Статья "Библейские мотивы в повести М.А. Булгакова "Собачье сердце"

Научно – практическая конференция «Традиции и новации: культура, общество, личность» Направление «Роль литературы в воспитании личности» Библейские мотивы в повести М.А. Булгакова «Собачье сердце»                                                                                                                                  Автор: Путинина Н.Н., учитель                                                       русского языка и литературы МБОУ                                                        «Средняя общеобразовательная школа №4» Ханты­Мансийск 24 ноября 2015 г. Аннотация Данная   статья   рассматривает   специфику   функционирования библейских мотивов в повести М.А. Булгакова «Собачье сердце.  Научно­ информационный   материал   направлен   на   разъяснение   внутритекстовых связей   произведения,   понимания   авторского   мировоззрения,   постижения внутреннего   смысла   художественных   образов   в   повести   М.А.   Булгакова «Собачье   сердце».   Обращение   к   текстуальному   анализу   при   изучении произведений   с   библейскими   мотивами   может   стать   основой   для повышения уровня постижения литературных текстов, воспитания качеств квалифицированного   читателя,   развития   творческой   самостоятельности учеников. Библейские мотивы в повести М.А. Булгакова «Собачье сердце»                                                         Повысить качество восприятия классики –                                           повысить нравственное здоровье людей.                    Д.С. Лихачев Происходящие в России социально­экономические и социально­  Библия давно стала источником вдохновения для писателей. Она  культурные процессы способствуют формированию у молодого поколения  прагматического взгляда на мир, что влечёт за собой утрату созданных  веками нравственно­этических понятий, отражённых в русской  классической литературе. В этой ситуации становится ведущей тенденция  обращения к внутритекстовым связям произведения, в поэтике которых  значительную роль играют библейские мотивы.    дает неисчерпаемые образцы сюжетов, символов. Причина этого  заключается в ее высоких моральных ценностях. На уроках литературы  важную роль играет нравственное воспитание школьников, а произведения,  имеющие в основе библейские мотивы и сюжеты, существенно помогают  справиться с этой достаточно важной задачей. Обращение к текстуальному  анализу при изучении произведений с библейскими мотивами может стать  основой для повышения уровня постижения литературных текстов,  воспитания качеств квалифицированного читателя, развития творческой  самостоятельности учеников.              Многие поколения людей размышляли о Библии, соизмеряли с ней  свои мысли и поступки. Книга книг всегда являлась ключом, помогающим  человеку раскрывать смысл жизни и тайны мироздания. Библия позволяет  более полно интерпретировать многие мотивы, сюжеты и образы мировой  литературы и культуры. Слова выдающегося русского философа Н.А.  Бердяева о том, что вся русская литература «ранена христианством», лишь  подтверждают необходимость изучения библейских мотивов.            Библейские сюжеты, наряду с сюжетами античной мифологии,  составляют фундамент европейской культуры, они легли в основу  огромного числа произведений от Нового времени до наших дней, по ним  написаны романы, поэмы, оперы, балеты, созданы живописные полотна.  Библия оказалась той великой неисчерпаемой книгой, которая содержит  все вопросы, тревожащие человечество, и ответы на них, и потому остается  актуальной во все времена, ее страницы волнуют людей и сегодня. Чаще  библейские сюжеты входят в художественные произведения в своем  оригинальном виде, либо в виде некой скрытой идеи. В других случаях  библейский сюжет является лишь интересным мотивом, допускающим толкования и интерпретации, авторская фантазия дополняет его, вносит в  историю недостающие в первоисточнике детали, которые помогают ярче и  полнее раскрыть характеры библейских героев.            