пространством   и   временем,  со   своими   героями   и   языком. Говоря словами  Г.О.Винокура, это тот же общенародный язык, но он «как бы весь   опрокинут   в   тему   и   идею   художественного   замысла».   Он   приобретает новые качества и новую художественную функцию, так как служит средством воссоздания художественной модели мира, выражения художественных образов в их чувственной конкретности. Работа  по   созданию  художественного  образа  и  мотивирует  обращение писателя   к   тем   или   иным   художественным   средствам.   Стало   быть,   язык писателя представляет собой своеобразное явление в общенародной языковой культуре: он художественно мотивирован. В данном исследовании была сделана попытка показать этот процесс на примере   повести   В.П.Астафьева   «Последний   поклон»   и   раскрыть   некоторое своеобразие   языка   писателя.   Были   представлены   способы   индивидуализации речи персонажей путем введения фонетизмов, выявлены пласты диалектизмов, фразеологизмов, выделена разговорно­просторечная лексика. В последней главе работы автор остановился на роли произведений устного народного творчества в языке повести. Все эти пласты лексики органично вплетены   26   в произведение и способствуют более полному и яркому описанию событий, героев окружающую их обстановку – жизнь сибиряков, придают повествованию красочность.   Они   служат   для   речевой   характеристики   героев,   помогают писателю выразить дух народной жизни, раскрыть подлинную сущность русского человека, одновременно являясь подтверждением неповторимости авторского почерка и свидетельствуя о великом таланте мастера. Содержание  I. Вступление 2­3 II. Основная часть. Звучащее слово в художественном произведении. 1.Индивидуализация   речи  персонажей  в художественном  произведении  путем введения авторской транскрипции. 2.Фонетизмы в повести  «Последний поклон» 3.Диалектизмы в художественной речи. 4.Диалектная лексика в повести Астафьева 5.Разговорно­бытовая лексика в «Последнем поклоне». 6.Отражение в языке повести малых жанров устного  народного творчества III. Заключение.  IV. Литература 4­7 8­11 12 13­15 16­18 19­24 25­26 27­28 27 Литература 1.Г.А.Абрамович. Введение в литературоведение.  М. «Просвещение»1970 2.С.Т.Аксаков Сборник сочинений в 4­х томах. М. 1956 т.3., стр.474 3.В.Астафьев «Последний поклон» М. «Современник»1985 4.Л.И.Баранников В.Д. Бондалетов . Сборник упражнений по русскому языку диалектолог М., «Высшая школа» 1980. 5.В.Ф.Барашков «А как у вас говорят?» М., «Просвещение», 1986 6.Л.Г.Барлас. Русский язык . Стилистика М. «Просвещение», 1978 7.А.Большакова «Увидеть лицо человеческое» Журнал «Литература в  школе». 1983 8.В.В.Виноградов О языке художественной литературы М. 1959  с. 176­258 9.Г.О.Винокур Об изучении языка литературных произведений –  Избранные работы по русскому языку М., 1959г. с. 247 10.И.Г.Голуб Стилистика Русского языка. М., «Айрис­пресс» 2004 11.А.И.Горшков От слова к словесности М., «Просвещение» 1997 12.Т.Иванова Звучащее слово в художественном произведении. – Ж.  РЯШ №1 1985 с.61 13. С.А.Колтаков Пословицы и поговорки в романе М.Шолохова «Тихий  Дон» ­ ж. РЯШ №1 1987г. с.50 14.А.П.Ланщиков  Виктор Астафьев М., «Просвещение», 1978 15.Т.П.Лозинская Лингвистический анализ на уроках русского языка М.,  «Московский лицей» 1997 16.Н.А.Николина О языке С.Т.Аксакова ж. РЯШ №4 1981 с.55­61 17.Орфография и русский язык М., 1966 с. 111 18. А.В.Прудникова Лексика в школьном курсе русского языка М.  «Просвещение» 1979 28 19.Сборник упражнений по синтаксической стилистике и культуре речи  под редакцией В.Д.Бондалетова. М., «Просвещение» 1978 20. Ю.М.Скребнев Очерк теории стилистики Горький 1975 с.89 21.В.Сурганов Свет в окне ж. ЛВШ №4 1971 с. 6­16 22.Л.И.Тимофеев Основы теории литературы М., «Просвещение» 1976 23. Н.М.Шанский Русский язык. Лексика. Словообразование М.  «Просвещение» 1975 с. 49­52, 57­59, 76­125. 24.Б.М.Эйхенбаум о прозе Л., 1969 с.327 Филологическая секция   Звучащая речь в повести В.Астафьева  «Последний поклон» Каримова Рамзия Зайнетдиновна, учитель русского языка и литературы ГОУ СОШ с.Рощинского Стерлитамакского района Тезисы  Творчество   любого   писателя   неразрывно   связано   с   его   неповторимым жизненным   опытом,   мировоззрением,   культурой,   биографией.   С   их   помощью автор формирует свою художественную модель мира, определяет неповторимый авторский почерк, создает свой язык. В.П.Астафьев – выдающийся  писатель  нашей современности, имеет за плечами огромный жизненный багаж, нашедший свое отражение в произведениях суровой правдой и светлой любовью к жизни, непримиримостью ко всякому злу, добротой,   восхищением   красотой   земли.   Необычен   язык   мастера.   В   данной работе   сделана   попытка   показать   некоторые   особенности   языка   писателя. Представлены способы индивидуализации речи персонажей путем фонетизмов, выявлены   пласты   диалектизмов,   фразеологизмов,   выделана   разговорно­ просторечная   лексика   с  жаргонизмами   и  вульгаризмами.    В   последней   главе показана связь произведений устного народного творчества с жизнью простого народа,   приведены   примеры   заговоров,   примет,   поверий,   загадок,   пословиц, присказок   и   игр.   Все   это   помогает   автору   передать   дух   народной   жизни, реалистично   показать   героев,   окружающую   их   обстановку   и   особенности   их речи и является подтверждением великого таланта автора.