Русская литература особенно богата христианскими мотивами, без  них она немыслима, в ней они прослеживаются яснее, чем в литературе  других народов. Библейские мотивы отчетливо выделяются в творчестве  многих русских писателей: Гоголя, Пушкина, Достоевского, Толстого,  Лескова, Тургенева, Чехова, Андреева, Куприна, Бунина, Булгакова и  других. Особое место занимают в творчестве Булгакова библейские мотивы, так как творчество Булгакова в значительной степени основано на  осмыслении и переосмыслении евангельских и библейских идей и сюжетов.  М.А. Булгаков – сын профессора Киевской Духовной академии. Его семья  была насквозь интеллигентной и набожной. Родители Михаила жили на  спуске к Подолу против Андреевской церкви. Практически каждое  воскресение и по христианским праздникам они бывали в ней. Поэтому М.  Булгакову были с детства знакомы христианские догмы и евангельские  истории.           Повесть «Собачье сердце» принадлежит к числу произведений,  посвященных Москве, описывающих сложное, противоречивое  послереволюционное время. И вместе с тем в ней затронуты вечные,  глобальные темы и вопросы, актуальные для человечества независимо от  пространственно­временных координат. М. А. Булгаков использовал при  создании повести множество литературных аллюзий и реминисценций  (начало явно перекликается с поэмой А. Блока. «Двенадцать», манера  излишней детализации ­ традиция Гоголя), но особую весомость и  значимость повествованию придают библейские мотивы, переводящие его в  философский план, подчеркивающие глобальность и общечеловеческий  смысл поднимаемых проблем.              Одним из таких мотивов, прослеживающимся не только в «Собачьем сердце», но и в других произведениях Булгакова (например, «Мастер и  Маргарита»), является построение системы персонажей по принципу  учитель ­ ученик ­ предатель (провокатор). Действительно, профессор  Преображенский ­ учитель, главные черты которого ­ мудрость,  интеллигентность, глубокое понимание происходящего в сочетании с  определенным научным фанатизмом.               Кто же такой профессор Преображенский? Филипп Филиппович  Преображенский — гениальный ученый и врач, занимающийся проблемами  омоложения и улучшения человеческой породы. Этот немолодой уже  человек, всю жизнь посвятивший науке, берет на себя и играет  (до определенной степени) роль Бога — превращает безродного пса  Шарика в гражданина Шарикова, чтобы проверить свою гипотезу  относительно омоложения. Очень опытный хирург, имеет большое  количество состоятельных и влиятельных пациентов; материально прекрасно обеспеченный специалист; гурман; любитель и знаток оперы;  гуманный человек.             Именно как Бога воспринимает Преображенского погибающий  от голода Шарик. Недаром в портрете ученого, данного через восприятие  пса, главную роль играют слова «жрец», «маг», «чародей». Однако  мы видим, что эти характеристики всегда преподносятся в сниженном,  ироническом контексте — Булгаков очень сомневается в возможностях  Преображенского (чья фамилия и местонахождение дома —  на Пречистенке — относят нас к библейской легенде о сотворении  человека) быть Богом: «­ Хи­хи! Вы маг и чародей, профессор, —  сконфуженно вымолвил он. — Снимайте штаны, голубчик, — скомандовал  Филипп Филиппыч и поднялся».             В таком же «пародийно­евангельском» ключе описана сцена  «преображения» Шарика. Булгаков всячески подчеркивает, что это  не священнодействие, а «циничная операция», цель которой — омоложение  человека путем пересадки половых желез: «Филипп Филиппович залез  в глубину и в несколько поворотов вырвал из тела Шарика его семенные  железы с какими­то обрывками. Борменталь, совершенно мокрый  от усердия и волнения, бросился к стеклянной банке и извлёк из неё другие, мокрые, обвисшие семенные железы».              Образ профессора, таким образом, неоднозначен. Филипп  Филиппович — сложная и противоречивая натура. Вдобавок ко всему,  Преображенский вынужден жить в переломную эпоху — он, дитя  дворянской России, существует в России советской, не понимая  и не принимая ее порядков.               По своим убеждениям Филипп Филиппович — гуманист,  считающий, что на любое существо, человека или животное, можно  воздействовать только лаской. Насилие, а тем более, террор не приведет  ни к каким результатам, только, возможно, к ответному террору:  «Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы ступени  развития оно ни стояло».              По представлениям Филиппа Филипповича, существование  человека, личное и общественное, должно опираться на нерушимый  постулат — уважения к личности, к ее внутреннему достоинству. Именно  этот «священный закон» безжалостно попирается в советской России,  и этого Преображенский категорически не принимает. По его мнению,  приоритет интересов государства перед интересами личности ведет  к разрушению этого же государства и людей, живущих в нем. А неуважение  к человеку профессор видит везде и, прежде всего, в собственном доме.               Кроме того, Преображенский глубоко убежден, что каждый должен  заниматься своим делом. А в противном случае — неминуема катастрофа:  «…когда он вылупит из себя всякие галлюцинации и займется чисткой  сараев — прямым своим делом, — разруха исчезнет сама собой. Двум  богам служить нельзя!» Однако и этому «гению в теории» свойственно ошибаться  «на практике». Булгаков показывает, что претензии безусловно  талантливого профессора на роль творца смехотворны. Операция,  произведенная профессором над Шариком, дала поразительные  результаты — никто не ожидал, что собака превратится в человека и что  этот человек не будет поддаваться никакому воздействию.               Каждый день Филипп Филиппович с ужасом наблюдал, во что  превращается его «детище» — смесь пса Шарика и пьяницы Клима  Чугункина. И все больше Преображенский убеждался, что гены  пролетариата губительны и что его «гомункул» социально опасен, несет  угрозу, прежде всего, самому профессору: «…старый осел Преображенский нарвался на этой операции как третьекурсник».             Булгаков подчеркивает, что этот умный и образованный человек  должен был понять и объективно оценить свои возможности. Не сумев  сделать это, Преображенский подверг опасности себя и своих близких.              С помощью этой мысли писатель вновь отсылает нас к тем  событиям, что недавно произошли за окном пречистенской квартиры  профессора, — к революции 1917 года, «идейным центром» которой также  были интеллигенты, решившие из шариков сделать шариковых и  не предусмотревшие разрушительных последствий своих «экспериментов».             Профессор Преображенский в состоянии признать, что ошибся, что  взял на себя непосильную роль: «Вот, доктор, что получается, когда  исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой,  форсирует вопрос и приподнимает завесу». И что, в сущности, его  «гениальное открытие» «стоит ровно один ломаный грош». Больше того,  герой решается уничтожить «результат своего эксперимента» — вновь  превратить Шарикова в собаку. Способны ли это сделать идейные  вдохновители революции?              Безусловно, за фабулой повести скрывается глубокий подтекст.  «Собачье сердце» — это не только и не столько повесть о научном  эксперименте в лаборатории, сколько горький рассказ о «революционном  эксперименте» в масштабах страны. По мнению Булгакова, после событий  1917 года шариковы самым противоестественным образом превратились  в «хозяев жизни». Но «благородное» место не добавило им «благородного»  происхождения — этим людям не хватает знаний, воспитания,  элементарной человеческой культуры для того, чтобы выполнять  возложенную на них роль. Шариков вновь превратился в безобидного  Шарика, но возможен ли «обратный» эксперимент в масштабах страны?  Этот вопрос писатель оставляет открытым.            Образ Преображенского дан практически целиком в религиозном  освещении: от собственно фамилии до характеристик, которые дают ему  другие действующие лица, в основном Шарик и Борменталь («творец»,  божество», «жрец» и т. д.). С почти сакральной фамилией  «Преображенский» связана еще одна характерная деталь: детство и юность Шарика проходят у Преображенской заставы, там же умирает Чугункин  (пивная «Стоп­Сигнал», как написано в дневнике доктора Борменталя); эта деталь по принципу алогизма подчеркивает абсурдность идеи создания  «нового человека», превращения собаки в человека, «преображения».            В системе персонажей доктор Борменталь — ученик, искренне  преданный учителю и вместе с тем никогда до конца его не понимающий  (эти качества характерны для всех булгаковских «учеников» — вспомним  Левия Матвея и Ивана Бездомного из романа «Мастер и Маргарита»).  Борменталь, подобно Левию Матвею, пытается вести записи, фиксирует на  бумаге происходящее, но Булгаков подчеркивает неспособность доктора  глубоко и объективно осмыслить реальность, доверяет ему повествование  лишь на время и при этом постоянно вводит травестирующие детали  (например: «Профессор Преображенский, вы — творец! (Клякса)» — фраза из дневника), вследствие чего у читателя создается впечатление, что ученик — ненадежный рассказчик. Ученик остается преданным идее до конца и  сам доводит ее до последней точки (решается на обратную операцию), но  при всей своей стойкости и упорстве он всегда духовно слабее учителя  именно тем, что пытается бороться с агрессивными проявлениями внешнего мира, в то время как учитель пассивен и верен своим убеждениям в силе  добра и невозможности насилия. («Ласка единственный способ, который  возможен в обращении с живым существом,» — говорит Преображенский.)             В повести есть и предатель, и провокатор: Шариков и Швондер  соответственно, причем Шариков — в прямом смысле детище  Преображенского, детище научное, результат опыта и в определенном  смысле ученик, ведь профессор некоторое время пытается воспитывать и  учить Шарикова. Мотив предательства учителя неблагодарным учеником  усиливает впечатление трагизма от самого факта предательства из­за  переклички с известной ситуацией из Библии. События, происходящие в  квартире Преображенского, попытка бегства Шарика в первый день, его  потеря сознания и пробуждение напоминают легенду о воскрешении  Лазаря. Библейским является и мотив потопа, хотя он и переведен  Булгаковым в комедийный план: неумение Шарикова обращаться с  водопроводными кранами приводит действительно к катастрофе, к  «великому потопу», от которого страдает прекрасная квартира  профессора.            Тот факт, что Шариков после воскрешения произносит знаменитое  «абырвалг», в тексте обосновывается по­разному: сам Шарик повествует о  милиционере, стоявшем у начала слова, из­за чего подбегать к магазину  было удобнее от «хвоста» названия; однако в своих записях доктор  Борменталь приводит другую причину чтения справа налево — «перерыв  зрительных нервов у собаки», но ведь в начале повести Шарик читает «сыр» слева направо, нормально, — значит, обе точки зрения ставятся  Булгаковым под сомнение, тем более что дневнику Борменталя, как уже  говорилось, автор доверяет мало! Чтение справа налево — намек на иудейскую письменность, своеобразная библейская аллюзия, придающая  особую значимость первому произнесенному вслух слову Шарикова. Связь образа рыбы с христианской символикой общеизвестна, так как рыба — символ Христа. Произнесённое же наоборот, справа налево, оно  становится элементом антирелигиозным. Теперь оно служит не Богу,  а дьяволу.              Кроме евангельской истории, в повести мы видим новое прочтение  еще одной легенды — о Всемирном потопе. Откровенно карикатурный  характер приобретает сцена наводнения, устроенного Шариковым.  Характерно, что случайно запершегося в ванной Шарикова Зина называет  «чёртом». Сцена эта как бы пародирует гибель погрязшего в грехах  и пороках мира. И эта тема — тема гибели цивилизации, культуры —  станет сквозной в творчестве Булгакова.            Полиграф Полиграфович Шариков, искусственно выведенный  человек, выступает в повести как реализация целей пролетарской  революции, провозгласившей идею создания новых людей. Этот герой  вызван из небытия к полноценной человеческой жизни. Можно сказать, что  он олицетворяет формулу из Интернационала о том, что «кто был ничем,  тот станет всем». Шариков в своей принадлежности к якобы самому  прогрессивному классу завидует всяким привилегиям вроде  наследственного дворянства. В конце концов, Шариков возвращен  к животному истоку, к Шарику.           Таким образом, фантастика М. А. Булгакова органически сливается  с острым бытовым гротеском. Это величайшее мастерство: из реальной  ситуации сделать фантастический рассказ, при этом подчеркнув его  притчевое звучание. Поэтому эта фантастика действует с чрезвычайной  силой и убедительностью.             Шариков стал серьёзной опасностью для культуры. «На, получай  Шарикова и ешь его с кашей!» — восклицает профессор Преображенский.  Борменталю, боящемуся того, что получится из Шарикова, если его  «обработает этот Швондер», Преображенский возражает: «Швондер и есть  самый главный дурак. Он не понимает, что Шариков для него ещё более  грозная опасность, чем для меня. Ну, сейчас он всячески старается  натравить его на меня, не соображая, что если кто­нибудь, в свою очередь,  натравит Шарикова на самого Швондера, то от него останутся только  рожки да ножки!». Так Булгаков через своего героя высказал свое  собственное мнение. И это историческое предсказание Булгакова­ Преображенского блестяще подтвердилось в развитии исторических  событий в СССР.              Поэтому Шариков, созданный профессором Преображенским  в лабораторных условиях, — это монстр, созданный русской  интеллигенцией в процессе исторического развития. Его опасность и для самой интеллигенции, и для страны в целом предсказал М. Булгаков  и герой повести профессор Преображенский.           И, пожалуй, самый очевидный мотив в повести, вызывающий  ассоциации с Библией, — место и время действия. Интересно, что вся  история трансформации Шарика из собаки в человека приурочена  к рождественскому циклу. События происходят в декабре — марте, но  основное действо — операция и преображение Шарика — занимает  промежуток времени с 24 декабря (собственно операция) по 7 января, то  есть от католического до православного Рождества. В канун Рождества  по католической традиции собаке Шарику сделана операция, а в канун  Рождества по православному обряду завершается очеловечение Шарика:  у него отваливается хвост — последний анатомический рудимент. Так  евангельская легенда о Рождестве Христовом находит своё отражение  в «Собачьем сердце». Но вся история в повести приобретает отчётливо  выраженное, конечно же, не религиозное, звучание.          Место действия — район улицы Пречистенки, не только традиционное место жительства интеллигенции, но в контексте повести — топоним, с  самого начала придающий повествованию религиозное звучание,  переводящий его в философский план. Число12 ­ символ перемен (граница между старым и новым). В  повести последовательно используется это число: ­ действие начинается в декабре 1924 г. (в полдень “колпак” угостил пса  кипятком) ­ 24.12 – улучшение после операции. ­ 31.12 в 12ч.12мин. пес отчетливо произнес первое слово “А­б­ы­р” 12.01 – пес поддерживает разговор. Булгаков  в повести целым рядом деталей, ассоциированных с библейскими текстами, предупреждает, что эксперимент профессора ошибочен,  античеловечен. За сиюминутным и временным угадывается вечное.                  Повесть Булгакова в значительной степени основана на  осмыслении и переосмыслении евангельских и библейских идей и сюжетов.  Автор сознательно отступает от евангельского сюжета, предлагая свое  видение библейских мотивов. В «Собачьем сердце» Булгаков не стремился  запечатлеть объективное, реалистическое отображение действительности;  напротив, созданная им картина гротескна, то есть строится на совмещении несовместимых или полярно противоположных понятий; трагического и  комического, реального и абсолютно фантастического, абсурдного.  Библейские аллюзии постоянно прерываются снижающими, комическими  деталями, заставляющими читателя переосмыслить происходящее в  сатирическом ключе. Религиозных мотивов не так много, но все они играют  значительную роль в раскрытии основной идеи повести и одновременно  предвещают появление главного, финального произведения М. А.  Булгакова, где библейская линия станет самостоятельной, — романа «Мастер и Маргарита», работу над которым писатель начнет через два года после завершения повести «Собачье сердце». Таким образом, расхождение Булгакова с традиционными  библейскими взглядами, несмотря на некоторое сходство, достаточно  велико и является отражением взглядов писателя.             В результате сравнительного анализа Библии с повестью  «Собачье сердце» можно сделать следующие выводы: 1) особое место для  понимания смысла произведения имеют библейские мотивы, философски  переосмысленные Булгаковым; 2) религиозных мотивов не так много, но  все они играют значительную роль в раскрытии основной идеи повести; 3) в  своем произведении  автор подтверждает ценность христианской морали,  правоту её утверждений и одновременно показывают художественное  преломление христианских идей в своем творчестве; 4) в повести М.  Булгакова осмысливается проблема борьбы добра со злом, к которой  писатель обращался на протяжении всей жизни; 5) переосмысливая Библию, писатель пытался найти ответы на «вечные», философские вопросы (о  смысле бытия, о назначении человека, о борьбе добра и зла, о  предательстве).            Библейские мотивы, представленные в философском  переосмыслении Булгакова, дают читателю понятие о мировоззрении  писателя, его понимании библейских традиций, об отношении к людям и к  жизни. Булгаков выступает в роли синтетического, а не христианского  мыслителя, пытающегося обобщить взгляды различных этических учений, и это неотъемлемое право любого творца. Как великий художник, Булгаков  приходит к осознанию великой силы нравственности, гармонии и  справедливости, царящих в мире.  Таким образом, основные положения христианской морали не  потеряли своего значения и через тысячелетие.  Можно с уверенностью  сказать, что Святое Писание имеет колоссальное влияние на развитие  литературы, всей духовной жизни нашего народа. 1. Список литературы 1. «Булгаковская энциклопедия», составитель Б.В. Соколов – М. «Локид»,  «Миф», 1997.  1.2 В.Г. Боборыкин. «Михаил Булгаков» ­ М.  «Просвещение», 1991.  2. Исследования. Кн. 1 под ред. Н.А. Грозновой и А.И. Павловского. Л  «Наука», 1991 3. В.Я. Лакшин. Вступительная статья к изданию «М.А. Булгаков Собрание  сочинений в   5­ти томах». М «Художественная литература», 1990 4.  Никольский С.В. В зеркале иронии и сатиры: Скрытые мотивы и аллюзии в прозе М. Булгакова // Изв. Рос. АН. Сер. лит. и яз. 1995. Т. 54, №2. 5.Петелин В. Жизнь Булгакова: Дописать раньше, чем умереть. – М.:  Лакдос, 2000. 6. Соколов Б.В. Булгаковская энциклопедия. ­ М.: Просвещение, 1999. 7.Творчество Михаила Булгакова: Исследования. Материалы.  Библиография. – СПб.: ВЛАДОС, 2003. 8. Целкова Л.Н. Мотив//Введение в литературоведение: Под ред. Л.В.  Чернец.­М.: Академия, 2004. 9. Чудакова М.О. Жизнеописание М. Булгакова. ­ М.: Астрель, 2002. 10.Яблоков Е. А. Мотивы прозы Михаила Булгакова ­ М. : РГГУ, 1999. 11. Яновская Л.М. Творческий путь Михаила Булгакова. ­ М.:Просвещение, 1983. Вступительное слово. Мы сегодня говорим о духовно­нравственном воспитании молодых  людей. «Духовно­нравственное воспитание направлено на "возвышение  сердца" ребенка как центра духовной жизни (И.­Г. Песталоцци). Кому же  поручена эта важная миссия в обществе? Кто реально это может делать, так это преподаватели общеобразовательных школ. Нравственность   воспитанника   формируется   нравственностью   и духовностью   воспитателя.   В   состоянии   ли   современный   учитель   с   его достаточно прагматичным мировосприятием и мышлением, выполнить ту высокую   миссию,   которая   перед   ним   ставится?  Педагог   во   все   времена должен осознанно стремиться к собственному духовному росту и оказывать помощь своим воспитанникам в духовном взрослении; – должен стремиться глубже   понять   себя,   свое   предназначение   –   в   семье,   роде,   профессии, Отечестве; – найти путь к своему подлинному «я»; – жить, следуя своей природе; – различать пласты человеческой жизни – физический, душевный, духовный,   помочь   в   этом   своим   ученикам;   –   внутренне   приобщиться   к национальной   духовной   традиции   –   религии,   фольклору,   архитектуре, искусству,   философии;   –   осознать   серьезность   и неповторимость каждого дня и всякого дела; – обрести реальную радость бытия.   Согласитесь,   что   это   сложная   задача,   и   не   все   смогут   с   ней справиться.   литературе, У   учителя   литературы   есть   замечательная   возможность   оказать помощь своим воспитанникам в духовном взрослении.   текстов,       литературных Обращение   к   текстуальному   анализу   при   изучении   произведений   с библейскими   мотивами   может   стать   основой   для   повышения   уровня постижения качеств квалифицированного   читателя,   развития   творческой   самостоятельности учеников.     Изучение   повести   М.А.   Булгакова   «Собачье   сердце»   ­ благодатная   возможность   рассмотреть   специфику   функционирования библейских   мотивов,   рассмотреть   внутритекстовые   связи   произведения, понять   авторское   мировоззрение,   постигнуть   внутренний   смысл художественных   образов   в   повести.   Методика   предполагает   широкий спектр способов деятельности обучающихся. воспитания